Но я могу точно сказать, что сделает: выйдет, отчитает меня, а потом отправит в гараж, дав теплое одеяло и подушку. Нет. Тут важно не просто проникнуть в дом. Важно, чтобы она меня простила.
Он сел на табуретку и уронил голову на руки. Жюльен сегодня выглядел особенно подавленным. Дэвид посмотрел на него внимательнее. За ночь он действительно как-то особенно переменился. Плечи опустились, взгляд поник.
– А ты не болен? – спросил Дэвид. – Плохо выглядишь.
– Да нет. – Жюльен покачал головой. – Просто болит голова. И как-то не по себе. Я уже три дня не видел Катрин и мальчиков.
– Ты уверен, что не болен?
Дэвид подошел к другу и присел рядом на корточки, чтобы заглянуть ему в лицо. Глаза Жюльена горели болезненным блеском, но трудно было определить, в чем причина. Дэвиду показалось, что скулы на лице Жюльена как будто отчетливее проступили, вокруг век залегли темные круги.
– Да ты спал ли вообще-то? – спросил он, не дождавшись ответа на свой повторный вопрос.
Жюльен кивнул, но Дэвид ему не поверил. С другом действительно творилось что-то странное. Дэвид положил руку на его лоб: он горел. Температура, кажется, повышенная. Дэвид знал, что иначе просто не почувствовал бы ее, по этой части мастера – женщины. Он всегда удивлялся тому, как по одному взгляду на ребенка любая мать может определить, болен он или нет. У Жюльена был жар.
– Ты горишь, – сказал Дэвид, – иди ложись. Я позвоню Катрин. Возможно, придется везти тебя в больницу. В университете я все улажу.
Жюльен вскочил, словно его обвинили в преступлении.
– Никаких врачей! – Он махнул рукой, словно своим резким движением хотел оградить себя от людей в белых халатах. – Я здоров и великолепно себя чувствую.
Он прошелся по кухне, словно демонстрируя свои физические возможности. Ходить у него действительно получалось неплохо. Пока.
– Я никуда не поеду, – продолжал Жюльен. – И не смей звонить Катрин, я сам разберусь со своей женой. Это мое дело.
Дэвид знал, что Жюльен терпеть не может больниц и врачей. Он считал это лишней тратой денег, если дело касалось его самого, однако бежал по врачам, не жалея никаких средств, едва легкое недомогание появлялось у Катрин или детей. В этом был весь Жюльен. Он считал себя уполномоченным лечить других, но к себе никого не подпускал.
В прошлый раз Этьен схватил воспаление легких именно потому, что с простудой не пошел к врачу. Жена пыталась лечить его сама, но безрезультатно. А все из-за того, что Жюльен был упрям как осел в вопросах, касающихся здоровья. Он исповедовал весьма сомнительный подход – непоколебимо верил в силы собственного организма и, заболев, отказывался принимать лекарство, ожидая, что иммунитет сам сделает свое дело. Жена смотрела на вещи более трезво. И пыталась его лечить.
– Я не собираюсь лезть в ваши личные дела. – Дэвид пожал плечами. – Я просто позвоню и скажу, что ты серьезно болен. Выясняйте отношения сами.
Он встал и перевернул бекон, который жарился на сковороде.
– Не смей звонить, – уперся Жюльен. – Я здоров.
– Ага, – усмехнулся Дэвид. – Я бы заставил тебя измерить температуру, но у меня нет градусника. Хотя, я тебя уверяю, что ты горишь. И сам это прекрасно знаешь.
– Так, – сказал Жюльен, приглаживая волосы на макушке, – сейчас я иду в душ, а потом на работу, Если ты позвонишь Катрин, считай, что мы никогда друг друга не знали. Ты выставляешь меня идиотом перед женой. Не смей этого делать, слышишь!
Голос его стал строгим, но Дэвид безошибочно угадал в нем одно только фирменное этьеновское упрямство. Жюльен отлично понимал, что, узнай Катрин о его болезни, ему волей-неволей придется отправиться в больницу.
Дэвид решил предпринять скрытый маневр.
– Хорошо, – согласился он. – Нет так нет. Но хотя бы не ходи на работу.
– Я сам решу, когда и куда мне ходить, – отрезал Жюльен.
В эту минуту он как никогда напоминал капризного ребенка. Дэвиду вспомнились слова Катрин: «Мужчина еще один ребенок в доме». С Жюльеном все обстояло именно так.
– Я не болен, – продолжал упрямиться Жюльен. – Это ерунда, пройдет.
– Как знаешь. – Дэвид пожал плечами.
Сейчас лучше отступиться. Пусть идет на работу, а он позвонит Катрин и все расскажет. Жюльен будет дуться, обижаться, зато останется жив и здоров. Интересно, как он жил до того момента, как женился на Катрин?
Тем разговор и закончился. Жюльен ушел принимать душ. Дэвид остался варить кофе. Через пару минут на кухню вошла Элизабет – ее разбудил громкий разговор. Она уже успела привести себя в порядок: волосы красиво причесаны, глаза подкрашены. Узкие брюки и облегающий пуловер выгодно подчеркивали стройность ее фигуры.
– Куда-то собираешься? – поинтересовался Дэвид.
– Да, – кивнула она. – Пройдусь по магазинам, осмотрю памятники. Не зря же я сюда летела. Надо чем-то отвлечься. К тому же хочу заняться работой. Куплю пару профессиональных журналов.
– Они все на немецком, не думаю, что тебе будет интересно, – сказал Дэвид.
В отличие от него, Элизабет знала немецкий плохо. Сейчас они говорили по-английски.
– Ничего, – махнула рукой Элизабет, – найду что почитать. И вообще, пора уже заняться чем-то полезным. Я останусь здесь еще недели две и поеду назад. Перееду в Сиэтл. Там Майкл меня не найдет, если вообще станет искать. Видеть его больше не хочу.
Дэвиду так хотелось все ей рассказать, но он обещал Майклу не вмешиваться. И промолчал. Из душа вернулся Жюльен.
– Доброе утро, мадам! – Он поклонился, но веселость не шла его болезненному лицу.
Элизабет заметила это, а может, просто слышала их разговор.
– Вы неважно выглядите, – сказала она, выкладывая омлет на тарелки.
– Нет, вы что, сговорились? – беззлобно возмутился Жюльен.
– Я ни слова не сказал, – заверил его Дэвид. – Просто очень заметно.
Жюльен не нашелся, что ответить. За завтраком он как всегда много шутил, построил Эйфелеву башню из помидоров, которая плавно перешла в Пизанскую, но, в отличие от своего реального прототипа, все-таки упала. Дэвид и Элизабет смеялись, но оба поняли, что Жюльен таким способом просто пытается отвлечь их внимание от своего болезненного состояния. Сегодня в университете ему нужно было появиться раньше, чем его другу. Едва дверь за ним захлопнулась, Дэвид позвонил Катрин. Но той уже не оказалось дома, трубку сняла няня. Он попросил ее найти рабочий телефон мадам Этьен. Няня перезвонила только через час. Дэвид уже сам собирался уходить. Потом у Катрин было занято. В итоге он дозвонился до нее по сотовому, лишь уже подходя к университету.
– Катрин? Это Митчелл.
– Да.
– Ты когда собираешься вернуть мужа?
– А он тебе уже успел надоесть за три дня? – Она звонко рассмеялась. – Неудивительно. У Жюльена талант на этот счет. Не беспокойся, я сегодня собиралась зайти к вам после работы и забрать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42