В его руках был автомат. Я чувствовал, что готовится смертельный удар. Фрост скорчил печальную физиономию.
- Вам не уйти живым. - Он повысил голос: - Бросьте пистолеты, Лью. Считаю до трех.
Тот, третий, подползал ко мне на четвереньках. Он затих и прицелился, когда Фрост начал считать. Я бросил пистолеты на счете "два". На звук повернулись Марфельд и Лэшман.
Фрост кивнул.
- Вот теперь вы поступили умно.
Марфельд поднял пистолеты. Лэшман сделал шаг вперед. В правой руке он держал дубинку, обтянутую черной кожей. Человек с автоматом поднялся на ноги и приблизился к нам. Двое других вышли из-за крыльца, воровато оглядываясь, и быстро направились к нам. На лице охранника, которого Фрост уволил, играла глупая, болезненная усмешка. Он стыдился того, что он делает, но не мог поступить иначе.
Поодаль, на другой стороне участка, в дверях стоял Саймон Графф и наблюдал, как Лэшман бил меня дубинкой.
Глава 13
Время опять продолжило свой бег урывками. Боль пронзала мою голову, как молния тучи, разрастаясь и сжимаясь вместе с биением сердца. Где-то надо мной Лэнс Леонард произнес:
- Отличное убежище устроил себе здесь Карли. Я бывал тут много раз. Он разрешает мне пользоваться этим местом. Я всегда оказываюсь здесь, когда он уезжает. Отличное местечко для дам.
- Не шуми, - голос принадлежал Фросту.
- Я просто объясняю. - В голосе Леонарда прозвучала обида. - Я знаю это место как свои пять пальцев. Могу достать для вас все, что хотите: любой вид водки или вина.
- Я не пью.
- И я тоже. Принимаете наркотики?
- Да, я принимаю наркотики, - горько произнес Фрост. - А теперь замолчите. Мне надо подумать.
Леонард умолк. Некоторое время я пролежал в тишине, хотя она и не была благословенной. Горячие лучи солнца жгли мое лицо, сквозь веки плыли огненно-красные круги. Когда я попытался приоткрыть глаза, солнце пронзило мою голову скальпелем.
- У него только что дрогнули ресницы, - сказал Леонард.
- Надо взглянуть на него.
Подошвы башмаков зашуршали по цементу. Тяжелым носком кто-то ткнул мне в бок. Леонард присел и оттянул одно мое веко. Я закатил глаза.
- Он все еще без сознания.
- Обрызгай его водой. С другой стороны бассейна есть кран.
Я почувствовал, как вода полилась на мое лицо, сначала горячая, потом теплая. Я позволил, чтобы немного воды попало мне в рот.
- Все еще без сознания, - угрюмо констатировал Леонард. - Что, если он не проснется? Что мы тогда будем делать?
- Это проблема вашего друга Штерна. Впрочем, Арчер придет в себя. Он - крепкий орешек, сплошные кости, с головы до ног. Мне порой хочется, чтобы он не проснулся.
- Карли давно уже должен был бы приехать. Не думаете ли вы, что его самолет разбился?
- Да, я думаю, что его самолет разбился. И это превращает вас в проклятого сироту. - В голосе Фроста прозвучало шипение гремучей змеи.
- Вы опутываете меня, правда? Ведь это правда? - Леонард был напуган.
Фрост ему не ответил. Опять воцарилась тишина. Я не открывал глаз, но пошевелил мозгами. После довольно долгого промежутка времени мне удалось, ценою усилий, шевельнуть пальцами правой руки, а также и пальцами ног. Это меня очень ободрило.
За стеной зазвонил телефон.
- Клянусь, это Карли! - весело воскликнул Леонард.
- Не отвечайте. Мы будем тут сидеть и гадать, кто это такой.
- Ваша ирония неуместна. Может ответить Флейк. Он смотрит телевизор.
Телефонные звонки прекратились. Отодвигающаяся стена, шипя, раздвинулась. Человек со скрюченной физиономией сказал:
- Это Штерн. Он в Викторвилле. Хочет, чтобы за ним приехали.
- Он все еще на проводе? - спросил Леонард.
- Да, хочет с вами поговорить.
- Идите и поговорите с ним, - разрешил Фрост. - Утешьте его в его несчастье.
Шаги затихли. Я открыл глаза, посмотрел в сияющее голубое небо, на котором заходящее солнце висело как перевернутая раскаленная сковородка. Постепенно я приподнял голову, в которой громко пульсировала кровь. Мигающий отраженным светом овальный бассейн с трех сторон был огорожен забором из стекловолокнистых плит, а с четвертой стороны - стеклянной стеной дома цвета саманных построек пустыни. Между мной и бассейном в алюминиевом шезлонге под голубым зонтиком сидел Фрост, полуотвернувшись от меня и прислушиваясь к говору, доносившемуся из дома. Автоматический пистолет свисал в его вялой правой руке.
