С другой стороны, "Таймыр" исчез, был
переброшен на целое столетие и вообще, судя по всему, оказался
малоуправляемым. Это, однако, не остановило развития
межзвездной космонавтики. Насколько нам известно, в середине XXI
века Стругацкими были предприняты по крайней мере три
релятивистские звездные экспедиции: под командованием
Быкова-младшего (которая исчезла и была забыта, вероятно, по
недосмотру самих Стругацких), под командованием Горбовского
(которому суждена была в XXII веке Стругацких исключительно
крупная судьба) и третья, под командованием Валентина Петрова,
которая, хотя и была впоследствии несправедливо забыта, сыграла
выдающуюся роль в развитии досветовой космонавтики Стругацких.
Дело в том, что писатели уже начали ощущать непригодность
релятивистской космонавтики для своих задач, а следовательно, и
для задач человечества. С другой стороны, доминанта идеи
перемещения еще сказывалась на их творчестве. И Стругацкие
придумывают изящный паллиатив, который оставляет квантовый
предел в целости-сохранности, но в то же время позволяет, путем
превозмогания еще больших трудностей, чем прежде, избежать ухода
на века и возвращения к далеким потомкам. Рассказ "Частные
предположения" специально посвящен полету "Муромца" -- первого
прямоточного, то есть не ограниченного запасами горючего,
аннигиляционного звездолета. Шесть героев во главе с Петровым в
течение 17 лет бороздили Вселенную с постоянной 7-8-кратной
перегрузкой, достигли двух звездных систем за один рейс и
вернулись через полгода по земному времени.
В этой идее есть, или по крайней мере было четверть века
развития науки назад, некое благородное безумие. Действительно,
ни частная, ни общая теория относительности не дают четкого
ответа, как будет течь локальное время при мощных и варьируемых
длительных ускорениях. Эксперименты такого рода поставить не
представлялось возможным. Но, во всяком случае, ускоряющиеся
системы координат кардинально отличаются от инерциальных систем,
а все формулы лоренцевских сокращений, в том числе и сокращения
времени, рассчитаны на инерциальные системы. Эта ситуация дает
благоприятные условия для создания "белого шума" относительно
метрики пространственно-временного континуума и деформации
геодезических линий в неравномерно ускоряющихся системах
координат. Эта деформация может приводить и к их распрямлению
относительно искривленного пути света (по Эйнштейну метрика
пространства всегда искривлена), что будет вызывать самые
неожиданные временные парадоксы.
Вся досветовая космонавтика Стругацких оказалась затем построена
на этом принципе. "Муромец" явно переборщил: перегрузки были
зверскими, но полет по локальному времени длился в 34 раза
дольше, чем по земному. Возник шанс уравнять оба времени и снять
все релятивистские эффекты. И это сделал так называемый
Д-принцип, обеспечивавший межзвездные коммуникации Стругацких в
"Возвращении", "Далекой Радуге" и других вещах этого периода.
"Всякое тело у светового барьера, -- разъясняют Стругацкие в
"Возвращении", -- чрезвычайно сильно искажает форму мировых линий
и как бы прокалывает риманово пространство". Д-принцип
обеспечивал перемещение на дистанцию до 12 парсек (расстояние от
Земли до Владиславы, как замечает Горбовский, "почти на
пределе") за полгода эквивалентного локально-земного времени.
На этом паллиативе построены все последние произведения
Стругацких, относящиеся в той или иной степени к группе
"перемещение". Здесь еще есть и героизм первопроходцев в его
чистом, пионерском варианте, но ставятся вопросы и более
высокого порядка, вопросы углубленной этики, вынужденной
функционировать в подчас экстремальных, а подчас просто странных
ситуациях.
Есть аналогичная вещь и у Ефремова -- "Сердце Змеи". Характерно
и, видимо, не случайно, что она также построена на сочетании
коллизий покорения космоса с коллизиями начинающего проникать
одновременно и в "Возвращении" Стругацких, и в "Сердце Змеи"
контакта -- соприкосновения. И крайне интересно, что эта
промежуточная вещь так же, как промежуточная вещь Стругацких,
потребовала от Ефремова создания хотя и более совершенных, но
паллиативных средств перемещения. Налицо очевидная
закономерность.
