с одной стороны, ты хочешь утешить дочь, с другой – не можешь из-за сложившихся обстоятельств.
Аманда кивнула.
– Повторяем все снова, – приказала Джун. – С самого начала. Занавес!
Снова и снова, почти час Джун прогоняла первую сцену с Лилиан, Амандой и Коди, становясь все более и более нетерпеливой. Остальные не занятые в сцене актеры со страхом следили из-за кулис за тем, как неторопливо и методично работает Джун. Порой жестокая и нетерпимая, она оттачивала каждое слово, каждую интонацию, каждое движение; ее работа напоминала тяжкий труд скульптора, широким резцом отсекающего лишние куски мрамора от скульптуры. Иногда она не знала, чего хочет, и экспериментировала, заставляя актеров работать в разной манере до тех пор, пока неожиданно решение не созревало само собой. И только тогда она двигалась дальше. И то, что наконец медленно родилось из первой сцены, потрясло всех. Даже Лилиан Палмер не могла не признать, что эта женщина расширяет диапазон ее возможностей, помогает ей находить самые точные интонации, совершенно новые нюансы в характере героини. И все это произошло на первой же репетиции.
Ронни де Марко поймала на себе рассеянный взгляд Брайана, стоявшего за кулисами неподалеку от нее.
– Высматриваешь, с кем бы поразвлечься? – приблизившись, язвительно спросила она.
Прислонившись спиной к краю осветительной будки, Брайан был полностью погружен в собственные мысли. Однако он расслышал ее замечание и слегка улыбнулся.
– Нет. Я бы рад, да доктор рекомендовал мне воздержание.
Ронни подошла поближе. В это утро она надела зеленую майку в обтяжку, под которой явно недоставало лифчика.
– Неужели? – Она прижалась к нему всем телом. – Знаешь, Брайан, у тебя самые красивые глаза.
Брайан шутливо ей подмигнул.
– Спасибо, Ронни. А сейчас извини. – И осторожно оттолкнув ее от себя, он спокойно направился за кулисы, чтобы вместе с другими актерами наблюдать за репетицией. Ронни хмыкнула и сложила на груди руки.
Челси, стоявшая неподалеку, все видела. Поведение этой Ронни ей не нравилось, и Челси не могла не обрадоваться тому, что Брайан ее проигнорировал.
– Похоже, к тебе приставали, – прошептала Челси, когда он очутился рядом.
Он подмигнул ей и шутливо ущипнул за локоть.
– Я привык плавать с акулами. Не забывай, ведь я живу в Нью-Йорке.
Она улыбнулась, потом спросила:
– Ты ее хорошо знаешь?
Брайан пожал плечами:
– Кто же не знает Ронни де Марко? Говорят, она неплохая актриса. Но я ни разу не видел ее на сцене.
– И давно ты ее знаешь? – с напускным безразличием спросила Челси.
– Пару лет. – Брайан понизил голос, стараясь не помешать происходившему на сцене и не навлечь на себя гнев Джун Рорк. Он пристально посмотрел в глаза Челси. – Будь с ней поосторожней, – предупредил он. – Ронни известна как… – он задумался, подыскивая нужное определение, – как… непредсказуемая и немного эксцентричная особа.
– Эксцентричная? – с сомнением переспросила Челси.
Брайан усмехнулся:
– Так говорят.
Челси промолчала, давая Брайану понять, что не слишком-то верит его словам. До сих пор Челси не доводилось иметь дело с Ронни, но при первом знакомстве та произвела на нее отвратительное впечатление. Челси не могла себе представить, почему Джун Рорк пришло в голову пригласить ее в такой спектакль, как «Точный удар». Разве что эта Ронни – кладезь талантов, тщательно скрываемых от посторонних глаз.
– Джулия и Мэтью! Один вперед, другая на середину сцены! – последовал приказ рыжеволосой режиссерши.
Челси взглянула на Брайана – тот ободряюще подмигнул ей, и оба направились на сцену, пред очи суровой Джун Рорк. Мимо прошли падающие от усталости Лилиан, Аманда и Коди: на их лицах, покрытых потом, было написано единственное желание – передохнуть. Джун Рорк тут же закурила следующую сигарету и уставилась на стоящих перед ней Челси и Брайана.
– Ну, теперь возьмемся за вас. – Джун усмехнулась, выпуская в их сторону облако сигаретного дыма.
Она пребывала в лихорадочном возбуждении под действием метадрина. Она успела хорошенько запугать трех ветеранов сцены, и теперь пора было браться за новичков.
В течение следующего часа Джун гоняла Челси и Брайана по тексту их первой сцены, подстегивая их едкими замечаниями, указаниями, меняя их манеру держаться, акценты, движения. Она не могла не отметить, что Брайан Кэллоуэй неплохо выдерживает ее натиск, чего нельзя было сказать о Челси. Суровость вызывала в девушке лишь покорную робость, что было Джун не по душе. Разумеется, Джун требовала послушания, но основанного на взаимопонимании и доверии, а не на трусливом раболепии. Если эта девушка хочет работать с ней, она должна быть сильной и жизнестойкой – как и сама Джун.
