Зачем нам стесняться друг друга? Бывает, что официантки выходят замуж за директоров банков, думаешь, мы тебе помешаем? Действуй, черт возьми, мы тоже покатаемся на машине!" Это меня рассердило. Я спросила ее: "Когда же ты собираешься покататься на машине?" Ее накрашенные губы скривились: "Нечего привередничать, поговорим начистоту; неужели ты такая неженка, что не способна к этому?!" Я не стерпела, забрала юань и пять мао, которые мне причитались, и ушла домой.
28
Постоянно угрожавшая мне черная тень приблизилась еще на шаг. Когда от нее прячешься, она оказывается только ближе. Я не раскаивалась, что ушла с работы, но меня пугала эта черная тень. Я могла продаться какому-нибудь одному мужчине. После того случая я очень хорошо поняла взаимоотношения мужчины и женщины. Стоит женщине немного размякнуть, как мужчина чувствует это и добивается своего. Его интересует только тело, и, пока оно нужно ему, у тебя есть пища и одежда; потом он, вероятно, начнет тебя бить и ругать или же перестанет платить. Так женщина продает себя; иногда это бывает приятно, как мне тогда. В порыве удовольствия говоришь ласковые слова, но этот момент проходит, и чувствуешь боль и унижение. Отдаваясь одному мужчине, еще можешь произносить нежные слова; когда продаешься всем, лишаешься даже этого. Мама не говорила таких слов. Можно бояться больше или меньше; я не могу принять совета "первого номера", один мужчина внушает мне меньше страха. Да и вообще, и в тот, первый, раз я не думала продавать себя. Я не нуждалась в мужчине, мне еще не было двадцати лет. Вначале я ждала, что с ним будет интересно; кто знал, что, когда мы окажемся одни, он потребует именно того, чего я боялась. Да, тогда я словно отдавалась весеннему ветру, а он воспользовался этим и потом пользовался моим неведением. Его медовые речи навевали грезы; придя в себя, я ощущала пустоту, это был только сон, мне достались лишь еда и несколько платьев. Я не собиралась снова так зарабатывать на жизнь, но пища - это действительность, и еду надо заработать. А для того, чтобы добыть деньги, женщина должна примириться с тем, что сна женщина, и торговать собой!
Более месяца я не могла найти работы.
29
Я встретила нескольких школьных подруг, некоторые учились в колледже, другие сидели дома и ничего не делали. Но я им не завидовала и с первых же слов почувствовала свое превосходство. В школе я была глупее их; теперь они обнаруживали свою глупость. Они еще жили словно во сне. Все они выставляли свои наряды, как товары в лавке. Глаза их скользили по молодым мужчинам так, как будто они слагали любовные стихи. Мне было смешно. Впрочем, я должна была извинить их: они сыты, а сытые только и думают о любви. Мужчины и женщины ткут сети и ловят друг друга; у кого деньги - у тех сети побольше, в них попадается сразу несколько жертв, а потом из них, не торопясь, выбирают одну, У меня не было денег, не было даже пристанища. Я должна была ловить без сетей или стать жертвой; я понимала больше, чем мои школьные подруги, была опытнее их.
30
Однажды я встретила ту маленькую женщину, похожую на фарфоровую куклу. Она ухватилась за меня так, словно я для нее самый близкий человек. "Вы хорошая! Вы хорошая! Я раскаялась, - говорила она очень искренне и страшно растерянно. - Я просила вас оставить его, - (Она всхлипнула.) - а вышло хуже! Он нашел другую, еще красивее, ушел и не возвращается!" Из разговора с ней я знала, что они женились по взаимной любви, она в сейчас очень любит его, а он ушел. Мне было жалко эту маленькую женщину, она тоже жила грезами и все еще верила в святость любви. Я спросила ее, что же она собирается делать, она сказала, что должна найти его во что бы то ни стало. "А если он не найдется?" спросила я. Она закусила губу; она - законная жена, и у нее еще есть родители, она не свободна. Оказалось, что она даже завидует мне - я ни от кого не завишу. Мне еще завидуют - как тут не рассмеяться! Я свободна - смешно! У нее есть еда, у меня - свобода; у нее нет свободы, у меня нет еды; обе мы женщины.
