Похоже, не один я побывал нынче в переделке. Ты ушиблась?
От прикосновения его пальцев щека вспыхнула огнем, и Берил отдернула голову. Да, Огастус говорил что-то о необходимости приложить лед.., да только в суматохе она напрочь о том позабыла. Теперь жди синяка под глазом!
- Сама не знаю, как все вышло, - пролепетала она, ощупывая припухшую щеку. - Верно, обо что-то стукнулась...
Пальцы его проследили четкую линию ее скулы, нащупали ямочку на подбородке.
- И поцарапалась тоже...
- Ну да.., листья, ветки.., сучья во все стороны торчали... - сбивчиво пояснила Берил.
- До чего нежная, прозрачная кожа... До слез жаль ее ранить, - вздохнул Луис, и слова его вновь пробудили в сердце молодой женщины смутную тревогу. Или опять воображение разыгралось? - До сих пор больно?
А если она скажет "да", не предложит ли он поцелуем унять боль? Мысль эта промелькнула в сознании - и была жестоко подавлена.
- Нет, что ты... Ничего уже и не чувствуется, - заверила его Берил, пытаясь взять себя в руки.
А прохладные подушечки пальцев все ласкали ее лицо - словно слепой художник пытался запомнить ускользающий образ. Молодая женщина решительно отстранилась. Взгляды их встретились: в серых глазах светилось жадное любопытство, в карих - смятение и неподдельный страх.
- Извини. Я вторгся на чью-то запретную территорию? - серьезно осведомился он, роняя руку на одеяло.
- Да.., на мою! - негодующе отрезала Берил.
- Значит.., ты живешь здесь совсем одна? - небрежно осведомился Луис.
- По большей части - да.
Даже если перед нею маньяк-убийца, ничего нового он для себя не узнает. Так что толку скрывать правду?
- Ты и этот опереточный персонаж!
- Это кто еще? - На мгновение Берил показалось, что раненый вновь заговаривается. -А, ты про Бони? Ну, номинально он принадлежит моему домовладельцу, так что прописан не здесь. Однако же Клайв ничуть не возражает, что пес постоянно торчит у меня.
- Так это не твой дом? А почему ты здесь живешь? Кто ты по профессии?
Да, может, на вопросы Луис отвечать и не способен, зато отлично умеет их задавать!
- Я пишу.., нет, не романы. Акварели. На щеке его болезненно дернулся мускул.
- Ты художница? - Луис помолчал немного, осмысливая услышанное. - И что, картины продаются?
Нет, ну что за коммерческий подход к делу! Любой другой спросил бы, преуспела ли она в искусстве живописи. По счастью, за последние девять месяцев Берил преисполнилась непоколебимой уверенности в своих талантах.
- Я не голодаю.
Сощурившись, Луис окинул ее внимательным взглядом, отмечая каждый изгиб, каждую волнующую округлость тела, полускрытого одеялом.
- И сытно ли удается пообедать?
- В моем меню исключительно черная икра и шампанское, - поддразнила его Берил. - А для Бони - дичь и трюфели.
- Ну, пропорции у тебя не рубенсовские, - польстил собеседнице Луис. Сдается мне, корабль с икрой и шампанским слегка запаздывает?
- А хотя бы и так... Простая жизнь - тоже по мне.
Три года назад жизнь Берил складывалась совсем иначе. Судьба ее, откровенно говоря, не баловала. Ее овдовевшая бабушка умерла - умерла после долгой и безуспешной борьбы с раком. Мало-помалу разрушительная болезнь подтачивала ее силы, выпивала радостную любовь к жизни - и сбережения "на черный день".
На протяжении всей болезни Берил самозабвенно ухаживала за обожаемой бабулей. А после ее смерти почувствовала себя неприкаянной, никому не нужной. Ради денег растрачивала талант, в угоду лишенным вкуса заказчикам. Но однажды решила, что пора расправить крылья, пора бежать из тесной квартирки, где страдала и умирала бабушка, пора отправиться в странствия в поисках новых, свежих впечатлений, способных вдохновить ее на невиданные доселе шедевры. Это решение было последним, что запомнилось Берил с полной отчетливостью.
Что она делала в течение двух утраченных лет, оставалось только гадать. Надо думать, путешествовала по стране, как и было задумано. Но в конце концов дорога привела ее на остров Скалистый, и там, впервые за много месяцев, она обрела мир и покой.
- Я здесь счастлива, - с несокрушимой убежденностью проговорила Берил. Многие говорят, что, если бы повернуть время вспять, они бы жили иначе. Но я рада всему, что со мной случилось, раз в итоге судьба привела меня сюда, на остров.
Раненый дернулся, словно в грудь его вонзили кинжал. Он глухо закашлялся, от лица отхлынула кровь.
- Луис!
Он со свистом втянул в себя воздух сквозь стиснутые зубы.
- Ничего. Все в порядке.
Но было видно: раненый лжет. Что бы ни послужило причиной, досталось бедняге изрядно. На лбу его выступила испарина, в глазах отразилась такая боль, что Берил смятенно охнула.
- Луис! - Она порывисто обняла его, привлекла к себе - мужчину вновь бил жестокий озноб. Все произошло так быстро, что Берил просто оторопела. Неужто вновь сказываются последствия шока? - Что случилось? Опять голова?
- Нет, все хорошо.
Голос его дрожал от напряжения.
- Не верю. Да ради всего святого, скажи, что стряслось! - молила она, видя, что на глазах Луиса выступили слезы. - Не время разыгрывать из себя героя!
- Просто ногу свело, - простонал он, да только Берил отродясь не видела такого эффекта: сотрясалось все его тело. Может, сердечный приступ?
- Ты уверен? Я могу чем-то помочь? - взывала молодая женщина, не в состоянии выносить зрелища его мук.
- Да, черт возьми! - прохрипел он, и в голосе его слились ярость, досада и презрение к самому себе. - Обними меня. - Луис отбросил прочь грелку и сам властно притянул молодую женщину к себе. - Крепче. - Берил запрокинула голову, а он прижался лицом к впадинке между ее грудями и исступленно зашептал:
- Еще крепче. Держи меня, черт подери.., и, ради Бога, не отпускай!
- Не отпущу! - пообещала она, судорожно смыкая руки и чувствуя, как под пальцами ее пергкатываются напрягшиеся мускулы.
Раненый обхватил ладонями ее талию, сжимая захват все крепче, все неумолимее, пока дыхание у Берил не перехватило и перед глазами не заплясали красные точки. Но молодая женщина и не думала вырываться: ведь то, что переживала она, не шло ни в какое сравнение с его неописуемой болью.
Текли бесконечные минуты. Дрожь Луиса понемногу начала затихать, мышцы расслабились, однако даже тогда Берил не разомкнула объятий. Она не знала, сумеет ли дать раненому то, что ему нужно, но обещала - и предать страдающего человека не хотела и не могла.
Руки его разжались, обессиленно легли на ее бедра. Под кипой одеял становилось все жарче. Прерывистое дыхание мужчины постепенно выровнялось, зазвучало убаюкивающей колыбельной.
И время исчезло, растаяло точно дым. Берил закрыла глаза, пытаясь справиться с хаосом в мыслях.., а когда, несколько секунд спустя, вновь их открыла, было уже утро. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивался холодный свет, в углах комнаты затаились тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37