..
— Спасибо…
— Да пейте же!.. Экспортная наливка из черной смородины никому не может повредить… Понимаете, я люблю честную игру… Мне надоело, что вы постоянно крутитесь вокруг гаража и косо на меня смотрите… Не так ли, моя цыпочка? Разве я тебе не говорил об этом вчера вечером?.. Вот он, комиссар!.. Ну что ж, пусть войдет в наш дом!.. Пусть все и везде осмотрит!.. Пусть обыщет меня! И пусть сам же признается, что я славный парень, у которого душа нараспашку… Больше всего в этой истории меня интересует замена машин. Потому что это самое главное…
Уже половина двенадцатого! Мегрэ поднялся.
— Мне нужно позвонить еще раз…
Нахмурившись, он набрал номер уголовной полиции и поручил одному из инспекторов сообщить данные об автомобиле Андерсена во все отделения жандармерии и на пограничные посты.
Пока комиссар звонил, мосье Оскар, должно быть, хватил рюмки четыре, так как щеки его покраснели, а в глазах появился блеск.
— Я знаю, вы наверняка откажетесь отведать с нами рагу из телятины… Конечно, ведь мы обедаем на кухне… Ну ладно! А вот и грузовик Гролюмо подъехал — он возвращается с рынка… Вы позволите, комиссар?..
Он вышел из кухни. Мегрэ остался наедине с молодой женщиной, которая помешивала что-то ложкой в кастрюле.
— Веселый у вас муж!
— Да… Веселый…
— Но бывает и резковат, не так ли?
— Муж не любит, когда ему перечат… А вообще-то он славный парень…
— Наверное, погуливает от вас?
Она промолчала.
— Я уверен, что время от времени он ударяется в большой загул…
— Как и все мужчины…
Теперь в ее ответе звучала горечь. Со стороны гаража доносились обрывки разговора.
— Поставь это туда!.. Хорошо… Да… Тебе поменяют покрышки на задних колесах к завтрашнему утру…
Когда мосье Оскар возвратился, он прямо сиял. Чувствовалось, ему хотелось петь и дурачиться.
— А что! Может, и впрямь вы пообедаете с нами, комиссар? Мы бы достали из погреба старого доброго винца. Чего это ты корчишь физиономию, Жермен?.. Ах, эти женщины!.. Настроение у них меняется каждую минуту…
— Не могу, я должен быть в Арэнвиле! — отказался Мегрэ.
— Может, отвезти вас на машине?.. Я мигом…
— Спасибо… Я лучше пройдусь пешком…
Метрах в ста от гостиницы его ждал Люка.
— Ну что?
— Как вы и думали!.. Врач извлек пулю… Она от карабина…
— Другие новости есть?
— Да. Пришло сообщение из Парижа… Исаак Гольдберг прибыл туда на своей машине «минерва» спортивной модели. Обычно он водит ее сам… На этой машине он, должно быть, и добрался до перекрестка…
— Это все?
— Должно прийти сообщение из бельгийской уголовной полиции.
Шикарный автомобиль, который наняла в Париже мадам Гольдберг, уже уехал.
— Где тело?
— Они увезли его в Арпажон… Судебный следователь беспокоится… Он просил сказать вам, чтобы вы поторапливались… Особенно он опасается, что газеты в Брюсселе и Анвере раструбят об этом деле…
Что-то напевая себе под нос, Мегрэ вошел в гостиницу и уселся за стол.
— Телефон тут есть?
— Да! Но с полудня до двух часов его отключают. А сейчас половина первого…
За обедом комиссар не проронил ни слова, и Люка понял, что он чем-то озабочен.
Пожалуй, это был один из самых прекрасных весенних дней за последнее время. После обеда Мегрэ вынес стул во двор, поставил его возле стены, рядом с курами и утками, и подремал на солнце с полчаса.
Однако ровно в два он поднялся, чтобы позвонить по телефону.
— Алло!.. Уголовная полиция?.. «Рено» нашли?..
Повесив трубку, он принялся кружить по двору гостиницы. Через десять минут его подозвали к телефону. Звонили с набережной Орфевр.
— Комиссар Мегрэ?.. Только что сообщили из Жемона…
Машина находится там… Ее бросили у вокзала… Думаем, что водитель предпочел пересечь границу пешком или на поезде…
Мегрэ повесил трубку. Но уже через минуту он звонил в компанию «Дюма и сын»: Карл Андерсен все еще не появлялся там, чтобы получить причитающиеся ему две тысячи франков.
Когда около трех часов Мегрэ и Люка проходили мимо гаража, из-за машины показался мосье Оскар и весело воскликнул:
— Как дела, комиссар?
Мегрэ лишь сделал неопределенный жест рукой, продолжая путь к дому «Трех вдов».
Двери и окна виллы Мишоннэ были закрыты, но полицейские снова заметили, что кто-то подглядывает за ними, отодвинув занавески в столовой.
Казалось, настроение Мегрэ заметно ухудшилось после встречи с весельчаком Оскаром. Комиссар яростно курил трубку, выпуская большие клубы дыма.
