Понял посол и другое: скупые подарки посылает богдыхан, а грамоту русскому царю не дал - то дурная примета. Спафарий записал в свой дорожный дневник:
"А государю поведать надобно: богдыхан и его бояре безумно коварны... Русь же считают землей малой, а государя русского почитают за князька, подобно тунгусскому или мунгальскому".
...Караван двинулся в степь. Асканья-амбань послал сто воинов сопровождать посольство. До китайского города Науна караван дошел в шесть недель; минуя Нерчинск, посольство двигалось на Селенгинский острог. И здесь зимние стужи и дорожные непогоды заставили Спафария зазимовать.
Зимние ночи длинны, и в каморке посла не гасла лампада. Посол старательно вносил в книгу путевые записи. Николка Лопухов трудолюбиво помогал послу, став его правой рукой. Никифор Венюков и другие люди посольства, в писцовых делах сведущие, таили злобу и пылали завистью к отроку. Бранили посла за то, что он отверг их старания и свои тайные писания прячет от них, словно от воров.
Никифор Венюков строчил царю доносные грамотки, в них чернил посла, обвинял в измене и пособничестве богдыхану. О дорожных злоключениях и потерях, что терпело посольство, Никифор Венюков писал: мол, творились они по злому умыслу посла, мужа иноземного и оттого сурового и гордого к русским людям в утеху маньчжурам. В пути умирало много людей и несчастья приключались каждый день.
Первый донос на посла Никифор Венюков подал воеводе Селенгинского острога. В доносе Никифор Венюков писал: "Посол, именем Николай Спафарий, государеву службу нес плохо, он завязал в Китайщине тайные дела и впал в измену и коварство. За ту измену богдыхановы люди щедро одарили посла, и те подарки везет посол при себе".
Воевода не посмел обижать царского посла, но при надежном человеке отправил доносную грамоту енисейскому воеводе.
Из Селенгинского острога посольство отплыло следом за уходящими льдами.
Миновали Байкал в тихую погоду. Быстро плыли по Ангаре к Енисею.
Енисейский воевода посла встретил сурово, сделал наглый обыск: потаенные товары искал всюду, щупал самолично карманы посла, рылся за пазухой. Китайские подарки воевода отобрал, посла посадил под строгий караул, а в Москву послал гонца с росписью на китайские подарки и с доносной грамотой.
А посол по-прежнему неутомимо трудился над писанием. Дорожные пометы от Москвы до Пекина старательно нанес на карту; изобразил и реки, и горы, и степи, и леса, и городки. Пометив реку Амур, поставил на левом берегу Албазинскую крепость, а сбоку написал: "Сей восточный рубеж Руси, повоеванный вольными казаками. Его надобно хранить строго, ибо земли всюду богатые, просторные, а народы, кочующие окрест, к китайцам мало склонны, обиды китайских ханов им надолго памятны..."
Свои драгоценные записи хранил посол в изголовье; походный ларчик отобрал воевода. А еще бережней хранил посол описание Китайского царства. Листы, мелко исписанные, ловко прятал, куда доведется: в сапог, в полу кафтана, а иногда листы клал на голое тело и поверх повязывал тряпицей, будто больное место лечил.
Боялся посол гнева своевольного воеводы.
В заключении опальный посол томился три месяца. В январе 1678 года, по указу царя, при строгом надзоре прибыл посол в Москву. На дальнее путешествие в неведомое Серединное царство потратил три года. От дорожных мучений, неудач и доносов голова посла побелела, он сгорбился, похудел.
Подозрительно встретил царский двор посла. Спафарий не узнал Москву, горько досадовал на свою судьбу. Царь Алексей Михайлович умер. Боярина Матвеева - помощника и любимца царя - придворные завистники очернили, опозорили. Слепые поборники старины кричали и поносили боярина Матвеева: он-де противник заветов наших отцов и праотцев, учредитель бесовского позорища - комедийной хоромины, он, подстрекатель лукавый и злонравный, наушничал царю на бояр достойных и тем обрушивал на них гнев царя, несчастья и беды. Боярина Матвеева, покровителя и поощрителя всех дел Спафария, царь Федор выгнал с позором. Боярин томился в ссылке в Пустозерском остроге на берегу Ледовитого океана. Другие приближенные царя и боярина Матвеева тоже очутились в опале: кто гнил в тюрьме, кто в монастырской келье, кто сложил голову на плахе.
Дорогие одежды, серебряные чаши, расписная утварь и все богатство Спафария, которые, отъезжая в Китай, отдал он под присмотр боярину Матвееву, разорили недруги боярина. Посол не отыскал и малой части своего добра. Даже енотовая шуба, даренная Спафарию царем Алексеем Михайловичем за прилежание к книжным трудам, пришлась по плечу одному из близких бояр царского двора.
