А здесь на ремне даже зарубки не осталось. Володя повис на
вожжах и начал кромсать, давить, царапать сыромятную кожу. И чуть не
плакал ото беспомощности и досады: вот дурак, ведь вчера еще соби-
рался наточить ножик!..
Дикая морда Ритки была у самого плеча, вожжи дергались. Потом
вдруг лопнули, и Володю отбросило. Ритка, гремя телегой, поскакала
от конюшни.
Володя забрался на жерди коновязи. Герой, такой знакомый, доб-
рый, сейчас храпел и рвал упряжь.
- Герой, Геройчик, постой... Ну подожди, я сейчас...
Он опять резал тонким лезвием неподатливую кожу, а рядом с ним
металась, рвалась то назад, то вперед оскаленная морда одичавшего от
ужаса коня. И нож срывался. А ветер был уже горячим, и громкий шорох
пылающего льна нарастал и нарастал...
Герой ускакал вслед за Риткой, и Володя ухватился за вожжи
Вольницы...
Он резал и разматывал ремни, стараясь ни о чем не думать. Ни о
ветре, ни о близком огне, ни о том, куда ускакали кони. Только торо-
пил себя: скорее, скорее!..
Но об одном он не мог не думать. О двух жеребятах, которые ме-
тались в запертой конюшне и которым никто-никто не мог помочь. И мо-
жет быть, эти мысли, а может быть, боль в измочаленных рукояткой но-
жа пальцах или злая досада, что может не успеть, выжали у Володьки
слезы...
Он успел.
Он даже не помнил, какую лошадь освободил последней. Просто от-
шатнулся, чтобы не зашибло оглоблей, отскочил от коновязи. Огонь был
уже близко. Володя отбежал на несколько шагов, чтобы уйти из потока
горячего ветра. Оглянулся. Лошади не убежали. Они ходили неподалеку,
словно не решались бросить Володю одного.
От деревни бежал к конюшне Володин знакомый, Алеша, он работал
на электрической подстанции.
- Вовка! Сейчас провода замкнет! Давай скорее!
Алеша вскочил на телегу Гордого, схватил вожжи. Володя бросился
к Герою. Гремя колесами, они понеслись к подстанции, нужно было отк-
лючить напряжение. Но помочь Алеше Володя уже не успел, подбегали
взрослые...
Они вернулись к конюшне. Черная, с провалившейся крышей, она
дымилась, но огня уже не было. Пожарники хлестали по обугленным сте-
нам упругими водяными бичами.
Кто-то из мужчин отчаянным голосом повторял:
- Я же говорил - не курить у конюшни! Я же говорил!
- Да никто не курил. Это девчонки баловались, - устало сказал
Володя. И вытер лицо пыльным обшлагом.
На обшлаге были хлопья сажи, и на лице остались темные полоски.
Тогда все посмотрели на Володю, вдруг замолчали и стали медленно со-
бираться вокруг.
С криком прибежала тетя Маруся, соседка. Ей кто-то сказал, что
какой-то мальчишка крутился у лошадей во время пожара и, кажется,
сгинул в огне. Господи, неужели ее Генька?!
- Генька в школе, - сказал Володя и вышел из расступившегося
круга. Подошел к уцелевшей коновязи, вцепился в жердь.
Сзади оказался отец, торопливо взял за плечи:
- Сынок, ты что?
- Жеребята...
Он все реже вспоминал про пожар. Уже и лето почти прошло. И
вдруг говорят: медаль.
Вручали в Острове, на пионерском митинге. Он сам еще и не пио-
нер был, а ребят в красных галстуках собралось столько, что и на сто
деревень хватило бы. Даже немного смешно вышло: какая-то бабушка ду-
мала, что космонавта встречают.
А Володька стоял и толком ничего сказать не мог, когда надели
медаль и дали красную книжечку. Не потому, что боялся, а просто -
чего тут говорить? И только два вихра на темени торчали задорно и
упрямо.
С этими вихрами просто беда. Когда собирался в Остров, мама пы-
талась их пригладить и причесать. А папка посмотрел, махнул рукой и
сказал:
- А чеши не чеши, толку не будет. Раз уж такой уродился...
И заулыбался.
Непонятно - какой "такой"? Обыкновенный.
Автобус, качаясь, выполз из обступивших дорогу деревьев на зас-
неженный луг. На лугу - стога в блестящих снежных шапках. Похожи на
головы витязей-великанов в русских шлемах. Как в сказке "Руслан и
Людмила". За кромкой берез на том краю луга - старая колокольня от
церкви, разбитой во время войны. И желтые пушистые облака, уже ве-
сенние.
Все знакомо. Своя земля.
Псковская древняя земля, север России. Многое видели эти места.
Витязи Александра Невского шли здесь в поход на тевтонских захватчи-
ков. Бродил по этим рощам Александр Сергеевич Пушкин, написавший про
Руслана и Людмилу. Жила здесь вожатая Клава Назарова, Герой Советс-
кого Союза.
Живет здесь сейчас и мальчик Володя, которому повезло в жизни:
многое успел сделать рано. Стал школьником, вступил в пионеры. Со-
вершил первый в жизни смелый поступок. И пусть, Володя, этот первый
смелый шаг не будет у тебя единственным. Шагай по своей земле широко
и прямо. И будь всегда достоин земли, на которой растешь.

1 2