Впрочем, на тебя это не распространяется, и усевшись поудобнее, Старков взял в руки вилку и нож из нержавеющей стали, имитировавшей столовое серебро.
- Зело, борзо, - одобрил он, с набитым ртом. - А курточка и мотоцикл тоже брата?
- Его.
- У-у-у, - растягивал Старков, закатывая глаза.
- Да хватит подлизываться.
- У тебя определенно талант, солнышко.
- Какой?
- Кулинарный.
- Успокойся, все это не я готовила.
- А накрыл - то кто? Впрочем, и бабушка у тебя молодец. Я всегда в таких случаях вспоминаю сказку про Красную Шапочку, - говорил Старков, откусывая немаленький кусок пирога, - ту, где внучка бабушке пирожки несет.
- И что?
- Да чушь полная, где это видано, чтобы дочь маму пирогами угощала, обычно наоборот бывает.
- Ты прямо циник.
- Я не циник, я представитель самой консервативной профессии. Это что?
- Сметана.
- Старков перевернул крынку с белым содержимым, а через полминуты полез туда ножом.
- Как там, помощник ревизора? -- спросила Лена.
- Помощник аудитора.
- Ну и кто такой аудитор?
- Ну это тот, кто ездит на "Ауди", слушает аудиоаппаратуру.
- А ты стало быть ему помогаешь?
- Сейчас много работы, он сам не успевает.
Лена улыбалась все так же по - матерински, когда любимый ребенок врет матери в глаза, а она слушает и восхищается придуманной им историей.
- А ты чем планируешь на жизнь зарабатывать?
- Пока только тратить.
- На аудиоаппаратуру?
- И на нее тоже.
- Нет, ты не смейся, многие не знают, что слово аудитор произошло от слова аудитория, то есть это человек, который рассказывает.
- И о чем он рассказывает?
- О проблемах. Это, как бы сказать, финансовый доктор, который не лечит, но диагноз ставит.
- Советы дает?
- Типа того.
- В нашей стране это, наверное, очень распространенная специальность.
- Да, советы у нас любят давать. И по стране мы занимаем четвертое место по количеству аудиторов на душу населения.
- Почему четвертое?
- Не знаю.
- Я имею в виду первое, наверняка, Москва, второе -- Санкт - Петербург, а на третье место, кто залез?
- Представь себе - Новосибирск. Научная столица России, советчиков там хоть отбавляй. Выйдешь на улицу, плюнешь в толпу - попадешь в аудитора.
- Ну и как тебе работа?
- Ты знаешь, мне нравится. Тяжело, конечно, в том плане, что не совсем я подхожу по своим данным. Память, скорость работы и так далее.
- Ты как про компьютер говоришь.
- А все мы компьютеры, с небольшими изменениями в конфигурации. Иногда смотришь, вон "Пентиум" пошел, соображает быстрее всех, у кого - то память расширенная, у кого - то винчестер большой, некоторые в сеть объединены, кто-то к "Интернету" доступ имеет, у кого - то "материнская" плата не подвела.
- А ты?
- Я? А что я?
- А ты кто?
- Я двойка. Старая, старая модель с маленьким "винчем" и маленьким ОЗУ.
- Как же ты себя в такой компании чувствуешь?
- Плохо я себя чувствую. Нет у меня ни влиятельных родителей, ни уникальных способностей. Молодежь в затылок дышит, того и гляди растопчут, а чуть присел передохнуть, глядишь тебя уже обогнали. Но есть у моей двойки одно преимущество - это сопроцессор и двадцатичетырехчасовой режим работы.
- Переведи.
- Сопроцессор - это компьютер, разумеется. Я когда свой первый компьютер покупал, заложил обручальные кольца. И с тех пор с ним не расстаюсь, а разве можно плохо работать на том, с чем работаешь постоянно. Ну, а режим работы - это моя работоспособность. Не могу похвастаться, что проработаю без остановок несколько недель, но когда приходилось готовиться к проверкам, именно так и было. Да мне всегда точные науки нравились, а если нравится, то и времени не замечаешь.
- От скромности ты не умрешь, господин советник.
- Это точно, а теперь я еще и с голоду не умру, - сказал Старков, вытирая рот льняной салфеткой.
- Курить здесь можно?
Лена поставила перед ним деревянную пепельницу, никогда не знавшую сигарет.
- Ну это уже слишком, такую вещь я портить не буду. У тебя собаки нет? Я что - то не заметил.
- Нет.
- Я на двор выйду.
Лена равнодушно пожала плечами. Старков вышел во двор и закурил, разглядывая белый столбик сигареты. Жизнь теперь казалась совсем другой. Лето, деревня, запах навоза и бензина, ровная линия горизонта, тишина. Такая тишина может быть только в деревне. Он улыбнулся вышедшей на крыльцо Лене.
- Ну, что план появился?
- Нет. Надо ехать разгребать свои дела, приводить их в порядок, глядишь и план появится.
- Тогда оставайся до завтра.
- Зачем?
- Тебе же не хочется уезжать.
