иногда - как правило, с большим опозданием, - принимаются меры по резкому ограничению гражданских прав и свобод - так, например, недавно поступили законодатели США в связи с необходимостью принятия адекватных мер по преследованию террористов и предотвращению дальнейших террористических актов.
Кроме юридических проблем, возникают и проблемы организационные. Так было в восьмидесятые годы в начале компьютеризации архивной и оперативной документации Интерпола: следование французским законам об электронной информации на десятилетие выбило организацию из необходимого процесса модернизации, поскольку в электронных файлах и переписке нельзя было упоминать имена и фактические данные о преступниках.
Другой целью МОУП названо "устанавливать и развивать все учреждения, способные внести эффективный вклад в предотвращение и подавление обычных преступлений перед законом."
Статья 3, подобно некоторым из других статей в новом Уставе, является повторением буквы и духа философии старой комиссии, декларацией её намерений: "Строго запрещается для Организации предпринимать любое вмешательство или действия политического, военного, религиозного или расового характера."
Эта особенность Устава Интерпола - также существенная директива для ежедневной практики борьбы с главными проблемами преступности.
Преступная деятельность часто посягает на политическую сферу. Обычное преступление, типа ограбления банка, может быть совершено заурядным уголовным преступником, но это может быть одновременно преступление и "политическое", - если банк ограблен революционной организацией, чтобы финансировать её политические действия, например.
Создатели международного полицейского сообщества определенно признали, что организация будет не способна функционировать или выжить, если окажется вовлеченной в ситуации, которые являются откровенно политическими, или связаны с военными, религиозными, или расовыми вопросами.
Кризис с неба
Иногда это запрещение должно быть оценено и применено с предельной деликатностью, особенно, если преступление серьезное и, как сейчас принято говорить, "резонансное", т. е. вызывает сильное возмущение общественности. Такая ситуация возникла в конце 1960-ых, когда самолеты стали объектами нападений или захватов в воздухе, и это начало происходить во всем мире и с тревожащей частотой.
Это преступление, казалось, исключительно соответствует компетенции Интерпола, поскольку фактически все захваты в воздухе совершались на международных рейсах или сопровождались выводом воздушных судов за пределы государственных воздушных зон. Но быстро стало очевидно, что действовать здесь надо с осмотрительностью, так как большинство преступников утверждало о политических побуждениях своих действий.
Нации, чьи авиалинии становились объектами нападений и чьи подданные подвергались опасности, постоянно обращались к Интерполу для помощи в борьбе со все возрастающей волной воздушного терроризма, тем более, что объединенные действия были очевидно необходимы для решения этой проблемы.
В то время уже воздушное пиратство не было, в прямом смысле этого слова, новым видом преступности, но его увеличение в конце шестидесятых стало очень значительным; было очевидно, что именно Интерпол обладает уникальными возможностями быстрого сбора информации, мобилизации средств и методами борьбы с этим злом.
В сентябре, 1967, на Генеральной Ассамблее в Киото, и снова в октябре, 1968, на Генеральной Ассамблее в Тегеране, было заявлено, что Интерпол принимает, и будет принимать меры борьбы с воздушным пиратством. В то же самое время члены Интерпола устами делегатов Генеральной ассамблеи выразили сожаление относительно политического подтекста этого явления.
Эти сожаления поначалу не казались столь уж необходимыми, с точки зрения общественности. Самолеты захватывали и угоняли главным образом индивидуумы, отчужденные от общества или такие, кто, страдая от психических отклонений или эмоциональной неустойчивости, утверждали, что они имели политические поводы для своих преступных действий. Но скоро стало все больше случаев, когда захваты воздушных кораблей действительно осуществлялись заговорщическими организациями, ориентированными на антиправительственные действия, на подготовку заговоров и восстаний против законных правительств.
Большинство членов Интерпола - как обычно сообщается в предельно приглаженной официальной истории, - "рекомендовали проявлять предельную осторожность и не дать втянуть организацию в конфликты, которые могли бы привести к расколу Интерпола по идеологическим или национальным линиям". На самом деле все было не так осторожно и гладко. Возможно, именно в то время в организации начал разгораться серьезнейший кризис, который вполне можно сравнить с пережитым в годы Второй мировой. Кризис этот продолжался более десятилетия, существенно сказался на роли Интерпола в мире; последствия его не изжиты по-настоящему и осознаются многими только сейчас.
Имя кризиса - отношение к терроризму.
Единственным оправданием МОУП может служить лишь то, что оно двигалось в общем-то в русле политики умеренных демократий, когда самые точные и провидческие высказывания (скажем, Улофа Пальме) надолго оставались звуком и лозунгом, но не практикой международных и даже внутренних действий.
Французское влияние
В кризисе очень сильно сказалось "французское влияние", а проще, многолетнее следование Интерпола в русле политики Франции, зависимость от которой с самого начала была чрезмерной (пусть по вынужденным причинам), и меры по снижению этой зависимости предпринимались крайне медлительно и неохотно. Франция же в вопросе борьбы с терроризмом, как, впрочем, и во многих других вопросах, придерживалась весьма своеобразных позиций. Для французской политики было характерно стремление к поддержанию хороших, чуть ли не "особых" отношений с арабским миром - ни одна из "больших" стран Европы не поддерживала их на таком уровне. Франция получала от этого несомненные военно-политические и экономические преимущества; как становится все более очевидно это сейчас, после развертывания ожесточенной атаки мусульманского радикализма и терроризма на Европу и Америку, после кровавых десятилетий на Ближнем Востоке и на Балканах - преимущества тактические к общей стратегической беде. Терроризм в чем-то сродни распространению наркотиков: немедленное жесткое противодействие, вкупе с мерами социальной реновации и реабилитации, останавливает процесс или поворачивает его вспять, а послабление или просто нерешительность приводят к тяжким и даже необратимым последствиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Кроме юридических проблем, возникают и проблемы организационные. Так было в восьмидесятые годы в начале компьютеризации архивной и оперативной документации Интерпола: следование французским законам об электронной информации на десятилетие выбило организацию из необходимого процесса модернизации, поскольку в электронных файлах и переписке нельзя было упоминать имена и фактические данные о преступниках.
