Они решили сконцентрировать внимание общественности на первом эпизоде с медсестрой, так как вероятность обнаружения свидетелей этого нападения казалась предпочтительней. Как обычно, перед ней встала извечная проблема — актеры. Никто не хотел работать бесплатно, а особенно без указания имен в титрах. К счастью, ей удалось найти двух студентов театрального колледжа, для которых была важней практика, чем гонорар.
Теперь, когда все трудности, связанные с организацией съемок, наконец позади, ей предстояло самое сложное — сработаться с Доном Кониханом.
В нем чувствовалось что-то такое, от чего в первую же минуту их общения в ее душе поднялся необъяснимый переполох. И по его усмешке Нэнси поняла, что он заметил это.
Слава Богу, Фил Коллинз станет хоть каким-то буфером между ними.
В дверь постучали.
— Войдите, — сказала девушка и насторожилась…
На пороге появился Дон и сразу же заполнил собой все пространство кабинета. Растерявшись, Нэнси взволнованно схватилась за карандаш и вопросительно посмотрела на него.
— А где Фил?
Внешне девушка ничем не выдала своего беспокойства, напротив, она выглядела более чем невозмутимо, однако Дон уловил что-то похожее на тревогу в ее глазах, вспыхнувшую и сразу же погасшую. Но что могло ее напугать? Нахмурившись, он подошел к ней, надеясь вблизи разглядеть это “что-то” под маской холодности.
— У него дома проблемы, — сказал он, поясняя ситуацию. — Вряд ли он уже сегодня приедет.
Итак, они вдвоем. Наедине. От этой мысли у нее пересохло в горле.
Откажись, твердил ей внутренний голос. Ведь все можно отложить до завтра, когда придет Фил. Тогда тебе не придется работать наедине с Доном.
А может, в самом деле так поступить? Но, собственно, почему? Он всего лишь вошел в кабинет и, придвинув стул, уселся у стола рядом с ней. Тогда что же ввергло ее в панику? Почему так остро она чувствует его близость? Ведь он ей безразличен как мужчина, и ее совершенно не занимают ни его широкие плечи, ни походка, ни этот оценивающий взгляд, направленный на нее, безуспешно пыталась она внушить себе.
И все-таки Нэнси не стала переносить их встречу исключительно из чувства противоречия, ибо в тяжелом взгляде серо-стальных глаз она прочитала ответное нежелание уединяться.
— Ну что ж, обойдемся без него, — спокойно сказала она. — Поскольку все три преступления по способу их совершения имеют известное сходство, давайте остановимся на похищении девушки с автостоянки больницы. — Нэнси стала листать папку с данными. — Мне нужны все мельчайшие подробности: место, время, одежда жертвы и насильника, произнесенные слова, действия как одного, так и другого…
Не отрываясь от документов, она затылком чувствовала его неотрывный взгляд, парализовывавший ее.
Дон достал из кармана записную книжку и прочитал:
— Жертва: студентка двадцати одного года, работает медсестрой в ночную смену в Центральной городской больнице. Двадцать седьмого, мучимая приступом мигрени, она отпросилась с работы. Девушка вышла из больницы в 3.05 утра и направилась к автомобилю, который находился в южном углу стоянки. В тот момент, когда она открывала машину, к ней подскочил мужчина в голубой горнолыжной маске на лице, в черных брюках и свитере, обхватил ее сзади, приставил нож к горлу и силой заставил пойти с ним в перелесок через дорогу, пообещав, что не убьет, если она будет послушной. Говорил он с сильным британским акцентом. Потом преступник совершил акт насилия, привязал девушку к дереву ее же брюками и скрылся.
Печатая текст, Нэнси с ужасом увидела, как дрожат ее пальцы, и, с трудом проглотив комок, подступивший к горлу, подавила в себе поднимавшийся изнутри страх. Боже, чего ей это стоило!
— Она хоть как-то описала преступника? Рост? Вес?
Рот Дона сжался в узкую полоску. В ее голосе не чувствовалось и нотки жалости или сострадания, а на лице по-прежнему застыло непроницаемое выражение. Неудивительно, что ее прозвали Снежной принцессой. Это же бесчувственная ледяная глыба, а не женщина!
— Он невысокий, — холодно ответил Кони-хан. — Рост приблизительно сто шестьдесят пять сантиметров, около семидесяти килограммов. Преступник не снимал маски, но, если в темноте женщина не ошиблась, у него, по всей вероятности, карие глаза.