Я потихоньку сел, целиком опершись на руки. Перед глазами стоял красный туман. Усилием воли я сфокусировал взгляд на шее Фроста. Она была похожа на костлявую ощипанную шею цыпленка, которую легко свернуть. Я подтянул под себя ноги. Они с трудом слушались меня, один ботинок поскреб по цементу.
Фрост услышал этот негромкий звук. Его глаза качнулись в мою сторону. Он вскинул пистолет. Я продолжал ползти в его сторону, с меня капала покрасневшая вода. Он вылез из шезлонга и попятился к дому. - Флейк! Иди сюда.
Скрюченный человек появился в открытой части стены. Я не очень хорошо соображал, движения мои были замедленными. Я поднялся, попытался сделать рывок к Фросту и тут же упал на колени, не дотянувшись до него. Он ударил меня ногой по голове, от удара я не смог увернуться, реакция у меня напрочь отсутствовала. Небо для меня опять вспыхнуло огнями. Меня ударило что-то еще, и небо опять потемнело.
Я летел в черном пространстве, зацепившись за какой-то небесный крюк над освещенными местами. Я мог смотреть вниз и все очень четко видеть. Фрост, Леонард и Скрюченный стояли над распростертым на полу человеком и лживой болтовней пытались охмурить друг друга. Мне, во всяком случае, этот разговор казался неискренним. Мысли сверкали в моем мозгу как яркие слайды в проекторе. Голливуд начинался, как бессмысленная мечта. Его изобрели, чтобы делать деньги. Но он разрастался усилиями оборотистых людей и укреплялся, захватывая все новые окружающие ландшафты. К северу и к югу, вдоль берега, на восток - через пустыню и континент. И вот теперь мы оказались с мечтой, но без смысла. Голливуд превратился в кошмар, с которым нам пришлось мириться. Глубокие мысли.
В замешательстве я понял, что тело на полу принадлежит мне. Я опять спустился на грешную землю и проник в свое тело, как мышь, которая до этого находилась в огородном пугале. Тело было мне знакомым, даже удобным, если не считать протечек. Но со мной что-то произошло. У меня начались небольшие галлюцинации и появилось чувство жалости к себе, похожее на голубой, желанный бассейн, в котором мог утонуть, человек. Я нырнул в него. И даже доплыл до другой стороны. Но в бассейне оказалась морская щука, голодная, она хотела отгрызть мои мужские прелести. Я вылез из бассейна.
Я пришел в себя и увидел, что не двинулся с места. Фрост и Леонард ушли. Скрюченный сидел в алюминиевом шезлонге и наблюдал, как я сажусь. Он разделся до пояса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
- Вам не уйти живым. - Он повысил голос: - Бросьте пистолеты, Лью. Считаю до трех.
Тот, третий, подползал ко мне на четвереньках. Он затих и прицелился, когда Фрост начал считать. Я бросил пистолеты на счете "два". На звук повернулись Марфельд и Лэшман.
Фрост кивнул.
- Вот теперь вы поступили умно.
Марфельд поднял пистолеты. Лэшман сделал шаг вперед. В правой руке он держал дубинку, обтянутую черной кожей. Человек с автоматом поднялся на ноги и приблизился к нам. Двое других вышли из-за крыльца, воровато оглядываясь, и быстро направились к нам. На лице охранника, которого Фрост уволил, играла глупая, болезненная усмешка. Он стыдился того, что он делает, но не мог поступить иначе.
Поодаль, на другой стороне участка, в дверях стоял Саймон Графф и наблюдал, как Лэшман бил меня дубинкой.
Глава 13
Время опять продолжило свой бег урывками. Боль пронзала мою голову, как молния тучи, разрастаясь и сжимаясь вместе с биением сердца. Где-то надо мной Лэнс Леонард произнес:
- Отличное убежище устроил себе здесь Карли. Я бывал тут много раз. Он разрешает мне пользоваться этим местом. Я всегда оказываюсь здесь, когда он уезжает. Отличное местечко для дам.
- Не шуми, - голос принадлежал Фросту.
- Я просто объясняю. - В голосе Леонарда прозвучала обида. - Я знаю это место как свои пять пальцев. Могу достать для вас все, что хотите: любой вид водки или вина.
- Я не пью.
- И я тоже. Принимаете наркотики?
- Да, я принимаю наркотики, - горько произнес Фрост. - А теперь замолчите. Мне надо подумать.
Леонард умолк. Некоторое время я пролежал в тишине, хотя она и не была благословенной. Горячие лучи солнца жгли мое лицо, сквозь веки плыли огненно-красные круги. Когда я попытался приоткрыть глаза, солнце пронзило мою голову скальпелем.
- У него только что дрогнули ресницы, - сказал Леонард.
- Надо взглянуть на него.
Подошвы башмаков зашуршали по цементу. Тяжелым носком кто-то ткнул мне в бок. Леонард присел и оттянул одно мое веко. Я закатил глаза.
- Он все еще без сознания.
- Обрызгай его водой. С другой стороны бассейна есть кран.
