Кажется, теперь это зависит только от Вэла.
Джин даже испугалась, что упустила свой шанс, когда согласилась провести эти дни отдельно друг от друга, дабы осмыслить произошедшее. Нельзя было оставлять его ни на минуту! Он забудет ее, заверченный каруселью будничных дел!
И как она теперь сможет жить дальше, если их связь оборвется, едва начавшись, и мелькнувший впереди лучик надежды окажется банальным отблеском автомобильных фар?
Сделать вид, что ничего не случилось, у нее теперь не получится. Хотелось просто послать всех и вся к черту и завыть от страха неудачи. Песок, которым была посыпана дорожка, так напоминал о пляже в Акапулько, но казался гораздо грубее и жестче. Звезды так же висели над головой, как в ту ночь на острове, но выглядели не такими яркими и громадными… Суррогаты, жалкие суррогаты!
Джинджер закрыла глаза.
Она провела ладонями по своим плечам, облаченным в пончо, – погладила мягкую плотную ткань, его подарок. Неужели только это и останется на память о тепле Вэла, его ласке, его заботе?
Автомобильные покрышки прошуршали по асфальту по ту сторону дома. Судя по звукам, чей-то автомобиль подъехал и остановился перед ее воротами. Видимо, она забыла запереть калитку… Кто-то решительно протопал к дверям. Джинджер из сада слышала, как в холле мелодичной трелью залился звонок.
Мягко ступая, она обошла дом и осторожно выглянула из-за угла. Перед дверью маячила до боли знакомая фигура в светлом плаще.
– Алекс, это ты? – Машинально расправляя складки на одежде, она направилась к крыльцу.
– Привет, Джин, – несколько растерянно произнес ее бывший муж, переступая с ноги на ногу. – Я боялся, что ты спишь… – Нет, я была в саду, – пробормотала она очевидное, лишь бы что-нибудь сказать.
Встреча смутила обоих. Джинджер испытывала странные чувства – словно изобрели машину времени и она нос к носу столкнулась с собственным мужем, но более молодым, чем он должен быть теперь. Алекс выглядел таким знакомым и своим, и в то же время казался частью прошлой жизни, неуместной здесь, сегодня…
Она поколебалась, решая, нужен ли дежурный поцелуй – привычный ритуал при встрече и прощании, но так и не рискнула коснуться щеки или губ Алекса. Подалась вперед, сделала четверть шага назад, в смятении опустила глаза…
И только успела заметить, что против обыкновения он отпустил небольшую щетину.
– Я забыл вернуть тебе ключи… – пробормотал он, шаря в кармане плаща. – Черт, да где же они?
– Проходи, – спохватилась Джинджер, сообразив, что, пока она мечется, гость изнывает на пороге. – Пойдем через сад, здесь закрыто изнутри.
И повела его в гостиную в обход дома, мимо яблонь, мимо роз.
– Знаешь, у Грейтонов сын родился. Теперь они спорят, имя придумывают. А Эмми я наконец спровадил на повышение – теперь она подает кофе шефу, и все довольны. Давно не встречал такой тупой секретарши. Знаешь, что было ее прощальным достижением? Она пролила на клавиатуру какую-то парфюмерию – естественно, клавиши залипли. А потом удивлялась, почему компьютер «сам печатает» какие-то невообразимые сочетания букв и цифр. Тогда Эмми пошла в библиотеку и вместе с библиотекаршей пыталась дешифровать эти «сообщения от душ умерших», роясь в литературе по спиритизму…
Слушая Алекса, Джин понимала, что по-человечески ей его не хватает. Слишком многое их связывало – так много общих знакомых, общих тем, общих переживаний… У них на глазах росли дети друзей, люди сходились и расходились, женились, болели, меняли работу…
Казалось бы, она так молода – ей нет и тридцати. Но ведь на момент их знакомства ей было всего шестнадцать. И получилось, что довольно большой кусок жизни они успели прошагать плечом к плечу (точнее, плечом к локтю, учитывая ее невысокий рост).
Ощущение родства? Ностальгия? Да, пожалуй, то, что она сейчас испытывала, лежит где-то в этой плоскости.
Он принес с собой бутылку коньяка, и Джинджер задумчиво вертела в пальцах рюмку, не притрагиваясь к ней губами. Она не любила коньяк.
Алекс же регулярно делал очередной глоток янтарной жидкости и говорил торопливо, с наигранной веселостью, словно боялся, что между ничего не значащими словами проскользнет что-то, способное больно задеть его или ее.
Наконец он все-таки решил нарушить данное себе слово поддерживать разговор в нейтральном русле:
– Да, кстати, Джин… Говорят, у тебя назревают кое-какие перемены?
– Ты о чем? – Застигнутая врасплох, она пыталась потянуть время.
– Ну… Ходят слухи… Не хочешь – не говори…
В общем, Джин, ты выходишь замуж? За Вэла Брунера? Это правда?
Джинджер вздохнула. Теперь она уже горько жалела о том, что сболтнула лишнее миссис Бэнгз. Никогда не стоит бежать впереди паровоза.
– Не стану скрывать, мы думали на эту тему… – после некоторых размышлений ответила она. – Но я бы не стала пока утверждать этого со всей уверенностью.
Как ни странно, Алекс помрачнел. Джинджер всегда казалось, что муж абсолютно равнодушен к ней и просто добросовестно выполняет свою роль супруга. Тем более сейчас, когда он приобрел приставку «бывший», Джин не ожидала, что его расстроит ее сообщение. – Нет, я, конечно, рад за вас… – спохватился Алекс. – И если вы с Вэлом будете счастливы, это здорово, ты это заслужила… В смысле, ты замечательная женщина и должна быть любима. Я, наверное, недодал тебе любви… Но…
– «Но»? – насторожилась Джинджер.
Неужели сейчас Алекс начнет ей доказывать, что они с Вэлом – не пара, что она могла бы найти более достойного кандидата на роль своего спутника жизни, что над ней смеется весь Далтонмор?! Нет, только этого еще не хватало!
– Но… – Алекс вздохнул и наконец решился:
– Но если ты сомневаешься в своих чувствах, если тебе кажется, что это не тот человек, что тебе нужен… Одним словом, если у вас с Вэлом ничего не получится, может быть, ты вернешься ко мне?
Отбарабанив это, Алекс сразу же заметно повеселел, словно скинул с души камень, который давно его мучил, и теперь был готов услышать хоть приговор – все лучше, чем страдать от сомнений и не решаться сказать…
– Нет, Ал, – тихо произнесла Джинджер и мягко коснулась его руки. – Я благодарна тебе за то, что ты столько времени был рядом со мной. За то, что помог из простецкой маленькой девочки стать тем, что я есть… Да за многое.
А недоданная любовь… Может быть, в другой жизни? – Она грустно улыбнулась. – И дело тут не в моих отношениях с Вэлом. Дело во мне. Я сильно изменилась. И даже если я расстанусь с Вэлом, я не вернусь, потому что это уже не я.
– Ну что же, жаль, – вздохнул Алекс. – И все-таки не отвечай окончательного «нет», обещай мне подумать. Вдруг тебе захочется начать все заново, совсем по-другому…
– Хорошо, я подумаю, – согласилась она.
Так было легче… Проще… Пусть вместо точки в их истории будет знак многоточия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40