– Простите, – извинилась Челси, глотая слезы. Она опять не справилась с задачей, которую поставила перед ней Джун. – Можно, я попробую еще раз?
– С какой стати? – Джун подошла к ней вплотную. – Ты пыталась уже три раза, и каждый раз получалась полная лажа.
Челси в отчаянии отступила на шаг, стараясь уклониться от пропитанного табаком дыхания Джун.
– Но, мисс Рорк, ведь сегодня только первый день!
– Сколько же дней тебе нужно, чтобы сделать свою работу, милочка? – с насмешливым сарказмом поинтересовалась Джун.
– У меня получится. – Челси закусила губу. В конце концов, так же нельзя. Никогда еще она не встречала человека, выдвигавшего столь невообразимые, сверхсложные требования. В сравнение не шел даже ее школьный учитель с его теннисными мячами.
– Четвертая попытка? – Джун немного отодвинулась, снова затягиваясь сигаретой и пуская дым поверх головы Челси. – Послушай, детка, мы отсеяли толпу голодных девочек, которые наверняка смогли бы сделать все с первого, а не с четвертого раза, как ты. Мне кажется, ты не очень-то дорожишь этой работой. И только впустую тратишь мое время, дорогуша. Эта пьеса тебе ни к чему.
– Неправда! – Челси шагнула к Джун.
Глаза Джун округлились от удивления: – О, неужели в этой белобрысой крошке со Среднего Запада есть еще хоть капля мужества?
Челси вытаращила глаза на Джун, сбитая с толку, не зная, что делать и что сказать. Она готова была накинуться на эту рыжую стерву, но не отваживалась, боясь потерять свою драгоценную роль. Так она и стояла с дрожащими от обиды губами и покрасневшим от напряжения лицом.
– Что случилось, красавица? – Джун снова приблизилась к ней, изрыгая ядовитый сарказм. – Мы, кажется, обиделись? И сейчас ударимся в слезы? Может, нам поплакать вместе, крошка?
Это оказалось последней каплей. Терпение Челси лопнуло. Слова непроизвольно сорвались с ее языка.
– Да пошла ты к черту, сука! Не хватало, чтобы надо мной издевалась какая-то коротышка! Мне наплевать, кто ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Аманда кивнула.
– Повторяем все снова, – приказала Джун. – С самого начала. Занавес!
Снова и снова, почти час Джун прогоняла первую сцену с Лилиан, Амандой и Коди, становясь все более и более нетерпеливой. Остальные не занятые в сцене актеры со страхом следили из-за кулис за тем, как неторопливо и методично работает Джун. Порой жестокая и нетерпимая, она оттачивала каждое слово, каждую интонацию, каждое движение; ее работа напоминала тяжкий труд скульптора, широким резцом отсекающего лишние куски мрамора от скульптуры. Иногда она не знала, чего хочет, и экспериментировала, заставляя актеров работать в разной манере до тех пор, пока неожиданно решение не созревало само собой. И только тогда она двигалась дальше. И то, что наконец медленно родилось из первой сцены, потрясло всех. Даже Лилиан Палмер не могла не признать, что эта женщина расширяет диапазон ее возможностей, помогает ей находить самые точные интонации, совершенно новые нюансы в характере героини. И все это произошло на первой же репетиции.
Ронни де Марко поймала на себе рассеянный взгляд Брайана, стоявшего за кулисами неподалеку от нее.
– Высматриваешь, с кем бы поразвлечься? – приблизившись, язвительно спросила она.
Прислонившись спиной к краю осветительной будки, Брайан был полностью погружен в собственные мысли. Однако он расслышал ее замечание и слегка улыбнулся.
– Нет. Я бы рад, да доктор рекомендовал мне воздержание.
Ронни подошла поближе. В это утро она надела зеленую майку в обтяжку, под которой явно недоставало лифчика.
– Неужели? – Она прижалась к нему всем телом. – Знаешь, Брайан, у тебя самые красивые глаза.
Брайан шутливо ей подмигнул.
– Спасибо, Ронни. А сейчас извини. – И осторожно оттолкнув ее от себя, он спокойно направился за кулисы, чтобы вместе с другими актерами наблюдать за репетицией. Ронни хмыкнула и сложила на груди руки.
Челси, стоявшая неподалеку, все видела. Поведение этой Ронни ей не нравилось, и Челси не могла не обрадоваться тому, что Брайан ее проигнорировал.
– Похоже, к тебе приставали, – прошептала Челси, когда он очутился рядом.
Он подмигнул ей и шутливо ущипнул за локоть.