Другой целью МОУП названо "устанавливать и развивать все учреждения, способные внести эффективный вклад в предотвращение и подавление обычных преступлений перед законом."
Статья 3, подобно некоторым из других статей в новом Уставе, является повторением буквы и духа философии старой комиссии, декларацией её намерений: "Строго запрещается для Организации предпринимать любое вмешательство или действия политического, военного, религиозного или расового характера."
Эта особенность Устава Интерпола - также существенная директива для ежедневной практики борьбы с главными проблемами преступности.
Преступная деятельность часто посягает на политическую сферу. Обычное преступление, типа ограбления банка, может быть совершено заурядным уголовным преступником, но это может быть одновременно преступление и "политическое", - если банк ограблен революционной организацией, чтобы финансировать её политические действия, например.
Создатели международного полицейского сообщества определенно признали, что организация будет не способна функционировать или выжить, если окажется вовлеченной в ситуации, которые являются откровенно политическими, или связаны с военными, религиозными, или расовыми вопросами.
Кризис с неба
Иногда это запрещение должно быть оценено и применено с предельной деликатностью, особенно, если преступление серьезное и, как сейчас принято говорить, "резонансное", т. е. вызывает сильное возмущение общественности. Такая ситуация возникла в конце 1960-ых, когда самолеты стали объектами нападений или захватов в воздухе, и это начало происходить во всем мире и с тревожащей частотой.
Это преступление, казалось, исключительно соответствует компетенции Интерпола, поскольку фактически все захваты в воздухе совершались на международных рейсах или сопровождались выводом воздушных судов за пределы государственных воздушных зон. Но быстро стало очевидно, что действовать здесь надо с осмотрительностью, так как большинство преступников утверждало о политических побуждениях своих действий.
Нации, чьи авиалинии становились объектами нападений и чьи подданные подвергались опасности, постоянно обращались к Интерполу для помощи в борьбе со все возрастающей волной воздушного терроризма, тем более, что объединенные действия были очевидно необходимы для решения этой проблемы.
В то время уже воздушное пиратство не было, в прямом смысле этого слова, новым видом преступности, но его увеличение в конце шестидесятых стало очень значительным; было очевидно, что именно Интерпол обладает уникальными возможностями быстрого сбора информации, мобилизации средств и методами борьбы с этим злом.
В сентябре, 1967, на Генеральной Ассамблее в Киото, и снова в октябре, 1968, на Генеральной Ассамблее в Тегеране, было заявлено, что Интерпол принимает, и будет принимать меры борьбы с воздушным пиратством. В то же самое время члены Интерпола устами делегатов Генеральной ассамблеи выразили сожаление относительно политического подтекста этого явления.
Эти сожаления поначалу не казались столь уж необходимыми, с точки зрения общественности. Самолеты захватывали и угоняли главным образом индивидуумы, отчужденные от общества или такие, кто, страдая от психических отклонений или эмоциональной неустойчивости, утверждали, что они имели политические поводы для своих преступных действий. Но скоро стало все больше случаев, когда захваты воздушных кораблей действительно осуществлялись заговорщическими организациями, ориентированными на антиправительственные действия, на подготовку заговоров и восстаний против законных правительств.
Большинство членов Интерпола - как обычно сообщается в предельно приглаженной официальной истории, - "рекомендовали проявлять предельную осторожность и не дать втянуть организацию в конфликты, которые могли бы привести к расколу Интерпола по идеологическим или национальным линиям". На самом деле все было не так осторожно и гладко. Возможно, именно в то время в организации начал разгораться серьезнейший кризис, который вполне можно сравнить с пережитым в годы Второй мировой. Кризис этот продолжался более десятилетия, существенно сказался на роли Интерпола в мире; последствия его не изжиты по-настоящему и осознаются многими только сейчас.
Имя кризиса - отношение к терроризму.
Единственным оправданием МОУП может служить лишь то, что оно двигалось в общем-то в русле политики умеренных демократий, когда самые точные и провидческие высказывания (скажем, Улофа Пальме) надолго оставались звуком и лозунгом, но не практикой международных и даже внутренних действий.
Французское влияние
В кризисе очень сильно сказалось "французское влияние", а проще, многолетнее следование Интерпола в русле политики Франции, зависимость от которой с самого начала была чрезмерной (пусть по вынужденным причинам), и меры по снижению этой зависимости предпринимались крайне медлительно и неохотно. Франция же в вопросе борьбы с терроризмом, как, впрочем, и во многих других вопросах, придерживалась весьма своеобразных позиций. Для французской политики было характерно стремление к поддержанию хороших, чуть ли не "особых" отношений с арабским миром - ни одна из "больших" стран Европы не поддерживала их на таком уровне. Франция получала от этого несомненные военно-политические и экономические преимущества; как становится все более очевидно это сейчас, после развертывания ожесточенной атаки мусульманского радикализма и терроризма на Европу и Америку, после кровавых десятилетий на Ближнем Востоке и на Балканах - преимущества тактические к общей стратегической беде. Терроризм в чем-то сродни распространению наркотиков: немедленное жесткое противодействие, вкупе с мерами социальной реновации и реабилитации, останавливает процесс или поворачивает его вспять, а послабление или просто нерешительность приводят к тяжким и даже необратимым последствиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112