Приходилось вам прежде заниматься переорганизационной работой?
– Да, сэр. В Малгасстере.
– Малгасстер. Трудно пришлось, не так ли?
Майор ответил с некоторым смущением в голосе:
– Там надлежащим образом не запускалась в работу атомная электростанция.
– Это было вашей ошибкой?
– Нет, сэр.
– Даю вам сутки. Докладывайте каждые четыре часа. Выполняйте.
Майор щеголевато отдал честь, а Мааст отвернулся. У него не было времени на соблюдение правил армейского этикета.
Как бы спохватившись, он сказал:
– Уулсен, лучше декржитесь подальше от доков. Там неспокойно.
– Да, сэр.
Ровно через сутки Мааст снова пришел на край плато. Внешне город выглядел, как и прежде. Солнце светило немного ярче и дул устойчивый легкий бриз. Метеорологи предупредили о приближении циклона, но у него в запасе было, по крайней мере, трое суток.
Гнездо сопротивления в доках было очищено после возвращения в лагерь людей майора Уулсена. Им не удалось воспрепятствовать защитникам развести пары в котлах одного из находившихся в гавани пароходов. По расчетам Уулсена через час или два котлы должны взорваться. Мааст посмотрел на судно, спокойно стоявшее у причала. В одном из его трюмов был чистый калий. Если судно затонет, половина доков взлетит на воздух.
Что-либо сделать уже поздно.
Лейтенант Рууд возвратился на КП со своими людьми накануне вечером, разместив орудийный расчет – двенадцать стволов, почти половину имевшегося вооружения – по северной границе города до гряды холмов. Лейт Таарук командовал остальными тринадцатью орудиями на южной стороне.
О городе теперь было известно больше.
Он назывался Антус и насчитывал примерно миллион жителей. По форме город напоминал неровный овал размером почти пять километров в самом широком месте и восемь километров в длину. В городе два парка и около семисот магазинов и лавок, одна атомная электростанция и небольшая ГЭС на северной окраине. Сеть подземки небольшая, но полностью электрифицирована. Наземный железнодорожный транспорт работал на паровой тяге. По улицам города курсировали многие сотни тысяч транспортных средств с двигателями внутреннего сгорания. Газ, предположительно природный, поскольку ни в городе, ни в его окрестностях газопроизводящего завода не было, подавался по трубам во многие дома и промышленные зоны. Он использовался для отопления и освещения.
Кроме того город имел два музея, один концертный зал, библиотеку, около сорока полицейских участков, двадцать пять пожарных частей и…
Мааста это не интересовало.
Люди Уулсена сносно справились с работой в городе. Только в одном месте пожар, устроенный арьергардом стойких патриотов, не удалось погасить. За ночь он иссяк сам собой. Мааст посмотрел на это сквозь пальцы. Малозначительный промах.
Вероятно жилось в Антусе не так уж плохо.
Мааст обернулся и увидел Андрика, который подошел сзади и молча остановился подле капитана.
– Откуда намереваетесь начать, сэр? – заговорил лейтенант.
Мааст снова поглядел на город.
– Еще не решил. Но думаю, доки…
– Судно?
– Да. Теперь оно может грохнуть в любое время.
– От совета по-прежнему нет ни слова? – спросил Андрик.
Мааст опустил бинокль:
– Нет. Я не хочу ждать слишком долго.
– Что собираетесь предпринять, сэр?
– Ждать. Что же еще?
– Думаю, – сказал Андрик, – вы получили бы удовольствие, взглянув на артиллерийские позиции Рууда. Мы можем пересечь долину на вертикальнике.
– Это мысль. Отправимся теперь же.
Самолет вертикального взлета-посадки медленно кружил над доками. Других самолетов в небе не было, но Мааст, наверное в сотый раз пожалел, что его машину невозможно переоборудовать в боевую. Это был клиновидный самолет, сконструированный, как большегрузный и маневренный. На его брюхе четыре громадных реактивных двигателя для взлета-посадки, на каждом борту фюзеляжа – по одному тяговому. Как военная машина, он годился только для быстрой доставки громоздкого груза на большое расстояние. Для боевого применения самолет не годился, если, как кисло шутил Мааст, не считать возможности сбрасывать фугасы, стоя возле открытого грузового люка.
Мааст хотел понаблюдать за судном и приказал пилоту зависнуть над ним. Особого желания смотреть позицию Рудда у него не было, если не считать сомнительное удовольствие убедить себя, что этот подчиненный в состоянии справиться со своей задачей, когда получит приказ.
Внезапно Андрик воскликнул:
– Взорвался котел!
Палуба судна окуталась белым паром, вырывавшимся из корпуса во многих местах. Мааст пристально вгляделся. Затем спросил пилота:
– На какой мы высоте?
