Потом он возразил, что в данном случае о двоеженстве говорить нельзя, поскольку в бумагах сказано, что первая жена умерла, и по закону у него только одна жена, Роза. «А превыше закона человеческого, – заключил он, – есть закон божеский, и я из него не выходил».
Были у него неполадки и в мэрии, куда каждые пять месяцев он аккуратно являлся регистрировать рождение ребенка. «Это – от мертвой». «Это – от живой».
Когда он пришел в первый раз – зарегистрировать ребенка от Розы, все сошло хорошо. Филиппа недавно приехала и по закону числилась мертвой. Но как быть со вторым, через пять месяцев, от Филиппы? Она ведь мертвая. Так что или тот незаконный, или этот.
Дядюшка Нино Mo почесал затылок, сдвинул берет на самый нос и сказал чиновнику:
– А… прошу прощения, нельзя будет его записать как будто от второй?
Чиновник удивленно уставился на него:
– Как так от второй? Да ведь пять месяцев только прошло…
– Это верно, это верно, – согласился дядюшка Нино, скребя в затылке. – Как же тут быть?
– Как тут быть? – вскипел чиновник. – Это вы меня спрашиваете, как быть? А вы кто такой будете? Султан? Паша? Может быть – бей? Кто вы такой, интересно знать? Надо было раньше думать, черт вас дери, а не морочить мне голову! Сами хороши!
Дядюшка Нино Mo отшатнулся от него и ткнул себя пальцем в грудь.
– Я? – закричал он. – А что же мне делать, если на то воля Божья?
Тут чиновник рассвирепел:
– Бог! Бог! Бог! Все Бог да Бог! Умер кто – Бог взял! Не умер – Бог помиловал! Ребенок родился – Бог послал! Две жены завел – тоже Бог! Да хватит вам все на Бога валить! Черт вас дери, приходите хотя бы раз в девять месяцев. Я вам всех запишу, все будут законные!
Дядюшка Нино Mo выслушал его спокойно. Потом сказал:
– Это уж от меня не зависит. Вы делайте, как вам будет угодно. Я свой долг выполнил. Честь имею.
И каждые пять месяцев он выполнял свой долг, твердо веря, что такова воля Божья.

1 2 3