С неким злорадством Шина подметила, что машинистка из Кэла никакая – приятно узнать, что с чем-то она справлялась гораздо лучше мистера Хьюарда.
Когда в дверь постучали, она вздрогнула и спросила:
– Кто там?
Как только Кэл подал голос, Шина поспешно его впустила.
– А кого ты ждала? – спросил он.
– Кто знает? Может, у тебя здесь водится снежный человек.
Он снял со спины рюкзак и поставил его на пол:
– Нужно закрыть ставни.
– Было бы неплохо.
Шина отнесла рюкзак в спальню и там открыла. Услышав, как хлопнула входная дверь, она полюбопытствовала сквозь закрытую дверь спальни:
– Ты когда-нибудь встречал снежного человека?
– Нет, но однажды мне показали высушенный скальп йети.
– Настоящий?
– Нет, если только йети не обезьяна.
Внезапно идея Гарри Раша относительно интервью о гималайской экспедиции стала вполне достижима.
– Надеюсь, в следующий раз тебе повезет больше! – крикнула Шина, и голос ее утонул в свитере, который она как раз в это время натягивала.
Кто-то помог Кэлу вынести ее одежду незаметно, иначе она не представляла, как бы он объяснил это.
Девушка чувствовала себя гораздо лучше. Она источала отвратительный запах, под глазом набухал синяк, но, в общем, могло быть и хуже.
Шина вышла из спальни:
– Кто помог тебе вынести вещи?
– Миссис Морган.
– И что ты ей сказал?
– Сказал, что тебе нужен свежий комплект одежды, что в тумане ты оступилась и упала.
– Интересно, что я скажу миссис Морган, когда вернусь и она захочет выстирать мои грязные вещи? Все, что я смогу ей предъявить, – это один ботинок и кучу лохмотьев.
– Когда тебя увидят, то сразу же поймут, что произошло, – улыбнулся Кэл. – Если ты, конечно, не скажешь, что я избил тебя.
Она коснулась синяка под глазом:
– Надо другой тоже подкрасить, тогда никто не заметит.
– В Лондоне, может, и нет, а в Кефин-Ас заметят все.
– Роб уже вернулся? – спросила она.
– Нет, еще нет. Я видел только миссис Морган.
Это хорошо, что волноваться некому. Хотя, конечно, когда все узнают, что она наверху, у Роба начнут возникать естественные «зачем» и «почему».
– Роб ведь не приедет за мной, правда?
Этого ей ужасно не хотелось.
– Не приедет. Я оставил ему записку, – ответил Кэл.
Ей было интересно, в какой форме он объяснил, почему Робу не стоит приезжать.
Ведь и он вполне мог потеряться в тумане, так что, по идее, подобной записки было достаточно.
– А в долине тоже туман? – спросила она.
– Нет, он спустился чуть ниже плато.
Значит, особняк Железного Короля не окутан серой мглой и, глядя оттуда, Клер и Роб будут знать, что они с Кэлом здесь целы и невредимы, думала Шина и, помедлив, спросила:
– Может, поедим? Я тут позволила себе проявить инициативу и немного пошарила в твоем шкафу. Очень проголодалась.
– Да, конечно.
Она вошла в кухню, и Кэл, стоя в дверях, спросил ее:
– И что это будет?
– Думаю, нечто среднее между омлетом и ветчинным пудингом. Точно пока не знаю.
– Может, лучше я приготовлю?
– Я предпочту бросить вызов самой себе. Если получится пудинг, омлет будет в следующий раз.
Смесь шипела на сковородке. Внезапно она поняла, что ее слова звучали как пожелание снова навестить хижину в недалеком будущем. Поэтому девушка поспешно добавила:
– Хочу поскорее ощутить аромат еды. Надеюсь, он хотя бы частично перебьет запах этой жуткой мази.
– От ушибов это как раз то, что надо.
– Хотелось бы верить. Только, прошу тебя, не смотри, как я готовлю.
– Договорились, но постарайся не устроить пожар. Дом все-таки деревянный.
Прошлым вечером она ужинала в роскошной столовой в доме Железного Короля, где место Кэла пустовало, а Клер оборачивалась на каждый звук. Тогда она еще сочувствовала Клер. «Кэл жестокосерден и глуп», – бушевала она.
Между вчера и сегодня лежала пропасть. Все изменилось. Роб, Клер и Кэл остались такими же, какими были прежде. Просто Шина взглянула на каждого из них немного иначе. Как говаривал Гарри Раш: «Докопаться до сути, милая». И Шина всегда старалась придерживаться его совета, не только в работе, но и в обыденной жизни. Раньше она считала, что ей это удается.
Она поверила, что у Кэла не было иных причин оставить Клер, кроме его уязвленного мужского самолюбия. Клер солгала ей, и Роб поддерживал ее ложь. Они сделали из нее дуру. Если бы Кэл Хьюард был ранимым и чутким человеком, все это сожгло бы его душу дотла. Но ему не нужна была жалость. Никто и не вздумал бы его жалеть – Кэл Хьюард вызывал не жалость, а уважение. Он только что спас ей жизнь, дал кров и защиту, принес одежду… Тут оставалось лишь одно – чувство благодарности.