31
После встречи с "фарфоровой куклой" я уже не хотела продавать себя одному мужчине, я решила получить кое-какой заработок, заигрывая с мужчинами. Я ни перед кем не отвечала за это: я была голодна. Заигрывая с мужчинами, я смогу утолить голод, а если я хочу быть сытой, я вынуждена заниматься заигрыванием. Это замкнутый круг, и отправляться можно из любой точки. Мои школьные подруги и та "фарфоровая кукла" почти такие же, но они только мечтают, а я буду действовать, потому что голодный желудок - величайшая истина. Продав все, что у меня оставалось, я обзавелась новым платьем. Я была недурна собой и смело отправилась на заработки.
32
Я рассчитывала кое-что заработать шутками и заигрыванием. О, я просчиталась. Я еще плохо разбиралась в жизни. Мужчины не так легко попадаются на крючок, как мне думалось. Я хотела подцепить кого-нибудь из образованных и в крайнем случае отделаться одним-двумя поцелуями. Ха-ха, мужчины не таковы, они сразу же норовят ущипнуть за грудь. Они только приглашали меня в кино или погулять по улице, я съедала стаканчик мороженого и возвращалась домой голодная. "Образованных" хватало на то, чтобы спросить, что я окончила и чем занимается моя семья. Из всего этого я поняла: если он хочет тебя, ты должна доставить ему соответствующее удовольствие, а за поцелуй получишь только порцию мороженого. Если же продаваться, надо делать это скорей, брать деньги и ни о чем не думать. Я поняла то, что понимала мама и что невдомек "фарфоровым куколкам". Я часто вспоминала маму.
33
Может, некоторые женщины и могут прокормиться, заигрывая с мужчинами, но у меня не хватает ловкости, и нечего рассчитывать на это.
Я стала продажной женщиной. Хозяин не разрешил мне оставаться у него, он считал себя порядочным человеком. Я съехала с квартиры, даже не простившись, и снова очутилась в двух комнатках, где мы когда-то жили с новым отцом. Соседи не распространялись о приличиях, однако были честными и милыми людьми. После переезда мои дела шли очень недурно. Ко мне заходили даже образованные. Они знали: я продаю, они покупают - и заходили охотно, так как не попадали в неловкое положение и не роняли своего достоинства. Вначале было очень страшно: ведь мне еще не исполнилось и двадцати лет. Но через несколько дней я уже не боялась. Я не оставалась бесчувственной, не ленилась двигаться и все пускала в ход: руки, губы... Гостям нравилось это, и. они потом добровольно рекламировали меня.
Через несколько месяцев я стала понимать еще больше и определяла человека почти с первого взгляда. Богатые сразу спрашивали цену, давая понять, что покупают меня. Эти были очень ревнивы - пользоваться продажной женщиной они хотели монопольно, потому что у них были деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8
28
Постоянно угрожавшая мне черная тень приблизилась еще на шаг. Когда от нее прячешься, она оказывается только ближе. Я не раскаивалась, что ушла с работы, но меня пугала эта черная тень. Я могла продаться какому-нибудь одному мужчине. После того случая я очень хорошо поняла взаимоотношения мужчины и женщины. Стоит женщине немного размякнуть, как мужчина чувствует это и добивается своего. Его интересует только тело, и, пока оно нужно ему, у тебя есть пища и одежда; потом он, вероятно, начнет тебя бить и ругать или же перестанет платить. Так женщина продает себя; иногда это бывает приятно, как мне тогда. В порыве удовольствия говоришь ласковые слова, но этот момент проходит, и чувствуешь боль и унижение. Отдаваясь одному мужчине, еще можешь произносить нежные слова; когда продаешься всем, лишаешься даже этого. Мама не говорила таких слов. Можно бояться больше или меньше; я не могу принять совета "первого номера", один мужчина внушает мне меньше страха. Да и вообще, и в тот, первый, раз я не думала продавать себя. Я не нуждалась в мужчине, мне еще не было двадцати лет. Вначале я ждала, что с ним будет интересно; кто знал, что, когда мы окажемся одни, он потребует именно того, чего я боялась. Да, тогда я словно отдавалась весеннему ветру, а он воспользовался этим и потом пользовался моим неведением. Его медовые речи навевали грезы; придя в себя, я ощущала пустоту, это был только сон, мне достались лишь еда и несколько платьев. Я не собиралась снова так зарабатывать на жизнь, но пища - это действительность, и еду надо заработать. А для того, чтобы добыть деньги, женщина должна примириться с тем, что сна женщина, и торговать собой!
Более месяца я не могла найти работы.