- С чего ты взяла?
- Я вижу.
- Да кто же захочет от этого уехать? Послушай, Лен, ты ведь меня совсем не знаешь.
- Уже знаю, - сказала она впервые не улыбаясь.
- Я жутко боюсь, что если я останусь еще на минуту, это все переменится, а мне бы этого очень не хотелось. Ой, какую я глупость говорю.
- Это точно, - и на ее лице снова засияла рыжая улыбка, - Читать любишь?
- Э-э, - замялся Старков.
- Пошли.
- Они зашли в амбар, задняя часть которого была завалена скошенной травой. Следов лошади не было. Крыша сооружения держалась на двух колоннах посередине. На них был растянут гамак, рядом в произвольном порядке сложены старые журналы: "Юность", "Аврора", "Роман газета".
- Устраивайся, мне надо ненадолго уехать. До вечера тебя никто не побеспокоит. Если только дед на обед заедет.
- А ружье у него есть?
- Есть.
- Ну, тогда я спокоен.
Старков с трудом забрался в гамак и несколько минут просто покачивался, наслаждаясь запахом прелой травы. Через некоторое время он все - таки решил почитать и старательно принялся тянуться к журналам на земле. Во дворе раздался треск заведенного двигателя, но через минуту удаляясь, стих. Только после этого он услышал пение птиц. Наверное, впервые в жизни, Лешка слушал пение пернатых, огорчаясь, когда они затихали, и пытался различить щебетание от клекота. Как - будто специально, толстая ворона крутила высший пилотаж над крышей дома, совершая невероятные развороты, заходя на бреющем, штопоря и взмывая. Старков отбросил в сторону журнал и подумал, что это все, наверняка, заразно. x x x
Ну здравствуй, сукин сын, - говорил Пронин, обнимая бывшего сослуживца. Ты, я смотрю, окрутел, через годик к тебе на козе не подъедешь, а сегодня сам пришел. Впрочем, знаю, зачем пришел, наверняка, по делу. Так просто ведь ни за что бы не зашел.
И то - правда, - сказал Кошелев, садясь на единственный свободный стул в кабинете. А ничего не изменилось.
Он с удовольствием поскрипел стулом, который, казалось, вот, вот развалиться. Когда - то он тоже ставил разваливающийся стул подозреваемому или свидетелю, чтобы легче было наблюдать за его реакцией.
У тебя отдельный кабинет, что - ли?
Откуда такая роскошь?
А где коллеги?
Уже съехали, здесь ремонт будут делать.
Да, пора бы, - сказал Кошелев, оглядывая потолок, - Может, помочь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
- Зело, борзо, - одобрил он, с набитым ртом. - А курточка и мотоцикл тоже брата?
- Его.
- У-у-у, - растягивал Старков, закатывая глаза.
- Да хватит подлизываться.
- У тебя определенно талант, солнышко.
- Какой?
- Кулинарный.
- Успокойся, все это не я готовила.
- А накрыл - то кто? Впрочем, и бабушка у тебя молодец. Я всегда в таких случаях вспоминаю сказку про Красную Шапочку, - говорил Старков, откусывая немаленький кусок пирога, - ту, где внучка бабушке пирожки несет.
- И что?
- Да чушь полная, где это видано, чтобы дочь маму пирогами угощала, обычно наоборот бывает.
- Ты прямо циник.
- Я не циник, я представитель самой консервативной профессии. Это что?
- Сметана.
- Старков перевернул крынку с белым содержимым, а через полминуты полез туда ножом.
- Как там, помощник ревизора? -- спросила Лена.
- Помощник аудитора.
- Ну и кто такой аудитор?
- Ну это тот, кто ездит на "Ауди", слушает аудиоаппаратуру.
- А ты стало быть ему помогаешь?
- Сейчас много работы, он сам не успевает.
Лена улыбалась все так же по - матерински, когда любимый ребенок врет матери в глаза, а она слушает и восхищается придуманной им историей.
- А ты чем планируешь на жизнь зарабатывать?
- Пока только тратить.
- На аудиоаппаратуру?
- И на нее тоже.
- Нет, ты не смейся, многие не знают, что слово аудитор произошло от слова аудитория, то есть это человек, который рассказывает.
- И о чем он рассказывает?
- О проблемах. Это, как бы сказать, финансовый доктор, который не лечит, но диагноз ставит.
- Советы дает?
- Типа того.
- В нашей стране это, наверное, очень распространенная специальность.
- Да, советы у нас любят давать. И по стране мы занимаем четвертое место по количеству аудиторов на душу населения.
- Почему четвертое?
- Не знаю.
- Я имею в виду первое, наверняка, Москва, второе -- Санкт - Петербург, а на третье место, кто залез?
- Представь себе - Новосибирск. Научная столица России, советчиков там хоть отбавляй. Выйдешь на улицу, плюнешь в толпу - попадешь в аудитора.
- Ну и как тебе работа?
- Ты знаешь, мне нравится. Тяжело, конечно, в том плане, что не совсем я подхожу по своим данным. Память, скорость работы и так далее.