– Тысяча двести метров, сэр.
– Лучше поднимитесь повыше и немного отодвиньтесь назад, – сказал Мааст и обратился к Андрику, – Сколько калия в трюме?
– Уулсен говорил, около пяти тонн.
Мааст кивнул.
Минут через двадцать судно взорвалось. Некоторое время оно медленно тонуло; видимо вода поступала в корпус через пробоины в переборках котельного отделения. Затем произошел взрыв, сопровождавшийся ослепительной вспышкой; за ним последовал второй. Громадные куски надстройки судна взлетели в воздух.
Самолет одна за другой подбросили две ударные волны. Мааст тяжело рухнул на Андрика, который ударился о стекло иллюминатора наблюдательной кабины. Они помогли друг другу подняться на ноги и снова стали смотреть вниз. Пилот поспешил поднять самолет еще выше и реактивные двигатели неистово взвыли.
Судно начало крениться в сторону стенки дока, возле которой было пришвартовано. Оно еще не успело лечь на борт, когда прогремел еще более мощный взрыв, и ничего не стало видно.
Мааст приказал пилоту:
– Доставьте меня на КП. Я хочу потолковать с советом.
Пилот молча подчинился и они вернулись на свою позицию; о позициях Рууда на противоположной стороне долины было забыто.
Поздно вечером Мааст вышел на кромку плато один. Справа от него глубоко на дне долины лежал город, сиявший огнями. Лежит, думал Мааст, готовый быть взятым, но пока неприкасаемый. Костер оранжевого пламени в доках и густое облако дыма напомнили о том, с чем ему придется столкнуться, если решение совета будет отрицательным.
От взрыва судна загорелось два склада, находившихся рядом с доком. Один из них тоже взорвался. Теперь была в огне вся прилегавшая к докам территория. Пожар раздувался западным ветром, врывавшимся в долину.
Это только начало, думал Мааст, правда, преждевременное. Слишком уж преждевременное.
Самый трудный период. Нынешнее состояние города необходимо поддерживать, пока совет не родит свое заключение. Умышленные повреждения городских сооружений эвакуировавшимися жителями удалось удержать на минимальном уровне. Разразись сражения между силами вторжения и защитниками на улицах, завоевателям пришлось бы решать, отступать или доводить дело до конца.
1 2 3 4 5
– Да, сэр. В Малгасстере.
– Малгасстер. Трудно пришлось, не так ли?
Майор ответил с некоторым смущением в голосе:
– Там надлежащим образом не запускалась в работу атомная электростанция.
– Это было вашей ошибкой?
– Нет, сэр.
– Даю вам сутки. Докладывайте каждые четыре часа. Выполняйте.
Майор щеголевато отдал честь, а Мааст отвернулся. У него не было времени на соблюдение правил армейского этикета.
Как бы спохватившись, он сказал:
– Уулсен, лучше декржитесь подальше от доков. Там неспокойно.
– Да, сэр.
Ровно через сутки Мааст снова пришел на край плато. Внешне город выглядел, как и прежде. Солнце светило немного ярче и дул устойчивый легкий бриз. Метеорологи предупредили о приближении циклона, но у него в запасе было, по крайней мере, трое суток.
Гнездо сопротивления в доках было очищено после возвращения в лагерь людей майора Уулсена. Им не удалось воспрепятствовать защитникам развести пары в котлах одного из находившихся в гавани пароходов. По расчетам Уулсена через час или два котлы должны взорваться. Мааст посмотрел на судно, спокойно стоявшее у причала. В одном из его трюмов был чистый калий. Если судно затонет, половина доков взлетит на воздух.
Что-либо сделать уже поздно.
Лейтенант Рууд возвратился на КП со своими людьми накануне вечером, разместив орудийный расчет – двенадцать стволов, почти половину имевшегося вооружения – по северной границе города до гряды холмов. Лейт Таарук командовал остальными тринадцатью орудиями на южной стороне.
О городе теперь было известно больше.
Он назывался Антус и насчитывал примерно миллион жителей. По форме город напоминал неровный овал размером почти пять километров в самом широком месте и восемь километров в длину. В городе два парка и около семисот магазинов и лавок, одна атомная электростанция и небольшая ГЭС на северной окраине. Сеть подземки небольшая, но полностью электрифицирована. Наземный железнодорожный транспорт работал на паровой тяге. По улицам города курсировали многие сотни тысяч транспортных средств с двигателями внутреннего сгорания. Газ, предположительно природный, поскольку ни в городе, ни в его окрестностях газопроизводящего завода не было, подавался по трубам во многие дома и промышленные зоны. Он использовался для отопления и освещения.
