Все взгляды обратились на Гермиону. И мисс Ньюсом поняла: неприятного разговора со стариком Паркинсоном не избежать.
– Хорошо, я попробую, – недовольно буркнула она.
Да, она позвонит Джозефу, потолкует с ним о пожертвованиях на ремонт церкви и как бы случайно осведомится, по-прежнему ли ему требуется помощь. Если старик скажет «нет», она не отстанет до тех пор, пока не услышит вполне заслуженных изъявлений благодарности. А если Джозеф ответит «да»… ну что ж, попытается сдержать ликование и изобразит полнейшее безразличие. Пожалуй, еще даст ему понять, что смертельно устала от Вернона и его брачных проблем.
Порой женщине полезно притвориться равнодушной.
– Сдается мне, это одна из кошмарнейших недель в моей жизни, – посетовала Лаура, украшая торт крохотными кремовыми розочками.
Трехъярусное произведение кулинарного искусства заказала почтенная пожилая чета, живущая в двух кварталах от кафе, в честь помолвки своей единственной ненаглядной дочери. О чем с гордостью сообщила будущая теща, обговаривая дату и сумму. Помолвку предстояло отмечать здесь же, в кафе. Совсем маленький такой банкетик, человек на двадцать, не больше…
Но тут же в памяти молодой женщины воскресли недели не менее ужасные: когда умерла бабушка, когда обнаружилось, что ее, Лауры, брак не более чем фикция, когда Виолетта заболела ветрянкой и несколько дней находилась на грани жизни и смерти. Так что по зрелом размышлении данная неделя по степени кошмарности стоит где-то на десятом-одиннадцатом месте.
Кэрол Бэкшот, доставившая Виолетту домой, – девочка ездила к ней на ферму поиграть с Беатой, – присела на табурет и завороженно наблюдала за кулинарными таинствами.
– А что плохого в этой неделе?
– Ох, лучше я промолчу. А то вы, чего доброго, сочтете меня вздорной истеричкой, – вздохнула Лаура, осторожно присоединяя к бордюру нижнего яруса очередную кремовую розочку.
– Я овдовела четыре года назад, – произнесла Кэрол, глядя в пространство. – И что такое кошмарные недели, знаю не понаслышке.
– Извините. – Лаура подняла взгляд на свою новую подругу. – Я вас расстроила? Как бестактно с моей стороны!
– Ничего подобного, – усмехнулась рыжеволосая фермерша. – Мой брак был не из тех, что заключаются на Небесах.
– Вопреки лучшим традициями Сент-Огюстена?
– Вот именно, – хмыкнула Кэрол. – А эта ваша кошмарнейшая неделя имеет какое-то отношение к Вернону?
– Терпеть не могу свадебные торты! – в сердцах воскликнула Лаура, слизывая с запястья каплю крема. – И свадьбы. И помолвки. И всю эту дребедень.
– На мой взгляд, это означает «да», – лукаво улыбнулась Кэрол.
– Только потому, что меня раздражает заказанный торт?
– Да… И кроме того, Виолетта рассказала, что «мистер Паркинсон» приходит в кафе каждый божий день и часами раскрашивает с ней лошадок. И обещал научить ее и братика ездить верхом. – Кэрол сочувственно улыбнулась. – Городок у нас маленький, сплетни распространяются, как лесной пожар, знаете ли…
– Я беременна. – Лаура устало опустилась на табурет и принялась помешивать ложкой в миске с кремом.
– И в этом повинен Вернон?
– Да. – Молодая женщина с трудом сдержала слезы. Есть на свете беды посерьезнее, чем беременность. Надо будет составить их список и заглядывать в него почаще. – Только, пожалуйста, не распространяйтесь об этом.
– Конечно. – Кэрол утешающе погладила собеседницу по плечу. – Вы меня почти не знаете… Но, честное слово, что до чужих секретов, тут я – могила.
– Спасибо.
– А он знает?
– Знает, что есть такая вероятность. – Более того, Вернон непременно позвонит сегодня вечером узнать про результаты анализов. А как только она скажет ему правду, будет настаивать на том, чтобы стать частью ее жизни…
– И что теперь?..
– Понятия не имею. Вот вы с ним давно знакомы…
– Почти всю жизнь, – заверила Кэрол. – Он поступит как должно.
– А как – должно? – вздохнула Лаура. – Второй раз выходить замуж я не собираюсь. Дурной муж хуже, чем вовсе никакого.
– Боюсь, Вернон вас не поймет. Если вы носите его ребенка, он скорее всего захочет участвовать в его воспитании. К понятию «семья» Паркинсоны относятся в высшей степени серьезно и трепетно.
– Это Вернон Паркинсон-то, убежденный холостяк и завзятый донжуан? Этот неисправимый повеса? Извините, но о его репутации я уже наслышана.
– Да, вы правы: женщины от него без ума, а он без ума от женщин. Но я не думаю, что он способен махнуть рукой на собственного ребенка.
– Я вообще не намерена впускать мужчину, какого бы то ни было мужчину, в мою жизнь, – сказала Лаура, в глубине души гадая, а не лжет ли она подруге, а заодно и себе. Было в Верноне нечто такое, что пробуждало желание вцепиться в него обеими руками и не отпускать. – От них одни неприятности.
– Спорить не буду, – хмыкнула рыжеволосая фермерша. – Но у Вернона наверняка есть собственное мнение на сей счет.
– Не сможет же он силком притащить меня к алтарю!
– Притащить силком? – изогнула брови Кэрол. – Пожалуй, что и нет. Но, по-моему, вы этого конезаводчика недооцениваете. Да, он прикидывается этаким рубахой-парнем… но не позволяйте ему обвести себя вокруг пальца. Он богат, чертовски умен и привык получать то, что ему требуется. И… Лаура?
– Да?
– Вернон – человек порядочный. Не списывайте его со счетов вот так, сразу. – Помолчав, Кэрол осторожно осведомилась: – А у ваших детей отец… есть?
– Да, но я их полноправный опекун. – А отец их в тюряге, где ему самое место. К тому времени, когда подонок выйдет на свободу, дети уже в колледже учиться будут.
– Тогда подумайте о Верноне, – не сдавалась Кэрол. – Он не самый худший вариант, уж поверьте мне.
Вооружившись ножом, Лаура осторожно отделила от тарелки прихотливый завиток глазури.
– Да, – проговорила она со вздохом. – Я знаю.
– Ну как?
Вернон аккуратно повесил телефонную трубку на рычаг и покачал головой.
– Они не говорят. Дескать, конфиденциальная информация.
– Черт подери. – Джозеф рывком открыл холодильник и достал две банки пива. Одну протянул внуку, другую ловко вскрыл сам. – Чтоб им пусто было, этим докторишкам!
– По крайней мере, в поликлинику она сходила.
Вернон поднес к губам банку, но тут вспомнил, что собирался в город, и поставил ее на стол. «Венецианская гондола» закрывается в четыре. Он сверился с часами: надо думать, Лаура уже у себя, стряпает ужин для себя и детей.
– Ты разве в охотничий клуб не поедешь?
– Не-а, – покачал головой Вернон. – Хочу наконец узнать, «светит» мне стать папочкой или нет.
– Я имею в виду – после, – подмигнул дед. – Там сегодня барбекю из оленины, а пиво всего доллар кружка.
– Звучит недурно, – откликнулся Вернон, нахлобучивая шляпу и сдергивая с вешалки куртку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39