..
Мы пришли к соглашению рюмки через три: он получал 35 процентов, я -
65.
- Теперь, когда все утряслось, - сказал я, - может, вы мне скажете,
что вы там разузнали?
- Разузнал?
- О том кубике, что я вам дал. Вы бы не стали мчаться сюда,
заказывать заранее выпивку и ждать, если бы чего-нибудь не разузнали.
- Видите ли, в сущности...
- Погодите-ка минутку, - перебил его я. - Мы запишем это в контракте.
В случае неспособности представить полный и подробный анализ...
- Что это еще за контракт?
- Мы заключим контракт, за нарушение которого любой из нас может
судебным порядком обобрать другого до нитки.
Чертовски неприятно начинать с этого деловое предприятие, но с таким
скользким типом, как Льюис, иначе было нельзя.
И тогда он мне сказал, что разузнал.
- Это прибор для измерения эмоций. Я знаю, что термин этот
нескладный, но лучшего придумать не мог.
- А что он делает?
- Он говорит, счастливы или грустны и как сильно ненавидите
кого-нибудь.
- М-да, - разочарованно замычал я. - А на кой мне такая штуковина?
Мне не нужен прибор, который говорит, что я злюсь или радуюсь.
Льюис до того взбеленился, что даже стал красноречив:
- Разве вы не понимаете, какое значение приобретет этот инструмент
для психиатров? Он будет говорить о пациентах такое, чего сами они никогда
не отважились бы рассказать. Его можно использовать в психиатрических
клиниках, им можно замерять реакцию людей при посещении зрелищ, в
политике, при ведении новых законов... где угодно.
- Хватит трепаться! Пускаем в продажу!
- Но все дело в том...
- В чем?
- В том, что производить эти приборы мы не сможем, - с отчаянием в
голосе сказал он. - У нас нет нужного сырья, и мы не знаем, как их делать.
Придется вам выменивать их.
- Я не могу. То есть могу, но не сразу. Сперва мне надо дать понять
тем Коммерсантам, что я хочу получить от них, а затем узнать, что они
хотят взамен.
- Какие-нибудь другие вещи у вас есть?
- Есть несколько.
- Отдайте-ка их лучше мне.
- Некоторые из них могут оказаться опасными. В общем все это
принадлежит мне. Я дам вам, что захочу и когда захочу...
Мы снова поспорили.
Прения кончились тем, что мы отправились к адвокату. Мы составили
контракт, который был, наверно, одним из любопытнейших курьезов в истории
юриспруденции.
Адвокат, несомненно, подумал - и до сих пор думает, - что мы оба
сумасшедшие, но теперь это беспокоит меня меньше всего.
В контракте говорилось, что мне надлежит вручать Льюису для
определения технической и товарной ценности по крайней мере девяносто
процентов предметов, источник получения которых контролирую я один, и что
в дальнейшем вышеназванный источник остается на вечные времена
исключительно под моим контролем. Остальные 10 процентов могут без всяких
оговорок не передаваться для обследования, причем первая договаривающаяся
сторона принимает единоличное решение в отношении определения тех
предметов, которые войдут в вышеупомянутые 10 процентов.
Что же касается 90 процентов предметов, передаваемых второй
договаривающейся стороне, то эта последняя обязана подвергать их
тщательному анализу - представлять отчеты в письменном виде и давать такие
дополнительные объяснения, которые понадобятся для полного понимания со
стороны первой договаривающейся стороны, в срок, не превышающий трех
месяцев со дня получения предметов, по истечении какового предмет
возвращается в единоличное владение первой договаривающейся стороны.
Вышеупомянутый срок изучения и определения может быть продлен на любое
время лишь по заключении соответствующего соглашения между сторонами,
изложенного в письменном виде.
В случае если вторая договаривающаяся сторона скроет от первой
договаривающейся стороны какие-либо открытия, связанные с предметами, о
которых идет речь в данное соглашении, то такое сокрытие является
достаточным основанием для возбуждения дела о возмещении убытков. В случае
если будет определено, что некоторые предметы можно пустить в
производство, таковые могут производиться в соответствии с условиями
пунктов А, В и С раздела ХII данного соглашения.
Условия сдачи вышеупомянутых предметов должны быть оговорены и
включены в качестве составной части данного соглашения. Любые доходы от
вышеупомянутой продажи делятся следующим образом: 65 процентов - первой
договаривающейся стороне (мне - это я на случай, если вы уже запутались,
что немудрено) и 35 процентов - второй договаривающейся стороне (Льюису);
издержки делятся соответственно.
