Думаю, только этим ты от него и отличаешься.
Финли поморщился. Эти слова Кены ужасно его обидели. Конечно же, она считала его чудовищем. И она была права.
Глава 2
Конь снова захрипел и метнулся в сторону. Кенна услышала, что Маклейн что-то проворчал себе под нос. Затем он дернул за поводья, и конь вроде бы успокоился. Руки его были прижаты к ее рукам, а тело прижималось к ее телу.
Первые несколько минут она пыталась держать лодыжки скрещенными, чтобы бедра не так сильно прижимались к его бедрам, но вскоре мышцы стали нещадно болеть от неудобного положения. Наверное, вскоре ей придется забыть о приличиях и сесть по-мужски, раскинув ноги. Всякий раз, как конь слишком сильно ударял копытами о землю, спину ее сводило от боли.
– Тебе не холодно? – спросил Маклейн.
Конь опять метнулся в сторону, но всадник снова его успокоил.
– Нет, спасибо. Совсем не холодно.
На самом же деле ей было ужасно жарко – особенно в тех местах, где ее тело соприкасалось с его телом. Немного помолчав, она вдруг добавила:
– Этот конь вас не любит, лэрд Маклейн.
– Я заплатил за него достаточно, чтобы заслужить любовь. Но очевидно, конь не считает себя участником сделки, которую заключил со мной его хозяин.
– Как так случилось, что у вас нет своего коня?
– Лошади меня не любят, как ты уже заметила.
– Из-за того, что вы…
Повернув голову, она взглянула на него, но тут же снова уставилась на сумрачную дорогу.
– Да, вы правы, – ответил Маклейн. – Именно из-за этого.
Выходит, даже животные способны распознать его истинную природу. Какая досада, что Господь не наделил ее тем же разумом, что дал лошадям.
– Тогда как же вы путешествуете?
– Бегом.
– Но…
Она снова повернула голову. Что-то коснулась ее щеки, и она невольно вскрикнула. Что это было? Его губы? Или подбородок? По спине Кенны пробежали мурашки.
– Вы, кажется, сказали, что ваш замок в десяти милях отсюда.
– Да.
Как может человек пробежать двадцать миль за одну ночь? И вообще, как он путешествует? Неужели… и впрямь бегом?
Все вокруг наполнилось ночными звуками, и от этих звуков Кенне делалось не по себе, и более всего ее пугали совы. После каждого совиного уханья она в ужасе вздрагивала. И ни дымка, ни огонька вокруг. И казалось, что становится все темнее и темнее.
– Успокойся же, – пробормотал Маклейн.
Она подумала, что он снова успокаивает коня, но он осторожно провел ладонью по ее руке.
– Не бойся, все будет в порядке.
– Мне так не кажется, – прошептала Кенна в ответ.
Тихонько всхлипнув, добавила:
– Более того, мне кажется, что все… просто ужасно.
– Не плачь, девочка, – пробормотал Маклейн.
Она почувствовала, как его губы коснулись ее волос.
– Прости, милая.
Слезы подступили к глазам и, как ни старалась Кенна удержать их, покатились по щекам. Маклейн прижал ее голову к груди и прошептал ей в ухо:
– Поспи, девочка. У тебя был трудный день. Успокойся и поспи.
– Я не могу.
Кенна снова всхлипнула. А потом вдруг почувствовала, что действительно успокаивается. Возможно, ее успокаивал запах, исходивший от этого человека. Кто бы он ни был, от него замечательно пахло. Пахло прохладой и свежим морозным воздухом.
– Что ты такое, Маклейн? – сорвалось вдруг у нее с языка.
Он вздохнул и пробормотал:
– Не уверен, что смогу объяснить.
– Разве тебе не приходилось делать это раньше?
– Нет. Никогда. А объяснить действительно трудно. Ты никогда не слышала историй о существах, которых называют «обращенные»?
– Нет, кажется, нет.
Он немного помолчал, потом вновь заговорил:
– Это истории о проклятых существах… О мертвых, которые встают из могил, чтобы отомстить тем, кто сотворил над ними зло. Они рыщут по свету и живут, питаясь кровью своих жертв.
– И ты… Ты один из этих «обращенных»?
В голосе ее прозвучало сомнение. Он совсем не походил на труп. К тому же его сердце стучало у самой ее щеки.
– На самом деле я не умирал по-настоящему, – ответил Маклейн. – Уже пятьдесят лет я охочусь за своими врагами. И я действительно пью кровь.
Она почувствовала, как он затаил дыхание, сделав это признание. Да и сама она затаила дыхание. Неужели он… пил кровь?
– Чью кровь? – прошептала Кенна.
– Я… Я пытаюсь ограничиваться кровью животных. Специально для этого я держу несколько коров.
– Зачем?
– Ну, так проще, знаешь ли…
Она снова на него взглянула.
– Я не об этом. Зачем ты вообще пьешь кровь?
– Я должен. Чтобы жить. Потому что я вампир.
