«По-быстрому эти дела только животные делают. Выпить – выпей, а лишку себе не позволяй. Сейчас придет мой сожитель, и нам попадет…».
Как уже догадался читатель, именно в этот момент в дом вошел грозный хозяин. Дальнейшие события, если их излагать литературным языком, выглядели так. Увидев на диване сидящих рядом подругу и незнакомца в трусах, Засечкин почувствовал сильное душевное волнение. За топором, по утверждению обвиняемого, они бросились одновременно. Хозяин однако оказался проворнее.
Версия Засечкина несколько не стыкуется с выводами судебно-медицинского эксперта. В акте физико-технической экспертизы отмечается, что «потерпевший в момент причинения ему телесных повреждений находился спиной к нападавшему». К тому же, в ту ночь и Мальвина получила травмы руки и головы. Скорее всего, у ревнивого хозяина имелись более веские основания обидится на Мальвину и ее полуобнаженного приятеля. Но, как мне кажется, серьезного значения эти факты теперь уже не имеют. Следствие зафиксировало показания подозреваемых и свидетелей, приобщило к делу необходимые вещественные доказательства, изъятые в доме Засечкина: топор, куртку, похищенную у убитого, его брюки, сапоги, часы, перчатки.
И вдруг история получила непредвиденный оборот.
Всю зиму Засечкин, сидя в ИВС Сергиева Посада, спокойно ждал завершения следствия и передачи дела в суд. Но с наступлением теплых весенних деньков он вдруг стал проявлять необъяснимую тревогу за судьбу своего приусадебного участка. «Скоро для тебя начнутся жаркие денечки, – писал Засечкин родственнице, взявшейся следить за домом непутевого племянника. – Ты собиралась сажать картошку. Я даю добро только на участок за домом. Там и земля получше, и воду таскать ближе. Землю же перед домом трогать категорически запрещаю…».
Далее в письме шли заверения в преданности и любви к Мальвине, которой он хочет передать во владение участок перед домом. Заканчивалось сумбурное послание и вовсе непонятными угрозами. Если родственники не послушаются и отдадут землю в пользование, то он, Засечкин, выгонит их из дома с помощью… милиции. Родня долго не ломала голову над потайным смыслом письма и с наступлением погожих майских деньков вышла на посадку картофеля, совершенно забыв о наставлениях хозяина дома.
Из объяснений свидетеля Казакова: «13 мая я начал вскапывать грядки перед окнами, которые выходят в сторону Ярославского шоссе. На одной из грядок лежали куски утеплителя и лист кровельного железа. Я отодвинул их и продолжал работу. Но лопата почему-то не входила глубоко. Когда я копнул еще несколько раз, то из земли показалась человеческая нога».
На следующий день после находки Засечкин сознается в убийстве некоего Бровкина, чей труп и был обнаружен на картофельной грядке. А чуть позже он сообщает еще и об убийстве Савченко. Его тело 15 мая отрыли на том же участке в парнике. Копали и дальше, но, к счастью, «урожая» больше не было. Правда, Засечкин говорил и о других, якобы совершенных им убийствах. Но, учитывая непоследовательность и противоречивость показаний, а также отсутствие подтверждающих фактов, следователь по особо важным делам прокуратуры Московской области Михаил Белотуров эту линию «признаний» разрабатывать не стал.
Мотивы убийств и способы совершения ничем друг от друга не отличались. В обоих случаях ту же роль играли Мальвина и топор хозяина. Бровкин, как пояснил подозреваемый, уже давно находился с Мальвиной в близких отношениях. Они даже жили некоторое время втроем в доме Засечкина. И вот, после очередной пьянки и выяснения отношений, ревнивец взялся за топор и жахнул им Бровкина по голове.
Это было первое убийство Засечкина. Вероятно, поэтому, свою жертву он бил не обухом, а острой стороной топора, о чем наверняка позже сожалел. Пришлось сжигать шторы, на которые попали брызги крови, стирать вещи, возиться с тряпками, вытирая пол. За этим занятием его случайно застали знакомые, пришедшие по хозяйственным нуждам:
– Что это, откуда столько крови?
– Собаку зарезали, – не моргнув глазом, заявил убийца.
Ночью он вытащил «собаку» во двор и спешно закопал в землю.
Участь второй жертвы, Савченко, была предрешена, когда, поддавшись чарам Мальвины, он согласился зайти к ней «на огонек». Засечкин застал их на диване.