– Я привык плавать с акулами. Не забывай, ведь я живу в Нью-Йорке.
Она улыбнулась, потом спросила:
– Ты ее хорошо знаешь?
Брайан пожал плечами:
– Кто же не знает Ронни де Марко? Говорят, она неплохая актриса. Но я ни разу не видел ее на сцене.
– И давно ты ее знаешь? – с напускным безразличием спросила Челси.
– Пару лет. – Брайан понизил голос, стараясь не помешать происходившему на сцене и не навлечь на себя гнев Джун Рорк. Он пристально посмотрел в глаза Челси. – Будь с ней поосторожней, – предупредил он. – Ронни известна как… – он задумался, подыскивая нужное определение, – как… непредсказуемая и немного эксцентричная особа.
– Эксцентричная? – с сомнением переспросила Челси.
Брайан усмехнулся:
– Так говорят.
Челси промолчала, давая Брайану понять, что не слишком-то верит его словам. До сих пор Челси не доводилось иметь дело с Ронни, но при первом знакомстве та произвела на нее отвратительное впечатление. Челси не могла себе представить, почему Джун Рорк пришло в голову пригласить ее в такой спектакль, как «Точный удар». Разве что эта Ронни – кладезь талантов, тщательно скрываемых от посторонних глаз.
– Джулия и Мэтью! Один вперед, другая на середину сцены! – последовал приказ рыжеволосой режиссерши.
Челси взглянула на Брайана – тот ободряюще подмигнул ей, и оба направились на сцену, пред очи суровой Джун Рорк. Мимо прошли падающие от усталости Лилиан, Аманда и Коди: на их лицах, покрытых потом, было написано единственное желание – передохнуть. Джун Рорк тут же закурила следующую сигарету и уставилась на стоящих перед ней Челси и Брайана.
– Ну, теперь возьмемся за вас. – Джун усмехнулась, выпуская в их сторону облако сигаретного дыма.
Она пребывала в лихорадочном возбуждении под действием метадрина. Она успела хорошенько запугать трех ветеранов сцены, и теперь пора было браться за новичков.
В течение следующего часа Джун гоняла Челси и Брайана по тексту их первой сцены, подстегивая их едкими замечаниями, указаниями, меняя их манеру держаться, акценты, движения. Она не могла не отметить, что Брайан Кэллоуэй неплохо выдерживает ее натиск, чего нельзя было сказать о Челси. Суровость вызывала в девушке лишь покорную робость, что было Джун не по душе. Разумеется, Джун требовала послушания, но основанного на взаимопонимании и доверии, а не на трусливом раболепии. Если эта девушка хочет работать с ней, она должна быть сильной и жизнестойкой – как и сама Джун.
– Простите, – извинилась Челси, глотая слезы. Она опять не справилась с задачей, которую поставила перед ней Джун. – Можно, я попробую еще раз?
– С какой стати? – Джун подошла к ней вплотную. – Ты пыталась уже три раза, и каждый раз получалась полная лажа.
Челси в отчаянии отступила на шаг, стараясь уклониться от пропитанного табаком дыхания Джун.
– Но, мисс Рорк, ведь сегодня только первый день!
– Сколько же дней тебе нужно, чтобы сделать свою работу, милочка? – с насмешливым сарказмом поинтересовалась Джун.
– У меня получится. – Челси закусила губу. В конце концов, так же нельзя. Никогда еще она не встречала человека, выдвигавшего столь невообразимые, сверхсложные требования. В сравнение не шел даже ее школьный учитель с его теннисными мячами.
– Четвертая попытка? – Джун немного отодвинулась, снова затягиваясь сигаретой и пуская дым поверх головы Челси. – Послушай, детка, мы отсеяли толпу голодных девочек, которые наверняка смогли бы сделать все с первого, а не с четвертого раза, как ты. Мне кажется, ты не очень-то дорожишь этой работой. И только впустую тратишь мое время, дорогуша. Эта пьеса тебе ни к чему.
– Неправда! – Челси шагнула к Джун.
Глаза Джун округлились от удивления: – О, неужели в этой белобрысой крошке со Среднего Запада есть еще хоть капля мужества?
Челси вытаращила глаза на Джун, сбитая с толку, не зная, что делать и что сказать. Она готова была накинуться на эту рыжую стерву, но не отваживалась, боясь потерять свою драгоценную роль. Так она и стояла с дрожащими от обиды губами и покрасневшим от напряжения лицом.
– Что случилось, красавица? – Джун снова приблизилась к ней, изрыгая ядовитый сарказм. – Мы, кажется, обиделись? И сейчас ударимся в слезы? Может, нам поплакать вместе, крошка?
Это оказалось последней каплей. Терпение Челси лопнуло. Слова непроизвольно сорвались с ее языка.
– Да пошла ты к черту, сука! Не хватало, чтобы надо мной издевалась какая-то коротышка! Мне наплевать, кто ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100