Вампир? Это слово ничего ей не говорило. Она никогда его прежде не слышала.
– И тебе нравится?..
– Что?
Кенна посмотрела ему прямо в глаза:
– Тебе нравится кровь?
Маклейн поморщился и пробурчал:
– Что касается коровьей крови, то ее можно назвать лишь сносной.
Подобный ответ ее не вполне устраивал, но Кенна уловила смущение в голосе Маклейна и немного приободрилась. Кем бы он ни был, этот человек, и что бы он ни пил, его, наверное, не следовало бояться. Но что же ей все-таки делать?.. Ехать с ним? Или уговаривать его, чтобы он ее отпустил? Но ведь она сама согласилась с ним ехать… Да куда она пойдет, если он ее отпустит? У нее нет собственного дома. И что ей делать, если ее найдет… тот французский монстр?
Вздохнув, она прислонилась к груди Маклейна.
– Так ты меня не укусишь?
– Нет, не укушу, – проворчал он в ответ.
Она почувствовала, что он положил руку ей на плечо. Рука оказалась тяжелой, но это была приятная тяжесть. Пожалуй, даже очень приятная. И Кенна вдруг поняла, что ей все это время недоставало такой вот тяжести. Тяжести мужской руки у нее на плече.
Но этот мужчина… Он вовсе не человек. И все же ей было очень приятно, когда он поцеловал ее в коридоре. Так что, наверное, не следует его бояться, потому что он… Кенна зевнула и закрыла глаза. В следующее мгновение она погрузилась в сон, и ей снились кровавые демоны с крыльями ангелов.
На востоке небо уже светлело, и самые ранние из птиц завели свои трели, предвещая рассвет.
Как правило, к утру Финли чувствовал ужасную усталость. Не физическую, а внутреннюю, очень походившую на отчаяние. Но сейчас у него были совсем другие ощущения. Он испытывал радостное предвкушение чего-то совершенно светлого… И он с удовольствием бы ехал еще и еще, но замок Маклейн находился уже совсем рядом.
Последние два часа ему было холодновато. Но в тех местах, где его тела касались руки Кенны, тепло сохранялось. Должно быть, это она его согревала.
Финли втянул носом прохладный воздух, полагая, что пытается понять, не таится ли где-то опасность. Но на самом деле он лишь хотел насладиться запахом Кенны, вобрать его в себя. Этот чудесный запах постоянно отвлекал его и будоражил.
Когда они сели в седло, он даже не подумал о том, что ему предстоит ощущать ее близость все время пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Финли поморщился. Эти слова Кены ужасно его обидели. Конечно же, она считала его чудовищем. И она была права.
Глава 2
Конь снова захрипел и метнулся в сторону. Кенна услышала, что Маклейн что-то проворчал себе под нос. Затем он дернул за поводья, и конь вроде бы успокоился. Руки его были прижаты к ее рукам, а тело прижималось к ее телу.
Первые несколько минут она пыталась держать лодыжки скрещенными, чтобы бедра не так сильно прижимались к его бедрам, но вскоре мышцы стали нещадно болеть от неудобного положения. Наверное, вскоре ей придется забыть о приличиях и сесть по-мужски, раскинув ноги. Всякий раз, как конь слишком сильно ударял копытами о землю, спину ее сводило от боли.
– Тебе не холодно? – спросил Маклейн.
Конь опять метнулся в сторону, но всадник снова его успокоил.
– Нет, спасибо. Совсем не холодно.
На самом же деле ей было ужасно жарко – особенно в тех местах, где ее тело соприкасалось с его телом. Немного помолчав, она вдруг добавила:
– Этот конь вас не любит, лэрд Маклейн.
– Я заплатил за него достаточно, чтобы заслужить любовь. Но очевидно, конь не считает себя участником сделки, которую заключил со мной его хозяин.
– Как так случилось, что у вас нет своего коня?
– Лошади меня не любят, как ты уже заметила.
– Из-за того, что вы…
Повернув голову, она взглянула на него, но тут же снова уставилась на сумрачную дорогу.
– Да, вы правы, – ответил Маклейн. – Именно из-за этого.
Выходит, даже животные способны распознать его истинную природу. Какая досада, что Господь не наделил ее тем же разумом, что дал лошадям.
– Тогда как же вы путешествуете?
– Бегом.
– Но…
Она снова повернула голову. Что-то коснулась ее щеки, и она невольно вскрикнула. Что это было? Его губы? Или подбородок? По спине Кенны пробежали мурашки.
– Вы, кажется, сказали, что ваш замок в десяти милях отсюда.
– Да.
Как может человек пробежать двадцать миль за одну ночь? И вообще, как он путешествует? Неужели… и впрямь бегом?
Все вокруг наполнилось ночными звуками, и от этих звуков Кенне делалось не по себе, и более всего ее пугали совы. После каждого совиного уханья она в ужасе вздрагивала. И ни дымка, ни огонька вокруг. И казалось, что становится все темнее и темнее.
