Вот объясни мне, что означает этот рефрен: «Ненасытная плоть»? На какую плоть Брюс намекает?
Но вечная проблема утоления плотского голода сейчас явно не занимала его приятеля. Хомяк с живым интересом смотрел на телевизионный экран, боясь пропустить назревающий острый момент и удачный бросок.
Не дождавшись ответа, Чарли явственно представил себе Мэгги, с которой он пытался удовлетворить свои плотские желания всю минувшую ночь напролет, но так и остался голодным. И вот, обозленный на весь мир, он отправился заглушать этот вечный зов природы в пивной бар, а Мэгги упорхнула на свидание с Джейсоном.
– Ты что, спишь? Проснись! Посмотри, что вытворяют эти парни! Один прыжок – и мяч уже в корзине. Вот это настоящий баскетбол! Да что с тобой? Ты не выспался?
– Отстань! Дай отдохнуть! – огрызнулся Чарли.
– Ах, так ты, оказывается, устал, шалунишка! Ну, рассказывай, как ее зовут! Или ты встречался с Лаурой?
– С Лаурой? С какой стати? – Чарли искренне удивился.
– Не пудри мне мозги! Всем известно, что она скоро выходит замуж. Вот я и подумал, что она пригласила тебя на прощальное рандеву.
– Лаура выходит замуж? – переспросил Чарли.
– Ну ты и хитрец! – Хомяк ухмыльнулся. – Готов побиться об заклад, что Грызун тебе проговорился об этом, у него ведь язык что помело.
– Послушай, прекрати издеваться! – вспылил Чарли. – Мне личные планы моей бывшей невесты безразличны. И встречаться с ней я не собираюсь, она достаточно потрепала мне нервы.
– Но кто же тогда занял ее место? – спросил Хомяк.
– Ее зовут Мэгги, – неохотно сказал Чарли. – Она брюнетка.
– Хороша она собой? Темпераментна? – спросил Хомяк с неподдельным интересом.
– Еще как! – Чарли в сердцах махнул рукой и заерзал на стуле.
– Сочувствую, старина! – Хомяк похлопал его по плечу. – Все бабы – стервы. Особенно хорошенькие. Поделись со мной своими проблемами, облегчи душу! В чем у вас загвоздка? Она тебя не любит? Я угадал?
Чарли покачал головой и улыбнулся, вспомнив, как бурно они с Мэгги провели три минувшие ночи.
– Нет? Но тогда какого же тебе еще рожна нужно! Просто люби ее, и все у вас наладится. Если, разумеется, она не чужая жена… – Хомяк хохотнул и отхлебнул из кружки.
У Чарли похолодело внутри от одной только мысли, что Мэгги может стать чужой женой. Но с другой стороны, ничего иного и быть не могло, если сам он жениться зарекся. О чем откровенно и сказал Мэгги в прошлый четверг, когда они посмотрели вместе забавную романтическую комедию о молодоженах, постоянно попадающих в нелепые ситуации.
– Ну и что ты об этом скажешь? – спросила после фильма Мэгги.
– Я думаю, что правильно поступил, поклявшись никогда не жениться. Брак – заведомо пагубное дело, в чем я сегодня лишний раз убедился, – ответил он и громко расхохотался.
Мэгги ничем не выказала своего недовольства его ответом, а, напротив, даже заметно повеселела. Но Чарли до сих пор не оставляли сомнения, благоразумно ли он тогда поступил. Не мудрее ли было взять на себя какие-то обязательства? Может, тогда бы Мэгги и не помчалась сегодня утром на свидание к этому своему «стручку», вернувшемуся из джунглей Южной Америки в Нью-Йорк.
– Говорю тебе, Чарли, не страдай зря! – посоветовал Хомяк. – Если девушка свободна, хороша собой и любит тебя, значит, нет оснований для беспокойства. А если ты что-то от меня скрываешь, тогда не обессудь, но у меня нет времени лезть тебе в душу. Либо выкладывай все побыстрее, либо я пошел на крестины племянника моей любимой Сьюзи. Она задаст мне жару, если проведает, что я с утра был в пивном баре.
– Спасибо, старина, за то, что составил мне компанию. У меня сегодня поганое настроение, одному мне было бы тоскливо. Хочешь еще пива? Угощаю!
– Ты, наверное, вчера съел что-нибудь не то, выпей лучше виски, – порекомендовал ему по-дружески Хомяк. – И благодарить меня не нужно, я ведь терпеть не могу всякие семейные посиделки, а особенно поминки. – Он допил свое пиво и обтер губы салфеткой.
– Почему же ты честно не признался Сьюзи, что тебе не хочется идти к ее родственникам даже на крестины? – спросил Чарли.
Хомяк помрачнел и махнул рукой.
«Вот в этом-то и вся соль проблемы, – подумал Чарли. – Едва только мужчины влюбляются, как их независимая жизнь заканчивается и начинается рабское существование».
