В решении этого вопроса лучшие прогрессивные представители буржуазного византиноведения, в том числе и Диль, близко подошли к марксистскому определению причин "живучести" Восточно-римской империи, усматривая их в том, что в Византии мы не наблюдаем падения городов и городской торговли, возвращения к натурально-хозяйственным формам, характерным для раннего средневековья на Западе. Эти условия позволили в первые века истории Византии сохранить централизованную монархию с разветвленным и широко развитым административным аппаратом, роль которого, как мы уже отмечали, Диль чрезмерно идеализирует. Однако при решении этого вопроса у Диля выпадает революция рабов и колонов. Именно указанные им же самим причины позволили Восточно-римской империи устоять перед революцией рабов и 12 колонов. Но обходить вовсе этот вопрос, как будто он и не существовал для Византии, значит грешить перед исторической истиной.
Как в своих прежних трудах, так и в этой сводной работе Диль, подводя итоги изучения вопроса о роли славянской иммиграции в развитии общественно-экономического строя, правильно изображает рост славянских элементов в составе населения империи и указывает, что Византия выиграла от прилива новых сил. Но вслед за большинством буржуазных ученых Диль недооценивает роль общественного строя древних славян в процессе феодализации Византийской империи. Между тем этот вопрос правильно решен в трудах классиков русского византиноведения В. Г. Васильевского и Ф. И. Успенского, а вслед за ними и в последних работах советских византинистов. Советское византиноведение не может признать и той схемы периодизации византийской истории, которую дает Диль. Этот вопрос Диль, как и большинство буржуазных византинистов, решает, исходя из отдельных периодов возвышения и упадка империи, а не из этапов в развитии процесса ее феодализации.
От многих буржуазных историков-византинистов Диль выгодно отличается правильной оценкой прогрессивной роли иконоборческого движения в Византии. Подводя итоги изучения этого движения в научной литературе, Диль склоняется к положительной характеристике деятельности иконоборческих императоров, проводивших широкую программу социально-экономических и общественно-политических реформ. Подобная характеристика совпадает с оценкой, которая дается этому движению в советской марксистской исторической науке.
Византийская империя была многонациональным государством, что создавало центральному правительству большие трудности в проведении внутрен-13ней политики. В настоящей книге Диль тщательно анализирует политику византийского правительства, имевшую целью достижение политического единства среди населения империи. Приобщение варварских элементов к более высокой византийской культуре, стремление превратить греческий язык в общепринятый язык для всего населения империи, распространение общей православной религии путем широкой организации деятельности церковных миссий Диль изображает как орудия византийской политики в деле ассимиляции варварских элементов населения.
В книге Диля изложены основные итоги изучения политического, военного и административного устройства Византийской империи, ее религиозной жизни, освещен еще мало исследованный вопрос о взаимоотношениях церкви и государства в Византии. В отличие от многих исследователей, считавших, что полное сращивание духовной и светской власти в руках императоров (т. н. "цезарепапизм") является особенностью Византии по сравнению с Западом, Диль отмечает борьбу между духовной и светской властью и освещает роль, которую играла эта борьба в политической жизни империи. Широко показано развитие административного аппарата империи. Взяв в качестве отправной точки реформы Диоклетиана и Константина, Диль останавливается на отдельных этапах развития органов управления, доводя свое изложение до последних преобразований государственного аппарата в поздней Византии при Палеологах. В этой книге, как и в основных работах Диля, мы встречаем ту же идеализацию административного аппарата империи. Значительное место, по сравнению с общим объемом книги, занимает анализ социально-экономического строя Византийской империи. Здесь подведены итоги многолетних исследований по внутренней истории Византии, аграрным отношениям, промышленности и торговле. 14 Рост крупного феодального землевладения, расширение иммунитетных привилегий феодальных владений, постепенное превращение их в почти независимые от центральной власти округа, наделенные большими административно-судебными полномочиями, Диль рассматривает как основную линию развития византийского общественного строя. Этот процесс вел в конечном счете к распадению империи на ряд независимых владений, что, по мнению Диля, послужило одной из основных причин гибели империи. С некоторыми утверждениями Диля нельзя согласиться. Положение крепостных пaриков не могло быть лучше положения свободных крестьян, и большинство исследователей, в том числе и советских византинистов, занимавшихся аграрной историей Византии, приходило к совершенно противоположным выводам. Нельзя изображать т. н. "меры в защиту мелкого крестьянского землевладения" как заботу византийского правительства о крестьянстве. Эти меры принимались в эпоху Македонской династии и в последующие периоды лишь тогда, когда правительство стремилось найти опору в борьбе с крупным феодальным землевладением. Но общая картина социально-экономического строя империи дана Дилем правильно, хотя, бесспорно, многие вопросы в этой сложной проблеме остаются еще нерешенными, и над решением их должны будут работать советские ученые-византинисты.