Я почувствовал, как вода полилась на мое лицо, сначала горячая, потом теплая. Я позволил, чтобы немного воды попало мне в рот.
- Все еще без сознания, - угрюмо констатировал Леонард. - Что, если он не проснется? Что мы тогда будем делать?
- Это проблема вашего друга Штерна. Впрочем, Арчер придет в себя. Он - крепкий орешек, сплошные кости, с головы до ног. Мне порой хочется, чтобы он не проснулся.
- Карли давно уже должен был бы приехать. Не думаете ли вы, что его самолет разбился?
- Да, я думаю, что его самолет разбился. И это превращает вас в проклятого сироту. - В голосе Фроста прозвучало шипение гремучей змеи.
- Вы опутываете меня, правда? Ведь это правда? - Леонард был напуган.
Фрост ему не ответил. Опять воцарилась тишина. Я не открывал глаз, но пошевелил мозгами. После довольно долгого промежутка времени мне удалось, ценою усилий, шевельнуть пальцами правой руки, а также и пальцами ног. Это меня очень ободрило.
За стеной зазвонил телефон.
- Клянусь, это Карли! - весело воскликнул Леонард.
- Не отвечайте. Мы будем тут сидеть и гадать, кто это такой.
- Ваша ирония неуместна. Может ответить Флейк. Он смотрит телевизор.
Телефонные звонки прекратились. Отодвигающаяся стена, шипя, раздвинулась. Человек со скрюченной физиономией сказал:
- Это Штерн. Он в Викторвилле. Хочет, чтобы за ним приехали.
- Он все еще на проводе? - спросил Леонард.
- Да, хочет с вами поговорить.
- Идите и поговорите с ним, - разрешил Фрост. - Утешьте его в его несчастье.
Шаги затихли. Я открыл глаза, посмотрел в сияющее голубое небо, на котором заходящее солнце висело как перевернутая раскаленная сковородка. Постепенно я приподнял голову, в которой громко пульсировала кровь. Мигающий отраженным светом овальный бассейн с трех сторон был огорожен забором из стекловолокнистых плит, а с четвертой стороны - стеклянной стеной дома цвета саманных построек пустыни. Между мной и бассейном в алюминиевом шезлонге под голубым зонтиком сидел Фрост, полуотвернувшись от меня и прислушиваясь к говору, доносившемуся из дома. Автоматический пистолет свисал в его вялой правой руке.
Я потихоньку сел, целиком опершись на руки. Перед глазами стоял красный туман. Усилием воли я сфокусировал взгляд на шее Фроста. Она была похожа на костлявую ощипанную шею цыпленка, которую легко свернуть. Я подтянул под себя ноги. Они с трудом слушались меня, один ботинок поскреб по цементу.
Фрост услышал этот негромкий звук. Его глаза качнулись в мою сторону. Он вскинул пистолет. Я продолжал ползти в его сторону, с меня капала покрасневшая вода. Он вылез из шезлонга и попятился к дому. - Флейк! Иди сюда.
Скрюченный человек появился в открытой части стены. Я не очень хорошо соображал, движения мои были замедленными. Я поднялся, попытался сделать рывок к Фросту и тут же упал на колени, не дотянувшись до него. Он ударил меня ногой по голове, от удара я не смог увернуться, реакция у меня напрочь отсутствовала. Небо для меня опять вспыхнуло огнями. Меня ударило что-то еще, и небо опять потемнело.
Я летел в черном пространстве, зацепившись за какой-то небесный крюк над освещенными местами. Я мог смотреть вниз и все очень четко видеть. Фрост, Леонард и Скрюченный стояли над распростертым на полу человеком и лживой болтовней пытались охмурить друг друга. Мне, во всяком случае, этот разговор казался неискренним. Мысли сверкали в моем мозгу как яркие слайды в проекторе. Голливуд начинался, как бессмысленная мечта. Его изобрели, чтобы делать деньги. Но он разрастался усилиями оборотистых людей и укреплялся, захватывая все новые окружающие ландшафты. К северу и к югу, вдоль берега, на восток - через пустыню и континент. И вот теперь мы оказались с мечтой, но без смысла. Голливуд превратился в кошмар, с которым нам пришлось мириться. Глубокие мысли.
В замешательстве я понял, что тело на полу принадлежит мне. Я опять спустился на грешную землю и проник в свое тело, как мышь, которая до этого находилась в огородном пугале. Тело было мне знакомым, даже удобным, если не считать протечек. Но со мной что-то произошло. У меня начались небольшие галлюцинации и появилось чувство жалости к себе, похожее на голубой, желанный бассейн, в котором мог утонуть, человек. Я нырнул в него. И даже доплыл до другой стороны. Но в бассейне оказалась морская щука, голодная, она хотела отгрызть мои мужские прелести. Я вылез из бассейна.
Я пришел в себя и увидел, что не двинулся с места. Фрост и Леонард ушли. Скрюченный сидел в алюминиевом шезлонге и наблюдал, как я сажусь. Он разделся до пояса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64