Да и как им было вести себя по-иному, если ни о какой защите свидетелей и речи не шло! Достаточно вспомнить о том, как, дав весьма путаные показания, один из главных свидетелей обвинения — Николай Дадонов — несколько часов просидел в помещении суда уже после окончания заседания, боясь выглянуть на набережную Фонтанки, всю уставленную навороченными иномарками малышевской «братвы». Охраны милицейской он так и не дождался. Каких показаний можно было ожидать от свидетелей, если их доставку в суд и оплату дорожных расходов обеспечивал лично Кирпичев?
Во время прений прокурор отказался от обвинения подсудимых в бандитизме. После этого приговор уже не казался странным. Часть подсудимых оправдали вчистую — кроме 77-й статьи УК, то есть «бандитизма», им ничего другого не вменялось. Остальных осудили кого за самоуправство, кого за хранение оружия. Почти все подсудимые (а их было почти два десятка человек) были освобождены в зале суда, поскольку им было зачтено в срок отбытого пребывание в предварительном заключении.
Сам Александр Иванович отделался двумя годами и восемью месяцами за хранение и ношение револьвера. От остальных обвинений не осталось и камня на камне. С триумфом покинув зал суда, Малышев укатил в сопровождении колонны иномарок на праздничный банкет.
Правда, империи его все же был нанесен серьезный удар. Она уже не смогла оправиться и постепенно была поделена между другими группировками. Ныне Александр Иванович, по слухам, проживает за границей, поправляя пошатнувшееся здоровье…
Прошло немного времени, и Холодов приступил к рассмотрению очередного «бандитского» дела. На сей раз на скамью подсудимых засадили нескольких «тамбовцев» во главе с молодым, но уже авторитетным Валерием Дедовских, известным в своих кругах по кличке «Бабуин». Группе «тамбовских товарищей» вменялось вымогательство крупных денежных сумм у некоего бизнесмена, торговавшего с заграницей полярными перепелками. Предприниматель не сумел разобраться с «воркутинцами», стал искать от них защиту у «тамбовцев» и влез в результате в серьезные неприятности — его то похищали, то били о его голову ресторанную посуду…
Помимо этого за Дедовских и его командой числилось убийство в ресторане «Океан» одно время тесно дружившего с ними коммерсанта из нефтяного бизнеса Сергея Бейнишева. Отношения испортились, и Бейнишеву разворотили голову из нескольких пистолетов, когда он приехал на «стрелку» со вчерашними друзьями.
С «тамбовцами» повторилась та же ситуация, что и с Букаевым. Сперва свидетели впали в странную амнезию, адвокаты ловко поставили под сомнение некоторые процессуальные моменты следствия, а затем Федор Иванович со спокойным сердцем отправил дело разваливаться на доследовании…
Время от времени оперативникам начала встречаться фамилия старого судьи в весьма неожиданном контексте. Казалось бы, чего проще: возьми да и проведи оперативные мероприятия и убедись в справедливости или неверности своих подозрений! Но тут почти неодолимой преградой встал Закон Российской Федерации «О статусе судей».
Согласно этому Закону, неприкосновенными являются не только личность самого судьи, но и его жилище, служебный кабинет, автомобиль, используемые им средства связи, его корреспонденция, имущество и документы. Соответственно и все оперативные действия — обыски, досмотры, выемки корреспонденции, прослушивание телефонных и обычных разговоров, слежка, — выполненные без согласия на то Квалификационной коллегии судей, не имеют законной силы, а санкцию на подобные действия может дать лишь Генеральный прокурор России. Такой защищенности судейского сословия могут позавидовать даже депутаты. Оперативники же считают, что будь у них возможность контролировать судей еще до возбуждения уголовного дела, то имелась ба возможность получения более четких доказательств.
Сразу же после задержания Терновского с «долларовым чемоданчиком» городская прокуратура обратилась в Квалификационную коллегию судей Петербурга за разрешением возбудить уголовное дело. Однако городская коллегия ответила отказом. Лишь 19 августа 1996 года Верховная коллегия дала согласие на возбуждение уголовного дела (но не на привлечение Федора Ивановича к уголовной ответственности, сам по себе этот факт особо ни о чем не говорит, поскольку дело может быть и прекращено за отсутствием состава преступления).
