Ее и Вахтера нашли вместе, но каждый из них был заколот у своей машины, после чего они, смертельно раненные, подползли друг к другу. На месте, где теперь было большое пятно, охранник мсье Пук обнаружил на следующее утро их трупы. С ним-то они сейчас и договорились встретиться.
Джорж вошел в здание, а Полак обошел вокруг, сделал несколько фотографий, засняв и водителя, который, улыбаясь, тыкал пальцем в пятно, изображая при этом освежеванную коровью тушу.
– Много крови, – сказал он.
Полак посмотрел на следы и подумал о детях женщины. Вскрытие показало, что она рожала и что ей было между тридцатью пятью и сорока – дети, наверное, еще маленькие. Ее личность установить до сих пор не удалось; дети, конечно, сходят с ума от неизвестности. Он бы многое дал, чтобы узнать, кто они такие.
Ее временно похоронили на территории Международной больницы Ратанака.
Какое-то время думали, что она голландка, Роза Зингер. Под этим именем она взяла напрокат машину, остановилась в отеле «Конкорд» и за пару часов до смерти должна была улететь ночным рейсом в Афины. Но Роза Зингер, сорокадвухлетняя машинистка из Гааги, пребывала в добром здравии. Несколько месяцев назад у нее украли паспорт.
Из окна на Полака смотрел какой-то человек, завидуя, наверное, что тот так запросто здесь разгуливает.
Внезапно Полака осенило: перед ним на земле – следы ратанакирианского цинизма. Он не сразу постиг драматический смысл кровавых полос от ползущих друг к другу двух умирающих людей. Следы указывали на то, что одному человеку это сделать было просто не под силу. Вахтера и женщину закололи возле их машин два разных человека.
Ум Пен здесь никогда не был.
Когда Полак прочитал в газете о смерти старого знакомого Эгона Вахтера, он тут же позвонил в посольство в Ратанаке. Джорж Мейнсхейренланд рассказал ему, что преступник схвачен – одноногий нищий, преследовавший Вахтера от дискотеки до парковки, где у него было свидание с женщиной. Мейнсхейренланду казалось странным, что инвалид смог одолеть двух здоровых европейцев, а также то, что Вахтер договорился о встрече с женщиной в таком месте. Через несколько дней он сам перезвонил Полаку. В газете промелькнуло сообщение о неслыханной партии героина – арестовали двух молодых людей, изъяв у каждого по пять килограммов. Он тут же подумал, не связано ли это каким-то образом с двойным убийством, не тот ли это героин, который Вахтер собирался передать на парковке женщине, или наоборот. Арестованные были двумя жалкими попрошайками, которые никогда бы не смогли раздобыть столько героина или получить причитающееся за него вознаграждение. Семья одного из них владела кафе-палаткой при дороге в аэропорт, недалеко от парковки. Поскольку других сообщений о провезенных наркотиках в печати не появилось, Мейнсхейренланду все стало ясно. В Ратанакири началась паника по поводу двух мертвых голландцев – слишком мало прошло времени после казни Доорненбоса. Генералу Софалу срочно потребовался преступник, и им стал нищий инвалид. Когда об этом сообщили в Голландию, вдруг случайно обнаружили настоящих убийц. Но этот факт уже невозможно было пристегнуть к делу – тогда голландцы предстали бы в качестве наркокурьеров. Скорее всего убийц просто устранили.
Джорж вернулся с горбатым сморщенным мужчиной в больших роговых очках. Это был мсье Пук. Он немного говорил по-французски, но с таким жутким акцентом, что Джорж и Полак не разобрали ни слова.
Однако жестикуляция Пука была более чем красноречивой. Когда в то утро он пришел на работу, то сразу заметил два автомобиля, которых никогда прежде не видел на стоянке. Он тут же заподозрил неладное. Одна машина здесь, другая там. Еще было довольно темно, но он разглядел кровь, этот след вот здесь. Он пошел по следу и там, возле машины, обнаружил трупы. Первым делом он подумал, что это брошенный кем-то огромный мешок, но когда наткнулся на руки, то понял, что это человеческое тело. Одно тело, подумал он сначала – заколотые двое слились друг с другом воедино. Но потом он различил головы, распоротые животы, два страшно изуродованных трупа в лужах крови. Его «р» звучало театрально – пародия на французский Минерал-Шакала. Полак заметил, что окна здания облепили зеваки, которые, жалобно причитая, наблюдали, как разыгрывается расправа: наделенный артистическим даром мсье Пук изображал убийцу (Полак увидел, как блеснул нож в его руках), вертелся юлой, пронзал невидимые жертвы, кричал, стонал, затем перевоплотился в жертву, хрипел, заливал все кровью (Джорж даже отпрянул, опасаясь кровавых брызг). Когда же убиенные пали к его ногам, лицо Пука озарила детски открытая улыбка, и казалось, что все здание взорвалось оглушительным криком радости.