Спафарий, одинокий, старый и нищий, скитался по монастырским обителям и слободам, кормился добрым подаянием. При царском дворе никто не оценил великих заслуг ученого трудолюбца, бесстрашного путешественника и бескорыстного посла. Короткие пути в Китай, вести о неизвестном Серединном царстве и его обитателях и те писания Спафария, в которые он вложил много труда и бессонных ночей, за которые вынес безмерные тяготы и мучения, никому оказались не нужными.
Междоусобица и плутни вокруг престола затмили все государственные дела. А тем временем Никифор Венюков настрочил доносный лист царю на Спафария. Вдобавок к доносу, поданному селенгинскому воеводе, Никифор Венюков возвел клевету на посла, обвинив его в самой тяжкой измене и предательстве. В доносе написано было, что-де посол, подлый лукавец, склонил за подарки да подачки на свою руку отрока Николку Лопухова. И этот-де Николка Лопухов все тайны знает, но уподобился рыбе: упрямо молчит.
И прежде чем допросить Спафария, схватили Николку Лопухова. В пытошной его пытали и мучили. Николка хранил честь посла, на пытках стоял твердо и, лишь когда вздернули его крюком под ребро сознался:
- Видел... писание тайное посла...
Николай Спафарий был немедленно разыскан, схвачен и предстал перед царским двором.
Царь Федор с ближними советниками - боярами Милославскими да Трубецкими - строго допрашивал посла. Заставили они его дать перед иконой богородицы кровную клятву и целовать святой крест трижды, чтобы заставить посла говорить чистую правду.
После клятвы и молебна привели посла к каменной стене, палач смерил рост посла черным шнуром, мерку наложил на стену.
- Рубите камень, готовьте могилу старцу... - указал он каменщикам.
По наказу бояр приготовлен был для Николая Спафария склеп в каменной стене монастыря, чтоб, уличив во лжи и черной измене, замуровать его живым.
Посла вновь привели в дворцовые палаты.
Боярин Милославский, ведавший делами посольского приказа вместо боярина Матвеева, муж величавый и гордый, обратился к послу:
- Винись, посол, и говори, пошто продал китайскому властителю иноверцев, живущих по реке Амуру, ясак платящих русскому царю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
"А государю поведать надобно: богдыхан и его бояре безумно коварны... Русь же считают землей малой, а государя русского почитают за князька, подобно тунгусскому или мунгальскому".
...Караван двинулся в степь. Асканья-амбань послал сто воинов сопровождать посольство. До китайского города Науна караван дошел в шесть недель; минуя Нерчинск, посольство двигалось на Селенгинский острог. И здесь зимние стужи и дорожные непогоды заставили Спафария зазимовать.
Зимние ночи длинны, и в каморке посла не гасла лампада. Посол старательно вносил в книгу путевые записи. Николка Лопухов трудолюбиво помогал послу, став его правой рукой. Никифор Венюков и другие люди посольства, в писцовых делах сведущие, таили злобу и пылали завистью к отроку. Бранили посла за то, что он отверг их старания и свои тайные писания прячет от них, словно от воров.
Никифор Венюков строчил царю доносные грамотки, в них чернил посла, обвинял в измене и пособничестве богдыхану. О дорожных злоключениях и потерях, что терпело посольство, Никифор Венюков писал: мол, творились они по злому умыслу посла, мужа иноземного и оттого сурового и гордого к русским людям в утеху маньчжурам. В пути умирало много людей и несчастья приключались каждый день.
Первый донос на посла Никифор Венюков подал воеводе Селенгинского острога. В доносе Никифор Венюков писал: "Посол, именем Николай Спафарий, государеву службу нес плохо, он завязал в Китайщине тайные дела и впал в измену и коварство. За ту измену богдыхановы люди щедро одарили посла, и те подарки везет посол при себе".
Воевода не посмел обижать царского посла, но при надежном человеке отправил доносную грамоту енисейскому воеводе.
Из Селенгинского острога посольство отплыло следом за уходящими льдами.
Миновали Байкал в тихую погоду. Быстро плыли по Ангаре к Енисею.
Енисейский воевода посла встретил сурово, сделал наглый обыск: потаенные товары искал всюду, щупал самолично карманы посла, рылся за пазухой. Китайские подарки воевода отобрал, посла посадил под строгий караул, а в Москву послал гонца с росписью на китайские подарки и с доносной грамотой.