Затем попытки следствия пошли по второму кругу. Прокуратура пыталась добиться согласия квалификационных коллегий на привлечение Холодова к уголовной ответственности (пока он проходит в качестве свидетеля). Городская коллегия вряд ли могла согласиться на это, а вот что решит теперь Верховная коллегия — неизвестно. Следствие всерьез считает, что если бы не непробиваемый судейский иммунитет Федора Ивановича, его удалось бы взять на взятке с поличным. Убедят ли их аргументы судей из квалификационных коллегий — большой вопрос.
На все вопросы о слухах вокруг его дела Федор Иванович советует искать ответы у тех, кто эти слухи распускает — у прессы. Сам же он, мол, ничего не знает, пребывает в полном неведении, и никто ему ничего не говорит.
Не торопится посвящать Холодов никого и в свои соображения о том, с чем связан и кому выгоден ажиотаж вокруг его имени.
— Как судья, я знаю, что всякое предположение к чему-то обязывает. Зачем я вам буду говорить? Я и сам этим удивлен и возмущен, — утверждал он.
По его уверениям, никто не спешит ставить его в известность о нынешнем состоянии дела.
И сейчас, в начале 1997 года, когда пишутся эти строки, 74-летний судья продолжает судить и выносить приговоры. Можно лишь удивляться, как доверяют участники этих процессов тому человеку, объективность которого поставлена под сомнение…
Карьера куратора
В октябре 1994 года петербургское Управление по борьбе с экономической преступностью возбудило уголовное дело по факту хищения государственных средств в сумме 296 миллионов рублей. Оперативники установили, что осенью 1992 года в результате ряда замысловатых махинаций петербургская фирма «Комэкс» получила на свой расчетный счет крупную сумму в рублях; позднее деньги были конвертированы в доллары США и перечислены в один из американских банков. Между тем происхождение денег, уплывших за океан, было чрезвычайно сомнительным — у сотрудников УБЭП имелись веские основания утверждать, что незадолго до этого они были попросту похищены у государства с использованием фальшивых кредитных авизо.
Необходимые пояснения к истории происхождения денег мог бы дать бывший генеральный директор АО «Комэкс» Евгений Олейник, чья подпись красовалась под документами, зафиксировавшими операции с искомой суммой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Во время прений прокурор отказался от обвинения подсудимых в бандитизме. После этого приговор уже не казался странным. Часть подсудимых оправдали вчистую — кроме 77-й статьи УК, то есть «бандитизма», им ничего другого не вменялось. Остальных осудили кого за самоуправство, кого за хранение оружия. Почти все подсудимые (а их было почти два десятка человек) были освобождены в зале суда, поскольку им было зачтено в срок отбытого пребывание в предварительном заключении.
Сам Александр Иванович отделался двумя годами и восемью месяцами за хранение и ношение револьвера. От остальных обвинений не осталось и камня на камне. С триумфом покинув зал суда, Малышев укатил в сопровождении колонны иномарок на праздничный банкет.
Правда, империи его все же был нанесен серьезный удар. Она уже не смогла оправиться и постепенно была поделена между другими группировками. Ныне Александр Иванович, по слухам, проживает за границей, поправляя пошатнувшееся здоровье…
Прошло немного времени, и Холодов приступил к рассмотрению очередного «бандитского» дела. На сей раз на скамью подсудимых засадили нескольких «тамбовцев» во главе с молодым, но уже авторитетным Валерием Дедовских, известным в своих кругах по кличке «Бабуин». Группе «тамбовских товарищей» вменялось вымогательство крупных денежных сумм у некоего бизнесмена, торговавшего с заграницей полярными перепелками. Предприниматель не сумел разобраться с «воркутинцами», стал искать от них защиту у «тамбовцев» и влез в результате в серьезные неприятности — его то похищали, то били о его голову ресторанную посуду…
Помимо этого за Дедовских и его командой числилось убийство в ресторане «Океан» одно время тесно дружившего с ними коммерсанта из нефтяного бизнеса Сергея Бейнишева. Отношения испортились, и Бейнишеву разворотили голову из нескольких пистолетов, когда он приехал на «стрелку» со вчерашними друзьями.