Она перевернула омлет на сковородке и пробормотала:
– Лучше тебе получиться вкусным.
– Что? – спросил Кэл из другой комнаты.
– Я говорю с омлетом, – объяснила она. – Похоже, он меня понимает.
Она подхватила обе порции и ринулась в гостиную.
– Скорее ешь, – скомандовала она, – пока он не сообразил, что уже не на сковородке.
Еда походила на жевательную резинку, и это напомнило Шине детство.
– Не совсем то, чего хотелось, – призналась она.
– Не так уж и плохо.
– Думаю, если скомкать его и ударить об пол, он подпрыгнет до потолка.
– Он очень недурен.
– И ветчина просто восхитительна, как считаешь?
– Восхитительна! – Он проглотил еще немного и добавил: – Я, кстати, готовлю отличные бифштексы по-французски.
– Правда?
– С перцем и красным вином.
Она собиралась уже заметить, что как-нибудь надо попробовать, когда он добавил:
– Жаль, здесь негде хранить бифштексы.
Шина благодарила судьбу и за этот надувной блин. Посерьезнев, она сказала ему:
– Сегодня я по-настоящему поняла, как мне хочется жить.
Даже всплывший из закоулков памяти кошмар детства не смог заставить ее впасть в отчаяние и сдаться. Только здесь, свисая над пропастью на горном хребте, она осознала, какое это великое благо – жизнь. И вспомнив об этом, Шина опять ощутила в сердце холодный укол страха.
– У ужаса есть свой привкус, – сказала она. – Я об этом забыла.
– Забыла?
– Однажды мне пришлось испытать его. Я неожиданно вспомнила все там, наверху, во всех деталях, будто оно случилось минуту назад, хотя тогда едва умела ходить. Мы жили в старом трехподъездном доме. Той ночью я проснулась от кошмарного сна – мне привиделось, что за мной гонится кто-то страшный, и я побежала, спряталась на чердаке, а потом вылезла на крышу через чердачное окно. Полностью удалось проснуться только в тот момент, когда поскользнулась и начала катиться вниз. Я упала бы, пробив собой стеклянную крышу оранжереи, если бы не труба дымохода. Она остановила мое падение. Услышав мои крики, прибежали родители и сняли меня с крыши. – И сегодня она тоже звала их. Потом она звала Кэла. Но об этом Шина не сказала.
– Теперь, когда ты знаешь причину твоего головокружения, возможно, тебе удастся с ним совладать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Когда в дверь постучали, она вздрогнула и спросила:
– Кто там?
Как только Кэл подал голос, Шина поспешно его впустила.
– А кого ты ждала? – спросил он.
– Кто знает? Может, у тебя здесь водится снежный человек.
Он снял со спины рюкзак и поставил его на пол:
– Нужно закрыть ставни.
– Было бы неплохо.
Шина отнесла рюкзак в спальню и там открыла. Услышав, как хлопнула входная дверь, она полюбопытствовала сквозь закрытую дверь спальни:
– Ты когда-нибудь встречал снежного человека?
– Нет, но однажды мне показали высушенный скальп йети.
– Настоящий?
– Нет, если только йети не обезьяна.
Внезапно идея Гарри Раша относительно интервью о гималайской экспедиции стала вполне достижима.
– Надеюсь, в следующий раз тебе повезет больше! – крикнула Шина, и голос ее утонул в свитере, который она как раз в это время натягивала.
Кто-то помог Кэлу вынести ее одежду незаметно, иначе она не представляла, как бы он объяснил это.
Девушка чувствовала себя гораздо лучше. Она источала отвратительный запах, под глазом набухал синяк, но, в общем, могло быть и хуже.
Шина вышла из спальни:
– Кто помог тебе вынести вещи?
– Миссис Морган.
– И что ты ей сказал?
– Сказал, что тебе нужен свежий комплект одежды, что в тумане ты оступилась и упала.
– Интересно, что я скажу миссис Морган, когда вернусь и она захочет выстирать мои грязные вещи? Все, что я смогу ей предъявить, – это один ботинок и кучу лохмотьев.
– Когда тебя увидят, то сразу же поймут, что произошло, – улыбнулся Кэл. – Если ты, конечно, не скажешь, что я избил тебя.
Она коснулась синяка под глазом:
– Надо другой тоже подкрасить, тогда никто не заметит.
– В Лондоне, может, и нет, а в Кефин-Ас заметят все.
– Роб уже вернулся? – спросила она.
– Нет, еще нет. Я видел только миссис Морган.
Это хорошо, что волноваться некому. Хотя, конечно, когда все узнают, что она наверху, у Роба начнут возникать естественные «зачем» и «почему».
– Роб ведь не приедет за мной, правда?
Этого ей ужасно не хотелось.
– Не приедет. Я оставил ему записку, – ответил Кэл.
Ей было интересно, в какой форме он объяснил, почему Робу не стоит приезжать.
