ОРДЕН СЛАВЫ


Дон Мазерс вытянулся по стойке "смирно", бодро отсалютовал и
отрапортовал:
- Младший лейтенант Донал Мазерс докладывает, сэр.
Коммодор смерил его взглядом, козырнул и взглянул на лежащий на столе
рапорт.
- Мазерс, Одиночная Разведка, У-102. Сектор А22-К223, - пробормотал
он.
- Да, сэр.
Коммодор вновь взглянул на него.
- Вы были на посту всего пять дней, лейтенант.
- Да, сэр, на третий день мне показалось, что испортилась форсунка.
Пару дней я терпел, но затем решил, что лучше мне вернуться и проверить, в
чем дело. - Затем добавил: - Согласно инструкции, сэр.
- М-да, конечно. Разведчик вряд ли сможет ремонтироваться в космосе.
Если возникают какие-то сомнения, инструкции предписывают вернуться на
базу. Рано или поздно это случается с каждым.
- Да, сэр.
- Однако, лейтенант, с вами это было четыре раза из шести.
Дон Мазерс ничем не ответил. Он казался невозмутимым.
- Механики доложили, что с вашим двигателем все в порядке.
- Иногда, сэр, следов не остается. Может, это была порция плохого
топлива. Она сгорела в конце концов, и все стало на свои места. Но в этом
случае тоже следует вернуться на базу.
Коммодор нетерпеливо прервал его:
- Лейтенант, не надо объяснять мне недостатки Одиночной Разведки.
Около пяти лет я сам был пилотом. Мне известны недостатки - и машин, и
пилотов.
- Сэр, я не понимаю.
Коммодор посмотрел на кончик своего большого пальца.
- От двух недель до месяца вы проводите в открытом космосе. Совсем
один. Высматривая корабли крейденов, которые практически никогда не
появляются. В истории войн я могу припомнить лишь одну подобную ситуацию.
Во время Первой мировой войны летчики также летали в одиночку. Но они
летали всего лишь пару часов или около того.
- Да, сэр, - бессмысленно повторил Дон.
Коммодор продолжал:
- Здесь, в штабе, мы понимаем, что в открытом космосе можно поддаться
внезапному страху и, вообразив, что с кораблем не все в порядке, вернуться
на базу, но, - Коммодор откашлялся, - четыре раза из шести? Лейтенант, вы
не думаете, что вам надо сходить к психиатру?
Дон Мазерс вспыхнул:
- Нет, сэр, я так не думаю.
Коммодор по-военному сухо ответил:
- Очень хорошо, лейтенант. У вас будет обычный трехнедельный отпуск.
Вы свободны.
Дон энергично козырнул, повернулся и вышел из кабинета.
В коридоре он тихонько выругался. Что знают эти медноголовые
бюрократы о космическом страхе? О бездонной черноте, о гнусной
невесомости, о волнах первобытного ужаса, что охватывает тебя, когда мысль
о том, что ты оторван, оторван, оторван от Земли, вдруг пронзает до самого
нутра. Что ты один, один, один. В миллионе, миллионе миллионов миль от
своем ближайшего сородича. Летать в корабле, который чуть больше
нормального шкафа! Что знает об этом Коммодор?
Дон Мазерс весьма подходяще забыл, кто прослужил в разведке пять лет.
Из Штаб-квартиры Космического Командования он направился к Гарри, в
"Нуово-Мексико бар". В это время дня там было пусто.
- Привет, лейтенант, - поздоровался Гарри, - а я думал, ты
патрулируешь. Как это ты так скоро вернулся?
Дон холодно ответил:
- Суешь свой нос в дела безопасности, Гарри?
- Ну вот! Нет, лейтенант. Ты же меня знаешь. Я знаю всех парней. Я
просто так болтал.
- Слушай, как насчет кредита, Гарри? На этой неделе у меня нет денег.
- Нет проблем. Мой мальчик служит на легком крейсере "Нью-Даос". Я
открываю кредит для любого космонавта. Что закажешь?
- Текилу.
Текила была единственной уступкой, которую "Нуово-Мексико бар" сделал
своему названию. В остальном он выглядел так, как выглядит любой бар в
любом месте и в любую эру. Гарри налил, добавил лимон и соль.
- Слышал сегодняшние утренние новости? - спросил он.
- Нет, я только что вернулся.
- Колин Кэзи умер. - Гарри покачал головой. - Единственный человек,
награжденный Галактическим орденом Славы. Согласно Президентскому
обращению, в память о нем каждый в системе должен помолчать пять минут в
два часа по Солнечному времени. Знаешь, сколько раз вручался этот орден,
лейтенант? - И, не дожидаясь ответа, продолжил: - Всего тридцать шесть
раз.
Дон сухо добавил:
- Двадцать восемь из них - посмертно.
- Да-а, - Гарри, наклонившись к своему единственному клиенту, вдруг
изумленно проговорил: - Галактический орден Славы, награжденный которым не
может сделать ничего дурного. Вообрази. Приезжаешь в какой-нибудь
городишко, идешь в самый большой ювелирный магазин, берешь бриллиантовый
браслет и выходишь. И что тогда?
Дон фыркнул:
- Хозяину магазина возместят убытки с помощью пожертвований от
граждан. И, может быть, мэр напишет тебе благодарственное письмо за то,
что ты прославил их городишко, соблаговолив заметить один из увиденных в
магазине товаров.
- Да-а, - Гарри благоговейно покачал головой, - а представь, если ты
убьешь того, кто тебе не нравится, то и ночи не просидишь в тюряге.
Дон возразил:
- Если бы у тебя был Галактический орден Славы, ты не должен бы был
никого убивать. Слушай, Гарри, ты не возражаешь, если я позвоню?
- Телефон прямо впереди, лейтенант.
На экране телефона появилась Диана Фуллер; очевидно, она собирала
чемоданы. Она обернулась и удивленно произнесла:
- Ой, Дон, я думала, что ты на дежурстве.
- Я там и был. Но случилась поломка.
- Опять? - спросила она, слегка нахмурив брови.
Он нетерпеливо перебил:
- Слушай, я хочу встретиться с тобой. Завтра ты улетаешь на Каллисто.
Это наш последний шанс. Я хотел поговорить с тобой о чем-то очень важном.
Она ответила слегка раздраженно:
- Я собираю вещи, Дон. Для встречи с тобой у меня просто нет времени.
Мне кажется, мы уже попрощались пять дней назад.
- Это очень важно, Ди.
Она бросила два свитера на кресло или во что-то не видимое на экране
и, уперев руки в бока, взглянула ему прямо в лицо.
- Нет, Дон, не для меня. Это все уже было. Зачем мучить себя? Ты не
готов к женитьбе, Дон. Мне не хочется обижать тебя, но ты просто не можешь
жениться. Увидимся через несколько лет, Дон.
- Ди, всего лишь пару часов, сегодня днем.
Диана повернулась к нему и произнесла:
- Колин Кэзи умер от ран сегодня утром. Президент просил почтить его
память пятью минутами молчания. Дон, я собиралась провести это время одна,
немного всплакнула бы, вспомнив человека, который умер из-за меня и за
всех нас. Того, который был так отважен, что удостоился высшей чести,
какой когда-либо удостаивался человек. И я не хочу, чтобы в это время
рядом со мной был солдат, покинувший свой пост.
1 2 3 4 5 6 7 8 9