Чтобы осмотреть остров и убедиться в правдивости моих слов. Скажу тебе больше, на первой же стоянке в ближайшем порту «Исследователь» будет оборудован подводными сонарами, глубоководными камерами слежения и аппаратом для спуска человека под воду. Часть оборудования твоему отцу подарит военно-морской флот, большую часть оплачу я из собственного кармана. Об этом мы уже договорились с ним…
– Что-то я не помню, чтобы у тебя были карманы, когда впервые увидела тебя, – с улыбкой заметила Дайана.
– Первое впечатление часто бывает ошибочным, – с серьезным видом, без тени улыбки ответил Зигфрид. Скоро мы придем в порт. Надеюсь, ты хорошо отдохнешь и забудешь все свои морские переживания.
– Главное мое переживание – это ты! – Она подошла к Зигфриду и спрятала лицо у него на груди.
Руки молодого человека осторожно легли на ее плечи. Он привлек ее к себе, обнял. Дайана слышала, как громко бьется сердце возлюбленного, и уже знала, что последует за этим объятием.
Сначала он наклонит к ней голову, нежно поцелует виски, нос, щеки. Его губы прижмутся к ее губам, и она ответит на его потрясающе сладостный поцелуй. Потом сожмет его плечи, запустит пальцы в густые пряди волос, скажет ему, как безумно она хочет близости с ним, как мечтает о его ласках. И Зигфрид будет любить ее! Он покроет ее тело горячими поцелуями, назовет своей единственной…
Однако, увы, комфортабельной каюте, которую им так любезно уступила новый судовой врач, не суждено было на этот раз огласиться любовными стонами и услышать слова, которыми называют друг друга наедине только влюбленные.
Заработала судовая трансляция, и в динамике послышался голос капитана, приказывавшего всей команде, свободной от вахты, и всем участникам научной экспедиции собраться немедленно в кают-компании.
Дайана поспешно оделась, взглянула на себя в зеркало и, с сожалением улыбнувшись Зигфриду, направилась к месту сбора. К ее приходу большинство членов команды и персонала экспедиции уже находилось там, усаживаясь за длинный стол, во главе которого стоял Кристофер Стемплтон, ожидая, когда смолкнут разговоры и все готовы будут выслушать важное сообщение.
Он был облачен в черный капитанский китель с золотым шитьем на рукавах и светлые форменные брюки, держался несколько напряженно и торжественно.
– Внимание, леди и джентльмены! Через час «Исследователь» придет в порт, но не в Вальпараисо, как предполагалось, а в Пуэрто-Вальпо, что в сорока милях на юго-запад… Именно там, на правительственной верфи, наше судно будет частично переоборудовано, а затем мы вернемся в район острова Вапамоутомали, которым любовались сегодня утром. – Он взял со стола стакан минеральной воды, заботливо налитый стюардом, и, сделав небольшой глоток, внимательно оглядел присутствующих. – Счастлив вам сообщить, что программа научных исследований расширена и всех нас ожидает напряженный труд. В руководящем составе экспедиции, как вы знаете, произошли изменения. Профессор Казимир Садовский нас покидает, а кто окажется его восприемником, я сообщу позднее… Желаю всем хорошо отдохнуть на стоянке и набраться сил перед очередным выходом в океан.
Рядом с Дайаной, задержавшейся на шлюпочной палубе и смотревшей на безбрежную ширь океана, оказалась Джейн Дюпре. Врач была одета в стильный брючный костюм из розового поплина. В волосах ее сверкала золотая заколка с прозрачным драгоценным камнем. Губы несли легкий, едва заметный след губной помады, а в глазах сияла добрая улыбка. Сегодняшняя Джейн Дюпре являла собой разительный контраст с той женщиной, которая в военной куртке совсем недавно поднялась по трапу на борт «Исследователя».
– Дайана, девочка, пока мы неторопливо движемся к берегу, я хочу поговорить с тобой. Можно? – ласково спросила миссис Дюпре.
– Конечно, – откликнулась та. – Я думаю, если вы хотите мне что-то посоветовать, это будет идти от чистого сердца. Вы ведь так хорошо ко мне относитесь!
– Да, ты права. И мне хочется поговорить с тобой по душам.
Голос женщины был тихим, немного грустным и звучал несколько глуше, чем обычно. Она положила руки на дубовый планширь и начала задумчиво разглядывать изумрудно-голубую воду.
– Послушай, мне кажется, в твоей жизни происходят довольно важные события, они могут стать для тебя главными, не так ли?