В главном полицейском участке, старом французском колониальном здании на широкой пальмовой аллее, их поджидал неприятный сюрприз. Вместо инспектора, ведущего расследование, с которым Джорж договорился о встрече, их принял генерал Шук Рин, заместитель шефа полиции, молодой человек. Темные очки с зеркальными стеклами не могли скрыть его страх – как бы не сболтнуть чего лишнего. Над его головой висел портрет Минерал-Шакала.
Полак смиренно слушал рассказ Шук Рина о быстром и эффективном расследовании двойного убийства. Полицейский прилично говорил по-английски. Шесть часов: мсье Пук обнаруживает трупы. Десять минут седьмого: полиция уже на месте преступления, проводится следственная экспертиза. Заключение: мужчина, женщина, ограбление; ни денег, ни драгоценностей, ни документов не обнаружено. Шесть пятнадцать: через бюро по прокату автомобилей установлены личности погибших – Вахтер Эгон, голландец, сорока трех лет, и Зингер Роза, голландка, сорока двух лет.
Про себя Полак добавил: шесть шестнадцать – разбужен Минерал-Шакал. Паника: снова мертвый голландец, даже двое, скорее всего наркокурьеры. Что делать? Превратить инцидент в убийство с целью ограбления, поймать преступника, отрубить голову – распорядился Софал и пошел спать дальше.
Полак представил себе Ума Пена с его усиками и шляпой. Что он сейчас делает? Предупредили ли его о приходе зрителей? Испугается ли он присутствия белого человека? «Возможно, подумает, что я брат одной из жертв, и забудет свой страх».
Полаку надо быть начеку и умело передать цинизм происходящего. Сразу определили, что Вахтер останавливался в «Холидей Инн». Один. Он наверняка побывал на дискотеке в «Конкорде», как всякий одинокий мужчина в Ратанаке. С паспортом, который нашли в его номере, полиция отправилась в «Конкорд». Они разбудили всех спавших там нищих. Те узнали Вахтера и сказали, что Ум Пен ему навязался и, когда Вахтер уехал, последовал за ним на украденном у них мопеде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Джорж вошел в здание, а Полак обошел вокруг, сделал несколько фотографий, засняв и водителя, который, улыбаясь, тыкал пальцем в пятно, изображая при этом освежеванную коровью тушу.
– Много крови, – сказал он.
Полак посмотрел на следы и подумал о детях женщины. Вскрытие показало, что она рожала и что ей было между тридцатью пятью и сорока – дети, наверное, еще маленькие. Ее личность установить до сих пор не удалось; дети, конечно, сходят с ума от неизвестности. Он бы многое дал, чтобы узнать, кто они такие.
Ее временно похоронили на территории Международной больницы Ратанака.
Какое-то время думали, что она голландка, Роза Зингер. Под этим именем она взяла напрокат машину, остановилась в отеле «Конкорд» и за пару часов до смерти должна была улететь ночным рейсом в Афины. Но Роза Зингер, сорокадвухлетняя машинистка из Гааги, пребывала в добром здравии. Несколько месяцев назад у нее украли паспорт.
Из окна на Полака смотрел какой-то человек, завидуя, наверное, что тот так запросто здесь разгуливает.
Внезапно Полака осенило: перед ним на земле – следы ратанакирианского цинизма. Он не сразу постиг драматический смысл кровавых полос от ползущих друг к другу двух умирающих людей. Следы указывали на то, что одному человеку это сделать было просто не под силу. Вахтера и женщину закололи возле их машин два разных человека.
Ум Пен здесь никогда не был.