Разумеется, там было еще много всяких подробностей, но суть дела уже
ясна.
Глоток мы друг другу не перегрызли и из конторы адвоката отправились
ко мне домой, где застали и Мардж. Льюис пошел со мной, чтобы взглянуть на
пятно на письменном столе.
По-видимому, Коммерсант получил букварь и был, в состоянии
разобраться, для чего его послали, так как на столе лежала картинка,
вырванная из книги. Правда, я сказал бы, что ее не вырвали, а скорее,
выжгли из книги.
На картинке была буква "З" и рядом зебра.
Льюис с тревогой уставился на нее.
- Ну и задали нам задачу.
- Да-а, - согласился я. - На знаю, сколько она стоит, но, видно,
недешево.
- Подумайте сами - расходы на экспедицию, сафари, клетки, перевоз по
морю и железной дороге, корм, сторожа. Как вы думаете, нельзя ли
заинтересовать его чем-нибудь другим?
- Я не знаю как. Заказ дан.
В кабинет забрел Билл к поинтересовался, что происходит. Когда я с
унылым видом сказал ему, в чем дело, он радостно воскликнул:
- О, если тебе хочется обменять плохой складной нож, ты его сбываешь
тому, кто не знает, как выглядит хороший. В этом весь фокус коммерции,
папа!
Льюис ничего не понял, а я сообразил сразу.
- Правильно! Он не знает, что зебра - животное, он не знает даже,
каких она размеров!
- Конечно, - уверенно сказал Билл. - Он видел ее только на картинке.
Было уже пять часов, но мы все трое бросились в магазин. Билл нашел
дешевый браслет с брелком-зеброй, которая была размерам с рисунком в
книге. Когда речь идет о всякой такой мелочи, мой сынишка точно знает, где
что продают и что сколько стоит. Я подумал было сделать его из всякий
пожарный случай младшим партнером и дать ему примерно десятипроцентную
долю в прибылях (разумеется, из 35 процентов Льюиса), но я был уверен, что
Льюис не согласится. Вместо этого я решил платить Биллу жалование один
доллар в неделю, но выплату вышеупомянутой суммы начать тотчас после того,
как дело станет приносить прибыль.
1 2 3 4 5 6 7 8
Мы пришли к соглашению рюмки через три: он получал 35 процентов, я -
65.
- Теперь, когда все утряслось, - сказал я, - может, вы мне скажете,
что вы там разузнали?
- Разузнал?
- О том кубике, что я вам дал. Вы бы не стали мчаться сюда,
заказывать заранее выпивку и ждать, если бы чего-нибудь не разузнали.
- Видите ли, в сущности...
- Погодите-ка минутку, - перебил его я. - Мы запишем это в контракте.
В случае неспособности представить полный и подробный анализ...
- Что это еще за контракт?
- Мы заключим контракт, за нарушение которого любой из нас может
судебным порядком обобрать другого до нитки.
Чертовски неприятно начинать с этого деловое предприятие, но с таким
скользким типом, как Льюис, иначе было нельзя.
И тогда он мне сказал, что разузнал.
- Это прибор для измерения эмоций. Я знаю, что термин этот
нескладный, но лучшего придумать не мог.
- А что он делает?
- Он говорит, счастливы или грустны и как сильно ненавидите
кого-нибудь.
- М-да, - разочарованно замычал я. - А на кой мне такая штуковина?
Мне не нужен прибор, который говорит, что я злюсь или радуюсь.
Льюис до того взбеленился, что даже стал красноречив:
- Разве вы не понимаете, какое значение приобретет этот инструмент
для психиатров? Он будет говорить о пациентах такое, чего сами они никогда
не отважились бы рассказать. Его можно использовать в психиатрических
клиниках, им можно замерять реакцию людей при посещении зрелищ, в
политике, при ведении новых законов... где угодно.
- Хватит трепаться! Пускаем в продажу!
- Но все дело в том...
- В чем?
- В том, что производить эти приборы мы не сможем, - с отчаянием в
голосе сказал он. - У нас нет нужного сырья, и мы не знаем, как их делать.
Придется вам выменивать их.
- Я не могу. То есть могу, но не сразу. Сперва мне надо дать понять
тем Коммерсантам, что я хочу получить от них, а затем узнать, что они
хотят взамен.
- Какие-нибудь другие вещи у вас есть?
- Есть несколько.
- Отдайте-ка их лучше мне.
- Некоторые из них могут оказаться опасными. В общем все это
принадлежит мне. Я дам вам, что захочу и когда захочу...
