Эдди видел даже юбку и ноги матери.
Слева перед прилавком к полу были привинчены четыре табуретки. На прилавке стояли все те же сифоны с содовой водой, а банки с мороженым прикрывались теми же хромированными крышками. На другом конце прилавка были разложены конфеты разных сортов, плитки шоколада, жевательная резинка; в глубине лавки выстроились три автомата для игры в бильбоке.
Эдди стоял, не решаясь постучать. Звонка не было. У каждого из братьев выработалась своя манера стучать в окно. Несмотря на улучшившееся освещение, квартал и улицы показались Эдди еще более унылыми, чем в прежние годы.
Мать шевельнулась, встала во стула, потом исчезла из его поля зрения. Лишь тогда, не зная, увидела ли она его, он постучал. Джулия никогда не оставляла ключ в дверях.
Эдди знал, в каком углу буфета он лежит. Мать не сразу узнала его — он стоял в темноте. Она приникла к стеклу, нахмурила брови, вдруг что-то воскликнула и отперла дверь.
— Почему же ты мне не позвонил? Я бы приготовила твою комнату.
Мать не обняла его. Рико никогда не обнимались. Посмотрев на его руки, она тут же спросила:
— Где твой чемодан?
Ему пришлось солгать:
— Я оставил его в Ла Гардиа. Возможно, мне придется уехать этой же ночью.
Мать была такой же, как всегда. Эдди казалось, что она нисколько не изменилась с тех пор, как носила его на руках. У нее всегда были отекшие ноги, толстый живот и большие груди, колыхавшиеся под блузкой. И всегда она ходила в сером. «Не так марко», — объясняла она.
Он поздоровался с бабушкой, которая назвала его Джино. Раньше этого не бывало, и он вопросительно посмотрел на мать, которая знаком предупредила его, чтобы он не обращал внимания. Дотронувшись пальцем до лба, она дала ему понять, что старая женщина начинает выживать из ума.
— Дать тебе поесть?
Она открыла холодильник, вынула салями, картофельный салат, перец и поставила все это на покрытый клеенкой стол.
— Ты получил мое письмо?
— Да.
— Он тебе так и не написал?
Эдди покачал головой. Чтобы доставить ей удовольствие, пришлось немного поесть и выпить кьянти, которое мать налила в большой стакан из толстого стекла — таких стаканов он больше нигде не видел.
— Поэтому ты и приехал сюда?
Он с радостью открылся бы ей, сказал всю правду, поведал о своем визите к Филу и Сиду Кубику, о путешествии в Уайт-Клауд. Так было бы значительно легче, и с души свалилась бы огромная тяжесть.
Но он не посмел. И так как мать не спускала с него глаз, произнес:
— Нет. Я должен кое-кого повидать.
— Это они велели тебе приехать сюда?
— В известной мере — да. Но приехал я не из-за этого. Вернее, не только из-за этого.
— Что они тебе сказали? Ты их уже видел?
— Нет еще.
Она верила ему лишь наполовину. Джулия всем верила лишь наполовину, особенно Эдди, и это было ему непонятно, так как из всех троих меньше всего лгал ей он.
— Ты думаешь, они его ищут?
— Они ему ничего не сделают.
— Здесь другое говорят.
— Я видел отца его жены.
— Как ты узнал его имя? Даже я не знаю. Кто тебе сказал?
— Один человек, который приехал на несколько дней в Санта-Клару.
— Джо?
Она знала больше, чем он предполагал. И так было всегда. Самые смутные слухи доходили до нее. Какое-то особое чутье помогало ей угадывать правду.
— Остерегайся его. Я этого хулигана знаю. Парень частенько заходил сюда поесть мороженого года три-четыре назад. Продажный малый.
— Я тоже так думаю.
— Что он тебе сказал? Что ему известно?
— Послушай, мама, не задавай мне столько вопросов.
Ты совсем как О'Мэлли.
Между собой они всегда говорили на плохом итальянском языке, смешанном с бруклинским жаргоном.
О'Мэлли, сержант полиции, вот уже двадцать лет работал в этом квартале, и когда-то он был пугалом для братьев Рико.
— Я просто тебе объясняю, что видел отца Норы. Тони с женой действительно приезжали к нему два или три месяца назад. У старика валялся на свалке старый, поломанный грузовик. Тони за три дня починил машину и получил ее от тестя в подарок.
Бабушка, давно уже совсем оглохшая, покачивала головой с таким видом, будто с интересом следит за их беседой. Это был давнишний трюк. Таким образом ей удавалось обманывать людей, которые вели с ней длинные разговоры.
Почему мать вдруг усмехнулась?
— Грузовик большой?
— Я не спросил. Наверное, большой. На фермах маленькие машины ни к чему.
— Если так, твой брат не пропадет.
Эдди понимал, что она говорит ему не все, радуется своим неожиданным догадкам и, конечно, думает сейчас, следует ли с ним поделиться.
— Ты помнишь. Тони хворал воспалением легких?
Ему часто приходилось слышать об этом, но помнил он очень мало. В памяти эта болезнь смешивалась с бесчисленными бронхитами, которые с детства преследовали Тони. Кроме того, Эдди, которому в ту пору уже исполнилось пятнадцать лет, нечасто заходил домой.
— Врач сказал, что для восстановления здоровья Тони необходим свежий воздух. Сын Джозефины…
Эдди понял и тоже чуть не усмехнулся. Он был уверен, что мать совершенно права. Джозефина жила по соседству и приходила иногда помочь матери по хозяйству. У нее был сын, который уехал на Запад. Эдди никак не мог вспомнить его имя. Там он занялся сельским хозяйством.
Джозефина рассказывала, что он преуспевает, женился, уже имеет сына и требует, чтобы она приехала к нему.
Название местности Эдди тоже никак не мог вспомнить. Это было где-то на юге Калифорнии.
А сын в один прекрасный день действительно приехал за матерью, и Джозефина настояла, чтобы Тони, который никак не мог окончательно поправиться, поехал на несколько месяцев с ними. Она всегда питала слабость к его младшему брату.
«Там будет много солнца, свежий воздух…».
Подробности выскочили у него из головы. Эдди только помнил, что брат отсутствовал без малого год. Тогда Тони и стал увлекаться механикой. Ему было в ту пору одиннадцать лет. Он рассказывал, что сын Джозефины позволял ему водить в поле грузовик.
Тони часто вспоминал эти края. За год там собирают три-четыре урожая молодых овощей. Самое главное — своевременно вывезти овощи.
Мать сказала:
— Я уверена, что он сейчас где-нибудь в окрестностях Эль-Сентро.
Это и было название городка, которое Эдди никак не мог вспомнить. Ему стало стыдно, и он невольно отвернулся.
— Почему ты не ешь?
— Я недавно обедал.
— Ты еще побудешь?
— Да, немного.
Эдди предпочел бы уйти сразу. Он совсем не чувствовал себя дома в этой комнате, где все было так знакомо.
Никогда еще он не казался себе в присутствии матери таким маленьким и беспомощным.
— Когда ты вернешься во Флориду?
— Завтра.
— Ты же сказал, что должен с кем-то встретиться?
— Я это сделаю завтра утром.
— Ты не видел Сида Кубика в Майами?
Чтобы не завраться, он предпочел ответить «нет».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33