…Утро последнего Дня Игр Богов в Храме Воли Богов началось с еще одного незапланированного представления. Гладиаторы проводили утреннюю разминку – последний штрих в подготовке к вечерним поединкам.
Они разбились по парам, вооружились деревянными мечами и без устали отрабатывали друг на друге приемы нападения и защиты.
Саш'ша показал Ар'рахху несколько новых приемов САМБО, тот с увлечением начал их отрабатывать… Немного погодя к ним присоединились другие гладиаторы… Ничто не говорило о том, что эти драки совсем скоро погибнут – возможно, уже грядущей ночью.
Неожиданно на арене показались стражники. Оружные, в тяжелых кожаных доспехах, они мгновенно насторожили гладиаторов. Но, как оказалось, напрасно. Совершенно не обращая внимания на бойцов, они также разбились по парам и начали свои «потешные» поединки. Вот только мечи у них были настоящие, не деревянные, да и бились они как-то без огонька, словно выполняли провинность или отрабатывали поставленную задачу.
Чем закончились тренировочные бои стражников, Саш'ша и Ар'рахх смотреть не стали. Поваляв друг друга еще немного по золотистому песку арены, они подобрали одежду, небрежно брошенную на песок, и неспешно направились в келью. Немного погодя за ними последовали остальные гладиаторы. До захода Отца Богов и восхода Сау нужно было немного отдохнуть. Неизвестно, сколько времени вообще будут продолжаться схватки Третьего Дня. По традиции, поединки последнего Дня Игр Богов не прекращаются до тех пор, пока жив хотя бы один из гладиаторов. Гладиаторы – воины искусные. Нередко бывало так, что поединок между двумя равными бойцами затягивался настолько, что, начавшись при свете Сау, он завершался уже под пристальным огненным взглядом Отца Богов.
В келье Сашка, не раздумывая, забрался в свой гамак, закинул руки за голову. Он уперся взглядом в темный провал потолка, выискивая какие-то черточки, точки… Наконец, он нашел, что искал, «впечатал» в сетчатку незамысловатый природный рисунок скалы и медленно закрыл глаза. Срабатывала годами выработанная привычка – хорошенько выспаться перед соревнованиями. Веки налились тяжестью, по всему телу разлилась приятная теплота… Не прошло и десяти минут, а Александр уже спал. Он тихонько похрапывал во сне, только изредка почему-то начинал делать короткие отрывистые движения руками и ногами и что-то нечленораздельно мычал…
Впрочем, продолжалось это недолго. Спустя немного времени человек успокоился, задышал спокойно, глубоко… Ар'рахх не стал его тревожить. До выхода на арену еще оставалась уйма времени… Он последовал примеру своего спутника, забрался в свою плетеную подвесную постель и, как мог, устроился в ней. Не намереваясь спать, он, тем не менее, закрыл глаза. Несколько минут он так лежал на спине, скрестив руки на груди, размышляя над тем, какие сюрпризы могут поджидать их во время ночных поединков… И даже не заметил, как тоже провалился в сон…
…Очнулся он уже на арене. Он стал почему-то ниже ростом, правая нога роняла оранжевую кровь из рваной раны бедра, а единственная левая рука с трудом сжимала испачканный чем-то липким и густым меч. Правая рука отсутствовала напрочь, вместо нее болтался окровавленный обрубок, наскоро перетянутый кожаным ремешком повыше предплечья. Но боли Ар'рахх почему-то не чувствовал. Он оперся на клинок, как на палку, и медленно стал поворачиваться назад – в ту сторону, где надрывно заскрипели ржавые петли тяжелых ворот.
Свою визгливую песню натруженный металл пел недолго. Тяжелые кованые ворота открылись, и Ар'рахх заглянул в предательскую темень. В глубине портала что-то шевелилось – большое, темное, опасное. Это большое и темное Нечто прямо-таки источало Ужас и Злобу. Если и была на этой планете Смерть, то это Нечто было ее живым воплощением. Ар'рахх вдруг почувствовал, что ноги перестали его слушаться, а все тело налилось свинцовой тяжестью. Он попробовал двинуть ногой, чтобы убежать, скрыться, спрятаться от этого ужасного неведомого Ужаса. Но ноги отказались ему подчиняться. Он кулем свалился на золотистый песок и потерял сознание…
…Проснулся Ар'рахх незадолго перед закатом. Он открыл глаза, взглядом обшарил все тело. Руки и ноги были в полном порядке.
Чел'век тоже не спал. Он лежал в своем гамаке и неотрывно смотрел в потолок. Неожиданно он сел на своей подвесной кровати и невидяще посмотрел в сторону своего темно-зеленого спутника. Ар'рахха поразило выражение его лица. За Дни, проведенные вместе, по богатой мимике пришельца он худо-бедно научился угадывать настроение своего странного осьминога. Однако сейчас только Отец Богов мог узнать, о чем думал Саш'ша… Непроницаемое лицо, плотно сжатые губы, отсутствующий взгляд… Ясно только одно – чел'век максимально сосредоточен, ничего в этом мире для него не существует. Ничего, кроме предстоящих схваток на арене Храма Воли Богов…
И еще… От человека неиссякаемо шел поток энергии потрясающей силы. Впечатление было такое, словно у него неожиданно выросли крылья. Ар'рахх мельком глянул в отрешенные глаза Александра, ему почему-то еще раз вспомнился странный недавний сон. На самом донышке его души заворочался липкий страх, свивший в ней гнездо подобно болотной птице Вур'р… Страх был никудышным помощником в предстоящих поединках.
Ар'рахх ушел в дальний угол неожиданно ставшей чересчур тесной кельи. Он расстелил на полу чистый кусок оранжевый материи, совсем недавно бывшей плащом горе-охранника, дерзнувшего посягнуть на жизнь гладиаторов, преклонил на него колени. До этого Дня Ар'рахху молиться доводилось всего несколько раз, да и то в раннем детстве. С трудом вспоминая слова молитвы-обращения к Отцу Богов, он встал на колени, обхватил лодыжки когтистыми пальцами, несколько раз наклонился вперед, неловко втыкаясь бородавчатым лбом в пол кельи, покрытой тонким куском жреческой хламиды… Несколько раз он повторил когда-то слышанные слова на незнакомом языке, стараясь произносить их так же нараспев, как и тот приезжий не то – шаман, не то – жрец в ярко-оранжевой одежде, который наставлял драков племени Хромой черепахи несколько Лет назад, тоже, кажется, в канун Игр Богов…
Как ни странно, но продолжительное собственное монотонное бубнение непонятных слов подействовало на зеленого великана успокаивающе и обнадеживающе одновременно. Страх из души стал потихоньку уходить, покуда не исчез вовсе. А его место в душе заняла небольшая тревога – чувство для бывалого охотника, в общем-то, вполне привычное и во многом даже полезное: беспечность на охоте, даже самая незначительная, была непозволительна.
А потом за ними пришли Жрецы.
…К'нарр с дочкой едва не опоздали к началу поединков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81