Тереза даже не подумала отвести взгляд.
– И чем же ты был занят, интересно? – промурлыкала она, вертя в руках бокал.
– Да так, знаешь ли, нашлось занятие, – ответил Брюс, невольно поддаваясь ее легкому тону.
– Надеюсь, приятное? – спросила Тереза, сверкнув глазами.
Прежде чем ответить, Брюс едва ли не наполовину опорожнил бокал с фирменным напитком.
– Жажда мучает? – вкрадчиво произнесла Тереза, внимательно проследив за тем, как, поставив бокал на стол, он провел языком по губам.
Брюс молча развел руками, затем сказал, отвечая на предыдущий вопрос:
– Чрезвычайно приятное занятие. – Он усмехнулся, в упор глядя на Терезу. – Скажу больше: я бы с удовольствием повторил его.
Не отводя взгляда, Тереза вновь улыбнулась.
– Думаю, что…
Однако Брюсу не удалось узнать, о чем она думает, потому что в эту минуту вернулся официант. Пока он расставлял перед Терезой и Брюсом тарелки, они молчали, продолжая своеобразный зрительный поединок. Наконец, откупорив бутылку и наполнив вторую пару бокалов вином, официант удалился.
– Ты начала что-то говорить, – медленно произнес Брюс.
Однако Тереза качнула головой.
– А, неважно. Еще успеем побеседовать. – Она посмотрела на стоящую перед ней тарелку. – По-моему, сначала лучше перекусить.
Разочарованно вздохнув, Брюс взял нож и вилку. Но Тереза снова покачала головой.
– Давай выпьем вина, – сказала она, беря бокал. – Я хочу сделать это с тобой.
– О, если так, я согласен! – улыбнулся Брюс. – С тобой я согласен делать что угодно, а не только пить вино.
Глаза Терезы заблестели, она ощутила прокатившуюся по телу волну тепла, но тем не менее сдержанно произнесла:
– Пока я предлагаю только это.
Но ее интонация, похоже, не обманула Брюса.
– Пока? – быстро произнес он.
Вместо ответа Тереза подняла бокал.
Чуть помедлив, Брюс сделал то же самое и спросил:
– Хочешь произнести тост?
Тереза на секунду задумалась.
– Пожалуй. Давай выпьем за нынешний вечер.
– За что-то определенное в нем? – уточнил Брюс.
– Э-э… нет. За все.
– Хорошо, поддерживаю. Только добавлю от себя, что хотел бы, чтобы подобных вечеров еще много было впереди. Согласна?
– Конечно. Почему бы нет? Ведь мы с тобой партнеры по бизнесу.
Судя по всему, это было не то, что хотелось бы услышать Брюсу, но он кивнул и тоже поднял бокал. Одновременно пригубив вино, они взялись за еду.
– Так чем тебе не нравится моя самодостаточность? – спросила она, отрезая кусочек мягкого ароматного мяса и отправляя в рот.
– Я не выражался так категорично. Но меня интересует, как далеко она распространяется.
Тереза прожевала кусок и одобрительно кивнула. Затем спросила:
– Вот как? А почему только это? Кстати, ты ешь. Мясо действительно превосходно, как-то раз я уже заказывала его здесь.
Брюс тоже съел кусочек, запив его глотком вина.
– Ну? – выжидательно взглянула на него Тереза.
– Вкусно, – сказал он. – В «Меццо» всегда была замечательная кухня. – Проглотив еще кусок, Брюс продолжил: – Разумеется, меня интересует не только твоя приверженность этой идее, вернее не столько она, сколько то, насколько серьезно ты намерена ей следовать. – Заметив вопросительный взгляд Терезы, он с усмешкой пояснил: – Видишь ли, у меня здесь личный интерес.
При слове «личный» она на миг застыла, подумав о том, что Брюс очень близко подошел к теме, которую ей трудно обсуждать, и в то же время испытывая от этой мысли необъяснимое удовольствие.
– Даже не знаю, что тебе сказать, – вздохнула Тереза. – Мне бы хотелось, как ты говоришь, серьезно следовать идее самодостаточности, но, боюсь, я к этому еще не готова.
В глазах пристально наблюдавшего за ней Брюса промелькнуло нечто похожее на проблеск надежды.
– А нельзя ли узнать об этом поподробнее? – негромко спросил он.
Тереза вскинула на него удивленный взгляд.
– Об идее самодостаточности?
– Нет, с ней ты нас всех уже в общих чертах ознакомила.
– Что же тебя интересует?
– Твоя неготовность следовать ей, – улыбнулся Брюс.
Тереза слегка нахмурилась.
– Вижу, ты не воспринимаешь мои философские искания всерьез. А между тем для меня это вовсе не шутка.
– Солнышко! – с жаром произнес он. – Поверь, ничего более серьезного, чем твои искания, для меня в настоящий момент не существует.
Его горячность произвела на Терезу большое впечатление.
– Да-а? – протянула она с оттенком изумления. – Вот не ожидала. А почему?
Брюс опустил нож и вилку.
– Потому что они могут сказаться на той части моей дальнейшей жизни, которая связана – и очень тесно – с тобой.
На этот раз Тереза первой опустила глаза. «Парень в тебя влюблен. Таково, если хочешь знать, мое мнение». Неужели Синтия права? Если так, то последнюю фразу Брюса нужно воспринимать как очень прозрачный намек, почти признание. Готова ли я к этому?
Ответ для нее был более чем очевиден. Ей очень нравились новые отношения с Брюсом, а сам он вызывал восторг – чему в немалой степени способствовало то обстоятельство, что в прошлую субботу Тереза словно заново открыла его для себя. Не говоря уже о том, что сам Брюс открыл для нее загадочный прежде мир физического удовольствия. Но ее вполне устраивало нынешнее положение, когда о чувствах никто из них не заговаривал.
До этого момента Терезе казалось, что и Брюс вполне доволен существующей ситуацией, но сейчас она начала понимать, что заблуждалась. Разговор приблизился если не к опасной, то к весьма напряженной черте. И Тереза чувствовала, что если та будет перейдена, то полюбившаяся ей в последнее время теория самодостаточности окажется под серьезной угрозой.
А она и без того претерпела изрядные изменения за время, прошедшее с субботы.
– Так можно мне узнать, почему ты не чувствуешь в себе готовности следовать избранному тобой философскому направлению? – произнес Брюс.
Тереза вздохнула.
– Поверь, я пытаюсь. Но мои чувства, переживания и… Словом, для этого, скорее всего, нужно быть менее эмоциональным человеком. Я методично изживаю в себе эту черту характера, но, увы, пока не добилась особых успехов.
– Счастье, что тебе этого не удалось! – с облегчением произнес Брюс. – В противном случае все обернулось бы катастрофой. Про себя я уже не говорю, потому что в первую очередь это касается тебя самой.
12
Тереза поставила на стол бокал, который за минуту до этого поднесла к губам, чтобы отпить глоток вина.
– Меня?
Брюс кивнул.
– Конечно. И прежде всего твоего творчества.
Во взгляде Терезы промелькнуло искреннее удивление.
– А при чем здесь оно?
Брюс рассмеялся.
– Ну знаешь! Странно слышать подобный вопрос от тебя. Ведь все твои песни – это сплошные эмоции. Причем очень широкого диапазона: от самых негативных до очень светлых и даже ликующих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36