Рассказывают, что Амундсен несколько видоизменил обычный церемониал, неуклонно соблюдаемый в буржуазных странах при спуске корабля со стапеля. Вместо того, чтобы разбить о форштевень «Мод» бутылку шампанского, он разбил о него кусок льда со словами:
– Я не намерен выказывать пренебрежения к благородной виноградной лозе. Но ты уже сейчас должна чувствовать себя в своей настоящей стихии! Для льдов ты построена и во льду будешь проводить свое лучшее время и там разрешишь свою задачу!
Это было сказано – очень эффектно, и произвело большое впечатление на публику, собравшуюся на верфи. Американские рекламные уроки не прошли даром, и как ни возмущался Амундсен методами своих американских антрепренеров, все же кое-что от них он перенял. Он крепко-накрепко запомнил, что громкие слова очень доходчивы до публики и прекрасно ею воспринимаются.
Для сокращения своих расходов, которые все росли вместе с ростом цен на материалы, Амундсен исхлопотал разрешение правительства использовать некоторые предметы корабельного имущества «Фрама»: мачты, снасти и т. п. Поднялся шум. Возникли разные «комитеты охраны „Фрама“». Раздавались голоса, что Амундсен совершает чуть ли не святотатство, грабя «старый доблестный „Фрам“». Нашлись «специалисты», ратовавшие за применение какой-то жидкости, якобы останавливающей начавшееся гниение древесины. Опрыскивая этой жидкостью поврежденные части корпуса судна, можно еще сласти судно от гибели и т. д. Новое препятствие, новые задержки подготовительных работ. Пока «Фрам» спокойно гнил в Хортене, никто не интересовался судьбой славного корабля, но стоило только заговорить о снятии с него никому ненужного имущества, как самые превыспренные чувства обуяли норвежских пламенных патриотов. Амундсен всю жизнь сам был патриотом, однако того, что происходило сейчас, он не понимал! С горьким чувством вспоминает он об этих днях, когда против него была начата целая кампания. Амундсен был так занят снаряжением экспедиции, что ему некогда было высказать свое искреннее мнение о «деятельности» комитета охраны «Фрама».
Вскоре «Мод» была приведена в Кристианию; началась работа по установке 240-сильного мотора, по оснастке судна, устройству и отделке внутренних помещений и т. д. Стали прибывать и участники будущей экспедиции. Первым явился старый соратник и друг Амундсена, спутник его по походам «Йоа» и «Фрама», Хельмер Хансен. Сначала предполагалось, что Хансен пойдет в плавание первым штурманом, но в воздаяние многих его заслуг Амундсен решил назначить его капитаном «Мод». Затем в состав команды вошли: Вистинг – первый штурман, Карл Сундбек – машинист и Рейне – парусник. Все трое участвовали в плавании «Фрама» в Антарктику, а Хельмер Хансен и Вистинг и в походе к Южному полюсу. Таким образом, Амундсен заручился помощью четверых своих старых товарищей. Остальными участниками экспедиции были: молодой ученый Харальд Свердруп, теперь один из крупных зарубежных полярников, Кнудсен, Тессем и Тоннесен В состав экспедиции входило всего девять человек вместе с Амундсеном. Он всегда устанавливал очень жесткие штаты! Зато участники его экспедиции бывали всегда загружены работой и должны были уметь делать все. Единственный научный сотрудник экспедиции на «Мод» X. Свердруп занимался не только научно-исследовательской работой, но и исполнял обязанности повара, отдаваясь этому делу со всем пылом и рвением. Правда, произведения его поварского искусства далеко не напоминали те кушанья, которые выходят из умелых ручек норвежских дам, на-зубок выучивших какой-нибудь «Подарок молодым хозяйкам».