Мы снова поспорили.
Прения кончились тем, что мы отправились к адвокату. Мы составили
контракт, который был, наверно, одним из любопытнейших курьезов в истории
юриспруденции.
Адвокат, несомненно, подумал - и до сих пор думает, - что мы оба
сумасшедшие, но теперь это беспокоит меня меньше всего.
В контракте говорилось, что мне надлежит вручать Льюису для
определения технической и товарной ценности по крайней мере девяносто
процентов предметов, источник получения которых контролирую я один, и что
в дальнейшем вышеназванный источник остается на вечные времена
исключительно под моим контролем. Остальные 10 процентов могут без всяких
оговорок не передаваться для обследования, причем первая договаривающаяся
сторона принимает единоличное решение в отношении определения тех
предметов, которые войдут в вышеупомянутые 10 процентов.
Что же касается 90 процентов предметов, передаваемых второй
договаривающейся стороне, то эта последняя обязана подвергать их
тщательному анализу - представлять отчеты в письменном виде и давать такие
дополнительные объяснения, которые понадобятся для полного понимания со
стороны первой договаривающейся стороны, в срок, не превышающий трех
месяцев со дня получения предметов, по истечении какового предмет
возвращается в единоличное владение первой договаривающейся стороны.
Вышеупомянутый срок изучения и определения может быть продлен на любое
время лишь по заключении соответствующего соглашения между сторонами,
изложенного в письменном виде.
В случае если вторая договаривающаяся сторона скроет от первой
договаривающейся стороны какие-либо открытия, связанные с предметами, о
которых идет речь в данное соглашении, то такое сокрытие является
достаточным основанием для возбуждения дела о возмещении убытков. В случае
если будет определено, что некоторые предметы можно пустить в
производство, таковые могут производиться в соответствии с условиями
пунктов А, В и С раздела ХII данного соглашения.
Условия сдачи вышеупомянутых предметов должны быть оговорены и
включены в качестве составной части данного соглашения. Любые доходы от
вышеупомянутой продажи делятся следующим образом: 65 процентов - первой
договаривающейся стороне (мне - это я на случай, если вы уже запутались,
что немудрено) и 35 процентов - второй договаривающейся стороне (Льюису);
издержки делятся соответственно.
Разумеется, там было еще много всяких подробностей, но суть дела уже
ясна.
Глоток мы друг другу не перегрызли и из конторы адвоката отправились
ко мне домой, где застали и Мардж. Льюис пошел со мной, чтобы взглянуть на
пятно на письменном столе.
По-видимому, Коммерсант получил букварь и был, в состоянии
разобраться, для чего его послали, так как на столе лежала картинка,
вырванная из книги. Правда, я сказал бы, что ее не вырвали, а скорее,
выжгли из книги.
На картинке была буква "З" и рядом зебра.
Льюис с тревогой уставился на нее.
- Ну и задали нам задачу.
- Да-а, - согласился я. - На знаю, сколько она стоит, но, видно,
недешево.
- Подумайте сами - расходы на экспедицию, сафари, клетки, перевоз по
морю и железной дороге, корм, сторожа. Как вы думаете, нельзя ли
заинтересовать его чем-нибудь другим?
- Я не знаю как. Заказ дан.
В кабинет забрел Билл к поинтересовался, что происходит. Когда я с
унылым видом сказал ему, в чем дело, он радостно воскликнул:
- О, если тебе хочется обменять плохой складной нож, ты его сбываешь
тому, кто не знает, как выглядит хороший. В этом весь фокус коммерции,
папа!
Льюис ничего не понял, а я сообразил сразу.
- Правильно! Он не знает, что зебра - животное, он не знает даже,
каких она размеров!
- Конечно, - уверенно сказал Билл. - Он видел ее только на картинке.
Было уже пять часов, но мы все трое бросились в магазин. Билл нашел
дешевый браслет с брелком-зеброй, которая была размерам с рисунком в
книге. Когда речь идет о всякой такой мелочи, мой сынишка точно знает, где
что продают и что сколько стоит. Я подумал было сделать его из всякий
пожарный случай младшим партнером и дать ему примерно десятипроцентную
долю в прибылях (разумеется, из 35 процентов Льюиса), но я был уверен, что
Льюис не согласится. Вместо этого я решил платить Биллу жалование один
доллар в неделю, но выплату вышеупомянутой суммы начать тотчас после того,
как дело станет приносить прибыль.
1 2 3 4 5 6 7 8