— Раз уж Андерсен сбежал… — начал было Люка.
— Подожди меня здесь!
Как и утром, Мегрэ пересек парк и вошел в дом. В гостиной он принюхался, быстро огляделся и заметил скопившийся в углах табачный дым.
Чувствовалось, что здесь недавно курили.
Он машинально потянулся к рукоятке револьвера и начал подниматься по лестнице. Вдруг до него донеслись звуки музыки, и он узнал мелодию танго, которую уже слышал утром.
Музыка звучала в комнате Эльзы. Когда Мегрэ постучал в дверь, граммофон выключили.
— Кто там?
— Комиссар…
Послышался приглушенный смех.
— Тогда вы знаете, как сюда войти… Я ведь не могу открыть дверь…
Мегрэ вновь воспользовался отмычкой. На этот раз он увидел Эльзу одетой в то же самое черное платье, что было на ней вчера. Оно хорошо облегало ее стройную фигуру.
— Это из-за вас брат не вернулся домой?
— Нет! Я его больше не видел с тех пор, как он уехал.
— В таком случае, у Дюма, видимо, не успели оформить платежную ведомость. Такое иногда случается, и Карлу приходится идти в кассу снова во второй половине дня…
— Ваш брат пытался пересечь бельгийскую границу… У меня есть все основания полагать, что он это и сделал…
Она с удивлением и недоверием поглядела на Мегрэ.
— Вы говорите о Карле?
— Да.
— Вы что, хотите проверить меня таким образом?
— Вы умеете водить?
— Водить что?
— Машину.
— Нет. Карл не хотел обучить меня этому.
Мегрэ продолжал курить, не вынимая трубки изо рта. На голове у него была шляпа: он не снял ее, когда вошел в комнату.
— Вы выходили отсюда?
— Я?
И Эльза рассмеялась, откровенно и заливисто. В этот миг она, как выразились бы в американском кинофильме, выглядела весьма сексапильной.
Ведь женщина может быть красивой, но не соблазнительной. Другие, менее привлекательные представительницы женского пола, способны пробуждать в мужчинах или желание, или сентиментальную тоску.
А Эльза вызывала и то, и другое. Она была и женщиной, и, одновременно, маленькой девочкой. И все же, когда она смотрела кому-то в глаза, взгляд ее оставался по-детски удивительно чистым.
— Не понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете?
— Я почувствовал, что в гостиной на первом этаже всего полчаса назад кто-то курил.
— Кто?
— Именно об этом я и хотел вас спросить.
— А откуда же мне это знать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Спасибо…
— Да пейте же!.. Экспортная наливка из черной смородины никому не может повредить… Понимаете, я люблю честную игру… Мне надоело, что вы постоянно крутитесь вокруг гаража и косо на меня смотрите… Не так ли, моя цыпочка? Разве я тебе не говорил об этом вчера вечером?.. Вот он, комиссар!.. Ну что ж, пусть войдет в наш дом!.. Пусть все и везде осмотрит!.. Пусть обыщет меня! И пусть сам же признается, что я славный парень, у которого душа нараспашку… Больше всего в этой истории меня интересует замена машин. Потому что это самое главное…
Уже половина двенадцатого! Мегрэ поднялся.
— Мне нужно позвонить еще раз…
Нахмурившись, он набрал номер уголовной полиции и поручил одному из инспекторов сообщить данные об автомобиле Андерсена во все отделения жандармерии и на пограничные посты.
Пока комиссар звонил, мосье Оскар, должно быть, хватил рюмки четыре, так как щеки его покраснели, а в глазах появился блеск.
— Я знаю, вы наверняка откажетесь отведать с нами рагу из телятины… Конечно, ведь мы обедаем на кухне… Ну ладно! А вот и грузовик Гролюмо подъехал — он возвращается с рынка… Вы позволите, комиссар?..
Он вышел из кухни. Мегрэ остался наедине с молодой женщиной, которая помешивала что-то ложкой в кастрюле.
— Веселый у вас муж!
— Да… Веселый…
— Но бывает и резковат, не так ли?
— Муж не любит, когда ему перечат… А вообще-то он славный парень…
— Наверное, погуливает от вас?
Она промолчала.
— Я уверен, что время от времени он ударяется в большой загул…
— Как и все мужчины…
Теперь в ее ответе звучала горечь. Со стороны гаража доносились обрывки разговора.
— Поставь это туда!.. Хорошо… Да… Тебе поменяют покрышки на задних колесах к завтрашнему утру…
Когда мосье Оскар возвратился, он прямо сиял. Чувствовалось, ему хотелось петь и дурачиться.
— А что! Может, и впрямь вы пообедаете с нами, комиссар? Мы бы достали из погреба старого доброго винца. Чего это ты корчишь физиономию, Жермен?.. Ах, эти женщины!.. Настроение у них меняется каждую минуту…
— Не могу, я должен быть в Арэнвиле! — отказался Мегрэ.
— Может, отвезти вас на машине?.. Я мигом…
— Спасибо… Я лучше пройдусь пешком…
Метрах в ста от гостиницы его ждал Люка.
