удар ножом в область сердца.
- Гм... Почти угадал. Только не нож - пуля.
- Ну, это, собственно, дела не меняет.
Полтавец положил трубку и выдвинул средний ящик стола. Hа самом верху, прикрывая углом номер на папке "Дело", лежала фотография блондина лет сорока.
Над прямым носом почти срослись широкие дуги бровей...
2
Больше всего в жизни Владимир Семенович Тучков не любил работать. Целью его существования было при наименьших затратах энергии пользоваться наибольшим количеством земных благ. Такая жизненная установка отнюдь не устраивала окружающих, с которыми Владимиру Семеновичу приходилось постоянно общаться. На этой почве то и дело возникали конфликты, принимавшие для Тучкова нежелательные обороты. Закончив педагогический институт, Владимир Семенович пошел работать по специальности педагогом-историком. Но ежедневное пребывание в школе ему быстро надоело.
Он считал, что количество растрачиваемой им на уроки энергии ни в коей мере не окупается средней зарплатой педагога. И через некоторое время Тучков устроился в одно почтенное учреждение. Оттуда его скоро выставили за злоупотребления. Что ж, рядовой педагог зарабатывает мало, стало быть, выгоднее быть руководителем.
Неисповедимыми путями Владимир Семенович протискивается на должность директора одной из алма-атинских школ. Вместе с директорским креслом он получает доступ к школьной кассе. Их близкое и совсем не бескорысшое знакомство закончилось для Владимира Семеновича скамьей подсудимых.
Отбыв наказание, Тучков вновь прибыл в Барнаул.
Надо было трудиться, а трудиться не хотелось. Решил попробовать, как ему казалось, даровые хлеба. Клубу железнодорожников требовался баянист. Умея подбирать нл баяне "Чижик-пыжик" и вальс "На сопках Маньчжурии", Тучков заключил, что для дебюта этого вполне достаточно. Как и предполагалось, администрация клуба не поверила Владимиру Семеновичу, что он первоклассный баянист, но "только давно не брал инструмента в руки". Потребовалось исполнительское подтверждение. Тучков поставил перед собой ноты грнговского "Танца гномов" и, глубокомысленно глядя в них, запилпкал нечто среднее между "Чижиком" и вальсом.
Слушавшие переглянулись и дружно сказали: "Гм..."
Директор клуба ничего не сказал, но, взглянув на него, Тучков понял, что пока не поздно, лучше уйти. Счастливый случай свел его с Лидией Платоновной Кадочниковой. Подержанный, интеллигентного вида сорокалетний блондин вскоре стал жить с ней на правах мужа.
Он начал прилично одеваться, у него появились деньги.
Он не скрывал от Лидии Платоновны, что сидел в тюрьме. Да, сидел. Подлец бухгалтер запутал отчетность, а ему, директору школы, приписали халатность. Но ничего, он еще встанет на ноги. Вот немного отдохнет и начнет работать. Шли месяцы. Лидия Платоновна наконец поняла, что Владимир Семенович и не собирается устраиваться на работу. В их теперь нередко возникавших ссорах ей все настойчивей просилось на язык подходящее для этого мужчины определение - "альфонс".
Но она сдерживалась, думала, что, может быть, он еще возьмется за ум. Ее надежды Тучков истолковывал по-своему и с каждым днем все больше наглел. Он уже и не заикался о работе, приходил к Кадочниковой пьяный и требовал денег опохмелиться.
И вот сегодня, в первый раз за много времени, она денег не дала. Мало того, показала на дверь и потребовала, чтобы оп больше не появлялся. Легко сказать - "не появлялся". Куда же теперь деваться? Захлестнутый этими невеселыми мыслями, Тучков, мрачный, как нахохлившийся петух, шагал, куда несли его ноги. А те несли его по обычному маршруту - вверх по улице Красноармейской к пивному бару. И уже войдя в тесный, неопрятный зал, вспомнил, что внутрь, собственно, заходить незачем - денег-то ведь нет. Настроение испортилось окончательно. И вдруг, когда совсем уж было решил поворачивать назад, на плечо ему опустилась чья-то ладонь.
- Здоров был, чижик!
Тучков обернулся. Прислонившись к барьеру и держа в руке наполовину опорожненную кружку с пивом, на него с благодушной улыбкой смотрел Ванька Грач.
Грач (фамилия его была Журавлев), известный домушник-рецидивист, проходил по спискам многих уголовных розысков страны. Тучков познакомился с ним в исправительно-трудовой колонии, где тот отбывал очерёдной срок за кражу со взломом.
Когда Тучков освободился, Грачу оставалось досиживать что-то около двух лет. Его преждевременное появление на свободе удивило Тучкова. На это Грач ответил коротко:
- Зачеты. - Потом поинтересовался. - А ты что промышляешь? Небось, тебя сейчас к школе на пушечный выстрел не подпускают?
