Петр Лаврентьевич невольно подался назад и также выдавил из себя улыбку.
- Вы же знаете, Андрей Дмитриевич, мое к вам отношение. Но, голубчик, к чему такая спешка? В мэрии сейчас Бог знает что творится! Если хватятся, что меня нет - у меня могут быть большие неприятности.
Трущенко отмахнулся от предполагаемых неприятностей Нистюка, как от чего-то несущественного, и протянул ему для рукопожатия руку.
- Выпьете что-нибудь?
Нистюк затряс головой.
- Не приведи Господи! Если Герман Олегович узнает, что я пью в рабочее время...
Трущенко хмыкнул, и Нистюк испуганно замолчал.
- Как продвигаются руководимые вами экономические реформы?
- Вы же знаете, Андрей Дмитриевич: реформы всегда идут трудно, - Нистюк бросил на Трущенко быстрый взгляд и вытер лицо носовым платком.
- Ну, да, конечно, - Трущенко опустился в кресло и движением руки предложил экономисту сесть рядом.
Несколько секунд они внимательно изучали друг друга. Точнее, изучал в основном Трущенко, а Нистюк безуспешно пытался выдержать его взгляд. Наконец, Трущенко произнес:
- Я хочу знать, Петр Лаврентьевич, насколько далеко простираются ваши амбиции?
- Ну, в моем возрасте какие уже могут быть амбиции... - начал Нистюк, но Трущенко резко его перебил:
- И все же!
Нистюк посмотрел на золотые часы, стоявшие на книжной полке, на антикварную мебель, на бриллиантовые запонки в манжетах банкира.
- Советник мэра по экономическим вопросам звучит, конечно, гордо, но...
- Я хочу предложить вам должность первого заместителя мэра, а также пост управляющего моим банком.
- Но, согласно указу президента, совмещать государственную службу и коммерческую деятельность запрещено!
Трущенко улыбнулся экономисту мягкой доверительной улыбкой.
- Милый мой Лаврентий Павлович...
- Петр Лаврентьевич, - осторожно поправил его Нистюк.
Улыбка Трущенко стала еще шире.
- Ну да, конечно: Петр Лаврентьевич. Думаю, этот вопрос легко уладить. Меня же интересует ваше отношение в принципе.
Нистюк вытер обильно струившийся по лицу пот.
- Видите ли, Андрей Дмитриевич, - начал он. - Я с большим уважением отношусь к вам и к любому предложению, которое от вас исходит, но я не совсем понимаю...
Трущенко ободрительно кивнул.
- Я понимаю, что вы не понимаете. Но ведь интуиция вам наверняка подсказывает, о чем речь, не так ли?
- Вы рассчитываете баллотироваться на пост мэра на ближайших выборах?
Трущенко откинулся в кресле и захохотал.
- А вы шутник, Петр Лаврентьевич! - он погрозил ему пальцем.
По лицу Нистюка скользнула нервная улыбка и тут же пропала.
- В таком случае...
- Ладно, - оборвал его Трущенко. - Не будем переигрывать! Прослушивающей аппаратуры здесь нет и быть не может, если, конечно, вы не привезли ее с собой. А, Петр Лаврентьевич?
Лицо экономиста приняло бледно-розовый оттенок.
- Как вы могли такое обо мне подумать?
- В таком случае, будем говорить прямо: я думаю занять пост мэра уже в ближайшем будущем и рассчитываю в этом на вашу помощь.
- Но я не совсем понимаю, чем могу вам помочь.
- Можете. Успех любой операции зависит от количества союзников. Чем их больше, тем проще взять власть. Вы согласны?
- Но позиции Дотова необычайно сильны! Он держит в своих руках средства массовой информации, все его ближайшее окружение - люди давно проверенные и зарекомендовавшие себя...
- Кто, например? - оборвал его Трущенко.
- Например, Свистых.
- Вы правы, Юрий Борисович Свистых не однажды заявлял, что готов защищать мэра с оружием в руках. Но, во-первых, никто этого самого оружия ему не даст, а, во-вторых, и у него есть слабая сторона - женщины. Глупо этим не воспользоваться, не так ли?
- Я просто не знаю, что и сказать.
- Более того, слабая сторона есть у каждого. Один злоупотребляет спиртным, другой не может устоять перед соблазном запустить руку в городской бюджет, третий - увлекается мальчиками.
Нистюк покраснел. Трущенко явно дал понять, что ему многое известно о его личной жизни. Но гомосексуализм уже давно не преследуется законом. К тому же...
- Я сказал первое, что мне пришло в голову, но ведь наверняка мои слова вызвали у вас определенные ассоциации?
Нистюк передернул плечами. "Первое, что пришло в голову!" Как же, расскажите это птичкам, многоуважаемый Андрей Дмитриевич!
- Мне бы хотелось узнать, как вы рассчитываете всем этим распорядиться?
- Дотов допустил серьезную ошибку, когда приказал придержать информацию о террористах. Люди должны знать, что происходит в их городе, тем более, когда это напрямую связано с их безопасностью! Вы можете представить, что произойдет, если террористы воспользуются химическим оружием?
- Я точно знаю, что произойдет, если донести это известие до масс: паника!
- Значит, с вашей точки зрения поступок Дотова оправдан?
- Я этого не сказал. Но и однозначного решения здесь, по-видимому, нет.
- Вот видите: однозначного решения нет, но Дотов не желает посоветоваться по этому вопросу даже со своими ближайшими помощниками! Вот это-то, мой дорогой друг, и называется авторитарным методом правления! Чему нас в таком случае учит история?
Нистюк заставил себя улыбнуться.
- А разве история нас чему-нибудь учит?
Трущенко буквально захлебнулся смехом, но смех этот показался Нистюку чересчур искусственным.
- В чем-то вы, безусловно, правы. Избиратели ждут от мэра конкретных результатов, и их чаще всего не волнует, какими методами эти результаты достигнуты. Но как раз результатами Дотов и не может похвастаться!
- Я бы позволил себе с вами не согласиться! Например, валовой прирост за последние полгода превысил...
- Пожалуйста, не соглашайтесь! В отличие от того же Дотова я не стану затыкать вам глотку или хватать за загривок и вышвыривать на улицу! Эти методы были хороши для тридцать седьмого года, но в наше время тюрьмой уже никого не запугаешь!
- Но Герман Олегович пока никого не бросал в тюрьму!
- Вот именно "пока"! И давайте закроем эту тему. Что представляет собой Дотов, и вы, и я хорошо знаем! Такого человека нельзя было за пушечный выстрел подпускать к власти! Но раз уж он ее получил, мы найдем законный способ его этой власти лишить! Уже в самое ближайшее время мы планируем опубликовать серию материалов, которые должны подготовить общественное мнение к отставке Дотова. И это только начало!
Нистюк нервно заерзал в кресле.
- Разумеется, Герман Олегович - не газетный магнат, но пока в его силах остановить любой материал, - при этих словах Трущенко нахмурился. - Я говорю это вовсе не для того, чтобы показать ваше бессилие, Андрей Дмитриевич. Мне важно понять, на каком поле вы рассчитываете его переиграть.
- На всех!
- Все это слишком абстрактно...
- Иными словами, вы хотите гарантий? - Трущенко сощурил глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77