— Что ты сделала там, в холле?
Что было правдой? Симса не знала, она работала с приспособлениями, которых не понимала, делала что-то, чего не могла объяснить. Но как-то надо было ответить Тому. У него будет множество таких вопросов, но как отвечать?
Медленно, вертя в пальцах скипетр и глядя больше на него, чем на Тома, она думала — почему я вообще должна отвечать? Не потому ли, что она вдруг почувствовала себя такой одинокой, зная, что нигде, даже среди далеких звезд она не найдет того, кто мог бы понять ее слово? Симса рассказала Тому о странном рождении двух других Симс, о том, как они действовали, но не по ее приказам, а как сами считали нужным, чтобы обеспечить ей безопасное существование.
Когда она окончила свой рассказ, наступило долгое молчание. Сначала она не хотела смотреть на Тома, боясь увидеть тень недоверия на его лице. Затем, поскольку молчание продолжалось, она не хотела увидеть худшее — утверждение, что она была чужой, вне контактов с людьми в этом времени и месте.
Наконец, отказываясь признать, что она чужая, вроде ожившей каменной фигуры из этого города, она заставила себя поднять глаза.
В его лице было удивление. Нет, она не хотела этого ни от кого, а тем более от Тома. У него были свои тайны, привезенные со звезд, были вещи, из— за которых любой житель Коксортала счел бы его чуть ли не полубогом. Чем же она отличается от него? Был когда-то народ, живший другой жизнью. У них не было ни антигравитационных ящиков, ни огнеметов, ни кораблей, но они имели в себе знание как идти другим путем. И мерилом знания человека являлось то, как он пользовался своими внутренними силами и как он жил.
Она снова заговорила, но уже не медленно, потому что ей не надо было подыскивать слова для описания тех вещей, которые были странными, опасными и новыми для нее самой. Теперь это была в какой-то степени просьба, хотя Симса никогда не позволяла себе просить, даже у Фривер, того, чего ей больше всего хотелось — найти кого-то достаточно близкого, чтобы беспокоиться, где он находиться, каково ему живется в мире.
— У тебя есть нейтрализатор тяготения, — ее тон казался ей самой резким и вызывающим, но она не стала изменять его, желая дать понять Тому, что она сравнивает его образ жизни со своим — и все те торговцы смертью, — она указала на туман, кружившийся над ними, — ты говорил о «талантах» мозга, могущего встречаться с другим мозгом, и прочих чудесах. Миров много и народов много, не так ли? И молодых, и старых. У всех были взлеты и падения. Я не знаю, почему родилась способной взять это из того запаса знания, что хранился здесь. Я уверена, что это может оказаться тяжелым грузом, который я добровольно принесу другим, если смогу. Но можешь ли ты отдать свои руки, свой мозг, то, что составляет твою жизненную сущность, кому-то другому?
Это решение тайн прошлого, не так ли? Не ты ли говорил, как бережно собираются и изучаются кусочки и обрывки этих тайн? Не ты ли рассказывал мне о расе, очень старой по вашему счету сезонов, которая является стражем и толкователем того, что становится таким образом известным? Твой брат пришел сюда искать ответы, а нашел загадки. Некоторые из них выросли из жадности и ненависти вашего собственного времени и изобретений вашего народа. Но он также нашел и Симсу.
Вот поэтому я — это я. В Коксортале я была вроде несозревшего семени, которое не могло бы дать плода. Но случай и ты привели меня сюда. Я нашла свою почву и укоренилась. Теперь я то, чем сделала меня судьба — та судьба, которую люди ищут и иной раз боятся.
Я еще не знаю, что могу делать. Великий страх в том холле вынудил меня к действию, которым управлял не мой мозг. Возможно, намерения, воля и знания могут пережить тысячелетия и быть отданными тому, кто открыт для них. Я знаю только, что я не та Симса, которую ты нашел в Коксортале, но я и не полностью та, что вынудила себя ждать здесь. Я больше первой и меньше второй, но я реальная личность, и поистине, я — это я, хотя я ни не знаю, чем еще могу быть.
Ты со звезд. Ты видел много миров. Я знаю, что раса Симсы была когда— то тоже со звезд. Но о тех звездах у меня осталось очень мало воспоминаний. Она осталась здесь, но я опять-таки не знаю почему. Может быть, ее звездный корабль не мог больше лететь, может быть, она устала от путешествий и хотела покоя. У меня только разбросанные воспоминания, и это печалит меня, более того, это и в самом деле больно — собирать их. Я не хочу другой жизни, кроме той, которая сейчас передо мной, — она печально улыбнулась. — Если перед нами в самом деле другая жизнь. Ведь если твой корабль не придет, и те, кто роется здесь, как мусорщики в Норах Коксортала, пойдут своим путем, я ничего хорошего перед нами не вижу.
Он выпрямился и откинул назад свои черные волосы, сильно отросшие за это время. В его лице не было страха, который она так боялась увидеть, его выпуклая грудь глубоко вздохнула.
— Я не знаю, миледи, кем или чем ты можешь быть. Но ты чудо, которое множество людей с давних пор искало и никогда не надеялось найти. Это совершенно ясно. Мы искали предтеч с тех пор, как наш первый корабль увидел странные и пустые руины, предтечи были легендой, такой старой, что она была даже до того, как наша раса вышла в космос. На Эрте были сказания о бывших когда-то визитах чужаков с далеких звезд. Этот символ, — он указал на скипетр, — нам известен. В нашей далекой туманной истории у нас были жрецы, носившие такой символ в честь богини которая была очень многим: дорогой спутницей для мужчин, покровительницей урожаев и стад, защитой детей и готовой в гневе поразить тех, кто угрожал всему этому. Возможно, там когда— то и была Симса, и ее запомнили очень, очень надолго. Но ты здесь приняла из прошлого то, что мы так жаждали узнать.
Симса покачала головой.
— Нет, я не стану сокровищем в руках твоего народа. Я живая, я личность, а не древняя резная фигурка, не горсть чужеземных камней в драгоценной оправе. — Она указала на браслет. Хотя Том снял всю одежду когда пошел в бассейн, браслет оставался на его руке. — Почему ты его не снял? Разве ты опасался нападения?
Том как бы с некоторым удивлением взглянул на браслет. Его пальцы стали крутить его. Браслет сидел вроде бы и не туго и не стеснял руку, но сниматься с руки не хотел, не смотря на все усилия Тома. Симса спокойно смотрела, а затем сказала:
— Похоже, что ты будешь носить на себе часть прошлого. Что ты сделаешь, когда вернешься домой? Отрубишь руку, чтобы твой народ стал разбираться в том, что ты носил? Терять руку, терять свободу — это нам ненужно. Я, возможно, поговорю с вашими искателями знаний в моем собственном времени и месте, конечно, если нам удастся покинуть этот мир. Но я не стану их пленницей только потому, что они будут думать обо мне, как о каком-то сокровище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49