- Н-нет. Я сам как-то не пробовал в школу устраиваться. Сейчас пока не работаю.
- Сачкуешь, стало быть, - понимающе усмехнулся Грач. - Что ж, тоже занятие. А я вот решил временно потрудиться. С Машкой вместе договор заключили и нас на стройку пригнали.
Грач предложил выпить. "Раздавили" пол-литра, и после этого Владимир Семенович разоткровенничался.
- Житье, понимаешь, ни к дьяволу. Спутался я здесь с одной... Денежная мамаша... А сегодня отставку получил.
- Другой завелся?
- Ну, что ты. Только ей, понимаешь, семья нужна.
Муж, чтобы работал и все такое. А из меня, Ваня, муж, сам понимаешь, липовый. Не могу я долго с одной женщиной жить.
- Да-а... Старушка, говоришь, твоя денежная .. А ты ее того, пришей.
- Как ты говоришь? - Владимир Семенович поднял на Грача недоумевающий взгляд.
- Путевку, говорю, ей на тот свет выдай.
- Да ты что, Иван, думаешь, о чем толкуешь? - Тучков вмиг протрезвел. Как это можно, человека убить.
- Сам не пробовал, а видать - видел. Ничего особенного. Старушку мы твою кончим, возьмем вещички, монеты и на все четыре.
- К стенке поставят.
- Еще что. Мне ведь тоже жить не надоело.
Владимир Семенович был трусом. Но когда, приблизившись к нему вплотную, Грач поведал свой план, Тучков после некоторого колебания согласился. В изложении Грача все казалось очень убедительным и совершенно безопасным.
3
Открыв дверь своим ключом, Тучков вошел в коридор.
Перед его приходом Лидия Платоновна стирала.
В комнатах еще стоял тяжелый запах распаренной материи, на веревках вдоль коридора висело белье. Тучков прошел в гостиную. Лидия Платоновна полулежала с книгой на диване. Подняв на вошедшего злой взгляд, она отрывисто бросила:
- Явился. Я, кажется, сказала, что не хочу тебя видеть.
- Что ты, на самом деле, Лида. Я к тебе с радостью, а ты на меня вдруг набрасываешься.
- Это какая же у тебя, позволь узнать, радость.
Выпил за чужой счет?
Тучков прикусил губу. Скандал ни в коем случае не отвечал его намерениям. Если Лидия Платоновна раскричится, могут услышать соседи и все сорвется. Владимир Семенович присел на край дивана и погладил руку Лидии Платоповны.
1 2 3 4
- Гм... Почти угадал. Только не нож - пуля.
- Ну, это, собственно, дела не меняет.
Полтавец положил трубку и выдвинул средний ящик стола. Hа самом верху, прикрывая углом номер на папке "Дело", лежала фотография блондина лет сорока.
Над прямым носом почти срослись широкие дуги бровей...
2
Больше всего в жизни Владимир Семенович Тучков не любил работать. Целью его существования было при наименьших затратах энергии пользоваться наибольшим количеством земных благ. Такая жизненная установка отнюдь не устраивала окружающих, с которыми Владимиру Семеновичу приходилось постоянно общаться. На этой почве то и дело возникали конфликты, принимавшие для Тучкова нежелательные обороты. Закончив педагогический институт, Владимир Семенович пошел работать по специальности педагогом-историком. Но ежедневное пребывание в школе ему быстро надоело.
Он считал, что количество растрачиваемой им на уроки энергии ни в коей мере не окупается средней зарплатой педагога. И через некоторое время Тучков устроился в одно почтенное учреждение. Оттуда его скоро выставили за злоупотребления. Что ж, рядовой педагог зарабатывает мало, стало быть, выгоднее быть руководителем.
Неисповедимыми путями Владимир Семенович протискивается на должность директора одной из алма-атинских школ. Вместе с директорским креслом он получает доступ к школьной кассе. Их близкое и совсем не бескорысшое знакомство закончилось для Владимира Семеновича скамьей подсудимых.
Отбыв наказание, Тучков вновь прибыл в Барнаул.
Надо было трудиться, а трудиться не хотелось. Решил попробовать, как ему казалось, даровые хлеба. Клубу железнодорожников требовался баянист. Умея подбирать нл баяне "Чижик-пыжик" и вальс "На сопках Маньчжурии", Тучков заключил, что для дебюта этого вполне достаточно. Как и предполагалось, администрация клуба не поверила Владимиру Семеновичу, что он первоклассный баянист, но "только давно не брал инструмента в руки". Потребовалось исполнительское подтверждение. Тучков поставил перед собой ноты грнговского "Танца гномов" и, глубокомысленно глядя в них, запилпкал нечто среднее между "Чижиком" и вальсом.
Слушавшие переглянулись и дружно сказали: "Гм..."
Директор клуба ничего не сказал, но, взглянув на него, Тучков понял, что пока не поздно, лучше уйти. Счастливый случай свел его с Лидией Платоновной Кадочниковой. Подержанный, интеллигентного вида сорокалетний блондин вскоре стал жить с ней на правах мужа.