А посол по-прежнему неутомимо трудился над писанием. Дорожные пометы от Москвы до Пекина старательно нанес на карту; изобразил и реки, и горы, и степи, и леса, и городки. Пометив реку Амур, поставил на левом берегу Албазинскую крепость, а сбоку написал: "Сей восточный рубеж Руси, повоеванный вольными казаками. Его надобно хранить строго, ибо земли всюду богатые, просторные, а народы, кочующие окрест, к китайцам мало склонны, обиды китайских ханов им надолго памятны..."
Свои драгоценные записи хранил посол в изголовье; походный ларчик отобрал воевода. А еще бережней хранил посол описание Китайского царства. Листы, мелко исписанные, ловко прятал, куда доведется: в сапог, в полу кафтана, а иногда листы клал на голое тело и поверх повязывал тряпицей, будто больное место лечил.
Боялся посол гнева своевольного воеводы.
В заключении опальный посол томился три месяца. В январе 1678 года, по указу царя, при строгом надзоре прибыл посол в Москву. На дальнее путешествие в неведомое Серединное царство потратил три года. От дорожных мучений, неудач и доносов голова посла побелела, он сгорбился, похудел.
Подозрительно встретил царский двор посла. Спафарий не узнал Москву, горько досадовал на свою судьбу. Царь Алексей Михайлович умер. Боярина Матвеева - помощника и любимца царя - придворные завистники очернили, опозорили. Слепые поборники старины кричали и поносили боярина Матвеева: он-де противник заветов наших отцов и праотцев, учредитель бесовского позорища - комедийной хоромины, он, подстрекатель лукавый и злонравный, наушничал царю на бояр достойных и тем обрушивал на них гнев царя, несчастья и беды. Боярина Матвеева, покровителя и поощрителя всех дел Спафария, царь Федор выгнал с позором. Боярин томился в ссылке в Пустозерском остроге на берегу Ледовитого океана. Другие приближенные царя и боярина Матвеева тоже очутились в опале: кто гнил в тюрьме, кто в монастырской келье, кто сложил голову на плахе.
Дорогие одежды, серебряные чаши, расписная утварь и все богатство Спафария, которые, отъезжая в Китай, отдал он под присмотр боярину Матвееву, разорили недруги боярина. Посол не отыскал и малой части своего добра. Даже енотовая шуба, даренная Спафарию царем Алексеем Михайловичем за прилежание к книжным трудам, пришлась по плечу одному из близких бояр царского двора.
Спафарий, одинокий, старый и нищий, скитался по монастырским обителям и слободам, кормился добрым подаянием. При царском дворе никто не оценил великих заслуг ученого трудолюбца, бесстрашного путешественника и бескорыстного посла. Короткие пути в Китай, вести о неизвестном Серединном царстве и его обитателях и те писания Спафария, в которые он вложил много труда и бессонных ночей, за которые вынес безмерные тяготы и мучения, никому оказались не нужными.
Междоусобица и плутни вокруг престола затмили все государственные дела. А тем временем Никифор Венюков настрочил доносный лист царю на Спафария. Вдобавок к доносу, поданному селенгинскому воеводе, Никифор Венюков возвел клевету на посла, обвинив его в самой тяжкой измене и предательстве. В доносе написано было, что-де посол, подлый лукавец, склонил за подарки да подачки на свою руку отрока Николку Лопухова. И этот-де Николка Лопухов все тайны знает, но уподобился рыбе: упрямо молчит.
И прежде чем допросить Спафария, схватили Николку Лопухова. В пытошной его пытали и мучили. Николка хранил честь посла, на пытках стоял твердо и, лишь когда вздернули его крюком под ребро сознался:
- Видел... писание тайное посла...
Николай Спафарий был немедленно разыскан, схвачен и предстал перед царским двором.
Царь Федор с ближними советниками - боярами Милославскими да Трубецкими - строго допрашивал посла. Заставили они его дать перед иконой богородицы кровную клятву и целовать святой крест трижды, чтобы заставить посла говорить чистую правду.
После клятвы и молебна привели посла к каменной стене, палач смерил рост посла черным шнуром, мерку наложил на стену.
- Рубите камень, готовьте могилу старцу... - указал он каменщикам.
По наказу бояр приготовлен был для Николая Спафария склеп в каменной стене монастыря, чтоб, уличив во лжи и черной измене, замуровать его живым.
Посла вновь привели в дворцовые палаты.
Боярин Милославский, ведавший делами посольского приказа вместо боярина Матвеева, муж величавый и гордый, обратился к послу:
- Винись, посол, и говори, пошто продал китайскому властителю иноверцев, живущих по реке Амуру, ясак платящих русскому царю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57