Глава 8. В Штабе у Деникина.
...На берегу извилистой речки, по оврагам и деревушкам, раскинулся лагерь генерала Деникина. После многодневного утомительного перехода бойцы отдыхали. Впрочем, этот отдых был вынужденным: на пути деникинцев встретились крепкие части петлюровцев, расположившиеся вдоль опушки леса с артиллерией и пулеметами.
Штаб армии находился в крестьянской избе на окраине села. На крыльце стояла охрана - два солдата с винтовками. В штаб то и дело проходили офицеры с донесениями или с приказами, выходили обратно, вскакивали на коней и неслись прочь.
В избе за большим столом, склонившись над полевой картой, сидели сам Деникин и стройный, подтянутый, немолодой уже казачий полковник.
- Итак вы считаете, полковник, что фланг противника - самое слабое место? - спросил Деникин, скосив глаза на стареющего вояку.
- Я думаю, да, - коротко отвечал тот, кивнув. - Вот тут место, по которому мы могли бы нанести удар. - Он ткнул пальцем в
отметку на карте.
Деникин усмехнулся:
- А вот тут, на холмике, стоят "максимы", и они порежут солдат, как коса траву.
Полковник нахмурился:
- Здесь?.. Порежут?.. И что вы предлагаете?..
- Ударим им в лоб, - решительно сказал Деникин, - вот по этой долине.
Полковник удивился:
- По этой долине? Вы считаете, так будет лучше?
- Да, ударим по этой долине! - повторил Деникин, вставая. - Это будет слишком дерзко, отчаянно, но зато абсолютно неожиданно для врага. А в нашей с вами ситуации внезапный удар - это половина победы. Вы бы на месте Петлюры ожидали удар отсюда?..
Полковник молчал.
- Итак, - продолжал Деникин, - ваш полк двинет первым перед рассветом. Еще раз пошлите разведку...
- В лоб так в лоб, - спокойно согласился полковник и, вынув из кармана коротенькую папироску, вложил ее в рот.
В дверь кто-то постучал.
- Войдите! - крикнул Деникин.
Дверь распахнулась, и бравый офицер, взяв лихо под козырек, вытянулся в струнку у входа.
- Что случилось?
- Подозрительных личностей задержали, господин генерал. Шли через линию фронта.
- Подозрительных? Интересно. И где же вы их задержали? - живо спросил Деникин.
- В лесу, около речки. Они уверяли, что разыскивают вас, господин генерал, - продолжал офицер. - При них нашли оружие.
- Оружие? Интересно. Давайте их сюда.
- Слушаюсь! - офицер повернулся на каблуках и, приоткрыв дверь, крикнул: - Федотов! Введи арестованных!
В палатку, сопровождаемые конвоирами, вошли три юных девушки, которые быстро и беспокойно оглядывались, словно бы искали кого-то глазами. Они осмотрели палатку, и взгляды их остановились на двух немолодых людях в офицерских мундирах, стоявших возле разложенной на столе боевой карты: явно видно было, что эти люди - главные здесь.
На столе рядом с картой лежал маузер.
Девушка, стоявшая впереди, лицо которой было разукрашенно отвратительным шрамом, увидев грозное боевое оружие, почтительно замерла, разглядывая его - взгляд у молодой девушки тихонько сверкнул, потом подняла глаза на офицеров у карты.
Казачий полковник, внимательно наблюдавший за каждым движением арестованных, перехватил этот взгляд. Он взял со стола маузер и про себя усмехнулся чему-то.
- Вы разыскивали меня? - сказал Антон Иванович, с интересом разглядывая красивую девушку со шрамом на лице.
Глаза у девушки вспыхнули - так же, как когда она смотрела на маузер.
- Вы - генерал Деникин?
Девушка гордо вскинула подбородок.
- Меня зовут Маша Григорьева, а это: мои сестры - Катя и Таня. Наш отец - офицер Иван Григорьев и наш брат были убиты красными бандитами. Мы поклялись отомстить за них!
- Простите меня, - до этого молчавший полковник шагнул вперед и подошел к Маше. - Иван Петрович Григорьев - действительно ваш отец?
- А вы его знали? - голос у Маши дрогнул.
- Мы с Иваном Петровичем всю турецкую войну прошли, в одной землянке спали... Да, помню, помню, - седеющий полковник кивнул. - Так вы говорите, погиб Иван Петрович?
- Погиб. - жестко проговорила Маша. - От руки бандита Буденного. А нашего брата Федора буденновцы отвезли в лес, где замучили насмерть.
Генерал Деникин печально кивнул.
- Я вам искренне сочувствую, милая барышня, - сказал он. - Но что же вы от меня хотите? Чем же я могу вам помочь?
- Я поклялась отомстить за родных!
- Милая барышня, - Деникин подойдя ближе, мягко взял Машу за плечи, заглянул ей в глаза. - Вся Россия сегодня стонет и истекает кровью. Но война - это не дамское дело. И клянусь вам, мы сражаемся, чтобы отомстить и за вашего отца, и за вас, и за всех русских людей... Мне нужны солдаты, милая барышня, мне не нужны... - он запнулся, ища, как бы высказаться поделикатнее, но у Маши глаза уже вспыхнули, сверкнули так ярко, что Антону Ивановичу стало не по себе.
- Будь по вашему, - сказал он, отходя в сторону, - но знайте: я вас не держу здесь. В первую же минуту, как только вы захотите покинуть мою армию: знайте, что вы свободны.
Казачий полковник одобрительно кивнул.
- Иван Петрович был человеком редкой храбрости. Я уверен, что он бы сейчас гордился своими дочерьми.
- Хорошо, пусть будет по-вашему, - согласился Деникин. - Запишите их в отряд к Семенову.
- Слушаюсь, господин генерал! - офицер у входа, вытянувшись в струнку, сделал под козырек.
- Господин генерал, - смело сказала Маша. - Ваши люди отобрали у нас оружие. Оружие это мы взяли в бою...
- Возвратить! - коротко бросил Деникин, снова наклоняясь над
картой.
Сопровождаемые офицером, девушки вышли из штаба.
...На другой день им выдали военное обмундирование и короткие драгунские винтовки. Все это смотрелось довольно нелепо на совсем еще юных девушках, одежда была великовата и смешно топорщилась в разные стороны, но сестры, глядя в темное, пожелтевшее от времени зеркало, не узнавали себя.
Оглядев собственное отражение в таком грозном, боевом наряде, Маша взала со стола шашку и старый наган. Она усмехнулась, разглядывая себя в мутном, поцарапанном зеркале и, вдруг, отчаянно, резко взмахнула наточенной шашкой. Свирепый клинок блеснул в потемневшем воздухе.
- Теперь берегись, товарищ Буденный! Встретимся и поглядим, кто кого.
Глава 9. Фронт.
Дни ползли медленные, похожие один на другой. Деникинские части то гнали петлюровцев, то отступали под их ударами, а после этого наступало затишье, вызванное временной позиционой войной. Симон Петлюра, который получал помощь из Франции, уже мнил себя победителем "москалей". Он упрашивал надменных французов принять Украину в состав их империи как еще одну негритянскую колонию - бывший провинциальный газетчик и неудавшийся графоман был согласен на все, лишь бы только его не лишили вожделенной и сладкой власти.
У деникинской армии наступали трудные дни: временное затишье сменялось ожесточенными, почти непрерывными боями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21