– Все может быть… Но я пока ничего не знаю… – Щеки Дайаны залились пунцовой краской. – Вы имеете в виду… Да, вы хотите сказать, что…
– Вот именно, я имею в виду красавца Зигфрида. Не о хлыще же Казимире Садовском мне говорить с тобой! Так вот. Я должна сказать тебе, что когда в жизнь людей приходят настоящие чувства, надо беречь друг друга. Ты меня понимаешь, милая?
– Кажется, начинаю понимать… – ответила Дайана.
Джейн Дюпре заметно нервничала.
– Меньше всего мне хочется походить на учителя, который вдалбливает очередную тему из учебника в головы нерадивых учеников. Если ты поймешь, что Зигфрид тебе дорог и ты не можешь без него жить, пожалуйста, научись беречь его. А он, я уверена, уже души не чает в тебе самой. Мне было достаточно бросить на него несколько мимолетных взглядов, чтобы уловить главное: он хороший человек.
Щеки Дайаны стали еще ярче. Молодая женщина никак не ожидала, что ей придется обсуждать с Джейн Дюпре тайну своего сердца. Тем более что она сама еще не до конца была уверена, правильно ли понимает то, что с ней происходит.
Неужели они с Зигфридом созданы друг для друга? Неужели это и есть то чувство, о котором пишут в книгах и снимают кино… Неужели ей надо признаться вслух, что Зигфрид – ее любовь и судьба?
– Видите ли… – смущенно произнесла бедняжка, не зная, с чего начать.
– Дайана, милая, – тихо продолжала миссис Дюпре. – Я уже достаточно пожила на свете и знаю, что когда люди друг друга не берегут, им всегда очень и очень плохо. Ты можешь рассмеяться, но я могу засвидетельствовать как врач – люди эти даже чаще болеют.
– А что может стать причиной болезни? – искренне удивилась Дайана. – Неужели невнимание и равнодушие?
– Не только это. Вот, например, по той или иной причине человек обеспокоен. А в беспокойстве всегда присутствует неуверенность и связанные с этим ожидания и страхи. Что это значит? У человек могут начаться расстройства пищеварения, озноб, появиться проблемы с сердцем, нарушение кровообращения. То есть его организм в этот момент будет иметь пониженную сопротивляемость к различным заболеваниям.
– Да-да, – подтвердила Дайана. – Вот когда я, скажем, сдаю сессию в университете, то обычно заболеваю!
– Ты привела правильный пример. Или, допустим, человек загрустил. Это чувство вызывается многими поводами – разочарованием, беспомощностью… Любая неудача может дать толчок этому состоянию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Что-то я не помню, чтобы у тебя были карманы, когда впервые увидела тебя, – с улыбкой заметила Дайана.
– Первое впечатление часто бывает ошибочным, – с серьезным видом, без тени улыбки ответил Зигфрид. Скоро мы придем в порт. Надеюсь, ты хорошо отдохнешь и забудешь все свои морские переживания.
– Главное мое переживание – это ты! – Она подошла к Зигфриду и спрятала лицо у него на груди.
Руки молодого человека осторожно легли на ее плечи. Он привлек ее к себе, обнял. Дайана слышала, как громко бьется сердце возлюбленного, и уже знала, что последует за этим объятием.
Сначала он наклонит к ней голову, нежно поцелует виски, нос, щеки. Его губы прижмутся к ее губам, и она ответит на его потрясающе сладостный поцелуй. Потом сожмет его плечи, запустит пальцы в густые пряди волос, скажет ему, как безумно она хочет близости с ним, как мечтает о его ласках. И Зигфрид будет любить ее! Он покроет ее тело горячими поцелуями, назовет своей единственной…
Однако, увы, комфортабельной каюте, которую им так любезно уступила новый судовой врач, не суждено было на этот раз огласиться любовными стонами и услышать слова, которыми называют друг друга наедине только влюбленные.
Заработала судовая трансляция, и в динамике послышался голос капитана, приказывавшего всей команде, свободной от вахты, и всем участникам научной экспедиции собраться немедленно в кают-компании.
Дайана поспешно оделась, взглянула на себя в зеркало и, с сожалением улыбнувшись Зигфриду, направилась к месту сбора. К ее приходу большинство членов команды и персонала экспедиции уже находилось там, усаживаясь за длинный стол, во главе которого стоял Кристофер Стемплтон, ожидая, когда смолкнут разговоры и все готовы будут выслушать важное сообщение.
Он был облачен в черный капитанский китель с золотым шитьем на рукавах и светлые форменные брюки, держался несколько напряженно и торжественно.
