Рид Томас Майн
Дочь черного доктора
Томас Майн Рид
Дочь черного доктора
Молодой студент Джиованни Сильберини приехал из своего родного города Торенто в Падую, где должен был изучать медицину в университете этого города. В карманах студента было всего несколько дукатов - небольшой капитал. Молодому человеку пришлось поселиться в высокой темной и мрачной комнате старого палаццо, принадлежавшего когда-то знатному, но давно угасшему роду.
Гербы, красовавшиеся на портале высокого фронтона, напоминали о былом величии и могуществе. Мщение гения обессмертило бывших владельцев этого палаццо: имя Винченти упоминается в поэме Данте "Ад", среди лиц, осужденных на вечные мучения. Так мстил великий поэт своим врагам.
Эти жуткие воспоминания и мрачная обстановка нагоняли тоску на молодого человека, впервые покинувшего семью. С печалью оглядывал он свою неуютную, высокую, холодную комнату.
- Ну, на что это похоже! В ваши ли годы грустить да вздыхать? - говорила донна Изабелла, старая хозяйка Джиованни, наводя порядок в его комнате. Правду сказать, для нее это не составляло большого труда, так как вся обстановка состояла только из трех стульев и стола. - Чем плоха эта комната? Я вам сейчас все устрою, и здесь будет прекрасно!
Донна Изабелла старалась утешить молодого человека, как могла.
- Вы не в тюрьме, синьор, - участливо говорила она, - и не лишены свободы. Если вы хотите воздуха, солнца, цветов - откройте ваше окно, отсюда видны и небо и сад.
Машинально Джиованни последовал совету хозяйки и открыл окно. Воздух был напоен ароматами цветов, солнце светило ярко. Но все же это не был воздух и солнце его родного Торенто. Однако, несмотря на свое мрачное настроение, Джиованни не мог не заинтересоваться огромным садом, видневшимся из окна, его разнообразными редкостными цветами и растениями, которые могли быть созданы только необыкновенными заботами и... необычайным искусством.
- Сад принадлежит этому дому? - спросил он донну Изабеллу.
- Сохрани Бог! - с ужасом ответила старушка. - От этих овощей и фруктов не поздоровится, если их положить в печной горшок. Все растения сада очень ядовиты, поверьте мне. Они выращены руками синьора Паоло Теребрицци, знаменитого доктора. У нас ходят слухи, что из этих растений и ярких цветов доктор добывает сок для своих лечебных снадобий, а снадобья, говорят, имеют страшную силу. Вы из окна, вероятно, увидите доктора. Он ходит или один, ухаживая за своими растениями, или со своей дочерью.
* * *
Без денег, без друзей, Джиованни ничего не оставалось делать, как заниматься, сидеть у окна да скользить рассеянным взглядом по саду доктора Теребрицци. Этот огромный сад еще сохранял, как воспоминание о прошлом, остатки прежнего величия. Среди своих аллей он видел когда-то роскошно одетых женщин и блестящих мужчин фамилии Винченти. Искалеченные статуи стояли кое-где на полуразрушенных пьедесталах. Обширный бассейн фонтана был украшен великолепной скульптурой.
Особенно заинтересовала Джиованни огромная мраморная ваза, стоявшая посредине бассейна, сплошь покрытая маленькими, ярко-красного цвета бутонами "кораллового дерева". Окраска была так ярка, что все окружающие предметы розовели, словно в лучах заходящего солнца. Глаза не могли долго смотреть на это горящее, как пламя, дерево. Кругом были разбросаны цветы яркой и темной окраски, самых необычайных форм.
Все эти фантастические растения были созданием или совершенно иного климата, или искусства человека.
Вдруг ветки кустов зашевелились, послышались чьи-то шаги, и на дорожке сада вырисовалась фигура человека. Высокий, худощавый, с несколько угловатыми движениями, желтоватым цветом лица и в черной одежде, - он напоминал средневекового алхимика. Его волосы были с сильной проседью. Лицо, казалось, дышало страстной жаждой знания и тем холодным умом, который убил в нем чувства. Он внимательно осматривал каждый цветок, каждый куст, каждое растение. Но во всех его движениях была осторожность. Он ходил среди этих растений, как зоолог среди змей и диких зверей.
Если этот мрачный садовник хотел оторвать сухой лист или обрезать ветку, он делал это не иначе как надев на руки толстые перчатки. А подойдя к огненно-красному дереву, он закрыл особой полумаской нос и рот, как будто растение не оставляло безнаказанным того, кто вблизи хотел полюбоваться его красотой. Приняв эти меры предосторожности, человек в полумаске осторожно коснулся деревца несколько раз рукою и ласковым голосом окликнул:
- Беатриса!
- Я здесь, отец, - послышался чистый девичий голос.
- Иди сюда на минутку, мне нужна твоя помощь! - произнес доктор Теребрицци.
Из портика, украшенного скульптурными изображениями, вышла девушка. Лицо ее было поразительной красоты. Жизнь била в ней ключом, - в ярком блеске глаз, румянце щек, в легких движениях, плавной походке. Джиованни был поражен, ошеломлен, очарован ее красотой. Девушка казалась ему цветком, - самым прекрасным в этом фантастическом саду.
Легкой походкой прошла она по песчаной дорожке, вдыхая аромат цветов.
- Смотри, Беатриса! Смотри, дочь моя! Твои заботы увенчались успехом, мы вырастили настоящее сокровище! - и доктор указал на огненно-красное дерево. Без тебя я ничего не смог бы сделать. Я не могу сам ухаживать за этим растением, поливать его, потому что, ты знаешь, я рисковал бы жизнью.
- Для меня заботы о нем были наслаждением, - ответила молодая девушка и раскрыла объятия, как бы желая прижать необычайное растение к своему сердцу.
Эта сцена неожиданно оборвалась. Доктор увидел в окне дома молодого студента, молчаливо наблюдавшего за ним, взял за руку дочь и быстро скрылся среди зелени.
Приближалась ночь. Из сада от цветов и растений поднимался аромат, пряный, сладкий, волнующий. Вечерний ветерок заносил этот аромат в комнату Джиованни. Среди окружающего молчания, обострявшего чувство одиночества, Джиованни казалось, что он видит миражи, как путник в пустыне. Наконец, истомленный, он бросился на кровать. Лучи солнца разогнали страхи и грезы сновидений Джиованни. Теперь он мог более спокойно разобраться во впечатлениях вчерашнего дня.
В конце концов, в этих неизвестных ему растениях нет ничего необычного. Они могли вырасти где-нибудь в Индии или Африке. В благодатном климате Италии, благодаря заботам, они могли хорошо акклиматизироваться. Но странные разговоры этих людей? Доктор - известный ученый, - очевидно, старый чудак, а его красавица дочь просто потворствует из любви его причудам и фантазиям. Что же во всем этом страшного для Джиованни? Нет, все-таки хорошо, что судьба привела его сюда, в этот дом, где он может любоваться необычайным садом, который, казалось, перенесен сюда из Полинезии.
1 2 3 4 5