Патрик не совсем понял, о чем идет речь, и в чем его опять обвиняют, поэтому его задели такие грубые слова. Они показались ему оскорбительными, и он не смог сдержаться, чтобы не ответить тем же:
- Давно ли тебя интересуют ее дела? А, я понял, с тех самых пор, как ты спишь с ней. Святая мадам Фавье оказалась такой как все. Быстро же она сдалась, а ты еще расстраивался, что она обо мне грезит. Хотя, может, сегодня я следующий по списку.
Патрик переборщил в своих словах, и этого никак не мог стерпеть Николя. Он размахнулся и со всей силы ударил Патрика по лицу, чуть не сбив его с ног. Однако этот удар привел Патрика в ярость, и он ответил с еще большей силой, да так, что Николя упал на асфальт.
Все это произошло так быстро, что Адель выбежала на улицу тогда, когда Николя уже лежал на земле. Патрик же стоял рядом и трогал рукой разбитую до крови губу. Он не собирался продолжать это ребячество, ему было стыдно за свое поведение.
Адель подбежала к Николя и подала ему руку, а затем повернулась к Патрику и гневно проговорила:
- Мсье Рено, вы, что намерены не только мне угрожать, но еще и людей калечить?
- С женской глупостью никому не справиться, - Патрик старался говорить как можно спокойнее. - Я не собираюсь вам ничего доказывать. Думайте, что хотите. А вашего хилого ухажера держите на коротком поводке. Черт побери, я не понимаю, что происходит... - прокричал он, удаляясь.
У Патрика не было никакого желания слушать, что ему ответит Адель, и он удалился, проклиная весь женский род. А Адель повернулась к Николя, и с волнением спросила:
- Как ты?
- Все в порядке, хотя при удобном случае мы с ним еще сочтемся.
В своем кабинете Адель старалась сделать так, чтобы на брови у Николя не было шишки. Она прикладывала лед, но было уже поздно: бровь распухла
- Ну, рассказывай, что там у вас произошло? - настаивала Адель.
Николя молчал, и по всему было заметно, что он не хотел раскрывать подробности и тем более причины их глупой выходки. Он и сам понимал, что поступил, как пацан, что следовало решить проблему мирно, а не заниматься рукоприкладством. Хотя где-то в глубине души он был рад, что разбил Патрику губу, может, хоть теперь на него девушки не будут заглядываться.
Адель не смогла ничего выяснить, так как Николя не говорил о случившемся, но она понимала, что это произошло из-за нее. То, что произошло между ней и Николя, давало ему право защищать ее от мнимых нападок Патрика.
Оставшись одна, Адель на мгновение допустила мысль о том, что, возможно, эти "подарки" присылал ей не Патрик. Но тогда кто? Она вскочила с кресла. "Этот мсье Рено измотал меня так, как никто другой. Вечно у меня с ним проблемы. Он до того независим, что раздражает меня", - рассуждала Адель, прохаживаясь вдоль кабинета. Затем она остановилась у шкафа и устало облокотилась на него, да с такой силой, что он закачался, и с верхней полки упала толстая папка. "Вот незадача", - Адель наклонилась, чтобы поднять ее и заглянула за шкаф.
- О Господи, - простонала она, доставая оттуда не только папку, но и ту самую фотографию, которую совсем недавно ей прислали в изуродованном виде. - Это не он.
И Адель поспешно вышла из кабинета, бросая на ходу папку на стол. Она направилась прямиком в ординаторскую, где, по ее мнению, должен был находиться Патрик. По дороге она искала нужные слова, но не находила. Уж слишком необоснованными были ее обвинения в его адрес. Она сделала выводы чересчур быстро.
В комнате, куда она вошла было тихо, и Адель сначала подумала, что тут пусто, но затем она заметила Патрика - он лежал на кушетке с закрытыми глазами. Ей в глаза сразу бросилась его разбитая губа: рана не была обработана, и кровь еще не запеклась.
- Мсье Рено, вы спите? - Адель было стыдно снова обращаться к нему.
- Да... - Патрик открыл глаза. - А, это опять вы, - разочарованно произнес он. - Если вы опять с обвинениями, то...
- Подождите, - перебила его Адель, понимая, что Патрик опять готов сказать что-нибудь резкое. - Подождите, не говорите ничего, я пришла извиниться. Поверьте, мне очень стыдно, что я вас обвинила в том, чего вы не делали.
- Неужели? Вы нашли маньяка? - Патрик продолжал лежать, даже не думая вставать.
- Не ехидничайте. Я ошиблась и явилась причиной вашей ссоры с Николя.
Патрик ничего не ответил. Ему стало обидно, что Адель только теперь не подозревает его. Да и как она вообще могла подумать, что эти посылки и письма от него? У него ведь даже повода не было.
- Мсье Рено, ваша губа...- прервала тягостное молчание Адель.
- А что моя губа?
- Она опухла, а вы с ней ничего не делаете.
- Все медсестры заняты, так что мною некому заняться.
Патрик вдруг подумал, что это могла бы сделать Адель, ведь он действительно нуждался в помощи. Рука у Николя оказалась тяжелой, и теперь губа назойливо болела, не давая отвлечься. Адель как будто прочитала его мысли и неуверенно предложила:
- Разрешите, я сделаю это, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Вам действительно необходимо что-то сделать.
- Пожалуйста.
Адель обрадовалась, что Патрик хоть тут-то оказался более сговорчивым. Она подошла к шкафчику, достала оттуда спирт, мазь и бинты, и села на стул рядом с кроватью.
- По- моему, прикладывать лед уже поздно, - сказала Адель, открывая склянку с перекисью водорода, чтобы промыть им рану. Она смочила кусочек бинта и поднесла его к лицу Патрика, а затем осторожно дотронулась до больного места.
- А-а, - Патрик от боли сморщил лицо и резко отстранил своей рукой руку Адель.
- Потерпите, мсье Рено, вы же мужчина, - Адель не знала, что она еще может сказать.
- А, по-вашему, мужчины не чувствуют боли?
- Они должны терпеть.
- Где же это написано, и до какой степени они должны терпеть? проворчал Патрик.
Адель не ответила, потому что поняла, что дело идет к новой ссоре. Она взяла другой кусочек бинта и снова начала промывать рану. Патрику было так же больно, но он предпочел ничего не говорить. Только брови слегка то приподнимались, то опускались. Патрик лежал и думал об Адель. Если бы не их частые разногласия, то он, безусловно, приударил за ней. Но ситуация, сложившаяся с самого начала, исключала всякую возможность любовной связи. Ни он, ни она не смотрели друг на друга, как на потенциального любовника, их слишком обременяли социальные отношения.
Адель, делая свою работу, разглядывала лицо Патрика. Она не могла сказать, что оно было красиво, но чертовски привлекательно, это она могла признать точно. Если бы ее попросили описать его, то она не нашла бы слов. Лицо Патрика поражало сочетанием не сочетаемого: мужественности и детскости, силы и слабости, мягкости и резкости. Сегодня Патрик был гладко выбрит, отчего выглядел несколько моложе обычного. Вот только общее впечатление портила разбитая губа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27