Вместо того чтобы воспринимать соревнование просто как соревнование, он становился агрессивным, пытаясь доказать, что именно он, Саймон Купер, лучше всех. Сочетание этой агрессивности с безусловными способностями помогло Саймону достичь довольно многого, и все же если Витор обладал профессиональным стремлением к победе, то Саймон попросту считал своего товарища по команде сильным противником, которого нужно одолеть любой ценой.
– Ты же не в вендетте участвуешь, – возразила Эшли.
Парень смотрел прямо перед собой.
Куда теперь? – спросил он, поскольку они подъехали к развязке дорог.
Налево, – ответила она, взглянув на карту, лежавшую у нее на коленях. – На следующем перекрестке опять налево, и мы приехали.
Семейство д'Аркос обитало в построенной в девятнадцатом веке великолепной вилле с балконом по всему фасаду; красная черепичная крыша явно носила отпечаток времени. Вилла была окружена лимонными деревьями и благоухающими кустами дикой лаванды и располагалась чуть выше городка, некогда названного лордом Байроном «прекрасным Эдемом». Когда они припарковали машину и направились к распахнутым входным дверям, им навстречу, улыбаясь, вышла женщина в пепельно-розовом костюме. Ее седые волосы были тщательно уложены на затылке.
– Я – Маргрида д'Аркос, – сказала она, приглашая их в дом. – А вы?
– Саймон Купер, – коротко представился Саймон и выжидательно уставился на хозяйку.
– Ну как же! Вы тот самый способный молодой человек, который вчера занял шестое место, – любезно заметила она. – Я смотрела по телевизору, вы отлично проехали. Поздравляю.
Саймон просиял.
– Спасибо. Вы знаете…
– А меня зовут Эшли Флеминг, – поспешила вмешаться Эшли, не то Саймон опять начнет бить себя в грудь и хвалиться собственными достижениями.
Маргрида пожала ей руку и приняла цветы, которые Эшли ей преподнесла.
Я слышала, вы свободно владеете португальским, – приветливо улыбнулась пожилая дама.
Если бы так, но…
Но ты пытаешься, – раздался хорошо поставленный голос.
Эшли обернулась и увидела, как по застеленному персидским ковром холлу к ним приближается Витор. Он был одет в расстегнутую у ворота белую рубашку с короткими рукавами и классические джинсы на пуговицах. Как и всегда, в нем подспудно чувствовалась мужская сила, и, как всегда при виде него, у Эшли забилось сердце.
Эта незадача с горючим тебя здорово вчера подвела, – посочувствовала она ему после того, как они обменялись приветствиями.
В тот момент я не знал, то ли мне разрыдаться, то ли кого-нибудь задушить, но сейчас… – он пожал плечами, – все, что мне остается, так это подождать до следующего раза. – Взглянув на Саймона, он усмехнулся. – И еще надеяться, что мой многообещающий товарищ по команде не собирается меня уничтожить, чтобы вся слава досталась ему.
Собираюсь, – заявил юноша, и, хотя он широко улыбался, Эшли прекрасно знала, что это сущая правда. – К сожалению, нам в три придется уехать, – продолжил Саймон. – Механики начнут разбирать мотор, и мне нужно при этом присутствовать.
– Уедете в три? – переспросила Маргрида. В ее голосе прозвучало разочарование. Она обратилась к Эшли: – Неужели вам обоим нужно ехать? Если я договорюсь, чтобы вас подбросили, может, вы вернетесь в Лиссабон попозже?
Эшли колебалась. Чем дольше она будет находиться рядом с Витором, тем больше будут истрепаны ее нервы, но после просьбы его матери настаивать на раннем отъезде было бы просто невежливо.
– Можно и так, спасибо, – ответила Эшли.
Маргрида улыбнулась.
– Тогда присоединяйтесь к остальным гостям.
Как объяснил Саймон, сеньора д'Аркос после каждого Гран-При, проводимого в Португалии, устраивала обед для всей «Далджети». Пройдя следом за ней по сверкающему паркету гостиной через стеклянные двери, они вышли в большой внутренний сад. Там, на залитой солнцем террасе, куда падала тень от эвкалиптов, собралось около сорока человек гостей. Слышались смех и веселая болтовня.
Поинтересовавшись, что они будут пить, Витор принес красное вино в хрустальных бокалах, но быстро удалился, поскольку ему, как хозяину, нужно было разливать напитки и встречать вновь прибывших.
– Вы бывали раньше в Синтре? – поинтересовалась Маргрида.
Эшли покачала головой.
Нет, но я читала о ее истории.
А о короле Жоао и его увлечении? – спросила хозяйка.
Нет, расскажите, пожалуйста.
История гласит, что король поцеловал одну из придворных дам своей королевы – англичанки Филиппы Ланкастерской. Он поклялся, что этот поцелуй был роr bеn , что в переводе означает… – Маргрида на минуту задумалась, – «без последствий» или, вернее, «не имеющий никакого значения», и жена ему поверила.
Саймон слушал невнимательно, потом вдруг увидел кого-то, с кем можно было бы обсудить его вчерашний успех, извинился и поспешил прочь.
Так вот, – продолжала Маргрида, – этот случай вызвал столько пересудов среди его придворных, что королю Жоао это надоело, и он приказал расписать потолок во дворце, изобразив на нем столько сорок, сколько было во дворце болтушек. Все сороки разные. И у каждой в клюве красная роза Ланкашира, а рядом надпись «роr bеn ». Это должно было увековечить его невиновность. Вам нужно обязательно посетить Пако-да-Вилу и посмотреть на Сорочьи Палаты.
Я бы с радостью, но только я улетаю рано утром, – с сожалением сказала Эшли.
– Тогда вы должны приехать в Синтру следующей весной и остановиться у меня. Съездим туда вместе, – заявила Маргрида, и в искренности ее намерений сомневаться не приходилось.
Эшли перевела взгляд на Витора, разговаривавшего с гостями. Она была уверена, что будет себя прекрасно чувствовать в компании его матери, но ей не хотелось поощрять отношения, которые могут привести к новым встречам с Витором.
Эшли отхлебнула из бокала. Она точно не знала, почему именно опасается снова встретиться с Витором, но чувствовала, что будет более благоразумным избегать этой встречи.
– Если мне удастся освободиться на работе, – пробормотала она.
Неожиданно внимание Маргриды привлекли действия повара, готовившего стейк и кебабы на жаровне поодаль в саду.
– Мне нужно идти, дорогая, пока еще не поздно, а то у него отвратительная привычка все пережаривать. – Она улыбнулась. – Вам, наверное, не терпится возвратиться к своему приятелю, я и так завладела вами слишком надолго.
– Гм, – неопределенно промычала Эшли.
Тут же, как по заказу, явился Саймон, и вскоре хозяйка сообщила, что все готово. После жареного мяса, к которому полагались салат и картофель в мундире, подали пышный миндальный торт, а затем – несколько сортов местного сыра и свежие фрукты.
Наливая себе вторую чашку ароматного черного кофе, Эшли опят нахмурилась. Не только Маргрида считала, что она девушка Саймона, Селеста вчера явно дала ей понять то же самое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34