Через миллиард лет после конца света

Mens sana in corpore
Sano bonum magnum est.*

Терминатор убирался все дальше в море и скоро солнечная колесница
прочно утвердилась на своей проторенной дороге, благоволя просыпающемуся
городку. Освеженные сном люди с удивлением, восторгом, благоговением,
страхом замечали, что среди множества рыбацких лодчонок в порту у пирса
высится устрашающая трирема с собранными парусами. И ладно, что граждане
были привычны к непонятному, но все-таки корабль был артефактом
значительных размеров, не то что выкапываемые из земли железные предметы
или пластмассовые обломки. И корабль был нежданным, как пришествие господа
бога.
__________________________________________________________________________
* "В здоровом теле здоровый дух - великое благо."
Децим Юний Ювенал [60 - 127 гг. н.э.] - римский сатирик.
__________________________________________________________________________

* * *
У самых ворот легата Прокла что-то застопорило. Он затаращил глазами,
покачал головой: - "Туда ли я попал?", а наши ребята, саркастически
перебрасываясь фразами, с любопытством за ним наблюдали. Мило звякали
клинки о стенки ножен, перекликая1сь с благородным звоном багряной бронзы
бокалов. Он еще раз оглядел наше общество, еще раз покачал головой,
осматривая обнаженные загорелые стальные торсы, приветливые лица,
протянутые руки, привыкая к этим и стараясь понять эти глаза, и тут:
"Пью за непобедимость нашей манипулы! - вдруг игриво вскричал Мариус,
- и пусть привилегированный заморский гость, внезапно врывающийся в
общность великолепных бойцов, вместе с нами осушит кубок, наполненный
божественным эликсиром, в ознаменование всех людских побед и на суше и на
море".
Прекрасный ликом юноша, до этого сидевший на сухом бревне и внимавший
застольному разговору доблестных воинов, которым подражал, тотчас встал,
поправил веревочный пояс на тонкой талии, поправил яички, зачерпнул из
расписного сосуда сладкого бодрящего напитка и поднес оробевшему легату со
словами: - "Ступите в лоно друзей".
- Благодарю, - оправился от неожиданности Прокл. Ему было все в
новинку. - Приятно сознавать, что и вдали от родины...
Тут Мариус приблизился к нему и так схватил в свои обьятья, что чуть
не затрещали кости, и громко воскликнул:
- Дружище! Давай забудем про все нормы и будем как брат с братом.
Допивай сок - чувствуешь как наливаются члены твоего тела энергией? - и
пойдем я покажу тебе город.
Они вышли за ворота и стали подниматься по мощеной камнем улочке с
высокими бордюрами.
- Брат мой, так значит Ваше Государство в семи днях плавания от нас?
- Да, брат. Будем мы торговать или воевать - это вопрос политический
и вопрос времени, но что мы узнали друг о друге - вот что чудесно.
- Что верно, то верно, - сказал Мариус и немного посторонился. Мимо
них пробежали здоровяки бойцы, делающие утреннюю пробежку. Все они весело
поприветствовали идущих и пожелали парящего настроения.
- Велик ли Ваш полис, - поинтересовался Прокл.
- На главный военный сбор приходит до пяти тысяч воинов.
- Это с женщинами?
- Да, разумеется! Кстати, тут и мой дом недалеко, я познакомлю тебя с
женой.
Они прошли под аркой, на чуть-чуть остановились посмотреть борьбу
двух легионеров, которую те затеяли без зрителей, не для развлечения, а
для поддержания крепости мышц своих; миновали еще два дома и попали во
двор к Мариусу.
На лавке у крыльца сидела девушка - но как только увидала гостей,
сразу вскочила, поклонилась им и вбежала в дом. Несмотря на худобу, Прокл
заметил упругость ее тела и сказал об этом Мариусу.
- Настоящая львица. Дочь моя, Клео.
Тут внимание легата привлекла разлапистая куча железяк в углу
каменного забора.
- Артефакты? - подтвердил он у Мариуса страшную догадку, подошел и
наклонился к куче. В руку сами запросились гладкие красивые предметы. Он
взял некоторые в ладонь и покачал, примериваясь на вес. - Зачем они здесь?
Мариус неопределенно пожал плечами.
- Так... Может сгодятся.
- Вот как? - изумился Прокл. Это его непритворно смутило. Он со
звоном бросил предметы обратно в кучу и поднялся.
Из двери дома показалась хозяйка.
- Ой, я даже и не ожидала.
- Познакомься, - кивнул Мариус, - это моя супруга и мать моих детей
Прозерпина. А это наш заморский посол.
Легат улыбнулся. Прелестные гладкие руки. И жира под кожей везде - в
самый раз, чтобы только-только сгладились острые углы, а покатые бугорочки
и ямки остались. Изумительный живот.
- Прозерпина, - сказал Марий, - обними бойца после великого
путешествия.
Женщина подошла, улыбнулась ослепительно ровными зубами и ласково
обняла Прокла, скрестив пальцы у его лопаток. Прокл задрожал. Пенис его
дернулся, уверенно протолкнулся через шелковистую черную паутину нитей и
нижним боком своим уперся в теплый женский живот.
- Прозерпина, вы очень красивая, - нисколько не лукавя, произнес
Прокл и та загадочно улыбнулась.
- Все мы такие, - шепотом.
Через распушенные волосы ее Прокл видел, как к Мариусу стройно
подошла Клео, и он ей хитро подмигнул.

1