– Успокойся же, – пробормотал Маклейн.
Она подумала, что он снова успокаивает коня, но он осторожно провел ладонью по ее руке.
– Не бойся, все будет в порядке.
– Мне так не кажется, – прошептала Кенна в ответ.
Тихонько всхлипнув, добавила:
– Более того, мне кажется, что все… просто ужасно.
– Не плачь, девочка, – пробормотал Маклейн.
Она почувствовала, как его губы коснулись ее волос.
– Прости, милая.
Слезы подступили к глазам и, как ни старалась Кенна удержать их, покатились по щекам. Маклейн прижал ее голову к груди и прошептал ей в ухо:
– Поспи, девочка. У тебя был трудный день. Успокойся и поспи.
– Я не могу.
Кенна снова всхлипнула. А потом вдруг почувствовала, что действительно успокаивается. Возможно, ее успокаивал запах, исходивший от этого человека. Кто бы он ни был, от него замечательно пахло. Пахло прохладой и свежим морозным воздухом.
– Что ты такое, Маклейн? – сорвалось вдруг у нее с языка.
Он вздохнул и пробормотал:
– Не уверен, что смогу объяснить.
– Разве тебе не приходилось делать это раньше?
– Нет. Никогда. А объяснить действительно трудно. Ты никогда не слышала историй о существах, которых называют «обращенные»?
– Нет, кажется, нет.
Он немного помолчал, потом вновь заговорил:
– Это истории о проклятых существах… О мертвых, которые встают из могил, чтобы отомстить тем, кто сотворил над ними зло. Они рыщут по свету и живут, питаясь кровью своих жертв.
– И ты… Ты один из этих «обращенных»?
В голосе ее прозвучало сомнение. Он совсем не походил на труп. К тому же его сердце стучало у самой ее щеки.
– На самом деле я не умирал по-настоящему, – ответил Маклейн. – Уже пятьдесят лет я охочусь за своими врагами. И я действительно пью кровь.
Она почувствовала, как он затаил дыхание, сделав это признание. Да и сама она затаила дыхание. Неужели он… пил кровь?
– Чью кровь? – прошептала Кенна.
– Я… Я пытаюсь ограничиваться кровью животных. Специально для этого я держу несколько коров.
– Зачем?
– Ну, так проще, знаешь ли…
Она снова на него взглянула.
– Я не об этом. Зачем ты вообще пьешь кровь?
– Я должен. Чтобы жить. Потому что я вампир.
Вампир? Это слово ничего ей не говорило. Она никогда его прежде не слышала.
– И тебе нравится?..
– Что?
Кенна посмотрела ему прямо в глаза:
– Тебе нравится кровь?
Маклейн поморщился и пробурчал:
– Что касается коровьей крови, то ее можно назвать лишь сносной.
Подобный ответ ее не вполне устраивал, но Кенна уловила смущение в голосе Маклейна и немного приободрилась. Кем бы он ни был, этот человек, и что бы он ни пил, его, наверное, не следовало бояться. Но что же ей все-таки делать?.. Ехать с ним? Или уговаривать его, чтобы он ее отпустил? Но ведь она сама согласилась с ним ехать… Да куда она пойдет, если он ее отпустит? У нее нет собственного дома. И что ей делать, если ее найдет… тот французский монстр?
Вздохнув, она прислонилась к груди Маклейна.
– Так ты меня не укусишь?
– Нет, не укушу, – проворчал он в ответ.
Она почувствовала, что он положил руку ей на плечо. Рука оказалась тяжелой, но это была приятная тяжесть. Пожалуй, даже очень приятная. И Кенна вдруг поняла, что ей все это время недоставало такой вот тяжести. Тяжести мужской руки у нее на плече.
Но этот мужчина… Он вовсе не человек. И все же ей было очень приятно, когда он поцеловал ее в коридоре. Так что, наверное, не следует его бояться, потому что он… Кенна зевнула и закрыла глаза. В следующее мгновение она погрузилась в сон, и ей снились кровавые демоны с крыльями ангелов.
На востоке небо уже светлело, и самые ранние из птиц завели свои трели, предвещая рассвет.
Как правило, к утру Финли чувствовал ужасную усталость. Не физическую, а внутреннюю, очень походившую на отчаяние. Но сейчас у него были совсем другие ощущения. Он испытывал радостное предвкушение чего-то совершенно светлого… И он с удовольствием бы ехал еще и еще, но замок Маклейн находился уже совсем рядом.
Последние два часа ему было холодновато. Но в тех местах, где его тела касались руки Кенны, тепло сохранялось. Должно быть, это она его согревала.
Финли втянул носом прохладный воздух, полагая, что пытается понять, не таится ли где-то опасность. Но на самом деле он лишь хотел насладиться запахом Кенны, вобрать его в себя. Этот чудесный запах постоянно отвлекал его и будоражил.
Когда они сели в седло, он даже не подумал о том, что ему предстоит ощущать ее близость все время пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25