Однако выражение лица молодого человека свидетельствовало, что он вряд ли покорно сносил такое обращение. Напротив, лицо у него было хитрое и злое, какое часто бывает у младших клерков юристов.
Как уже говорилось, капитан Уолтон знал этого человека. Звали его Ньюдин. Вспомнив, что он был одним из свидетелей, подписавших завещание, молодой офицер решил с ним заговорить.
- Кстати, мистер. Ньюдин, вы ведь один из свидетелей завещания мисс Инглворт. Могу ли я спросить, как случилось, что вы его подписали?
- Я подписал его по просьбе доктора Лэмсона, капитан Уолтон. Он специально послал за мной для этого. Я был в комнате для приготовления лекарств, когда адвокат Лакетт попросил найти свидетеля. Доктор предложил мне вместе с ним пойти в дом Инглвортов. Его это дело очень волновало, и неудивительно, учитывая, какую сумму он получал по завещанию.
- Но ваша подпись совсем не была обязательной для этого. Любой человек мог подписать завещание, если бы его сочли достаточно ответственным. В доме были дворецкий и старший садовник. Оба они люди честные, с хорошей репутацией. Он мог попросить любого из них стать свидетелем. Однако же, не попросил.
- Возможно, вы удивляетесь, капитан; но я - нет, - ответил помощник врача, многозначительно пожимая плечами. - У доктора были на то свои причины.
- Правда? А могу я их узнать?
- Если пообещаете, что ничего ему не расскажете...
- Конечно, обещаю. Вряд ли мы с ним будем вообще об этом говорить.
- Что ж, капитан Уолтон, по правде говоря, я думаю, он хотел, чтобы никто не знал о завещании. Лакетт и доктор Лэмсон - близкие друзья. Между нами, я считаю, что адвокат получит часть этих десяти тысяч, когда они попадут к доктору Лэмсону. Конечно, капитан, я только высказываю свои предположения и не стал бы вообще этого делать, если бы не чувствовал, что здесь что-то нечисто.
Ах, капитан, есть кое-что еще более странное, и поскольку вы мне дали слово молчать, я вам расскажу и об этом...
Капитан Уолтон весь превратился в слух.
- Со дня составления завещания, - продолжал Ньюдин, - но особенно со дня смерти молодой леди доктор сам не свой. Он встревожен, как обжегшийся горностай. А однажды, когда он уснул в своем хирургическом кресле, я слышал, как он во сне говорил что-то об иглах, которые всаживают в людей, и тут же упомянул мисс Инглворт и наследство в десять тысяч фунтов. Странно, не правда ли?
- А как вы это понимаете, мистер Ньюдин?
- Я ничего не хочу сказать, капитан. Рассказываю только, что видел и слышал. Но мне пора. До свиданья, сэр.
С этими словами он ушел неслышной, вкрадчивой походкой, оставив капитана Уолтона размышлять над своим непрошеным свидетельством.
К этому времени требование произвести эксгумацию тела мисс Инглворт приобрело официальную форму. Было собрано жюри коронера в составе нескольких медиков, самых известных в округе; им поручили произвести осмотр. Гроб выкопали и поставили на мраморную плиту внутри ограды. День был ясный, и расследование решили проводить на открытом воздухе. Помимо представителей власти, присутствовали также несколько джентльменов, мировых судей. Все они находились внутри ограды, а жители города и окружающих деревень теснились снаружи. Двор церковного кладбища Е. никогда не был так полон с того дня, двенадцать месяцев назад, когда было случайно открыто тело молодой девушки.
Среди вызванных жюри свидетелей были адвокат Лакетт, его клерк, сам доктор Лэмсон, а также его помощник Ньюдин. Конечно, присутствовал и капитан Уолтон; в сущности, он был главным организатором расследования.
Трудно описать его чувства, когда крышку сняли с гроба и он увидел свою невесту, закутанную в саван. Хотя лицо у нее было белое, словно у мраморной статуи - совсем не такое, каким он видел его в последний раз в расцвете здоровья и молодости, - разложение еще "не стерло черты, на которых покоится красота", и Элен Инглворт даже в смерти была прекрасна.
Опечаленный возлюбленный не мог вынести это зрелище. Чтобы не смотреть на это неподвижное, словно мраморное лицо, он отвернулся, сел на могильную плиту и заплакал.
Тем временем расследование одновременно с посмертным осмотром продолжалось.
Тело извлекли из гроба и положили на большую мраморную плиту, предназначенную для надгробья. Вначале обнажили только голову и грудь. Больше ничего не потребовалось, потому что внимательный взгляд одного из хирургов тотчас заметил небольшую припухлость на коже непосредственно над сердцем. Более тщательное изучение показало, что часть кожи как будто надрезана. Кусочек кожи приподняли, и под ним обнаружилось отверстие, такое крошечное, что вряд ли заслуживало названия раны. В отверстие ввели зонд и услышали звон металла о металл. С помощью пинцета извлекли стальную иглу, такую, какими пользуются при плетении соломенных шляп! Игла в несколько дюймов длиной, нацеленная прямо в сердце, очевидно, пробила его насквозь.
Шум возбуждения пробежал среди собравшихся. Все пришли в ужас. Даже серьезные медики на время утратили самообладание. Потом старший из них сказал, обращаясь к коронеру:
- Мне кажется, в настоящее время нет необходимости продолжать осмотр. Вот это, - продолжал он, указывая на иглу, - явно причина смерти.
Остальные врачи поддержали, и коронер объявил начало слушаний. Первым в качестве свидетеля вызвали доктора Лэмсона, единственного врача покойной.
На вопрос о причине смерти доктор Лэмсон просто повторил то, что говорилось в свидетельстве о смерти. Он продемонстрировал также собственную копию этого свидетельства, сданную в регистратуру. Ему показали иглу, рассказали, где ее обнаружили, и спросили, знает ли он о ней что-нибудь.
- Знаю, - сразу и совершенно неожиданно ответил он.
Все были поражены. Присутствующие затаили дыхание, все пристально смотрели на свидетеля и напряженно ждали, что он еще скажет.
- Будьте добры, - продолжал коронер, - рассказать все, что знаете. И помните, доктор Лэмсон, что вы под присягой.
- Не нужно мне напоминать об этом, - резко возразил свидетель. - Иглу, которую вы обнаружили, я воткнул собственной рукой.
Такое открытое признание не могло увеличить общего изумления: оно и так достигло пика. Со стороны зрителей донеслись гневные восклицания. Призвав всех к молчанию, коронер продолжал:
- Мы просим вас объяснить свои действия, доктор Лэмсон.
- Сейчас объясню. За несколько месяцев до смерти мисс Инглворт узнала о своей болезни. Я сам, убедившись в этом, рассказал ей. И тогда она заговорила о том, что занимало ее мысли. Несомненно, большинство присутствующих помнит необыкновенное происшествие, которое год назад собрало на этом же месте большую толпу. Я говорю о том случае, когда нашли тело девушки, поза которой говорила о том, что девушку погребли заживо.
1 2 3 4 5