Обернувшись, она увидела Роя.
— Все в порядке, дорогая? — участливо спросил он.
Откашлявшись и прочистив пересохшее горло, Дебра отозвалась:
— Да… Вот только жарко очень.
Неожиданно сняв очки, он пристально посмотрел на нее.
— И ты стоишь прямо на солнце? Ведь знаешь, как это вредно для твоих глаз!
Дебра знала это. Однажды она так долго всматривалась в переливающиеся яркие отблески на воде, что в конце концов увидела однообразную ослепительную завесу, а затем — ничто, черноту. Потребовалось несколько дней лечения, прежде чем к ней вернулось зрение. Рой сам лечил ее, а потом… сделал предложение.
Дебра подошла к зеркалу на комоде, вгляделась в собственное отражение.
— Хотелось немного подзагореть… Уже июль, а я все еще белая, как снежная баба!
— Ты самая очаровательная из всех снежных баб, — улыбнулся Рой, приближаясь к ней. — Но если тебе так уж хочется загореть, почему бы нам не отправиться на пляж в ближайший уик-энд?
— Превосходная идея! — наигранно восторженно воскликнула Дебра, пытаясь этим взрывом энтузиазма замаскировать свои мысли.
— Так и сделаем! Отправимся в Плимут в эту субботу. Я знаю превосходный отель, а рядом — почти безлюдная бухточка. Мы сможем загорать целых два дня, одни, если только погода не испортится.
«Ехать в Плимут с Роем — об этом и речи быть не может!»
Конечно же, Дебре очень хотелось туда поехать, но… одной. Невинное предложение мужа, сделанное от чистого сердца, не доставило ей удовольствия. Именно в Плимуте когда-то жила ее подруга Дебора Джеймс, жила в небольшой квартирке на последнем этаже дома неподалеку от порта, где в основном селились художники или проезжие. Дебора Джеймс — подруга? Может быть, слишком сильно сказано, но все-таки Дебра была уверена: у той девушки никогда не было друга, которому она могла бы раскрыть душу. Они были ровесницами. При жизни Дебора страдала психическими расстройствами. Жила замкнуто в своей квартирке на ренту, оставленную в наследство покойным отцом. Она избегала людей, боялась их и по возможности уклонялась от любого разговора. Затворница, замкнутая в себе, тень, незаметная для окружающих.
Они познакомились в больнице, куда та приходила для лечения. Обе женщины сразу прониклись симпатией друг к другу; Дебора доверяла Дебре даже больше, чем ее мужу, у которого консультировалась. Между женщинами установилось что-то вроде электрической связи; кстати, они были очень схожи внешне, разве что лицо Деборы было потусклее.
После первого собеседования доктор Жордан назначил своей пациентке второе, и Дебра вызвалась съездить за ней на машине; по телефону договорились о месте встречи: Дебора назначила ей свидание у околицы небольшой деревушки, на прибрежной дороге, которую особенно любила.
К условленному времени Дебра была уже на месте, но встретили ее лишь ветер с моря да несколько чаек, паривших над близкими волнами. Несколько часов прождала она девушку — напрасно. В начале тропинки, отходившей от дороги, на земле лежала сумочка.
Сумочка Деборы.
В ней находились ее документы, ключи. Ужасное подозрение охватило Дебру, когда она подошла к краю крутого берега; внизу бились волны Атлантики. Задумчивая и встревоженная вернулась она домой, мужу сказала лишь, что не встретилась с его пациенткой. От подробностей воздержалась. На следующий день она съездила в Плимут, открыла дверь квартирки одним из найденных в сумочке ключей. В квартире никого не было.
Неделю спустя Дебра повторила попытку. В квартирке все было по-прежнему: от Деборы Джеймс остались лишь воспоминания.
И хотя нигде и никем не упоминалось об утонувшей в течение последнего месяца, Дебра была уже уверена, что девушка, часто находившаяся в подавленном состоянии, в момент сильной депрессии покончила с собой, бросившись в тот день в волны с высоты скалистого берега. Удивительно, что никто, кроме Дебры, не заметил ее исчезновения. Да и море, поглотившее этот бледный фантом, не посчитало нужным вернуть тело людям. Никто не оплакивал несчастную, никому она не была нужна, и даже соседи, знавшие о ее существовании, считали, что она так и продолжает существовать. Художник, живший этажом ниже, даже поздоровался с Деброй, приняв ее за пропавшую…
Тогда-то и зародилась некая идея в голове молодой миссис Рой… Чековой книжкой покойной она оплатила все счета Деборы Джеймс и постаралась убедить всех своими появлениями, что девушка жива. Два-три раза в месяц Дебра наезжала в Плимут, знакомилась с приходившей почтой и с каждым разом все больше убеждалась в том, что отлично справляется с ролью мисс Джеймс.