- Ты как про компьютер говоришь.
- А все мы компьютеры, с небольшими изменениями в конфигурации. Иногда смотришь, вон "Пентиум" пошел, соображает быстрее всех, у кого - то память расширенная, у кого - то винчестер большой, некоторые в сеть объединены, кто-то к "Интернету" доступ имеет, у кого - то "материнская" плата не подвела.
- А ты?
- Я? А что я?
- А ты кто?
- Я двойка. Старая, старая модель с маленьким "винчем" и маленьким ОЗУ.
- Как же ты себя в такой компании чувствуешь?
- Плохо я себя чувствую. Нет у меня ни влиятельных родителей, ни уникальных способностей. Молодежь в затылок дышит, того и гляди растопчут, а чуть присел передохнуть, глядишь тебя уже обогнали. Но есть у моей двойки одно преимущество - это сопроцессор и двадцатичетырехчасовой режим работы.
- Переведи.
- Сопроцессор - это компьютер, разумеется. Я когда свой первый компьютер покупал, заложил обручальные кольца. И с тех пор с ним не расстаюсь, а разве можно плохо работать на том, с чем работаешь постоянно. Ну, а режим работы - это моя работоспособность. Не могу похвастаться, что проработаю без остановок несколько недель, но когда приходилось готовиться к проверкам, именно так и было. Да мне всегда точные науки нравились, а если нравится, то и времени не замечаешь.
- От скромности ты не умрешь, господин советник.
- Это точно, а теперь я еще и с голоду не умру, - сказал Старков, вытирая рот льняной салфеткой.
- Курить здесь можно?
Лена поставила перед ним деревянную пепельницу, никогда не знавшую сигарет.
- Ну это уже слишком, такую вещь я портить не буду. У тебя собаки нет? Я что - то не заметил.
- Нет.
- Я на двор выйду.
Лена равнодушно пожала плечами. Старков вышел во двор и закурил, разглядывая белый столбик сигареты. Жизнь теперь казалась совсем другой. Лето, деревня, запах навоза и бензина, ровная линия горизонта, тишина. Такая тишина может быть только в деревне. Он улыбнулся вышедшей на крыльцо Лене.
- Ну, что план появился?
- Нет. Надо ехать разгребать свои дела, приводить их в порядок, глядишь и план появится.
- Тогда оставайся до завтра.
- Зачем?
- Тебе же не хочется уезжать.
- С чего ты взяла?
- Я вижу.
- Да кто же захочет от этого уехать? Послушай, Лен, ты ведь меня совсем не знаешь.
- Уже знаю, - сказала она впервые не улыбаясь.
- Я жутко боюсь, что если я останусь еще на минуту, это все переменится, а мне бы этого очень не хотелось. Ой, какую я глупость говорю.
- Это точно, - и на ее лице снова засияла рыжая улыбка, - Читать любишь?
- Э-э, - замялся Старков.
- Пошли.
- Они зашли в амбар, задняя часть которого была завалена скошенной травой. Следов лошади не было. Крыша сооружения держалась на двух колоннах посередине. На них был растянут гамак, рядом в произвольном порядке сложены старые журналы: "Юность", "Аврора", "Роман газета".
- Устраивайся, мне надо ненадолго уехать. До вечера тебя никто не побеспокоит. Если только дед на обед заедет.
- А ружье у него есть?
- Есть.
- Ну, тогда я спокоен.
Старков с трудом забрался в гамак и несколько минут просто покачивался, наслаждаясь запахом прелой травы. Через некоторое время он все - таки решил почитать и старательно принялся тянуться к журналам на земле. Во дворе раздался треск заведенного двигателя, но через минуту удаляясь, стих. Только после этого он услышал пение птиц. Наверное, впервые в жизни, Лешка слушал пение пернатых, огорчаясь, когда они затихали, и пытался различить щебетание от клекота. Как - будто специально, толстая ворона крутила высший пилотаж над крышей дома, совершая невероятные развороты, заходя на бреющем, штопоря и взмывая. Старков отбросил в сторону журнал и подумал, что это все, наверняка, заразно. x x x
Ну здравствуй, сукин сын, - говорил Пронин, обнимая бывшего сослуживца. Ты, я смотрю, окрутел, через годик к тебе на козе не подъедешь, а сегодня сам пришел. Впрочем, знаю, зачем пришел, наверняка, по делу. Так просто ведь ни за что бы не зашел.
И то - правда, - сказал Кошелев, садясь на единственный свободный стул в кабинете. А ничего не изменилось.
Он с удовольствием поскрипел стулом, который, казалось, вот, вот развалиться. Когда - то он тоже ставил разваливающийся стул подозреваемому или свидетелю, чтобы легче было наблюдать за его реакцией.
У тебя отдельный кабинет, что - ли?
Откуда такая роскошь?
А где коллеги?
Уже съехали, здесь ремонт будут делать.
Да, пора бы, - сказал Кошелев, оглядывая потолок, - Может, помочь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52