Нэнси понимала, что нехорошо так явно демонстрировать безучастность к несчастной девушке, пережившей такую трагедию, но инстинкт самосохранения запрещал ей во избежание срыва давать волю своим эмоциям. А потом, какое в принципе имеет значение, что подумает о ней этот человек? Только бы поскорей закончить с ним работу.
— Может, она что-то говорила, чтобы разжалобить его? Мне бы хотелось восстановить их диалог.
— Она умоляла не убивать ее.
Слова кинжалом пронзили ее, ибо до невероятности были созвучны ее собственным мольбам, сорвавшимся с губ три года назад.
Нэнси с трудом закончила печатание варианта сценария и выдала информацию на печать. Через считанные секунды перед Доном уже лежала копия.
— Ну-ка посмотрим, что у нас получилось. Он читал с тем же каменным лицом, с каким она печатала, и, к своему изумлению, отметил, что ее работа чертовски хороша. Снежная принцесса не только до малейших деталей изобразила акт насилия, но и сумела воспроизвести атмосферу преступления, передать чувства, охватившие жертву с начала нападения и до конца, когда та уже осталась одна, привязанная к дереву. Ему и в голову не могло прийти, что этот айсберг так тонко чувствует.
— А знаете, очень даже неплохо. В самом деле! — сказал Конихан, не скрывая своего удивления. Или неудовольствия…
Неожиданно для себя Нэнси вдруг, посмотрев ему прямо в глаза, спросила:
— Я не нравлюсь вам, не так ли, детектив Конихан?
Если она рассчитывает выбить его из колеи, так черта с два у нее это получится. Он усмехнулся.
— А что от моего “нравится — не нравится” зависит, будем ли мы работать вместе?
— Нет.
— Тогда какая разница? — Он направился к двери. — Поскольку все решено, с вашего позволения я удаляюсь — у меня еще полно дел. Увидимся завтра ночью на съемках.
Глава 2
Нэнси с удовлетворением отметила, что на темно-бархатном небе нет ни единого облачка. Теплый весенний ветер слегка покачивал верхушки пирамидальных тополей на маленьких островках растительности среди припаркованных машин на автостоянке у больницы. Ночь казалась созданной для звездочетов и мечтателей, но Нэнси не замечала этой красоты. Ее единственным стремлением было поскорей закончить съемки и отправиться домой. Но обстоятельства складывались не совсем так, как хотелось бы. Синди Бартон, студентка театрального колледжа, которая только вчера согласилась на роль жертвы, опаздывала на двадцать минут. Нэнси начала уже подозревать, что девушка не придет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Теперь, когда все трудности, связанные с организацией съемок, наконец позади, ей предстояло самое сложное — сработаться с Доном Кониханом.
В нем чувствовалось что-то такое, от чего в первую же минуту их общения в ее душе поднялся необъяснимый переполох. И по его усмешке Нэнси поняла, что он заметил это.
Слава Богу, Фил Коллинз станет хоть каким-то буфером между ними.
В дверь постучали.
— Войдите, — сказала девушка и насторожилась…
На пороге появился Дон и сразу же заполнил собой все пространство кабинета. Растерявшись, Нэнси взволнованно схватилась за карандаш и вопросительно посмотрела на него.
— А где Фил?
Внешне девушка ничем не выдала своего беспокойства, напротив, она выглядела более чем невозмутимо, однако Дон уловил что-то похожее на тревогу в ее глазах, вспыхнувшую и сразу же погасшую. Но что могло ее напугать? Нахмурившись, он подошел к ней, надеясь вблизи разглядеть это “что-то” под маской холодности.
— У него дома проблемы, — сказал он, поясняя ситуацию. — Вряд ли он уже сегодня приедет.
Итак, они вдвоем. Наедине. От этой мысли у нее пересохло в горле.
Откажись, твердил ей внутренний голос. Ведь все можно отложить до завтра, когда придет Фил. Тогда тебе не придется работать наедине с Доном.
А может, в самом деле так поступить? Но, собственно, почему? Он всего лишь вошел в кабинет и, придвинув стул, уселся у стола рядом с ней. Тогда что же ввергло ее в панику? Почему так остро она чувствует его близость? Ведь он ей безразличен как мужчина, и ее совершенно не занимают ни его широкие плечи, ни походка, ни этот оценивающий взгляд, направленный на нее, безуспешно пыталась она внушить себе.
И все-таки Нэнси не стала переносить их встречу исключительно из чувства противоречия, ибо в тяжелом взгляде серо-стальных глаз она прочитала ответное нежелание уединяться.