Перемещение осуществляется все еще в пределах физики
классического четырехмерного пространства. Несмотря на это,
дальность действия качественно возрастает как по сравнению с
анамезонными звездолетами типа "Тантра", так и по сравнению с
Д-звездолетами типа "Тариэль". Первый пульсационный звездолет
"Теллур" отправлен в рейс дальностью 110 парсек, или 350
светолет. Космогация продолжает оставаться прямолинейной и, в
силу этого, дискретной. В момент пульсации звездолет
неуправляем, люди в бессознательном состоянии, и для них
пульсация проходит мгновенно. После выхода из пульсации
проводится корректирующий расчет следующего скачка, парсек на
25-40, затем -- снова пульсация. "Пульсационные корабли
действовали по принципу сжатия времени,-- объясняет Ефремов,-- и
были в тысячи раз быстрее анамезонных." Однако цифру,
приведенную в цитате, следует относить не к абсолютной скорости
звездолета, а к его локальному времени, к сроку, который
успевают прожить космонавты за время рейса. Этот срок
исчисляется, действительно, не годами, а неделями, причем
расходуется только в периоды коррекции курса между пульсациями
и во время работы по месту назначения. Для стороннего же
наблюдателя рейс длится 350 лет с неделями в один конец, то есть
от старта до финиша на Земле проходит 7 веков. Таким образом,
"Теллур" за один независимый год проходит один световой год;
перемещение во время пульсации происходит со скоростью света, ни
больше и ни меньше. Квантовый предел достигнут, но не преодолен.
Понятно, почему по собственному времени корабля пульсация
проходит мгновенно: при скорости, равной "цэ", вполне по
Эйнштейну время обращается в ноль.
В то же время ЕФремов указывает, что перемещение "Теллура"
происходит в нуль-пространстве. Природу этого противоречия
объясняет еще Рен Боз в "Туманности Андромеды": "Если поле
тяготения и электромагнитное поле -- это две стороны одного и
того же свойства материи, если пространство есть функция
гравитации, то функция электромагнитного поля --
антипространство. Переход между ними дает векториальную теневую
функцию 0-пространства, которое известно в просторечии, как
скорость света."
Надо оговориться, что здесь Ефремов, кажется, допускает
некоторое противоречие с самим собой или, во всяком случае,
некорректность формулировок.
1 2 3 4 5 6
переброшен на целое столетие и вообще, судя по всему, оказался
малоуправляемым. Это, однако, не остановило развития
межзвездной космонавтики. Насколько нам известно, в середине XXI
века Стругацкими были предприняты по крайней мере три
релятивистские звездные экспедиции: под командованием
Быкова-младшего (которая исчезла и была забыта, вероятно, по
недосмотру самих Стругацких), под командованием Горбовского
(которому суждена была в XXII веке Стругацких исключительно
крупная судьба) и третья, под командованием Валентина Петрова,
которая, хотя и была впоследствии несправедливо забыта, сыграла
выдающуюся роль в развитии досветовой космонавтики Стругацких.
Дело в том, что писатели уже начали ощущать непригодность
релятивистской космонавтики для своих задач, а следовательно, и
для задач человечества. С другой стороны, доминанта идеи
перемещения еще сказывалась на их творчестве. И Стругацкие
придумывают изящный паллиатив, который оставляет квантовый
предел в целости-сохранности, но в то же время позволяет, путем
превозмогания еще больших трудностей, чем прежде, избежать ухода
на века и возвращения к далеким потомкам. Рассказ "Частные
предположения" специально посвящен полету "Муромца" -- первого
прямоточного, то есть не ограниченного запасами горючего,
аннигиляционного звездолета. Шесть героев во главе с Петровым в
течение 17 лет бороздили Вселенную с постоянной 7-8-кратной
перегрузкой, достигли двух звездных систем за один рейс и
вернулись через полгода по земному времени.
В этой идее есть, или по крайней мере было четверть века
развития науки назад, некое благородное безумие. Действительно,
ни частная, ни общая теория относительности не дают четкого
ответа, как будет течь локальное время при мощных и варьируемых
длительных ускорениях. Эксперименты такого рода поставить не
представлялось возможным. Но, во всяком случае, ускоряющиеся
системы координат кардинально отличаются от инерциальных систем,
а все формулы лоренцевских сокращений, в том числе и сокращения
времени, рассчитаны на инерциальные системы. Эта ситуация дает
благоприятные условия для создания "белого шума" относительно
метрики пространственно-временного континуума и деформации
геодезических линий в неравномерно ускоряющихся системах
координат. Эта деформация может приводить и к их распрямлению
относительно искривленного пути света (по Эйнштейну метрика
пространства всегда искривлена), что будет вызывать самые
неожиданные временные парадоксы.