С «тамбовцами» повторилась та же ситуация, что и с Букаевым. Сперва свидетели впали в странную амнезию, адвокаты ловко поставили под сомнение некоторые процессуальные моменты следствия, а затем Федор Иванович со спокойным сердцем отправил дело разваливаться на доследовании…
Время от времени оперативникам начала встречаться фамилия старого судьи в весьма неожиданном контексте. Казалось бы, чего проще: возьми да и проведи оперативные мероприятия и убедись в справедливости или неверности своих подозрений! Но тут почти неодолимой преградой встал Закон Российской Федерации «О статусе судей».
Согласно этому Закону, неприкосновенными являются не только личность самого судьи, но и его жилище, служебный кабинет, автомобиль, используемые им средства связи, его корреспонденция, имущество и документы. Соответственно и все оперативные действия — обыски, досмотры, выемки корреспонденции, прослушивание телефонных и обычных разговоров, слежка, — выполненные без согласия на то Квалификационной коллегии судей, не имеют законной силы, а санкцию на подобные действия может дать лишь Генеральный прокурор России. Такой защищенности судейского сословия могут позавидовать даже депутаты. Оперативники же считают, что будь у них возможность контролировать судей еще до возбуждения уголовного дела, то имелась ба возможность получения более четких доказательств.
Сразу же после задержания Терновского с «долларовым чемоданчиком» городская прокуратура обратилась в Квалификационную коллегию судей Петербурга за разрешением возбудить уголовное дело. Однако городская коллегия ответила отказом. Лишь 19 августа 1996 года Верховная коллегия дала согласие на возбуждение уголовного дела (но не на привлечение Федора Ивановича к уголовной ответственности, сам по себе этот факт особо ни о чем не говорит, поскольку дело может быть и прекращено за отсутствием состава преступления).
Затем попытки следствия пошли по второму кругу. Прокуратура пыталась добиться согласия квалификационных коллегий на привлечение Холодова к уголовной ответственности (пока он проходит в качестве свидетеля). Городская коллегия вряд ли могла согласиться на это, а вот что решит теперь Верховная коллегия — неизвестно. Следствие всерьез считает, что если бы не непробиваемый судейский иммунитет Федора Ивановича, его удалось бы взять на взятке с поличным. Убедят ли их аргументы судей из квалификационных коллегий — большой вопрос.
На все вопросы о слухах вокруг его дела Федор Иванович советует искать ответы у тех, кто эти слухи распускает — у прессы. Сам же он, мол, ничего не знает, пребывает в полном неведении, и никто ему ничего не говорит.
Не торопится посвящать Холодов никого и в свои соображения о том, с чем связан и кому выгоден ажиотаж вокруг его имени.
— Как судья, я знаю, что всякое предположение к чему-то обязывает. Зачем я вам буду говорить? Я и сам этим удивлен и возмущен, — утверждал он.
По его уверениям, никто не спешит ставить его в известность о нынешнем состоянии дела.
И сейчас, в начале 1997 года, когда пишутся эти строки, 74-летний судья продолжает судить и выносить приговоры. Можно лишь удивляться, как доверяют участники этих процессов тому человеку, объективность которого поставлена под сомнение…
Карьера куратора
В октябре 1994 года петербургское Управление по борьбе с экономической преступностью возбудило уголовное дело по факту хищения государственных средств в сумме 296 миллионов рублей. Оперативники установили, что осенью 1992 года в результате ряда замысловатых махинаций петербургская фирма «Комэкс» получила на свой расчетный счет крупную сумму в рублях; позднее деньги были конвертированы в доллары США и перечислены в один из американских банков. Между тем происхождение денег, уплывших за океан, было чрезвычайно сомнительным — у сотрудников УБЭП имелись веские основания утверждать, что незадолго до этого они были попросту похищены у государства с использованием фальшивых кредитных авизо.
Необходимые пояснения к истории происхождения денег мог бы дать бывший генеральный директор АО «Комэкс» Евгений Олейник, чья подпись красовалась под документами, зафиксировавшими операции с искомой суммой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103