Заинтересованный задумчивый шепот прошел по толпе.
- Рогатый знак... рогатый знак!..
Это заклинание должно было относиться к ведению Ротна-Бэйра -
овечьего бога. Собравшиеся стали деловито обсуждать происходящее.
Ротн-Бэйр не был особенно могущественным, но особенно раздражительным.
Большинство заклинаний Ротна-Бэйра относились к плодородию и собранию
пищи. Мало что могло разгневать овечьего бога, но уж если Ротна-Бэйра
что-то должно было вывести из себя, то Шуга должен был знать заклинание.
Толпа гудела от любопытства. Каждый прикидывал, какую форму примет
законченное заклинание.
Шуга кончил рисовать. Бездумно стряхивая мел с рук, он подошел к
топкому берегу реки. Затем принялся расхаживать взад и вперед вдоль него,
что-то обдумывая. Неожиданно обнаружил то, что искал и как раз над
поверхностью воды. Попытался схватить искомое, погрузив руки в воду без
малейшего всплеска. Когда он выпрямился, рукава накидки были мокрые, а в
руке он сжимал коричневого слизняка. Немного погодя я почувствовал
омерзительный запах грязевого вонючки.
Запах достиг остальных и по толпе пронесся шепот одобрения. Вражда
между Ротн-Бэйром - овечьим богом и Нильном - богом грязевых существ, была
хорошо известна даже непосвященным. Очевидно, Шуга задумал заклинание,
построенное на взаимной антипатии двух богов.
Моя догадка оказалась верной - я гордился своим практическим
пониманием основных заговоров и законов магии.
Грязевый вонючка был разрезан Шугой по брюху. Потом Шуга ловко извлек
вонючую железу, поместив ее в костяную чашку. Я узнал чашку, вырезанную и
освященную для него мной самим. Она была изготовлена из черепа
новорожденного ягненка и посвящена Ротн-Бэйру. Сейчас же он осквернил ее
самой отвратительной частью вонючки. И, несомненно, привлек внимание
овечьего бога.
Он отставил чашку в сторону и вернулся к вонючке, лежащей в болотной
луже, поднял его и умело отрезал голову, даже не вознеся молитву за его
душу. Этим он осквернил ее смерть. И, несомненно, привлек внимание Нильна.
Используя мочевой пузырь слизняка вместо чашки, он начал изготовлять
зелье из растертой кости, экстракты голода, сушеной овечьей крови и
некоторых других компонентов, которые я не мог определить с такого
расстояния. Я подозревал, что все они были предназначены для того, чтобы
вызвать дух Нильна, хотя еще не совсем ясно, каким образом.
Шуга осмотрел гнездо сумасшедшего волшебника со стороны, обращенной к
реке, а затем принялся широкими полосами наносить водяное зелье на черный
бок гнезда, рисуя решетку из одиннадцати полос.
Эта часть заклинания должна была разгневать Нильна. Шуга осквернил
грязевое существо для того, чтобы прославить величие Ротн-Бэйра - рогатый
знак, изображенный на противоположной стороне гнезда.
Он вернулся к костяной чаше с вонючей железой слизняка и с помощью
большой кости растер железу в дурно пахнущую пасту. Затем смешал ее с
овечьей кровью, порченной водой и зеленоватым порошком из своего ранца. Я
узнал порошок - это был экстракт страха, обычно используемый там, где
желательно могущественное заклинание. Его получали из раздробленных копыт
животных. Надо было пожертвовать шесть овец, чтобы получить его небольшое
количество, которое Шуга добавил сейчас к своему зелью. Нагнувшись к
нижней части гнезда, Шуга начал изображать знакомый символ поверх мелового
рисунка рогатого знака. Это был знак Нильна - диагональная полоса с двумя
пустыми кругами с каждого края.
Толпа оценивающе затаила дыхание. Присутствовать при таком
оригинальном нанесении заклинания доставляло истинное наслаждение. Не
удивительно, что его прозвали Шуга-Высокий. Ротн-Бэйр не мог позволить
долго просуществовать подобному ужасному оскорблению своих овец. И Нильн -
бог грязевых существ - недолго будет благодушествовать, если грязевые
вонючки будут приноситься в жертву Ротн-Бэйру.
Вражда двух богов проявлялась всякий раз, когда овец гнали к воде.
Овцы неаккуратны и неуклюжи. Когда они толпятся на берегу, то давят
множество лягушек, змей, ящериц, хамелеонов и прочих амфибий, которые
живут в грязи. В то же время многие из наиболее опасных живых существ,
ядовитых и клыкастых со злобой нападают на овец, раня им ноги, портя
шерсть, заражая паразитами, награждая гноящимися язвами, оставляя кровавые
следы от сердитых укусов и царапин.
Два бога ненавидели друг друга и в своих разнообразных воплощениях -
таких как овцы и грязевые существа - не жалели сил, чтобы уничтожить друг
друга при первой же возможности.
Сейчас же Шуга нарисовал оскорбления обоим на одном и том же гнезде.
Он осквернил воплощения каждого из них для того, чтобы прославить величие
другого. Если Пурпурный немедленно не принесет возмещение, то пострадает
от ярости обоих богов одновременно.
Пурпурный заявил, что он в богов не верит. Он отрицал их
существование. Он отрицал их власть. Он утверждал, что выше магии Шуги.
Я надеялся, что вернется он вовремя, чтобы увидеть действие
заклинания.
Я пошел с Шугой вниз к реке и помог ему в ритуальном очищении. Ему
было необходимо очиститься от следов проступка против обоих богов, иначе
он пострадал бы от собственного проклятия. Боги иногда близоруки. Я
окропил его шестью различными маслами, прежде чем позволил хотя бы
вступить в реку (неразумно обидеть Филфо-Мара - речного бога).
Мы не успели кончить с очищением, как услышали, что действие
проклятия началось. До нас донеслись слитные крики толпы и смутный гул.
Шуга завернулся в накидку и поспешил на холм. Я возбужденно последовал за
ним.

8
Мы добрались до гребня холма вовремя, чтобы увидеть свирепого барана,
яростно бодающего гнездо Пурпурного. Набежало еще несколько баранов и тоже
ринулись в атаку на черный шар. Гнев их был в основном сосредоточен на
оскверненном знаке Ротн-Бэйра. Казалось, их раздражало само вещество
символа. Запах грязевого вонючки достаточно могуществен, чтобы разъярить
любого.
Тяжело дыша, с покрасневшими глазами, бараны сталкивались, пихались,
даже били в бешенстве друг друга лбами, только чтобы атаковать ненавистный
символ, нанесенный на боку летающего гнезда. При каждом их ударе ужасающий
гул эхом разносился по холмам.
И каждый удар сопровождался громким весельем толпы. Я ожидал, что в
любой момент кто-нибудь из баранов проломится сквозь стенку этого мрачного
жилища - но нет, эти стенки оказались крепче, чем я предполагал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46