Действительно, разве достойно настоящего мужчины дрожать от ужаса перед возможным гневом своей подружки и бояться выпить лишнюю кружку пива? Нет, лично ему, Чарли Кеннелли, не нужны лишние проблемы, даже из-за такой очаровательной особы, как Маргарет О'Маллиган. Пусть себе сколько угодно развлекается со своим вонючим «брокколи». Он закажет себе виски и быстро воспрянет духом. И не будет ни у кого ходить на поводу! Он, Чарлз Кеннелли, пока еще свободный холостяк!
Однако образ прекрасной феи, пленившей его сердце, продолжал стоять у него перед глазами, даже когда он выпил порцию отменного виски. Уткнувшийся носом в свою кружку Хомяк молчал, погруженный в размышления о превратностях судьбы и скоротечности жизни. Чарли не без злорадства отметил, что глаза у приятеля покраснели, а это чревато для него скандалом по возвращении домой, где его ожидает Сьюзи.
Ему же, Чарлзу Кеннелли, отчитываться за свои похождения ни перед кем не требуется. И одеваться он может, как ему вздумается. Сейчас, например, он чувствовал себя вполне комфортно в потертых джинсах и серой спортивной куртке с капюшоном и университетской эмблемой на нагрудном кармане.
А как приятно в холодный воскресный денек посидеть в баре за кружкой пива и пофилософствовать с приятелем о жизни! Дать мозгам немного отдохнуть от навязчивых мыслей о Мэгги О'Маллиган, которая ненавидит пиво и предпочитает проводить свободное время в обществе педиатра, только что возвратившегося из дебрей Латинской Америки, где он лечил дикарей, их детей и злых диких обезьян.
Чарли тряхнул головой, сообразив, что уже пьян, и внезапно поймал себя на том, что ему вовсе даже не безразлично, чем занимается сейчас Мэгги со своим бывшим любовником, который, как ей хочется думать, намерен на ней жениться. Интересно, как далеко зашло у них выяснение отношений?
Чарли представил себе Джейсона в образе солдата, возвращающегося чеканным парадным шагом в Нью-Йорк после долгой военной службы в дальних странах, чтобы жениться на преданной ему невесте, и горько ухмыльнулся.
– Желаю тебе приятно провести с ним время, – прощаясь утром, сказал он Мэгги и понял по изменившемуся выражению ее лица, что может никогда больше ее не увидеть.
И дернул же его черт ляпнуть такое!
Что, если она воспримет его слова как индульгенцию?
Нет, ему определенно надо следить за своим языком.
Вот зачем, например, в разговоре с Хомяком он, сам того не желая, назвал Мэгги «похотливой бабенкой»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Но вечная проблема утоления плотского голода сейчас явно не занимала его приятеля. Хомяк с живым интересом смотрел на телевизионный экран, боясь пропустить назревающий острый момент и удачный бросок.
Не дождавшись ответа, Чарли явственно представил себе Мэгги, с которой он пытался удовлетворить свои плотские желания всю минувшую ночь напролет, но так и остался голодным. И вот, обозленный на весь мир, он отправился заглушать этот вечный зов природы в пивной бар, а Мэгги упорхнула на свидание с Джейсоном.
– Ты что, спишь? Проснись! Посмотри, что вытворяют эти парни! Один прыжок – и мяч уже в корзине. Вот это настоящий баскетбол! Да что с тобой? Ты не выспался?
– Отстань! Дай отдохнуть! – огрызнулся Чарли.
– Ах, так ты, оказывается, устал, шалунишка! Ну, рассказывай, как ее зовут! Или ты встречался с Лаурой?
– С Лаурой? С какой стати? – Чарли искренне удивился.
– Не пудри мне мозги! Всем известно, что она скоро выходит замуж. Вот я и подумал, что она пригласила тебя на прощальное рандеву.
– Лаура выходит замуж? – переспросил Чарли.
– Ну ты и хитрец! – Хомяк ухмыльнулся. – Готов побиться об заклад, что Грызун тебе проговорился об этом, у него ведь язык что помело.
– Послушай, прекрати издеваться! – вспылил Чарли. – Мне личные планы моей бывшей невесты безразличны. И встречаться с ней я не собираюсь, она достаточно потрепала мне нервы.
– Но кто же тогда занял ее место? – спросил Хомяк.
– Ее зовут Мэгги, – неохотно сказал Чарли. – Она брюнетка.
– Хороша она собой? Темпераментна? – спросил Хомяк с неподдельным интересом.
– Еще как! – Чарли в сердцах махнул рукой и заерзал на стуле.
– Сочувствую, старина! – Хомяк похлопал его по плечу. – Все бабы – стервы. Особенно хорошенькие. Поделись со мной своими проблемами, облегчи душу! В чем у вас загвоздка? Она тебя не любит? Я угадал?
Чарли покачал головой и улыбнулся, вспомнив, как бурно они с Мэгги провели три минувшие ночи.
– Нет? Но тогда какого же тебе еще рожна нужно! Просто люби ее, и все у вас наладится. Если, разумеется, она не чужая жена… – Хомяк хохотнул и отхлебнул из кружки.