— Ну что ж, обойдемся без него, — спокойно сказала она. — Поскольку все три преступления по способу их совершения имеют известное сходство, давайте остановимся на похищении девушки с автостоянки больницы. — Нэнси стала листать папку с данными. — Мне нужны все мельчайшие подробности: место, время, одежда жертвы и насильника, произнесенные слова, действия как одного, так и другого…
Не отрываясь от документов, она затылком чувствовала его неотрывный взгляд, парализовывавший ее.
Дон достал из кармана записную книжку и прочитал:
— Жертва: студентка двадцати одного года, работает медсестрой в ночную смену в Центральной городской больнице. Двадцать седьмого, мучимая приступом мигрени, она отпросилась с работы. Девушка вышла из больницы в 3.05 утра и направилась к автомобилю, который находился в южном углу стоянки. В тот момент, когда она открывала машину, к ней подскочил мужчина в голубой горнолыжной маске на лице, в черных брюках и свитере, обхватил ее сзади, приставил нож к горлу и силой заставил пойти с ним в перелесок через дорогу, пообещав, что не убьет, если она будет послушной. Говорил он с сильным британским акцентом. Потом преступник совершил акт насилия, привязал девушку к дереву ее же брюками и скрылся.
Печатая текст, Нэнси с ужасом увидела, как дрожат ее пальцы, и, с трудом проглотив комок, подступивший к горлу, подавила в себе поднимавшийся изнутри страх. Боже, чего ей это стоило!
— Она хоть как-то описала преступника? Рост? Вес?
Рот Дона сжался в узкую полоску. В ее голосе не чувствовалось и нотки жалости или сострадания, а на лице по-прежнему застыло непроницаемое выражение. Неудивительно, что ее прозвали Снежной принцессой. Это же бесчувственная ледяная глыба, а не женщина!
— Он невысокий, — холодно ответил Кони-хан. — Рост приблизительно сто шестьдесят пять сантиметров, около семидесяти килограммов. Преступник не снимал маски, но, если в темноте женщина не ошиблась, у него, по всей вероятности, карие глаза.
Нэнси понимала, что нехорошо так явно демонстрировать безучастность к несчастной девушке, пережившей такую трагедию, но инстинкт самосохранения запрещал ей во избежание срыва давать волю своим эмоциям. А потом, какое в принципе имеет значение, что подумает о ней этот человек? Только бы поскорей закончить с ним работу.
— Может, она что-то говорила, чтобы разжалобить его? Мне бы хотелось восстановить их диалог.
— Она умоляла не убивать ее.
Слова кинжалом пронзили ее, ибо до невероятности были созвучны ее собственным мольбам, сорвавшимся с губ три года назад.
Нэнси с трудом закончила печатание варианта сценария и выдала информацию на печать. Через считанные секунды перед Доном уже лежала копия.
— Ну-ка посмотрим, что у нас получилось. Он читал с тем же каменным лицом, с каким она печатала, и, к своему изумлению, отметил, что ее работа чертовски хороша. Снежная принцесса не только до малейших деталей изобразила акт насилия, но и сумела воспроизвести атмосферу преступления, передать чувства, охватившие жертву с начала нападения и до конца, когда та уже осталась одна, привязанная к дереву. Ему и в голову не могло прийти, что этот айсберг так тонко чувствует.
— А знаете, очень даже неплохо. В самом деле! — сказал Конихан, не скрывая своего удивления. Или неудовольствия…
Неожиданно для себя Нэнси вдруг, посмотрев ему прямо в глаза, спросила:
— Я не нравлюсь вам, не так ли, детектив Конихан?
Если она рассчитывает выбить его из колеи, так черта с два у нее это получится. Он усмехнулся.
— А что от моего “нравится — не нравится” зависит, будем ли мы работать вместе?
— Нет.
— Тогда какая разница? — Он направился к двери. — Поскольку все решено, с вашего позволения я удаляюсь — у меня еще полно дел. Увидимся завтра ночью на съемках.
Глава 2
Нэнси с удовлетворением отметила, что на темно-бархатном небе нет ни единого облачка. Теплый весенний ветер слегка покачивал верхушки пирамидальных тополей на маленьких островках растительности среди припаркованных машин на автостоянке у больницы. Ночь казалась созданной для звездочетов и мечтателей, но Нэнси не замечала этой красоты. Ее единственным стремлением было поскорей закончить съемки и отправиться домой. Но обстоятельства складывались не совсем так, как хотелось бы. Синди Бартон, студентка театрального колледжа, которая только вчера согласилась на роль жертвы, опаздывала на двадцать минут. Нэнси начала уже подозревать, что девушка не придет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42