— Ну что?
— Как вы и думали!.. Врач извлек пулю… Она от карабина…
— Другие новости есть?
— Да. Пришло сообщение из Парижа… Исаак Гольдберг прибыл туда на своей машине «минерва» спортивной модели. Обычно он водит ее сам… На этой машине он, должно быть, и добрался до перекрестка…
— Это все?
— Должно прийти сообщение из бельгийской уголовной полиции.
Шикарный автомобиль, который наняла в Париже мадам Гольдберг, уже уехал.
— Где тело?
— Они увезли его в Арпажон… Судебный следователь беспокоится… Он просил сказать вам, чтобы вы поторапливались… Особенно он опасается, что газеты в Брюсселе и Анвере раструбят об этом деле…
Что-то напевая себе под нос, Мегрэ вошел в гостиницу и уселся за стол.
— Телефон тут есть?
— Да! Но с полудня до двух часов его отключают. А сейчас половина первого…
За обедом комиссар не проронил ни слова, и Люка понял, что он чем-то озабочен.
Пожалуй, это был один из самых прекрасных весенних дней за последнее время. После обеда Мегрэ вынес стул во двор, поставил его возле стены, рядом с курами и утками, и подремал на солнце с полчаса.
Однако ровно в два он поднялся, чтобы позвонить по телефону.
— Алло!.. Уголовная полиция?.. «Рено» нашли?..
Повесив трубку, он принялся кружить по двору гостиницы. Через десять минут его подозвали к телефону. Звонили с набережной Орфевр.
— Комиссар Мегрэ?.. Только что сообщили из Жемона…
Машина находится там… Ее бросили у вокзала… Думаем, что водитель предпочел пересечь границу пешком или на поезде…
Мегрэ повесил трубку. Но уже через минуту он звонил в компанию «Дюма и сын»: Карл Андерсен все еще не появлялся там, чтобы получить причитающиеся ему две тысячи франков.
Когда около трех часов Мегрэ и Люка проходили мимо гаража, из-за машины показался мосье Оскар и весело воскликнул:
— Как дела, комиссар?
Мегрэ лишь сделал неопределенный жест рукой, продолжая путь к дому «Трех вдов».
Двери и окна виллы Мишоннэ были закрыты, но полицейские снова заметили, что кто-то подглядывает за ними, отодвинув занавески в столовой.
Казалось, настроение Мегрэ заметно ухудшилось после встречи с весельчаком Оскаром. Комиссар яростно курил трубку, выпуская большие клубы дыма.
— Раз уж Андерсен сбежал… — начал было Люка.
— Подожди меня здесь!
Как и утром, Мегрэ пересек парк и вошел в дом. В гостиной он принюхался, быстро огляделся и заметил скопившийся в углах табачный дым.
Чувствовалось, что здесь недавно курили.
Он машинально потянулся к рукоятке револьвера и начал подниматься по лестнице. Вдруг до него донеслись звуки музыки, и он узнал мелодию танго, которую уже слышал утром.
Музыка звучала в комнате Эльзы. Когда Мегрэ постучал в дверь, граммофон выключили.
— Кто там?
— Комиссар…
Послышался приглушенный смех.
— Тогда вы знаете, как сюда войти… Я ведь не могу открыть дверь…
Мегрэ вновь воспользовался отмычкой. На этот раз он увидел Эльзу одетой в то же самое черное платье, что было на ней вчера. Оно хорошо облегало ее стройную фигуру.
— Это из-за вас брат не вернулся домой?
— Нет! Я его больше не видел с тех пор, как он уехал.
— В таком случае, у Дюма, видимо, не успели оформить платежную ведомость. Такое иногда случается, и Карлу приходится идти в кассу снова во второй половине дня…
— Ваш брат пытался пересечь бельгийскую границу… У меня есть все основания полагать, что он это и сделал…
Она с удивлением и недоверием поглядела на Мегрэ.
— Вы говорите о Карле?
— Да.
— Вы что, хотите проверить меня таким образом?
— Вы умеете водить?
— Водить что?
— Машину.
— Нет. Карл не хотел обучить меня этому.
Мегрэ продолжал курить, не вынимая трубки изо рта. На голове у него была шляпа: он не снял ее, когда вошел в комнату.
— Вы выходили отсюда?
— Я?
И Эльза рассмеялась, откровенно и заливисто. В этот миг она, как выразились бы в американском кинофильме, выглядела весьма сексапильной.
Ведь женщина может быть красивой, но не соблазнительной. Другие, менее привлекательные представительницы женского пола, способны пробуждать в мужчинах или желание, или сентиментальную тоску.
А Эльза вызывала и то, и другое. Она была и женщиной, и, одновременно, маленькой девочкой. И все же, когда она смотрела кому-то в глаза, взгляд ее оставался по-детски удивительно чистым.
— Не понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете?
— Я почувствовал, что в гостиной на первом этаже всего полчаса назад кто-то курил.
— Кто?
— Именно об этом я и хотел вас спросить.
— А откуда же мне это знать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28