сегодня вы пришли к нам с жалобой относительно утраты зрения на обоих глазах: все правильно?
Да… Сэмми отыскивает кресло, садится. Выдвигает вперед ногу, и та врезается в какой-то стол.
И как же, вы говорите, произошла потеря зрения – в течение определенного периода времени или внезапно; как?
Ну…
Доктор вздыхает. В отчете, который лежит передо мной, это сформулировано немного туманно.
Ну, я проснулся утром и все – ничего не вижу. Я уже говорил женщине в центральной клинике.
Угум. И когда это случилось?
Да я не уверен.
Не уверены?
Нет.
Согласно этому документу, начальная дата уже определена – позапрошлая суббота.
Э-Э
А теперь вы хотите назвать другую?
Я не уверен.
Вы не уверены?
Я малость запутался со временем, доктор.
…
Я пытаюсь привыкнуть к этому, но как следует разобраться во всем у меня не получается.
Понятно. До названной даты вы замечали какие-нибудь ухудшения?
Нет.
Вы совершенно в этом уверены?
Да; я все хорошо видел, а после вдруг перестал.
То есть вы хотите сказать, что никогда у окулиста не были.
Нет.
Вы много читаете?
В общем, да.
Угум. И разбираете любой мелкий шрифт?
Нет.
Теперь насчет телевизора, с ним вы какие-нибудь затруднения испытывали?
Никаких.
А в вашей семье кто-нибудь страдал слепотой? Родители, братья, сестры. Дедушки и бабушки.
Отец с матерью носили очки.
Постоянно?
Ну…
Не снимая?
Я не уверен… э-э, вроде бы да. Да, не снимая. И сестра читает только в очках. Насчет брата не знаю, я с ним давно не виделся.
Несколько минут молчания. Снова шуршат бумаги, открывается и закрывается ящик стола. И Сэмми слышит, какое-то движение в той стороне, где доктор. Потом что-то свистит в воздухе, Сэмми вскидывает голову. Еще раз. Он снова вскидывает голову; вцепляется в подлокотники кресла. Опять свист, гораздо ближе. И еще один, прямо за левым ухом. Потом на лоб ему ложится холодная ладонь.
Сэмми прислушивается к дыханию доктора, мерному-мерному, ни единого сбоя.
Постарайтесь расслабиться, мистер э-э… Нет, глаза пока держите открытыми.
Еще какое-то движение. Что-то касается его щеки, что-то шершавое. Потом легкий удар в левый висок, от которого Сэмми взвизгивает. Он шмыгает носом. Ладонь снимается со лба. Доктор отходит.
Вы курильщик. Когда вы проходили у нас регистрацию, вы нас об этом известили?
Да.
Сколько вы выкуриваете в день? в среднем.
Ну, когда как.
Примерно, сколько?
Пол-унции. Ну то есть если я не совсем на нуле, если есть какие-то деньги… Сэмми пожимает плечами.
Вы понимаете, что лечение определенных расстройств и заболеваний может не дать результата, если вы сохраните эту привычку. Я настоятельно рекомендую вам отказаться от нее. Курение убивает; и не только вас, но и окружающих. Оно может также стать одной из причин разнообразных недугов и болезненных состояний. Вы когда-нибудь пробовали бросить курить?
Да, несколько раз.
Но не смогли?
Нет.
Угум. Ну что ж, мистер э-э Сэмюэлс… что касается примененной к вам визуальной стимуляции, вы, как мне представляется, на нее не отреагировали.
Вы хорошо спите по ночам?
Да.
Сколько подушек используете?
Э-э, одну.
А желания открыть окно не испытываете?
Ну, бывает.
Чтобы воздух был свежим?
Да.
Учащенные сердцебиения у вас случаются?
Нет.
Боли в лодыжке или в плече?
Никаких.
В груди?
Э-э… в общем-то, нет.
Вы вроде бы не уверены.
Ну, я. э-э, у меня бывает иногда несварение.
В груди?
Да.
Почему вы думаете, что это несварение?
Ну… это похоже на изжогу.
Угу. Головные боли?
Э-э, нет.
Никогда?
Нет.
У вас никогда не болела голова?
Нет, никогда.
Замечательно. Другие боли?
…
Сэмми скрещивает руки. Да, говорит он, в спине и в ребрах.
Тем не менее никаких проблем с грудной клеткой вы не испытываете. Угум.
Сэмми встает. Снимает куртку: Я подумал, вам, может, захочется взглянуть на это, доктор. Он вытягивает из штанов майку, задирает ее вместе со свитером. Поворачивается кругом.
Доктор подходит к нему: Стойте спокойно. Он касается ребер Сэмми, похлопывает его по спине, ближе к копчику. Потом говорит: Заправьте майку.
Сэмми заправляет, садится, слушая, как доктор что-то записывает. Э-э, я вот хотел спросить…
Да?
Как вы считаете, это только на время?
Что?
Глаза.
Глаза?
Я насчет слепоты, по-вашему, что это временно или как?
Боюсь, на этот вопрос я ответить не могу. Рекомендую вам набраться терпения. Вы склонны к психологическим или нервным расстройствам?
Нет.
К беспричинной тревоге?
Нет, никогда!
Приступам панического страха?
Э-э, нет.
Вы понимаете, что я подразумеваю под приступами панического страха?
Сэмми шмыгает. Что вы подразумеваете, я понимаю, я не понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете.
Вы знакомы с доктором Крозье?
…
Лет примерно девять назад он обследовал вас и составил медицинское заключение. Он описал вас как человека, подверженного патологическому беспокойству и склонного к приступам панического страха.
…
Передо мной лежит копия этого заключения. Вы с его клинической оценкой не согласны?
Да.
Да?
Да. Ну, то есть дело не в том, что я не согласен, просто тогда такие обстоятельства были, я ему говорил – одного моего знакомого нашли мертвым.
И вы считаете, что это делает заключение доктора Крозье безосновательным?
Я не считаю. Я просто говорю, что ситуация была необычной.
Мистер Сэмюэлс, я посоветовал бы вам, для вашего же собственного блага, постараться поладить с физической реальностью. Вам не следует позволять тем или иным вещам угнетать ваше сознание. Следует избегать в вашем поведении маниакальных проявлений. Когда человека поражает сенсорная дисфункция, его тело пускает в ход собственные механизмы компенсации, и им лучше содействовать, нежели противиться. Все люди, в общем и целом, одинаковы. Мой опыт общения с людьми, лишенными зрения, говорит мне, что они обладают способностью различать материальные предметы с такой совершенной точностью, что у того, кто их наблюдает, возникает искушение предположить, будто они способны видеть с помощью рук или что их палки это некий орган шестого чувства; эти люди с легкостью различают, где камень, где дерево, а где вода. Вы, как я вижу, человек не религиозный, но есть ведь и религиозные люди, приверженцы разного рода верований; так вот, они утверждают – на мой взгляд, не без оснований, – что это весьма специфическое зрение есть принадлежность души. Очень часто приходится наблюдать, что, когда душа пребывает, вследствие исступления или углубленного созерцания, в смятении, тело человека, как целое, лишается чувствительности, несмотря даже на то, что оно сохраняет контакт с объектами материального мира. Суть здесь в том, что ощущение возникает не по причине присутствия души в тех частях тела, которые служат внешними органами чувств, но по причине ее реального присутствия в мозге, где она исполняет роль главнейшего органа всех чувств, своего рода центрального координатора – можно назвать ее и так, хотя, делая это, мы оставляем открытым путь для отрицания ее неотъемлемой сущности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94