У Чарли похолодело внутри от одной только мысли, что Мэгги может стать чужой женой. Но с другой стороны, ничего иного и быть не могло, если сам он жениться зарекся. О чем откровенно и сказал Мэгги в прошлый четверг, когда они посмотрели вместе забавную романтическую комедию о молодоженах, постоянно попадающих в нелепые ситуации.
– Ну и что ты об этом скажешь? – спросила после фильма Мэгги.
– Я думаю, что правильно поступил, поклявшись никогда не жениться. Брак – заведомо пагубное дело, в чем я сегодня лишний раз убедился, – ответил он и громко расхохотался.
Мэгги ничем не выказала своего недовольства его ответом, а, напротив, даже заметно повеселела. Но Чарли до сих пор не оставляли сомнения, благоразумно ли он тогда поступил. Не мудрее ли было взять на себя какие-то обязательства? Может, тогда бы Мэгги и не помчалась сегодня утром на свидание к этому своему «стручку», вернувшемуся из джунглей Южной Америки в Нью-Йорк.
– Говорю тебе, Чарли, не страдай зря! – посоветовал Хомяк. – Если девушка свободна, хороша собой и любит тебя, значит, нет оснований для беспокойства. А если ты что-то от меня скрываешь, тогда не обессудь, но у меня нет времени лезть тебе в душу. Либо выкладывай все побыстрее, либо я пошел на крестины племянника моей любимой Сьюзи. Она задаст мне жару, если проведает, что я с утра был в пивном баре.
– Спасибо, старина, за то, что составил мне компанию. У меня сегодня поганое настроение, одному мне было бы тоскливо. Хочешь еще пива? Угощаю!
– Ты, наверное, вчера съел что-нибудь не то, выпей лучше виски, – порекомендовал ему по-дружески Хомяк. – И благодарить меня не нужно, я ведь терпеть не могу всякие семейные посиделки, а особенно поминки. – Он допил свое пиво и обтер губы салфеткой.
– Почему же ты честно не признался Сьюзи, что тебе не хочется идти к ее родственникам даже на крестины? – спросил Чарли.
Хомяк помрачнел и махнул рукой.
«Вот в этом-то и вся соль проблемы, – подумал Чарли. – Едва только мужчины влюбляются, как их независимая жизнь заканчивается и начинается рабское существование».
Действительно, разве достойно настоящего мужчины дрожать от ужаса перед возможным гневом своей подружки и бояться выпить лишнюю кружку пива? Нет, лично ему, Чарли Кеннелли, не нужны лишние проблемы, даже из-за такой очаровательной особы, как Маргарет О'Маллиган. Пусть себе сколько угодно развлекается со своим вонючим «брокколи». Он закажет себе виски и быстро воспрянет духом. И не будет ни у кого ходить на поводу! Он, Чарлз Кеннелли, пока еще свободный холостяк!
Однако образ прекрасной феи, пленившей его сердце, продолжал стоять у него перед глазами, даже когда он выпил порцию отменного виски. Уткнувшийся носом в свою кружку Хомяк молчал, погруженный в размышления о превратностях судьбы и скоротечности жизни. Чарли не без злорадства отметил, что глаза у приятеля покраснели, а это чревато для него скандалом по возвращении домой, где его ожидает Сьюзи.
Ему же, Чарлзу Кеннелли, отчитываться за свои похождения ни перед кем не требуется. И одеваться он может, как ему вздумается. Сейчас, например, он чувствовал себя вполне комфортно в потертых джинсах и серой спортивной куртке с капюшоном и университетской эмблемой на нагрудном кармане.
А как приятно в холодный воскресный денек посидеть в баре за кружкой пива и пофилософствовать с приятелем о жизни! Дать мозгам немного отдохнуть от навязчивых мыслей о Мэгги О'Маллиган, которая ненавидит пиво и предпочитает проводить свободное время в обществе педиатра, только что возвратившегося из дебрей Латинской Америки, где он лечил дикарей, их детей и злых диких обезьян.
Чарли тряхнул головой, сообразив, что уже пьян, и внезапно поймал себя на том, что ему вовсе даже не безразлично, чем занимается сейчас Мэгги со своим бывшим любовником, который, как ей хочется думать, намерен на ней жениться. Интересно, как далеко зашло у них выяснение отношений?
Чарли представил себе Джейсона в образе солдата, возвращающегося чеканным парадным шагом в Нью-Йорк после долгой военной службы в дальних странах, чтобы жениться на преданной ему невесте, и горько ухмыльнулся.
– Желаю тебе приятно провести с ним время, – прощаясь утром, сказал он Мэгги и понял по изменившемуся выражению ее лица, что может никогда больше ее не увидеть.
И дернул же его черт ляпнуть такое!
Что, если она воспримет его слова как индульгенцию?
Нет, ему определенно надо следить за своим языком.
Вот зачем, например, в разговоре с Хомяком он, сам того не желая, назвал Мэгги «похотливой бабенкой»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76