Из показании Засечкина: «В доме было темно и тихо. Я включил свет на кухне и вошел в большую комнату – на диване спали Татьяна и Петр Савченко. Последний проснулся, ударил меня кулаком. Я выскочил на кухню, схватил топор и стукнул обухом Петра в лоб. Затем принес мешок, завязал его на шее убитого, вытащил труп в парник и зарыл».
Как спалось им в доме, под окнами которого было закопано два зарубленных человека?
Справедливости ради отмечу – Мальвина всплакнула по Бровкину. Даже в настенном календаре обвела числа, когда отмечать по безвременно ушедшему девять и сорок дней.
Не знаю, разделял ли настроения своей подруги хозяин. Сведениями на этот счет следствие не располагает. Зато хорошо известно, что каждый из потерпевших человеком был, в сущности, неплохим. Савченко положительно характеризовался на работе, а Бровкина, хоть он и не работал с 1988 года, в городе уважали – спокойный, рассудительный. Если же лишку позволяет, так это дело обычное…
А Мальвина? Чем она знаменита среди пушкинцев? «Блуждающий форвард», как иронически заметил один из сотрудников уголовного розыска. С восемнадцати лет нигде толком не работала. С мужем прожила, да и то в далекой юности, два-три года, развелась из-за пьянства, лишена материнских прав на сына.
Однако и ее ни в чем особо упрекнуть нельзя. Так, никчемная просто баба. Родственники, правда, отмечали участливое отношение Мальвины к матери – всегда присылала поздравительные открытки по праздникам, интересовалась здоровьем.
Ну, решит читатель, уж Засечкин-то наверняка – злодей из злодеев. Уж он-то обладал всеми вообразимыми отрицательными качествами. В материалах уголовного дела вполне достаточно документов, позволяющих составить представление о личности убийцы: тридцать восемь лет, среднее образование, ранее не судимый, разведен, имеет на иждивении сына пятнадцати лет. И по месту жительства характеризовался положительно.
Не менее прекрасную характеристику с его последнего места работы дала Засечкину заведующая магазином N 45 пушкинского торга: исполнительный, обязательный, от работы не бегает. Отмечает внимательный завмаг и такую деталь: она ни разу Засечкина с топором в руках не видела (в этом ударнице торгового фронта можно только позавидовать).
Итак, обвиняемые, хоть положительными их не назовешь, вполне спокойные, не судимые и не связанные с уголовной средой люди. Обычные выпивохи, каких вокруг, в каждом доме, поселке, городе десятки и сотни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Как уже догадался читатель, именно в этот момент в дом вошел грозный хозяин. Дальнейшие события, если их излагать литературным языком, выглядели так. Увидев на диване сидящих рядом подругу и незнакомца в трусах, Засечкин почувствовал сильное душевное волнение. За топором, по утверждению обвиняемого, они бросились одновременно. Хозяин однако оказался проворнее.
Версия Засечкина несколько не стыкуется с выводами судебно-медицинского эксперта. В акте физико-технической экспертизы отмечается, что «потерпевший в момент причинения ему телесных повреждений находился спиной к нападавшему». К тому же, в ту ночь и Мальвина получила травмы руки и головы. Скорее всего, у ревнивого хозяина имелись более веские основания обидится на Мальвину и ее полуобнаженного приятеля. Но, как мне кажется, серьезного значения эти факты теперь уже не имеют. Следствие зафиксировало показания подозреваемых и свидетелей, приобщило к делу необходимые вещественные доказательства, изъятые в доме Засечкина: топор, куртку, похищенную у убитого, его брюки, сапоги, часы, перчатки.
И вдруг история получила непредвиденный оборот.
Всю зиму Засечкин, сидя в ИВС Сергиева Посада, спокойно ждал завершения следствия и передачи дела в суд. Но с наступлением теплых весенних деньков он вдруг стал проявлять необъяснимую тревогу за судьбу своего приусадебного участка. «Скоро для тебя начнутся жаркие денечки, – писал Засечкин родственнице, взявшейся следить за домом непутевого племянника. – Ты собиралась сажать картошку. Я даю добро только на участок за домом. Там и земля получше, и воду таскать ближе. Землю же перед домом трогать категорически запрещаю…».
Далее в письме шли заверения в преданности и любви к Мальвине, которой он хочет передать во владение участок перед домом. Заканчивалось сумбурное послание и вовсе непонятными угрозами. Если родственники не послушаются и отдадут землю в пользование, то он, Засечкин, выгонит их из дома с помощью… милиции. Родня долго не ломала голову над потайным смыслом письма и с наступлением погожих майских деньков вышла на посадку картофеля, совершенно забыв о наставлениях хозяина дома.