Когда Полак прочитал в газете о смерти старого знакомого Эгона Вахтера, он тут же позвонил в посольство в Ратанаке. Джорж Мейнсхейренланд рассказал ему, что преступник схвачен – одноногий нищий, преследовавший Вахтера от дискотеки до парковки, где у него было свидание с женщиной. Мейнсхейренланду казалось странным, что инвалид смог одолеть двух здоровых европейцев, а также то, что Вахтер договорился о встрече с женщиной в таком месте. Через несколько дней он сам перезвонил Полаку. В газете промелькнуло сообщение о неслыханной партии героина – арестовали двух молодых людей, изъяв у каждого по пять килограммов. Он тут же подумал, не связано ли это каким-то образом с двойным убийством, не тот ли это героин, который Вахтер собирался передать на парковке женщине, или наоборот. Арестованные были двумя жалкими попрошайками, которые никогда бы не смогли раздобыть столько героина или получить причитающееся за него вознаграждение. Семья одного из них владела кафе-палаткой при дороге в аэропорт, недалеко от парковки. Поскольку других сообщений о провезенных наркотиках в печати не появилось, Мейнсхейренланду все стало ясно. В Ратанакири началась паника по поводу двух мертвых голландцев – слишком мало прошло времени после казни Доорненбоса. Генералу Софалу срочно потребовался преступник, и им стал нищий инвалид. Когда об этом сообщили в Голландию, вдруг случайно обнаружили настоящих убийц. Но этот факт уже невозможно было пристегнуть к делу – тогда голландцы предстали бы в качестве наркокурьеров. Скорее всего убийц просто устранили.
Джорж вернулся с горбатым сморщенным мужчиной в больших роговых очках. Это был мсье Пук. Он немного говорил по-французски, но с таким жутким акцентом, что Джорж и Полак не разобрали ни слова.
Однако жестикуляция Пука была более чем красноречивой. Когда в то утро он пришел на работу, то сразу заметил два автомобиля, которых никогда прежде не видел на стоянке. Он тут же заподозрил неладное. Одна машина здесь, другая там. Еще было довольно темно, но он разглядел кровь, этот след вот здесь. Он пошел по следу и там, возле машины, обнаружил трупы. Первым делом он подумал, что это брошенный кем-то огромный мешок, но когда наткнулся на руки, то понял, что это человеческое тело. Одно тело, подумал он сначала – заколотые двое слились друг с другом воедино. Но потом он различил головы, распоротые животы, два страшно изуродованных трупа в лужах крови. Его «р» звучало театрально – пародия на французский Минерал-Шакала. Полак заметил, что окна здания облепили зеваки, которые, жалобно причитая, наблюдали, как разыгрывается расправа: наделенный артистическим даром мсье Пук изображал убийцу (Полак увидел, как блеснул нож в его руках), вертелся юлой, пронзал невидимые жертвы, кричал, стонал, затем перевоплотился в жертву, хрипел, заливал все кровью (Джорж даже отпрянул, опасаясь кровавых брызг). Когда же убиенные пали к его ногам, лицо Пука озарила детски открытая улыбка, и казалось, что все здание взорвалось оглушительным криком радости.
В главном полицейском участке, старом французском колониальном здании на широкой пальмовой аллее, их поджидал неприятный сюрприз. Вместо инспектора, ведущего расследование, с которым Джорж договорился о встрече, их принял генерал Шук Рин, заместитель шефа полиции, молодой человек. Темные очки с зеркальными стеклами не могли скрыть его страх – как бы не сболтнуть чего лишнего. Над его головой висел портрет Минерал-Шакала.
Полак смиренно слушал рассказ Шук Рина о быстром и эффективном расследовании двойного убийства. Полицейский прилично говорил по-английски. Шесть часов: мсье Пук обнаруживает трупы. Десять минут седьмого: полиция уже на месте преступления, проводится следственная экспертиза. Заключение: мужчина, женщина, ограбление; ни денег, ни драгоценностей, ни документов не обнаружено. Шесть пятнадцать: через бюро по прокату автомобилей установлены личности погибших – Вахтер Эгон, голландец, сорока трех лет, и Зингер Роза, голландка, сорока двух лет.
Про себя Полак добавил: шесть шестнадцать – разбужен Минерал-Шакал. Паника: снова мертвый голландец, даже двое, скорее всего наркокурьеры. Что делать? Превратить инцидент в убийство с целью ограбления, поймать преступника, отрубить голову – распорядился Софал и пошел спать дальше.
Полак представил себе Ума Пена с его усиками и шляпой. Что он сейчас делает? Предупредили ли его о приходе зрителей? Испугается ли он присутствия белого человека? «Возможно, подумает, что я брат одной из жертв, и забудет свой страх».
Полаку надо быть начеку и умело передать цинизм происходящего. Сразу определили, что Вахтер останавливался в «Холидей Инн». Один. Он наверняка побывал на дискотеке в «Конкорде», как всякий одинокий мужчина в Ратанаке. С паспортом, который нашли в его номере, полиция отправилась в «Конкорд». Они разбудили всех спавших там нищих. Те узнали Вахтера и сказали, что Ум Пен ему навязался и, когда Вахтер уехал, последовал за ним на украденном у них мопеде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36