– Внимание, леди и джентльмены! Через час «Исследователь» придет в порт, но не в Вальпараисо, как предполагалось, а в Пуэрто-Вальпо, что в сорока милях на юго-запад… Именно там, на правительственной верфи, наше судно будет частично переоборудовано, а затем мы вернемся в район острова Вапамоутомали, которым любовались сегодня утром. – Он взял со стола стакан минеральной воды, заботливо налитый стюардом, и, сделав небольшой глоток, внимательно оглядел присутствующих. – Счастлив вам сообщить, что программа научных исследований расширена и всех нас ожидает напряженный труд. В руководящем составе экспедиции, как вы знаете, произошли изменения. Профессор Казимир Садовский нас покидает, а кто окажется его восприемником, я сообщу позднее… Желаю всем хорошо отдохнуть на стоянке и набраться сил перед очередным выходом в океан.
Рядом с Дайаной, задержавшейся на шлюпочной палубе и смотревшей на безбрежную ширь океана, оказалась Джейн Дюпре. Врач была одета в стильный брючный костюм из розового поплина. В волосах ее сверкала золотая заколка с прозрачным драгоценным камнем. Губы несли легкий, едва заметный след губной помады, а в глазах сияла добрая улыбка. Сегодняшняя Джейн Дюпре являла собой разительный контраст с той женщиной, которая в военной куртке совсем недавно поднялась по трапу на борт «Исследователя».
– Дайана, девочка, пока мы неторопливо движемся к берегу, я хочу поговорить с тобой. Можно? – ласково спросила миссис Дюпре.
– Конечно, – откликнулась та. – Я думаю, если вы хотите мне что-то посоветовать, это будет идти от чистого сердца. Вы ведь так хорошо ко мне относитесь!
– Да, ты права. И мне хочется поговорить с тобой по душам.
Голос женщины был тихим, немного грустным и звучал несколько глуше, чем обычно. Она положила руки на дубовый планширь и начала задумчиво разглядывать изумрудно-голубую воду.
– Послушай, мне кажется, в твоей жизни происходят довольно важные события, они могут стать для тебя главными, не так ли?
– Все может быть… Но я пока ничего не знаю… – Щеки Дайаны залились пунцовой краской. – Вы имеете в виду… Да, вы хотите сказать, что…
– Вот именно, я имею в виду красавца Зигфрида. Не о хлыще же Казимире Садовском мне говорить с тобой! Так вот. Я должна сказать тебе, что когда в жизнь людей приходят настоящие чувства, надо беречь друг друга. Ты меня понимаешь, милая?
– Кажется, начинаю понимать… – ответила Дайана.
Джейн Дюпре заметно нервничала.
– Меньше всего мне хочется походить на учителя, который вдалбливает очередную тему из учебника в головы нерадивых учеников. Если ты поймешь, что Зигфрид тебе дорог и ты не можешь без него жить, пожалуйста, научись беречь его. А он, я уверена, уже души не чает в тебе самой. Мне было достаточно бросить на него несколько мимолетных взглядов, чтобы уловить главное: он хороший человек.
Щеки Дайаны стали еще ярче. Молодая женщина никак не ожидала, что ей придется обсуждать с Джейн Дюпре тайну своего сердца. Тем более что она сама еще не до конца была уверена, правильно ли понимает то, что с ней происходит.
Неужели они с Зигфридом созданы друг для друга? Неужели это и есть то чувство, о котором пишут в книгах и снимают кино… Неужели ей надо признаться вслух, что Зигфрид – ее любовь и судьба?
– Видите ли… – смущенно произнесла бедняжка, не зная, с чего начать.
– Дайана, милая, – тихо продолжала миссис Дюпре. – Я уже достаточно пожила на свете и знаю, что когда люди друг друга не берегут, им всегда очень и очень плохо. Ты можешь рассмеяться, но я могу засвидетельствовать как врач – люди эти даже чаще болеют.
– А что может стать причиной болезни? – искренне удивилась Дайана. – Неужели невнимание и равнодушие?
– Не только это. Вот, например, по той или иной причине человек обеспокоен. А в беспокойстве всегда присутствует неуверенность и связанные с этим ожидания и страхи. Что это значит? У человек могут начаться расстройства пищеварения, озноб, появиться проблемы с сердцем, нарушение кровообращения. То есть его организм в этот момент будет иметь пониженную сопротивляемость к различным заболеваниям.
– Да-да, – подтвердила Дайана. – Вот когда я, скажем, сдаю сессию в университете, то обычно заболеваю!
– Ты привела правильный пример. Или, допустим, человек загрустил. Это чувство вызывается многими поводами – разочарованием, беспомощностью… Любая неудача может дать толчок этому состоянию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36