- Почему ты, не я? Почему ты взяла на себя эту ношу, когда телохранителем была я?
- Так было надо. Там, в Макдональде, когда я увидела Кирилла, мне показалось, что что-то не так, что что-то должно в скором времени произойти. И что он будет так или иначе связан с этим. Наверное, ты почувствовала то же самое, иначе ты не пошла бы с ним.
- Ты знала, что в Москве учатся студенты из этого мира?
- Я догадывалась. А когда я вышла, и он последовал за мной... У нас была пара секунд, чтобы наскоро всё выяснить. Он назвался, спросил, мы ли это. Я спросила, с чего он это взял. Кирилл сказал, что в ближайший год групп не намечалось, а все кто был, уже отбыли. Я сначала и не поняла, о чём это он, но потом, когда дошло, всё стало на свои места: и то, что раньше я встречала на улицах не совсем обычных людей, и то, что он знает, кто мы такие. Как, почему, но все мы чувствуем друг друга в том мире, возможно, это потому, что мы ему не принадлежим... А потом, вышла ты, я сделала вид, что ничего не было... Дальше ты и сама всё знаешь.
- Так вот откуда он знает моё имя?! - выдохнула я. Аня кивнула. Подумать только, а ведь так ловко притворялся, когда я перенеслась в шкалу Обратуса и на глазах Удо вызвала сияние. Они мне в лесу настоящий допрос устроили, с пристрастием. А почему, кстати, ты не пользуешься "часами"? И сиянием? Или ты не умеешь?
- Без "часов" мы обе можем обходиться, - проговорила Анна. - А сияние... Умею, просто давно не приходилось и вообще... Там, когда вы убегали от следопытов, сияние бы не помогло - они не умеют переносится, а сражаться со статуями я не стану. Потом, когда на вас с фон Эйбен напал Удо... Ты и сама перенеслась, я издалека заметила вспышку и последовала за тобой.
- А ведь тогда, в гостинице псевдо - Жития на Милой пустоши, это ты хлопнула дверью. Подслушивала наш разговор? - усмехнулась я. - Почему ты не связалась со мной раньше?
- Всё из-за фон Эйбена, - ответила Аня. - Я думала, пока он считает, что никакой угрозы разоблачения нет, он скорее себя проявит и мне проще будет с ним справиться.
- Ты всё рассчитала, - восторженно заключила я. - Мне бы мозгов не хватило, а ведь это я твой телохранитель.
- В сложившихся условиях не важно, кто чей телохранитель. Мы с тобой заодно. Это было настоящее благословение - первый портал, через который вы спаслись от наёмников. Меня там не было, но я так думаю, что было совершено нападение, и очень серьёзное. Когда я пришла, не было ни вас, ни их, - я кивнула, - но нам ещё предстоит узнать, кто его открыл.
- Как кто? - удивилась я. - Тезарус.
- Тезарус должен был открыть его на двадцать минут позже - это время у ресторана назвал мне Кирилл. Тот портал, через который переместились вы, не был открыт первым придворным волшебником. Через портал Тезаруса перенеслась я, - всё больше нагнетая обстановку, проговорила Анна.
- Тогда что?.. - заплетаясь в словах, как в мыслях, проблеяла я. Вернее кто?..
- Нам нужно попасть домой, и знаешь, мне всё равно, кто откроет нам портал на этот раз.
Я согласилась, встала с кровати и стала собирать вещи. В дверь постучали:
- Лошади готовы, миледи, - тихо произнёс Саин. - не беспокойтесь, настоятель отъехал с час назад - он уже в дороге на Саурваль, спешит к коронации.
Аня подхватила накидку, сумку и открыла дверь. Монах с горделиво выпрямленной осанкой тем не менее смотрел на неё исподлобья. Было видно, что в нём борются два человека: он был так горд, что сослужил службу, но скромный образ монаха никак нельзя было нарушать выпирающей наружу чванливостью. Стараясь спрятать поглубже под мантию тщеславное желание оказать какую-либо ещё услугу, он бежал впереди нас, семеня то налево, то направо. Ну ещё бы, служить мальчишкой, когда он был наверняка единственной надеждой всего монастыря и снова оказаться в подобной ситуации... Мне было так жаль его и одновременно так за него радостно, что все сомнения разом куда-то делись.
Мы спешили в конюшню, Саин уже открывал ворота монастыря, чтобы выпустить нас, конных, наружу. А за стенами две луны светили ярко-ярко, отражаясь в крышах домов. И снова я направляла коня в неизвестную сторону, но теперь рядом со мной ехала моя лучшая подруга.
Лист десятый
Столица Саурваль
Саурваль встретил нас неприступными стенами, окружавшими город со всех сторон в форме правильного пятиугольника. Сам по себе Саурваль был намного больше Тосквандоля. Но за счёт расположенных рядом со стенами домиков, по словам Анны, тоже считавшихся частью столицы, казался настоящим гигантом. Огромные, неприступные стены, окружённые рвом, по углам были расположены дозорные башни с забавными флигельками на каменных навесах. Ворота были всего одни, с откидным мостом через ров, выходили они на юг. Восходящее солнце красиво освещало стены столицы, превращая его в настоящий сказочный город. Ворота только-только открылись, и народ лениво, едва проснувшись, направлялся на рыночную площадь, волоча за собой тележки, груженые товаром.
Мы проехали под поднятой решёткой, и моё сердце тревожно заколотилось. Возникло ощущение того, что я лезу буквально в дом моего врага, но при этом совсем рядом находятся и мои друзья. Самое сложное, что эту тонкую грань нельзя переступить, иначе я никогда не попаду домой.
Люди на улицах говорили в основном на одну и ту же тему: предстоящая коронация. Они и громко и не очень обсуждали неожиданное появление принца после того, как он почти шесть лет провёл в "заграничных поездках". Тогда я задумалась, почему он не возвращался домой хотя бы на лето, после итоговых сессий; Аня, словно отгадав ход моих мыслей, проговорила, что слишком опасно переноситься так часто и что Кардиналу давно бы намекнули на некую "периодичность" появлений принца дома. Я с ней согласилась, и мы поехали дальше.
Повсюду готовились к празднику: над улицами натягивали флажки, ко дворцу подъезжали гружёные едой телеги, а главным рекламным лозунгом в открывающихся пивных и пабах было: "Выпей за здоровье принца сейчас! Утром скидка!!!"
- Зайдём? - иронически спросила я у Ани. Она осмотрела меня, глянула на улицу, выбрала бар посимпатичней и направила лошадей к нему. - Ты что, серьёзно? - не поняла я.
- Вполне. Коронация только вечером, нам нельзя светиться на улицах города.
- И что? - мы обе спешились и завернули в открытую дверцу. Маленькие столики были застелены не очень белыми скатертями. На каждом стоял подсвечник с новыми свечами, на подоконнике грелись фиалки. Мужчина лет сорока в белой накрахмаленной рубашке и коротких коричневых брюках протирал тряпочкой стойку. Когда мы вошли, он резко обернулся, на лице его сияла улыбка.
- Здравствуйте! Чем могу?
- Вы сдаёте комнаты? - спросила Аня, вручая сумку подбежавшему мальчишке в такой же белой рубашке и брюках, как у хозяина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51