Весной 1918 года Амундсен снова побывал в Америке, где выступал с докладами о своей поездке на фронт, и лишь за несколько недель до отплытия «Мод» вернулся в Норвегию. Еще перед этим он виделся в Лондоне с командующим американскими военно-морскими силами адмиралом Симсом, который ознакомил его с методами, применяемыми союзниками при борьбе с немецкими подводными лодками. Накануне выхода «Мод» в море норвежский посол в Германии посоветовал Амундсену испросить у германских военных властей разрешение на плавание у северных берегов Европы, иначе какая-нибудь подводная лодка может пустить «Мод» ко дну. Амундсен поблагодарил за добрый совет, но твердо заявил, что он не будет обращаться к германскому правительству ни с какими просьбами. Получив от адмирала Симса сведения о наиболее благоприятном времени для прохода опасной зоной (когда немецкие подводные лодки уходят домой для возобновления своих запасов), Амундсен решил попытаться пройти и без разрешения.
Двадцать четвертого июня 1918 года «Мод» покинула Кристианию. Наконец-то начиналась та экспедиция, к которой Амундсен готовился так давно и которая потребовала от него шести лет упорнейшей работы! Сколько было преодолено препятствий, сколько трудностей, подчас совершенно неожиданных, возникало со всех сторон! План 1908 года становился реальностью, хотя осуществлялся он несколько иначе. Вернее, с другой стороны. Вместо того, чтобы войти в воды Ледовитого океана через Берингов пролив Амундсен теперь собирался войти в них с запада, пройдя туда северо-восточным проходом.
«Мод» была по своим размерам меньше «Фрама»– всего 292 тонны (вместо 407 тонн «Фрама»), но шире. Считают, что качествами своей постройки она превосходила «Фрам». Из-за долгой проволочки научное оборудование экспедиции устарело, теперь это послужило ей только на пользу – все инструменты были приобретены заново.
Четырнадцатого июля Амундсен присоединился к экспедиции в Тромсо. Оттуда «Мод» прошла в последнюю норвежскую гавань Вардо, а затем вышла в море. Кончилась подготовительная стадия, начиналась серьезная часть пути: впереди была опасная зона, где повсюду шныряли немецкие подводные лодки, где каждая минута могла грозить гибелью. Эту часть пути Амундсен справедливо считал самой страшной. Были приняты все меры предосторожности: спасательные лодки подготовили к спуску в любую минуту, в них погрузили провиант на две недели. Спасательные пояса, теплая одежда и т. п. держались наготове.
Впрочем опасения его были напрасны: немцы нигде не показывались и никто не угрожал «Мод».
Обогнув северную оконечность Европы, «Мод» направилась дальше к востоку вдоль берегов Северной России и через месяц после выхода из Кристиании достигла Югорского Шара. Здесь в состав экспедиции вошел один из русских радистов Геннадий Олонкин. Амундсен счел очень полезным его участие в плавании «Мод», так как многие радиосообщения передавались на русском языке; кроме того, Олонкин мог послужить переводчиком при сношениях с разными народностями севера и северо-востока Азии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Я не намерен выказывать пренебрежения к благородной виноградной лозе. Но ты уже сейчас должна чувствовать себя в своей настоящей стихии! Для льдов ты построена и во льду будешь проводить свое лучшее время и там разрешишь свою задачу!
Это было сказано – очень эффектно, и произвело большое впечатление на публику, собравшуюся на верфи. Американские рекламные уроки не прошли даром, и как ни возмущался Амундсен методами своих американских антрепренеров, все же кое-что от них он перенял. Он крепко-накрепко запомнил, что громкие слова очень доходчивы до публики и прекрасно ею воспринимаются.
