Павич Милорад
Стеклянная улитка
Милорад Павич
Стеклянная улитка
Предрождественская повесть
Читатель сам может выбрать, с которой из двух вводных глав ему начать чтение повести, а которой из двух заключительных глав завершить. От того, какую тропинку он выберет, зависит, какая у него получится повесть и к какому конечному пункту он придет. Вообще, если захотите, можете прочитать повесть разными способами сколь угодно много раз. Остальное ? дело писателя.
МАДЕМУАЗЕЛЬ ХАТШЕПСУТ
Мадемуазель Хатшепсут, продавщица в магазине дамского белья, проснулась опять очень поздно и с ощущением крайнего одиночества. Ей приснился кувшин с двумя носиками. Во сне вино завязалось узлом и двумя отдельными струйками вылилось одновременно в два бокала.
Она сразу поняла, что нужно делать то, что она обычно делала, когда ей было одиноко. Прежде всего взглянула на дельту реки. В тот день облакам никак не удавалось навести мосты над водой. Они ползли, извиваясь, против течения вдоль правого берега Дуная и загораживали дорогу ветрам у самого устья Савы.
Под вечер мадемуазель Хатшепсут отправилась на работу. Она работала во вторую смену и возвращалась домой поздно ночью. В тот день она заметила на углу, у газетного киоска изысканно одетого господина в зимнем пальто цвета черного лака. Девушка подошла к нему очень близко, правой рукой протянула продавцу деньги за газету, а левой извлекла из правого кармана господина первую попавшуюся вещь. Продавец тут же подал ей газету, и она беспрепятственно покинула место преступления. Господин сел в машину цвета своего пальто и укатил.
То, что еще оставалось проделать мадемуазель Хатшепсут, было совсем несложно. На площади Теразие она достала из сумочки маленькое зеркальце и углубилась в созерцание. Своим отражением она осталась довольна:
[(лицо Нефертити. Оригинал, с. 130.)]
Как жаль, что ее отражение не может остаться в зеркале. УА как знать, вдруг останется? На всякий случай поставлю хоть свою подписьФ, ? подумала она. И она поцеловала зеркальце, оставив на нем чутьЦчуть губной помады. Вступив на эскалатор в подземном переходе под площадью, она незаметно сунула зеркальце в сумку проходившей мимо женщины.
Итак, дело было сделано. Мадемуазель Хатшепсут облегченно вздохнула. В магазин женского белья, где она работала, она вошла обновленной, словно после нескольких часов сауны и массажа или после занятий на тренажерах в спортивном зале. Ощущение одиночества исчезло, как обычно, когда она поступала подобным образом. Так было всегда. Стоило только одну вещь у когоЦто стянуть, а другую комуЦто подарить, причем обязательно разным людям. Не мучая себя выбором, что и у кого воровать, что и кому дарить. Иногда обстоятельства вынуждали ее действовать в обратном порядке: сначала дарить, а потом воровать. Но на этот раз все прошло удачно.
Некоторое время спустя, когда девушка на минутку осталась в магазине одна, ей удалось рассмотреть, что же она украла из кармана господина в лаковом пальто. Это была зажигалка. Дорогая и совершенно новая. Из блестящего кожаного чехольчика торчала бумажка с гарантией. На рыжей верблюжьей коже было выдавлено: УМоисей IIIФ. Наверное, имя владельца. А на крышечке зажигалки была выгравирована надпись: УЧиркни три раза подряд, и исполнится твое заветное желаниеФ.
Но подробнее мадемуазель Хатшепсут свою добычу рассмотреть не смогла, потому что в магазин вошел покупатель. Незаметно обхватив у себя за спиной правый локоть левой рукой, она принялась рассматривать вошедшего.
Это был молодой человек в джинсах, в голубой рубашке и коричневом пиджаке, в ботинках, обшитых пушистым мехом. Через руку у него был перекинут плащ, а на ладони он держал небольшой сверток в позолоченной бумаге, перевязанный ленточкой. Прежде всего мадемуазель Хатшепсут обратила внимание на его карманы. Они как раз подходили: немножко разевали рты. Волосы у него, несмотря на молодость, были с проседью, но зато расчесаны на пять проборов, причем каждый из них шел поперек головы, от уха до уха. Очень стройный молодой господин со странным выражением глаз.
УОн, наверное, и во сне близорукийФ, ? подумала продавщица и спросила посетителя, чем может ему помочь.
Он опустил плащ и сверток на столик рядом с ее креслом и сказал теплым, застенчивым голосом:
? Я хотел бы купить ночную рубашку. Это будет рождественский подарок моей жене. Она носит четвертый размер.
УТакой теплый голос можно узнать и ночью гдеЦто в вышине, даже в промежутке между двумя одинокими женскими шагами, отдающимися в пустоте улицыФ, ? так подумала мадемуазель Хатшепсут. Она сказала:
? Эти размеры наверху, на полке, ? и подкатила складную лесенку. Поднимаясь наверх, она чувствовала на себе его взгляд. Она зафиксировала этот взгляд на уровне своих бедер, а сойдя вниз, постаралась незаметно задеть лестницей золотистый сверток, который упал со столика в кресло. Теперь сверток лежал отдельно от плаща покупателя. Продавщица надеялась, что молодой человек не заметит отсутствия своего свертка и забудет его в магазине.
Но тут она услышала нечто настолько неожиданное, что отставила лестницу и посмотрела молодому человеку прямо в глаза. Он тоже смотрел на нее сквозь несколько тысяч лет. Его глаза были голубыми от толщи времени, через которую смотрели.
? Возможно, моя просьба покажется вам дерзкой, ? сказал он, ? но я еще никогда не покупал женских ночных рубашек. Вы не могли бы ее примерить? Тогда я пойму, то ли это, что мне нужно. У моей жены примерно такая же фигура, как у васЕ
Если бы сверток уже не лежал на кресле, мадемуазель Хатшепсут немедленно отвергла бы это предложение. А так она ответила:
? Не вы один обращаетесь с подобной просьбой. Хорошо. Я ее надену в кабине, и вы сможете посмотреть. Только сначала уберу лестницу.
Уверенная в том, что женское зрение всегда быстрее мужского, мадемуазель Хатшепсут слегка задела юношу лесенкой и при этом не упустила возможности незаметно бросить ему в карман зажигалку.
Когда она предстала перед ним в ночной рубашке четвертого размера, у него перехватило дыхание. В его близоруком взгляде читались примерно такие слова: УЭта ночь разрешится новым днем, и он будет прекрасен!Ф
Однако вслух он грустно сказал следующее:
? Простите, но при всем желании я не смогу купить эту рубашку. Она вам очень идет! Как только моя жена наденет ее перед сном, я начну думать о васЕ Так не годится. Спасибо вам. Спокойной ночиЕ
С этим словами он вышел из магазина, на ходу надевая плащ. Мадемуазель Хатшепсут, вне себя от волнения, проводила его взглядом. Потом, не снимая рубашки, она дрожащими пальцами лихорадочно развернула сверток в золотистой бумажке, на всякий случай стараясь сохранить и обертку, и ленточку.
1 2