Вся досветовая космонавтика Стругацких оказалась затем построена
на этом принципе. "Муромец" явно переборщил: перегрузки были
зверскими, но полет по локальному времени длился в 34 раза
дольше, чем по земному. Возник шанс уравнять оба времени и снять
все релятивистские эффекты. И это сделал так называемый
Д-принцип, обеспечивавший межзвездные коммуникации Стругацких в
"Возвращении", "Далекой Радуге" и других вещах этого периода.
"Всякое тело у светового барьера, -- разъясняют Стругацкие в
"Возвращении", -- чрезвычайно сильно искажает форму мировых линий
и как бы прокалывает риманово пространство". Д-принцип
обеспечивал перемещение на дистанцию до 12 парсек (расстояние от
Земли до Владиславы, как замечает Горбовский, "почти на
пределе") за полгода эквивалентного локально-земного времени.
На этом паллиативе построены все последние произведения
Стругацких, относящиеся в той или иной степени к группе
"перемещение". Здесь еще есть и героизм первопроходцев в его
чистом, пионерском варианте, но ставятся вопросы и более
высокого порядка, вопросы углубленной этики, вынужденной
функционировать в подчас экстремальных, а подчас просто странных
ситуациях.
Есть аналогичная вещь и у Ефремова -- "Сердце Змеи". Характерно
и, видимо, не случайно, что она также построена на сочетании
коллизий покорения космоса с коллизиями начинающего проникать
одновременно и в "Возвращении" Стругацких, и в "Сердце Змеи"
контакта -- соприкосновения. И крайне интересно, что эта
промежуточная вещь так же, как промежуточная вещь Стругацких,
потребовала от Ефремова создания хотя и более совершенных, но
паллиативных средств перемещения. Налицо очевидная
закономерность.
Перемещение осуществляется все еще в пределах физики
классического четырехмерного пространства. Несмотря на это,
дальность действия качественно возрастает как по сравнению с
анамезонными звездолетами типа "Тантра", так и по сравнению с
Д-звездолетами типа "Тариэль". Первый пульсационный звездолет
"Теллур" отправлен в рейс дальностью 110 парсек, или 350
светолет. Космогация продолжает оставаться прямолинейной и, в
силу этого, дискретной. В момент пульсации звездолет
неуправляем, люди в бессознательном состоянии, и для них
пульсация проходит мгновенно. После выхода из пульсации
проводится корректирующий расчет следующего скачка, парсек на
25-40, затем -- снова пульсация. "Пульсационные корабли
действовали по принципу сжатия времени,-- объясняет Ефремов,-- и
были в тысячи раз быстрее анамезонных." Однако цифру,
приведенную в цитате, следует относить не к абсолютной скорости
звездолета, а к его локальному времени, к сроку, который
успевают прожить космонавты за время рейса. Этот срок
исчисляется, действительно, не годами, а неделями, причем
расходуется только в периоды коррекции курса между пульсациями
и во время работы по месту назначения. Для стороннего же
наблюдателя рейс длится 350 лет с неделями в один конец, то есть
от старта до финиша на Земле проходит 7 веков. Таким образом,
"Теллур" за один независимый год проходит один световой год;
перемещение во время пульсации происходит со скоростью света, ни
больше и ни меньше. Квантовый предел достигнут, но не преодолен.
Понятно, почему по собственному времени корабля пульсация
проходит мгновенно: при скорости, равной "цэ", вполне по
Эйнштейну время обращается в ноль.
В то же время ЕФремов указывает, что перемещение "Теллура"
происходит в нуль-пространстве. Природу этого противоречия
объясняет еще Рен Боз в "Туманности Андромеды": "Если поле
тяготения и электромагнитное поле -- это две стороны одного и
того же свойства материи, если пространство есть функция
гравитации, то функция электромагнитного поля --
антипространство. Переход между ними дает векториальную теневую
функцию 0-пространства, которое известно в просторечии, как
скорость света."
Надо оговориться, что здесь Ефремов, кажется, допускает
некоторое противоречие с самим собой или, во всяком случае,
некорректность формулировок.
1 2 3 4 5 6