Кроме того город имел два музея, один концертный зал, библиотеку, около сорока полицейских участков, двадцать пять пожарных частей и…
Мааста это не интересовало.
Люди Уулсена сносно справились с работой в городе. Только в одном месте пожар, устроенный арьергардом стойких патриотов, не удалось погасить. За ночь он иссяк сам собой. Мааст посмотрел на это сквозь пальцы. Малозначительный промах.
Вероятно жилось в Антусе не так уж плохо.
Мааст обернулся и увидел Андрика, который подошел сзади и молча остановился подле капитана.
– Откуда намереваетесь начать, сэр? – заговорил лейтенант.
Мааст снова поглядел на город.
– Еще не решил. Но думаю, доки…
– Судно?
– Да. Теперь оно может грохнуть в любое время.
– От совета по-прежнему нет ни слова? – спросил Андрик.
Мааст опустил бинокль:
– Нет. Я не хочу ждать слишком долго.
– Что собираетесь предпринять, сэр?
– Ждать. Что же еще?
– Думаю, – сказал Андрик, – вы получили бы удовольствие, взглянув на артиллерийские позиции Рууда. Мы можем пересечь долину на вертикальнике.
– Это мысль. Отправимся теперь же.
Самолет вертикального взлета-посадки медленно кружил над доками. Других самолетов в небе не было, но Мааст, наверное в сотый раз пожалел, что его машину невозможно переоборудовать в боевую. Это был клиновидный самолет, сконструированный, как большегрузный и маневренный. На его брюхе четыре громадных реактивных двигателя для взлета-посадки, на каждом борту фюзеляжа – по одному тяговому. Как военная машина, он годился только для быстрой доставки громоздкого груза на большое расстояние. Для боевого применения самолет не годился, если, как кисло шутил Мааст, не считать возможности сбрасывать фугасы, стоя возле открытого грузового люка.
Мааст хотел понаблюдать за судном и приказал пилоту зависнуть над ним. Особого желания смотреть позицию Рудда у него не было, если не считать сомнительное удовольствие убедить себя, что этот подчиненный в состоянии справиться со своей задачей, когда получит приказ.
Внезапно Андрик воскликнул:
– Взорвался котел!
Палуба судна окуталась белым паром, вырывавшимся из корпуса во многих местах. Мааст пристально вгляделся. Затем спросил пилота:
– На какой мы высоте?
– Тысяча двести метров, сэр.
– Лучше поднимитесь повыше и немного отодвиньтесь назад, – сказал Мааст и обратился к Андрику, – Сколько калия в трюме?
– Уулсен говорил, около пяти тонн.
Мааст кивнул.
Минут через двадцать судно взорвалось. Некоторое время оно медленно тонуло; видимо вода поступала в корпус через пробоины в переборках котельного отделения. Затем произошел взрыв, сопровождавшийся ослепительной вспышкой; за ним последовал второй. Громадные куски надстройки судна взлетели в воздух.
Самолет одна за другой подбросили две ударные волны. Мааст тяжело рухнул на Андрика, который ударился о стекло иллюминатора наблюдательной кабины. Они помогли друг другу подняться на ноги и снова стали смотреть вниз. Пилот поспешил поднять самолет еще выше и реактивные двигатели неистово взвыли.
Судно начало крениться в сторону стенки дока, возле которой было пришвартовано. Оно еще не успело лечь на борт, когда прогремел еще более мощный взрыв, и ничего не стало видно.
Мааст приказал пилоту:
– Доставьте меня на КП. Я хочу потолковать с советом.
Пилот молча подчинился и они вернулись на свою позицию; о позициях Рууда на противоположной стороне долины было забыто.
Поздно вечером Мааст вышел на кромку плато один. Справа от него глубоко на дне долины лежал город, сиявший огнями. Лежит, думал Мааст, готовый быть взятым, но пока неприкасаемый. Костер оранжевого пламени в доках и густое облако дыма напомнили о том, с чем ему придется столкнуться, если решение совета будет отрицательным.
От взрыва судна загорелось два склада, находившихся рядом с доком. Один из них тоже взорвался. Теперь была в огне вся прилегавшая к докам территория. Пожар раздувался западным ветром, врывавшимся в долину.
Это только начало, думал Мааст, правда, преждевременное. Слишком уж преждевременное.
Самый трудный период. Нынешнее состояние города необходимо поддерживать, пока совет не родит свое заключение. Умышленные повреждения городских сооружений эвакуировавшимися жителями удалось удержать на минимальном уровне. Разразись сражения между силами вторжения и защитниками на улицах, завоевателям пришлось бы решать, отступать или доводить дело до конца.
1 2 3 4 5