Читатели данной книги найдут в ней обзор византийской внешней политики, а также форм и приемов византийской дипломатии. История византийской дипломатии изучена еще недостаточно, несмотря на то, что она играла первостепенную роль в международных отношениях средневековья. Тем не менее Дилю удалось в ярком очерке наметить основные черты византийского дипломатического искусства и читатели несомненно прочтут этот раздел с большим интересом. 15
Успехи византиноведения привели уже давно к определению того места, которое принадлежит Византии в истории мировой культуры. Византия в течение тысячелетия сохранила богатое наследие античной культуры и передала его народам всей Европы. Но она создала и свою собственную разностороннюю и оригинальную культуру. Диль в своем очерке убедительно опроверг сохранявшееся в течение долгого времени мнение о застойности византийской культуры, ее исключительно церковном характере, лишенном всякого развития и прогресса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Как в своих прежних трудах, так и в этой сводной работе Диль, подводя итоги изучения вопроса о роли славянской иммиграции в развитии общественно-экономического строя, правильно изображает рост славянских элементов в составе населения империи и указывает, что Византия выиграла от прилива новых сил. Но вслед за большинством буржуазных ученых Диль недооценивает роль общественного строя древних славян в процессе феодализации Византийской империи. Между тем этот вопрос правильно решен в трудах классиков русского византиноведения В. Г. Васильевского и Ф. И. Успенского, а вслед за ними и в последних работах советских византинистов. Советское византиноведение не может признать и той схемы периодизации византийской истории, которую дает Диль. Этот вопрос Диль, как и большинство буржуазных византинистов, решает, исходя из отдельных периодов возвышения и упадка империи, а не из этапов в развитии процесса ее феодализации.
От многих буржуазных историков-византинистов Диль выгодно отличается правильной оценкой прогрессивной роли иконоборческого движения в Византии. Подводя итоги изучения этого движения в научной литературе, Диль склоняется к положительной характеристике деятельности иконоборческих императоров, проводивших широкую программу социально-экономических и общественно-политических реформ. Подобная характеристика совпадает с оценкой, которая дается этому движению в советской марксистской исторической науке.
Византийская империя была многонациональным государством, что создавало центральному правительству большие трудности в проведении внутрен-13ней политики. В настоящей книге Диль тщательно анализирует политику византийского правительства, имевшую целью достижение политического единства среди населения империи. Приобщение варварских элементов к более высокой византийской культуре, стремление превратить греческий язык в общепринятый язык для всего населения империи, распространение общей православной религии путем широкой организации деятельности церковных миссий Диль изображает как орудия византийской политики в деле ассимиляции варварских элементов населения.
В книге Диля изложены основные итоги изучения политического, военного и административного устройства Византийской империи, ее религиозной жизни, освещен еще мало исследованный вопрос о взаимоотношениях церкви и государства в Византии. В отличие от многих исследователей, считавших, что полное сращивание духовной и светской власти в руках императоров (т. н. "цезарепапизм") является особенностью Византии по сравнению с Западом, Диль отмечает борьбу между духовной и светской властью и освещает роль, которую играла эта борьба в политической жизни империи. Широко показано развитие административного аппарата империи. Взяв в качестве отправной точки реформы Диоклетиана и Константина, Диль останавливается на отдельных этапах развития органов управления, доводя свое изложение до последних преобразований государственного аппарата в поздней Византии при Палеологах. В этой книге, как и в основных работах Диля, мы встречаем ту же идеализацию административного аппарата империи. Значительное место, по сравнению с общим объемом книги, занимает анализ социально-экономического строя Византийской империи. Здесь подведены итоги многолетних исследований по внутренней истории Византии, аграрным отношениям, промышленности и торговле. 14 Рост крупного феодального землевладения, расширение иммунитетных привилегий феодальных владений, постепенное превращение их в почти независимые от центральной власти округа, наделенные большими административно-судебными полномочиями, Диль рассматривает как основную линию развития византийского общественного строя. Этот процесс вел в конечном счете к распадению империи на ряд независимых владений, что, по мнению Диля, послужило одной из основных причин гибели империи. С некоторыми утверждениями Диля нельзя согласиться. Положение крепостных пaриков не могло быть лучше положения свободных крестьян, и большинство исследователей, в том числе и советских византинистов, занимавшихся аграрной историей Византии, приходило к совершенно противоположным выводам. Нельзя изображать т. н. "меры в защиту мелкого крестьянского землевладения" как заботу византийского правительства о крестьянстве. Эти меры принимались в эпоху Македонской династии и в последующие периоды лишь тогда, когда правительство стремилось найти опору в борьбе с крупным феодальным землевладением. Но общая картина социально-экономического строя империи дана Дилем правильно, хотя, бесспорно, многие вопросы в этой сложной проблеме остаются еще нерешенными, и над решением их должны будут работать советские ученые-византинисты.
Читатели данной книги найдут в ней обзор византийской внешней политики, а также форм и приемов византийской дипломатии. История византийской дипломатии изучена еще недостаточно, несмотря на то, что она играла первостепенную роль в международных отношениях средневековья. Тем не менее Дилю удалось в ярком очерке наметить основные черты византийского дипломатического искусства и читатели несомненно прочтут этот раздел с большим интересом. 15
Успехи византиноведения привели уже давно к определению того места, которое принадлежит Византии в истории мировой культуры. Византия в течение тысячелетия сохранила богатое наследие античной культуры и передала его народам всей Европы. Но она создала и свою собственную разностороннюю и оригинальную культуру. Диль в своем очерке убедительно опроверг сохранявшееся в течение долгого времени мнение о застойности византийской культуры, ее исключительно церковном характере, лишенном всякого развития и прогресса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44