Из объяснений свидетеля Казакова: «13 мая я начал вскапывать грядки перед окнами, которые выходят в сторону Ярославского шоссе. На одной из грядок лежали куски утеплителя и лист кровельного железа. Я отодвинул их и продолжал работу. Но лопата почему-то не входила глубоко. Когда я копнул еще несколько раз, то из земли показалась человеческая нога».
На следующий день после находки Засечкин сознается в убийстве некоего Бровкина, чей труп и был обнаружен на картофельной грядке. А чуть позже он сообщает еще и об убийстве Савченко. Его тело 15 мая отрыли на том же участке в парнике. Копали и дальше, но, к счастью, «урожая» больше не было. Правда, Засечкин говорил и о других, якобы совершенных им убийствах. Но, учитывая непоследовательность и противоречивость показаний, а также отсутствие подтверждающих фактов, следователь по особо важным делам прокуратуры Московской области Михаил Белотуров эту линию «признаний» разрабатывать не стал.
Мотивы убийств и способы совершения ничем друг от друга не отличались. В обоих случаях ту же роль играли Мальвина и топор хозяина. Бровкин, как пояснил подозреваемый, уже давно находился с Мальвиной в близких отношениях. Они даже жили некоторое время втроем в доме Засечкина. И вот, после очередной пьянки и выяснения отношений, ревнивец взялся за топор и жахнул им Бровкина по голове.
Это было первое убийство Засечкина. Вероятно, поэтому, свою жертву он бил не обухом, а острой стороной топора, о чем наверняка позже сожалел. Пришлось сжигать шторы, на которые попали брызги крови, стирать вещи, возиться с тряпками, вытирая пол. За этим занятием его случайно застали знакомые, пришедшие по хозяйственным нуждам:
– Что это, откуда столько крови?
– Собаку зарезали, – не моргнув глазом, заявил убийца.
Ночью он вытащил «собаку» во двор и спешно закопал в землю.
Участь второй жертвы, Савченко, была предрешена, когда, поддавшись чарам Мальвины, он согласился зайти к ней «на огонек». Засечкин застал их на диване.
Из показании Засечкина: «В доме было темно и тихо. Я включил свет на кухне и вошел в большую комнату – на диване спали Татьяна и Петр Савченко. Последний проснулся, ударил меня кулаком. Я выскочил на кухню, схватил топор и стукнул обухом Петра в лоб. Затем принес мешок, завязал его на шее убитого, вытащил труп в парник и зарыл».
Как спалось им в доме, под окнами которого было закопано два зарубленных человека?
Справедливости ради отмечу – Мальвина всплакнула по Бровкину. Даже в настенном календаре обвела числа, когда отмечать по безвременно ушедшему девять и сорок дней.
Не знаю, разделял ли настроения своей подруги хозяин. Сведениями на этот счет следствие не располагает. Зато хорошо известно, что каждый из потерпевших человеком был, в сущности, неплохим. Савченко положительно характеризовался на работе, а Бровкина, хоть он и не работал с 1988 года, в городе уважали – спокойный, рассудительный. Если же лишку позволяет, так это дело обычное…
А Мальвина? Чем она знаменита среди пушкинцев? «Блуждающий форвард», как иронически заметил один из сотрудников уголовного розыска. С восемнадцати лет нигде толком не работала. С мужем прожила, да и то в далекой юности, два-три года, развелась из-за пьянства, лишена материнских прав на сына.
Однако и ее ни в чем особо упрекнуть нельзя. Так, никчемная просто баба. Родственники, правда, отмечали участливое отношение Мальвины к матери – всегда присылала поздравительные открытки по праздникам, интересовалась здоровьем.
Ну, решит читатель, уж Засечкин-то наверняка – злодей из злодеев. Уж он-то обладал всеми вообразимыми отрицательными качествами. В материалах уголовного дела вполне достаточно документов, позволяющих составить представление о личности убийцы: тридцать восемь лет, среднее образование, ранее не судимый, разведен, имеет на иждивении сына пятнадцати лет. И по месту жительства характеризовался положительно.
Не менее прекрасную характеристику с его последнего места работы дала Засечкину заведующая магазином N 45 пушкинского торга: исполнительный, обязательный, от работы не бегает. Отмечает внимательный завмаг и такую деталь: она ни разу Засечкина с топором в руках не видела (в этом ударнице торгового фронта можно только позавидовать).
Итак, обвиняемые, хоть положительными их не назовешь, вполне спокойные, не судимые и не связанные с уголовной средой люди. Обычные выпивохи, каких вокруг, в каждом доме, поселке, городе десятки и сотни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53