Он начал прилично одеваться, у него появились деньги.
Он не скрывал от Лидии Платоновны, что сидел в тюрьме. Да, сидел. Подлец бухгалтер запутал отчетность, а ему, директору школы, приписали халатность. Но ничего, он еще встанет на ноги. Вот немного отдохнет и начнет работать. Шли месяцы. Лидия Платоновна наконец поняла, что Владимир Семенович и не собирается устраиваться на работу. В их теперь нередко возникавших ссорах ей все настойчивей просилось на язык подходящее для этого мужчины определение - "альфонс".
Но она сдерживалась, думала, что, может быть, он еще возьмется за ум. Ее надежды Тучков истолковывал по-своему и с каждым днем все больше наглел. Он уже и не заикался о работе, приходил к Кадочниковой пьяный и требовал денег опохмелиться.
И вот сегодня, в первый раз за много времени, она денег не дала. Мало того, показала на дверь и потребовала, чтобы оп больше не появлялся. Легко сказать - "не появлялся". Куда же теперь деваться? Захлестнутый этими невеселыми мыслями, Тучков, мрачный, как нахохлившийся петух, шагал, куда несли его ноги. А те несли его по обычному маршруту - вверх по улице Красноармейской к пивному бару. И уже войдя в тесный, неопрятный зал, вспомнил, что внутрь, собственно, заходить незачем - денег-то ведь нет. Настроение испортилось окончательно. И вдруг, когда совсем уж было решил поворачивать назад, на плечо ему опустилась чья-то ладонь.
- Здоров был, чижик!
Тучков обернулся. Прислонившись к барьеру и держа в руке наполовину опорожненную кружку с пивом, на него с благодушной улыбкой смотрел Ванька Грач.
Грач (фамилия его была Журавлев), известный домушник-рецидивист, проходил по спискам многих уголовных розысков страны. Тучков познакомился с ним в исправительно-трудовой колонии, где тот отбывал очерёдной срок за кражу со взломом.
Когда Тучков освободился, Грачу оставалось досиживать что-то около двух лет. Его преждевременное появление на свободе удивило Тучкова. На это Грач ответил коротко:
- Зачеты. - Потом поинтересовался. - А ты что промышляешь? Небось, тебя сейчас к школе на пушечный выстрел не подпускают?
- Н-нет. Я сам как-то не пробовал в школу устраиваться. Сейчас пока не работаю.
- Сачкуешь, стало быть, - понимающе усмехнулся Грач. - Что ж, тоже занятие. А я вот решил временно потрудиться. С Машкой вместе договор заключили и нас на стройку пригнали.
Грач предложил выпить. "Раздавили" пол-литра, и после этого Владимир Семенович разоткровенничался.
- Житье, понимаешь, ни к дьяволу. Спутался я здесь с одной... Денежная мамаша... А сегодня отставку получил.
- Другой завелся?
- Ну, что ты. Только ей, понимаешь, семья нужна.
Муж, чтобы работал и все такое. А из меня, Ваня, муж, сам понимаешь, липовый. Не могу я долго с одной женщиной жить.
- Да-а... Старушка, говоришь, твоя денежная .. А ты ее того, пришей.
- Как ты говоришь? - Владимир Семенович поднял на Грача недоумевающий взгляд.
- Путевку, говорю, ей на тот свет выдай.
- Да ты что, Иван, думаешь, о чем толкуешь? - Тучков вмиг протрезвел. Как это можно, человека убить.
- Сам не пробовал, а видать - видел. Ничего особенного. Старушку мы твою кончим, возьмем вещички, монеты и на все четыре.
- К стенке поставят.
- Еще что. Мне ведь тоже жить не надоело.
Владимир Семенович был трусом. Но когда, приблизившись к нему вплотную, Грач поведал свой план, Тучков после некоторого колебания согласился. В изложении Грача все казалось очень убедительным и совершенно безопасным.
3
Открыв дверь своим ключом, Тучков вошел в коридор.
Перед его приходом Лидия Платоновна стирала.
В комнатах еще стоял тяжелый запах распаренной материи, на веревках вдоль коридора висело белье. Тучков прошел в гостиную. Лидия Платоновна полулежала с книгой на диване. Подняв на вошедшего злой взгляд, она отрывисто бросила:
- Явился. Я, кажется, сказала, что не хочу тебя видеть.
- Что ты, на самом деле, Лида. Я к тебе с радостью, а ты на меня вдруг набрасываешься.
- Это какая же у тебя, позволь узнать, радость.
Выпил за чужой счет?
Тучков прикусил губу. Скандал ни в коем случае не отвечал его намерениям. Если Лидия Платоновна раскричится, могут услышать соседи и все сорвется. Владимир Семенович присел на край дивана и погладил руку Лидии Платоповны.
1 2 3 4