ОПУХОЛЬ

Отец был убит на канадско-американской войне, и я стал помогать
матери, которая работала неполный день в городской публичной библиотеке.
По вечерам, после работы, у нее была привычка часами болтать со мной.
Обычно она сплетничала о людях, которых видела в библиотеке. Часто
рассказывала о вновь приобретенном лекарстве и о том, как оно на нее
действовало.
Все началось в том ужасном 2021 году. Более недели она была
необычайно спокойна. Но лицо ее выдавало тревогу. Несколько раз она
поднимала глаза от вязанья или чтения и долго сидела, странно уставившись
куда-то перед собой. Я предполагал, что она, возможно, чувствует себя хуже
обычного - ей ведь было почти шестьдесят. Но я знал, что она скажет мне
обо всем, если в этом будет необходимость. Она любила уединение и
придавала ему большое значение, и, несмотря на мое любопытство, я
предпочитал с уважением относиться к ее молчанию.
И вот однажды вечером, долго и взволнованно глядя мне в глаза, она,
наконец, заговорила:
- Мне бы хотелось знать твое мнение кое о чем... это беспокоит меня.
Сколько я помню, мама всегда заботилась о своем здоровье, хотя и
старалась избегать докторов. Очень часто родственники, соседи и даже я
подшучивали над ее многочисленными бутылочками, пилюлями, порошками и
всякими антисептическими средствами. Она, бывало, всегда с упреком
отвечала, что никто не подозревает, как ее мучают болезни. Все эти
предосторожности были, по ее мнению, необходимы.
- Примерно неделю назад, - продолжала она, - я заметила небольшое
уплотнение на коже.
Я попросил показать его, но, как я и предполагал, она отказалась.
Рожденная в 1962 году, мама оставалась целомудренным человеком
викторианской эпохи. В свои двадцать семь лет я никогда не видел ее даже
частично раздетой. Она не могла поступиться своей скромностью даже при
докторах, несмотря на постоянный страх перед недугами.
Она также отказалась подробно рассказать об этом уплотнении - о
величине и тому подобном. Чуть больше горошины, на левой стороне, ниже
ребер.
- С чего это?
- Я не знаю.
- Ты была у доктора?
- Нет, - произнесла она как-то с заминкой. - Я боюсь. Да к тому же,
ты знаешь, я не доверяю докторам.
- Ну, будет тебе. Ты всегда о чем-то тревожишься. - Я улыбнулся,
чтобы успокоить ее. Меня больше волновало ее душевное состояние, нежели
опухоль, которая, как я думал, была не столь значительна. - И из-за этого
ты переживала всю неделю? Не стоит об этом говорить, все пройдет.
Было совершенно очевидно, что с каждым днем мама все больше
беспокоится.
- Что же делать? Она растет! За два дня она увеличилась до размеров
большого шарика!
Я попросил показать ее мне, но она вновь отказалась.
- Мне больно, когда я прикасаюсь к ней, - призналась она, осторожно
трогая это место кончиками пальцев. - Надо бы показать кому-то. Но мне так
неловко...
- Чепуха. Пора сходить к доктору.
- А что если он сделает только хуже? - хныкала она. - Или неверно
поставит диагноз?
Тогда у нас в городе было только три доктора. Я успокоил маму,
сказав, что один из них, без сомнения, поможет ей. Однако ни один из них
не оправдал наших надежд - и не по их вине, как я узнал позднее. Каждый
утверждал, что никогда не видел ничего подобного. Два доктора прописали
болеутоляющую мазь. Третий совсем отказался лечить нарастающую опухоль и
порекомендовал обратиться к специалисту по кожным заболеваниям в Чикаго.
Встревоженный, я решил, что эта поездка необходима. Мама стала
возражать, сказав, что мы не в состоянии позволить такие расходы. Я
ответил, что мои сбережения банковского служащего были отложены на случай
крайней необходимости и ими можно воспользоваться.
Между тем мы потеряли много времени, почти две недели. Опухоль была
уже более пяти дюймов в диаметре и выступала из-под, блузки дюйма на три.
Объяснив в банке исключительность ситуации, я получил разрешение на
отпуск. По просьбе мамы я не стал вдаваться в подробности.
Пока мы были на пути к Чикаго, мама все время жаловалась.
- Боль уже не отпускает. У меня неприятное ощущение тянущей, сосущей
боли в боку.
Первую ночь в Чикаго мы провели в отеле. Я слышал, как она металась в
постели. Дважды я просыпался от ее коротких вскриков и тяжелого дыхания.
- Я стараюсь не ложиться на этот бок, - объяснила она. - Но иногда во
сне я случайно оказываюсь на нем. И тогда боли становятся мучительными -
они идут от опухоли в различных направлениях.
Ее положили на обследование в одну из лучших частных клиник Чикаго. С
самого начала лечение грозило стать длительным и дорогостоящим. К счастью,
владелец клиники, образованный человек иностранном происхождения,
предложил лечить на благотворительные средства. Я был им крайне удивлен.
Но все разъяснилось, когда он сказал, что случай этот уникальный и
представляет для него особый научный интерес.
Мне повезло, и я нашел комнату в пансионе, расположенном за углом
клиники. По просьбе мамы мне вскоре разрешили навещать ее в любое время,
когда захочется, даже ночью. Такая свобода действий насторожила меня как
недобрый знак. Я приходил к ней как можно чаще.
Я не мог получить от докторов никакой информации. Казалось, они
сердились и раздражались, когда слышали мои вопросы, и под разными
предлогами от меня отделывались. Я часто наблюдал, как они входили в
комнату и выходили с недоуменными и озадаченными лицами.
- Это очень серьезно, - уклончиво и торопливо отвечали они, - однако
скоро мы удалим опухоль и ваша мать поправится.
- Но когда? - задавал я вопрос.
Они только отвечали, что еще не закончены необходимые обследования и
анализы.
Были сделаны многочисленные рентгеновские снимки. Мне удалось
раздобыть кое-какие сведения относительно них, хотя мне никогда не давали
возможности взглянуть самому. Кажется, в одной части опухоли был обнаружен
ряд небольших каменистых образований, расположенных неравномерными
группами. Рентгеновские снимки также показали развитие двух органов
непонятного происхождения. Один из них судорожно подергивался, а затем
утихал. Я и сам несколько раз обращал внимание, как опухоль начинка
дергаться под покрывалом. Другой орган оставался неподвижным, но постоянно
увеличивался, принимая форму груши. Вот и все, что я знал. И не у ком было
уточнить подробности.
Для исследований необходимо было взять пробу опухоли. Мне, конечно,
не позволили при этом присутствовать.
1 2 3 4