План был прост: однажды занять окончательно ее место и начать новую жизнь. Казалось, все идет как нельзя лучше, — после самоубийства Деборы прошло уже шесть месяцев, и никто, похоже, так и не заметил ничего необычного.
На самом деле все обстояло не так просто: Дебра не могла решиться сделать последний шаг. Ей хватало того, что этот план существовал, достаточно было осознавать саму возможность в любой момент сбежать из дома, быть уверенной, что есть место, где она сможет начать с нуля. И лишь сейчас в ней оформилось желание собрать свои пожитки. Все ее существо вибрировало при мысли о бегстве. В душно-влажной атмосфере этого жаркого летнего дня усиливалось чувство угнетенности. Хотелось уехать далеко, очень далеко, как можно дальше от мужа и этой клиники для душевнобольных. И даже Плимут отныне казался ей слишком близким.
Голос Роя еще больше разжег ее тревогу.
— Скажи, дорогая, тебе нездоровится?
— Что ты! Напротив, все прекрасно, уверяю тебя.
— Можешь поверить, у тебя щеки горят!
— Это от жары, я тебе уже сказала. Со мной все в порядке, я отлично себя чувствую.
«Уехать, бежать, и как можно быстрее… Не видеть больше ни этих зарешеченных окон, ни желтых кругов…»
Еще раз внимательно взглянув на жену, Рой Жордан пожал плечами:
— Пожалуй, ты права. Действительно очень жарко. Такая жара плохо действует на всех… Мне осталось еще кое-что обсудить с Киндли, думаю, на сегодня это все. Поговорю с ним и вернусь, дорогая.
Дебра кивнула, стараясь улыбаться, хотя мыслями уже была далеко.
«Да, пусть он встречается с Киндли!» Ричард Киндли был его заместителем, правой рукой. Оба мужчины были почти как братья — так походили друг на друга, так серьезно относились к своей задаче! Оба они были убеждены, что благополучие человечества зиждется на их плечах, зависит от их знаний, их профессионализма… «Да, пускай идет к своему собрату, знатоку человеческой души! А меня он больше не увидит. Пора!»
Улыбнувшись в ответ, Рой закрыл за собой дверь.
Никогда, наверное, в Дебре не было такой глубокой уверенности. Теперь или никогда. Если она сейчас, сию минуту, не встанет, то уже никуда не уедет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
— Все в порядке, дорогая? — участливо спросил он.
Откашлявшись и прочистив пересохшее горло, Дебра отозвалась:
— Да… Вот только жарко очень.
Неожиданно сняв очки, он пристально посмотрел на нее.
— И ты стоишь прямо на солнце? Ведь знаешь, как это вредно для твоих глаз!
Дебра знала это. Однажды она так долго всматривалась в переливающиеся яркие отблески на воде, что в конце концов увидела однообразную ослепительную завесу, а затем — ничто, черноту. Потребовалось несколько дней лечения, прежде чем к ней вернулось зрение. Рой сам лечил ее, а потом… сделал предложение.
Дебра подошла к зеркалу на комоде, вгляделась в собственное отражение.
— Хотелось немного подзагореть… Уже июль, а я все еще белая, как снежная баба!
— Ты самая очаровательная из всех снежных баб, — улыбнулся Рой, приближаясь к ней. — Но если тебе так уж хочется загореть, почему бы нам не отправиться на пляж в ближайший уик-энд?
— Превосходная идея! — наигранно восторженно воскликнула Дебра, пытаясь этим взрывом энтузиазма замаскировать свои мысли.
— Так и сделаем! Отправимся в Плимут в эту субботу. Я знаю превосходный отель, а рядом — почти безлюдная бухточка. Мы сможем загорать целых два дня, одни, если только погода не испортится.
«Ехать в Плимут с Роем — об этом и речи быть не может!»
Конечно же, Дебре очень хотелось туда поехать, но… одной. Невинное предложение мужа, сделанное от чистого сердца, не доставило ей удовольствия. Именно в Плимуте когда-то жила ее подруга Дебора Джеймс, жила в небольшой квартирке на последнем этаже дома неподалеку от порта, где в основном селились художники или проезжие. Дебора Джеймс — подруга? Может быть, слишком сильно сказано, но все-таки Дебра была уверена: у той девушки никогда не было друга, которому она могла бы раскрыть душу. Они были ровесницами. При жизни Дебора страдала психическими расстройствами. Жила замкнуто в своей квартирке на ренту, оставленную в наследство покойным отцом. Она избегала людей, боялась их и по возможности уклонялась от любого разговора. Затворница, замкнутая в себе, тень, незаметная для окружающих.