Ведь и он вполне мог потеряться в тумане, так что, по идее, подобной записки было достаточно.
– А в долине тоже туман? – спросила она.
– Нет, он спустился чуть ниже плато.
Значит, особняк Железного Короля не окутан серой мглой и, глядя оттуда, Клер и Роб будут знать, что они с Кэлом здесь целы и невредимы, думала Шина и, помедлив, спросила:
– Может, поедим? Я тут позволила себе проявить инициативу и немного пошарила в твоем шкафу. Очень проголодалась.
– Да, конечно.
Она вошла в кухню, и Кэл, стоя в дверях, спросил ее:
– И что это будет?
– Думаю, нечто среднее между омлетом и ветчинным пудингом. Точно пока не знаю.
– Может, лучше я приготовлю?
– Я предпочту бросить вызов самой себе. Если получится пудинг, омлет будет в следующий раз.
Смесь шипела на сковородке. Внезапно она поняла, что ее слова звучали как пожелание снова навестить хижину в недалеком будущем. Поэтому девушка поспешно добавила:
– Хочу поскорее ощутить аромат еды. Надеюсь, он хотя бы частично перебьет запах этой жуткой мази.
– От ушибов это как раз то, что надо.
– Хотелось бы верить. Только, прошу тебя, не смотри, как я готовлю.
– Договорились, но постарайся не устроить пожар. Дом все-таки деревянный.
Прошлым вечером она ужинала в роскошной столовой в доме Железного Короля, где место Кэла пустовало, а Клер оборачивалась на каждый звук. Тогда она еще сочувствовала Клер. «Кэл жестокосерден и глуп», – бушевала она.
Между вчера и сегодня лежала пропасть. Все изменилось. Роб, Клер и Кэл остались такими же, какими были прежде. Просто Шина взглянула на каждого из них немного иначе. Как говаривал Гарри Раш: «Докопаться до сути, милая». И Шина всегда старалась придерживаться его совета, не только в работе, но и в обыденной жизни. Раньше она считала, что ей это удается.
Она поверила, что у Кэла не было иных причин оставить Клер, кроме его уязвленного мужского самолюбия. Клер солгала ей, и Роб поддерживал ее ложь. Они сделали из нее дуру. Если бы Кэл Хьюард был ранимым и чутким человеком, все это сожгло бы его душу дотла. Но ему не нужна была жалость. Никто и не вздумал бы его жалеть – Кэл Хьюард вызывал не жалость, а уважение. Он только что спас ей жизнь, дал кров и защиту, принес одежду… Тут оставалось лишь одно – чувство благодарности.
Она перевернула омлет на сковородке и пробормотала:
– Лучше тебе получиться вкусным.
– Что? – спросил Кэл из другой комнаты.
– Я говорю с омлетом, – объяснила она. – Похоже, он меня понимает.
Она подхватила обе порции и ринулась в гостиную.
– Скорее ешь, – скомандовала она, – пока он не сообразил, что уже не на сковородке.
Еда походила на жевательную резинку, и это напомнило Шине детство.
– Не совсем то, чего хотелось, – призналась она.
– Не так уж и плохо.
– Думаю, если скомкать его и ударить об пол, он подпрыгнет до потолка.
– Он очень недурен.
– И ветчина просто восхитительна, как считаешь?
– Восхитительна! – Он проглотил еще немного и добавил: – Я, кстати, готовлю отличные бифштексы по-французски.
– Правда?
– С перцем и красным вином.
Она собиралась уже заметить, что как-нибудь надо попробовать, когда он добавил:
– Жаль, здесь негде хранить бифштексы.
Шина благодарила судьбу и за этот надувной блин. Посерьезнев, она сказала ему:
– Сегодня я по-настоящему поняла, как мне хочется жить.
Даже всплывший из закоулков памяти кошмар детства не смог заставить ее впасть в отчаяние и сдаться. Только здесь, свисая над пропастью на горном хребте, она осознала, какое это великое благо – жизнь. И вспомнив об этом, Шина опять ощутила в сердце холодный укол страха.
– У ужаса есть свой привкус, – сказала она. – Я об этом забыла.
– Забыла?
– Однажды мне пришлось испытать его. Я неожиданно вспомнила все там, наверху, во всех деталях, будто оно случилось минуту назад, хотя тогда едва умела ходить. Мы жили в старом трехподъездном доме. Той ночью я проснулась от кошмарного сна – мне привиделось, что за мной гонится кто-то страшный, и я побежала, спряталась на чердаке, а потом вылезла на крышу через чердачное окно. Полностью удалось проснуться только в тот момент, когда поскользнулась и начала катиться вниз. Я упала бы, пробив собой стеклянную крышу оранжереи, если бы не труба дымохода. Она остановила мое падение. Услышав мои крики, прибежали родители и сняли меня с крыши. – И сегодня она тоже звала их. Потом она звала Кэла. Но об этом Шина не сказала.
– Теперь, когда ты знаешь причину твоего головокружения, возможно, тебе удастся с ним совладать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43