.. Она утерла глаза концом черного платка.
- А козел-то где, мамаша? - спрашивает Осадчий Семен.
- Где ж ему быть, кромешному... У меня на участке...
- А, черт! Чего он там делает?
- Да траву щиплет. С козой моей. Говорят, товарищ начальник, сокрушать будете? Мне бы мясца...
Сержант Осадчий Семен выхватывает велосипед у только что подъехавшего мальчишки и прыгает в седло. Пыль завивается по дороге. Следом с гиганьем и свистом мчатся ребята. Позади семенит бабка Кукина.
- И двух питушков... И молодочек... Свидетели есть...
Маленький Петров пробился к самой изгороди. Тонкие березовые колья качались под тяжестью толпы. Двор, огражденный домом, хлевом, сараем, образовал естественную зеленую арену, на которой предстояло разыграться поединку. Один из его участников щипал траву в обществе белой козы, которая, переступая с ноги на ногу и встряхивая головой, всем своим видом показывала свое превосходство над всеми остальными поселковыми козами.
Сам Григорий Иваныч был огорчительно невелик ростом, но стоял на своих коротких ногах твердо. Длинная шерсть свисала почти до земли грязными серыми сосульками. Не подымая головы, он сосредоточенно щипал траву, и бородка его моталась взад-вперед.
Сержант Осадчий Семен уже входил в калитку и прикрывал ее за собой. Маленький Петров толкал стоявшего рядом мальчишку: "Гляди! Гляди!" Осадчий Семен, высоко подымая ноги, как бы ступая по скрипучему полу, подходил к Григорию Иванычу. Сержант шел так, словно под ним оставалась узенькая полоска земли, а вокруг - вода...
Григорий Иваныч повернул голову. Нижняя челюсть его двигалась винтообразно, штопором, точно он с трудом вворачивал внутрь себя бесконечный болт. Конусообразная морда, широкий мощный лоб, далекий взгляд раскосых глаз - все вместе выражало ленивое самодовольство, которое граничило бы с величием, если бы не кусок газетины, повисший на одном из кривых рогов.
Осадчий Семен сказал:
- Иди сюда, образинушка...
Григорий Иваныч повернулся к Осадчему Семену всем корпусом, пригнул голову.
- Ну, что ты, дурачок. Что ты...
Толпа за изгородью молчала. "Хватай его! - торопил мысленно Маленький Петров. - Бери! Ну!.." Григорий Иваныч, лениво ступая короткими кривыми ногами, пошел к Семену, а тот, отведя левую руку назад, а правую опустив вперед почти до земли, в таком странном положении ускользал от Григория Иваныча, как бы исполняя старинный ритуальный танец.
Потом Осадчий Семен неуловимым движением вытащил из кармана белоснежный носовой платок и стал потряхивать этим платком, как бы науськивая на него Григория Иваныча. А тот переводил взгляд с самого сержанта на сержантский платок и обратно, быть может решая, какую жертву избрать...
Тогда Осадчий Семен произвел великолепный маневр: он бросил платок в сторону, и когда Григорий Иваныч последовал за ним взглядом, Семен оседлал Григория Иваныча и ухватился за его рога. Обернувшись к толпе, он закричал, румяный от победы:
- Вяж-жи-и!
Кирилл и еще двое рыбаков вязали Григория Иваныча и заслонили его совсем.
Только догадаться можно было, что он еще взбрыкивает и силится встать. Когда мужики потащили его на веревке, Маленький увидел, что место, где брали Григория Иваныча, вытоптано до черноты. "Подайся! Подайся!" кричал толпе Кирилл Старов, поводя раскаленным голубым глазом.
Григория Иваныча проволокли мимо и заперли в сарай Кукиной Татьяны.
Маленький Петров выскочил из толпы, потный, взъерошенный. Столкнулся с Айной.
- Глядеть надо! - огрызнулась она.
- Ты чего? - удивился Маленький.
Айна зло мотнула головой и пошла прочь.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Беги, Гриша, беги
- Утопят. Камень привяжут и в воду, - сказал Чубчик и поглядел на Айну.
- Ну да, - сказал Кошельков, - а мясо?
- Что мясо? - сказал Чубчик. - Мясо у него худое, бешеное...
- Ну да, бешеное. Нормальное мясо, - возразил Кошельков, - вот увидишь, пристрелят, а мясо продадут. Спорим, пристрелят? Я в поселке слыхал.
- Утопят. Или за хвост подвесят, - сказал Чубчик и снова поглядел в сторону Айны.
Оба они говорили все это лениво и так же лениво посмеивались, сидя на траве около школы. Айна мыла посуду у колодца и негромко стучала алюминиевыми мисками.
- А может, за рога? - спросил Кошельков.
- Не, за рога неинтересно, - сказал Чубчик, - за хвост, это да...
Айна резко повернулась. Схватила миску и - в Чубчика. Он увернулся. Тогда она взялась за ведро. Чубчик вскочил: "Ой, братцы!" - и за угол. Кошельков следом. В это время на школьном дворе появился Маленький Петров. Был он погружен в свои невеселые мысли - капитан только что сказал ему: "Собирайся. Ночью домой. На "Очакове". Маленький Петров шел и ничего вокруг не замечал. И вот он подымает глаза, а перед ним Айна, с ведром наперевес. Злая, губы дрожат, на себя не похожа...
- Иди, - сказала она тихо, - иди к своему Чубчику...
Маленький обиделся: чего это она? Но промолчал - не до разговоров. Поднялся на второй этаж, где на полу вповалку спала ночная вахта, и услышал через окно голос Айны.
- Не передумал?
Кто-то ответил ей, но вяло, тихо, не разобрать.
- Врут! - гневно сказала Айна. - Все врут! - Маленький приблизился к окну. - И свиней он не трогал, и кур, он и мухи-то не обидит, а они на него навалились, трое на одного!..
Опять кто-то произнес несколько слов - не понять.
- Боишься, да? - Айна засмеялась коротко. - Боишься! Ну ладно, я Каштанова позову, он пойдет. А не пойдет - сама.
- Я не боюсь, - неуверенно произнес Степин голос. - Я вообще... Ты, это самое, не говори никому, что мы пойдем...
- Я-то не скажу, ты не проболтайся. Маленькому особенно! Он все за Чубаревым ходит. Как стемнеет, выходи, ладно?..
На лестнице послышались шаги. Вошел Степа.
Маленький притворился спящим. Куда они собрались, интересно?.. Это он-то за Чубчиком ходит!.. Дура. Значит, завтра он будет в Старгороде, а оттуда на поезде шесть часов до дому. А может, убежать? Спрятаться, пока теплоход не уйдет... Пускай ищут по всему острову, как Григория Иваныча.
...Как только стемнело, Степа осторожно поднялся, вышел. Маленький выглянул в окно. С озера тянул негромкий ветерок, и справа от окна шуршала листьями старая кривая осина. "Пойду, - решил Маленький, - за ними пойду..."
Осторожно переступая через спящих, он добрался до двери, что смутно белела в темноте, спустился во двор, прислушался. От калитки доносились голоса, но вряд ли они принадлежали Айне и Степе, потому что голоса эти были спокойные, не таились. Маленький скользнул вдоль стены, спрятался за углом, почти у самой калитки. Там то разгорался, то притухал огонек папиросы.
- Это моя идея-фикс, Петрович, - произнес голос сержанта Осадчего Семена. - С детства мечтаю узнать, что там, на дне... Сколько рыцарей-то потонуло, ужас! Доспехи, оружие - соржавели уж, поди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30