29
Я встретила нескольких школьных подруг, некоторые учились в колледже, другие сидели дома и ничего не делали. Но я им не завидовала и с первых же слов почувствовала свое превосходство. В школе я была глупее их; теперь они обнаруживали свою глупость. Они еще жили словно во сне. Все они выставляли свои наряды, как товары в лавке. Глаза их скользили по молодым мужчинам так, как будто они слагали любовные стихи. Мне было смешно. Впрочем, я должна была извинить их: они сыты, а сытые только и думают о любви. Мужчины и женщины ткут сети и ловят друг друга; у кого деньги - у тех сети побольше, в них попадается сразу несколько жертв, а потом из них, не торопясь, выбирают одну, У меня не было денег, не было даже пристанища. Я должна была ловить без сетей или стать жертвой; я понимала больше, чем мои школьные подруги, была опытнее их.
30
Однажды я встретила ту маленькую женщину, похожую на фарфоровую куклу. Она ухватилась за меня так, словно я для нее самый близкий человек. "Вы хорошая! Вы хорошая! Я раскаялась, - говорила она очень искренне и страшно растерянно. - Я просила вас оставить его, - (Она всхлипнула.) - а вышло хуже! Он нашел другую, еще красивее, ушел и не возвращается!" Из разговора с ней я знала, что они женились по взаимной любви, она в сейчас очень любит его, а он ушел. Мне было жалко эту маленькую женщину, она тоже жила грезами и все еще верила в святость любви. Я спросила ее, что же она собирается делать, она сказала, что должна найти его во что бы то ни стало. "А если он не найдется?" спросила я. Она закусила губу; она - законная жена, и у нее еще есть родители, она не свободна. Оказалось, что она даже завидует мне - я ни от кого не завишу. Мне еще завидуют - как тут не рассмеяться! Я свободна - смешно! У нее есть еда, у меня - свобода; у нее нет свободы, у меня нет еды; обе мы женщины.
31
После встречи с "фарфоровой куклой" я уже не хотела продавать себя одному мужчине, я решила получить кое-какой заработок, заигрывая с мужчинами. Я ни перед кем не отвечала за это: я была голодна. Заигрывая с мужчинами, я смогу утолить голод, а если я хочу быть сытой, я вынуждена заниматься заигрыванием. Это замкнутый круг, и отправляться можно из любой точки. Мои школьные подруги и та "фарфоровая кукла" почти такие же, но они только мечтают, а я буду действовать, потому что голодный желудок - величайшая истина. Продав все, что у меня оставалось, я обзавелась новым платьем. Я была недурна собой и смело отправилась на заработки.
32
Я рассчитывала кое-что заработать шутками и заигрыванием. О, я просчиталась. Я еще плохо разбиралась в жизни. Мужчины не так легко попадаются на крючок, как мне думалось. Я хотела подцепить кого-нибудь из образованных и в крайнем случае отделаться одним-двумя поцелуями. Ха-ха, мужчины не таковы, они сразу же норовят ущипнуть за грудь. Они только приглашали меня в кино или погулять по улице, я съедала стаканчик мороженого и возвращалась домой голодная. "Образованных" хватало на то, чтобы спросить, что я окончила и чем занимается моя семья. Из всего этого я поняла: если он хочет тебя, ты должна доставить ему соответствующее удовольствие, а за поцелуй получишь только порцию мороженого. Если же продаваться, надо делать это скорей, брать деньги и ни о чем не думать. Я поняла то, что понимала мама и что невдомек "фарфоровым куколкам". Я часто вспоминала маму.
33
Может, некоторые женщины и могут прокормиться, заигрывая с мужчинами, но у меня не хватает ловкости, и нечего рассчитывать на это.
Я стала продажной женщиной. Хозяин не разрешил мне оставаться у него, он считал себя порядочным человеком. Я съехала с квартиры, даже не простившись, и снова очутилась в двух комнатках, где мы когда-то жили с новым отцом. Соседи не распространялись о приличиях, однако были честными и милыми людьми. После переезда мои дела шли очень недурно. Ко мне заходили даже образованные. Они знали: я продаю, они покупают - и заходили охотно, так как не попадали в неловкое положение и не роняли своего достоинства. Вначале было очень страшно: ведь мне еще не исполнилось и двадцати лет. Но через несколько дней я уже не боялась. Я не оставалась бесчувственной, не ленилась двигаться и все пускала в ход: руки, губы... Гостям нравилось это, и. они потом добровольно рекламировали меня.
Через несколько месяцев я стала понимать еще больше и определяла человека почти с первого взгляда. Богатые сразу спрашивали цену, давая понять, что покупают меня. Эти были очень ревнивы - пользоваться продажной женщиной они хотели монопольно, потому что у них были деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8