Они познакомились в больнице, куда та приходила для лечения. Обе женщины сразу прониклись симпатией друг к другу; Дебора доверяла Дебре даже больше, чем ее мужу, у которого консультировалась. Между женщинами установилось что-то вроде электрической связи; кстати, они были очень схожи внешне, разве что лицо Деборы было потусклее.
После первого собеседования доктор Жордан назначил своей пациентке второе, и Дебра вызвалась съездить за ней на машине; по телефону договорились о месте встречи: Дебора назначила ей свидание у околицы небольшой деревушки, на прибрежной дороге, которую особенно любила.
К условленному времени Дебра была уже на месте, но встретили ее лишь ветер с моря да несколько чаек, паривших над близкими волнами. Несколько часов прождала она девушку — напрасно. В начале тропинки, отходившей от дороги, на земле лежала сумочка.
Сумочка Деборы.
В ней находились ее документы, ключи. Ужасное подозрение охватило Дебру, когда она подошла к краю крутого берега; внизу бились волны Атлантики. Задумчивая и встревоженная вернулась она домой, мужу сказала лишь, что не встретилась с его пациенткой. От подробностей воздержалась. На следующий день она съездила в Плимут, открыла дверь квартирки одним из найденных в сумочке ключей. В квартире никого не было.
Неделю спустя Дебра повторила попытку. В квартирке все было по-прежнему: от Деборы Джеймс остались лишь воспоминания.
И хотя нигде и никем не упоминалось об утонувшей в течение последнего месяца, Дебра была уже уверена, что девушка, часто находившаяся в подавленном состоянии, в момент сильной депрессии покончила с собой, бросившись в тот день в волны с высоты скалистого берега. Удивительно, что никто, кроме Дебры, не заметил ее исчезновения. Да и море, поглотившее этот бледный фантом, не посчитало нужным вернуть тело людям. Никто не оплакивал несчастную, никому она не была нужна, и даже соседи, знавшие о ее существовании, считали, что она так и продолжает существовать. Художник, живший этажом ниже, даже поздоровался с Деброй, приняв ее за пропавшую…
Тогда-то и зародилась некая идея в голове молодой миссис Рой… Чековой книжкой покойной она оплатила все счета Деборы Джеймс и постаралась убедить всех своими появлениями, что девушка жива. Два-три раза в месяц Дебра наезжала в Плимут, знакомилась с приходившей почтой и с каждым разом все больше убеждалась в том, что отлично справляется с ролью мисс Джеймс.
План был прост: однажды занять окончательно ее место и начать новую жизнь. Казалось, все идет как нельзя лучше, — после самоубийства Деборы прошло уже шесть месяцев, и никто, похоже, так и не заметил ничего необычного.
На самом деле все обстояло не так просто: Дебра не могла решиться сделать последний шаг. Ей хватало того, что этот план существовал, достаточно было осознавать саму возможность в любой момент сбежать из дома, быть уверенной, что есть место, где она сможет начать с нуля. И лишь сейчас в ней оформилось желание собрать свои пожитки. Все ее существо вибрировало при мысли о бегстве. В душно-влажной атмосфере этого жаркого летнего дня усиливалось чувство угнетенности. Хотелось уехать далеко, очень далеко, как можно дальше от мужа и этой клиники для душевнобольных. И даже Плимут отныне казался ей слишком близким.
Голос Роя еще больше разжег ее тревогу.
— Скажи, дорогая, тебе нездоровится?
— Что ты! Напротив, все прекрасно, уверяю тебя.
— Можешь поверить, у тебя щеки горят!
— Это от жары, я тебе уже сказала. Со мной все в порядке, я отлично себя чувствую.
«Уехать, бежать, и как можно быстрее… Не видеть больше ни этих зарешеченных окон, ни желтых кругов…»
Еще раз внимательно взглянув на жену, Рой Жордан пожал плечами:
— Пожалуй, ты права. Действительно очень жарко. Такая жара плохо действует на всех… Мне осталось еще кое-что обсудить с Киндли, думаю, на сегодня это все. Поговорю с ним и вернусь, дорогая.
Дебра кивнула, стараясь улыбаться, хотя мыслями уже была далеко.
«Да, пусть он встречается с Киндли!» Ричард Киндли был его заместителем, правой рукой. Оба мужчины были почти как братья — так походили друг на друга, так серьезно относились к своей задаче! Оба они были убеждены, что благополучие человечества зиждется на их плечах, зависит от их знаний, их профессионализма… «Да, пускай идет к своему собрату, знатоку человеческой души! А меня он больше не увидит. Пора!»
Улыбнувшись в ответ, Рой закрыл за собой дверь.
Никогда, наверное, в Дебре не было такой глубокой уверенности. Теперь или никогда. Если она сейчас, сию минуту, не встанет, то уже никуда не уедет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54