Для сокращения своих расходов, которые все росли вместе с ростом цен на материалы, Амундсен исхлопотал разрешение правительства использовать некоторые предметы корабельного имущества «Фрама»: мачты, снасти и т. п. Поднялся шум. Возникли разные «комитеты охраны „Фрама“». Раздавались голоса, что Амундсен совершает чуть ли не святотатство, грабя «старый доблестный „Фрам“». Нашлись «специалисты», ратовавшие за применение какой-то жидкости, якобы останавливающей начавшееся гниение древесины. Опрыскивая этой жидкостью поврежденные части корпуса судна, можно еще сласти судно от гибели и т. д. Новое препятствие, новые задержки подготовительных работ. Пока «Фрам» спокойно гнил в Хортене, никто не интересовался судьбой славного корабля, но стоило только заговорить о снятии с него никому ненужного имущества, как самые превыспренные чувства обуяли норвежских пламенных патриотов. Амундсен всю жизнь сам был патриотом, однако того, что происходило сейчас, он не понимал! С горьким чувством вспоминает он об этих днях, когда против него была начата целая кампания. Амундсен был так занят снаряжением экспедиции, что ему некогда было высказать свое искреннее мнение о «деятельности» комитета охраны «Фрама».
Вскоре «Мод» была приведена в Кристианию; началась работа по установке 240-сильного мотора, по оснастке судна, устройству и отделке внутренних помещений и т. д. Стали прибывать и участники будущей экспедиции. Первым явился старый соратник и друг Амундсена, спутник его по походам «Йоа» и «Фрама», Хельмер Хансен. Сначала предполагалось, что Хансен пойдет в плавание первым штурманом, но в воздаяние многих его заслуг Амундсен решил назначить его капитаном «Мод». Затем в состав команды вошли: Вистинг – первый штурман, Карл Сундбек – машинист и Рейне – парусник. Все трое участвовали в плавании «Фрама» в Антарктику, а Хельмер Хансен и Вистинг и в походе к Южному полюсу. Таким образом, Амундсен заручился помощью четверых своих старых товарищей. Остальными участниками экспедиции были: молодой ученый Харальд Свердруп, теперь один из крупных зарубежных полярников, Кнудсен, Тессем и Тоннесен В состав экспедиции входило всего девять человек вместе с Амундсеном. Он всегда устанавливал очень жесткие штаты! Зато участники его экспедиции бывали всегда загружены работой и должны были уметь делать все. Единственный научный сотрудник экспедиции на «Мод» X. Свердруп занимался не только научно-исследовательской работой, но и исполнял обязанности повара, отдаваясь этому делу со всем пылом и рвением. Правда, произведения его поварского искусства далеко не напоминали те кушанья, которые выходят из умелых ручек норвежских дам, на-зубок выучивших какой-нибудь «Подарок молодым хозяйкам».
Весной 1918 года Амундсен снова побывал в Америке, где выступал с докладами о своей поездке на фронт, и лишь за несколько недель до отплытия «Мод» вернулся в Норвегию. Еще перед этим он виделся в Лондоне с командующим американскими военно-морскими силами адмиралом Симсом, который ознакомил его с методами, применяемыми союзниками при борьбе с немецкими подводными лодками. Накануне выхода «Мод» в море норвежский посол в Германии посоветовал Амундсену испросить у германских военных властей разрешение на плавание у северных берегов Европы, иначе какая-нибудь подводная лодка может пустить «Мод» ко дну. Амундсен поблагодарил за добрый совет, но твердо заявил, что он не будет обращаться к германскому правительству ни с какими просьбами. Получив от адмирала Симса сведения о наиболее благоприятном времени для прохода опасной зоной (когда немецкие подводные лодки уходят домой для возобновления своих запасов), Амундсен решил попытаться пройти и без разрешения.
Двадцать четвертого июня 1918 года «Мод» покинула Кристианию. Наконец-то начиналась та экспедиция, к которой Амундсен готовился так давно и которая потребовала от него шести лет упорнейшей работы! Сколько было преодолено препятствий, сколько трудностей, подчас совершенно неожиданных, возникало со всех сторон! План 1908 года становился реальностью, хотя осуществлялся он несколько иначе. Вернее, с другой стороны. Вместо того, чтобы войти в воды Ледовитого океана через Берингов пролив Амундсен теперь собирался войти в них с запада, пройдя туда северо-восточным проходом.
«Мод» была по своим размерам меньше «Фрама»– всего 292 тонны (вместо 407 тонн «Фрама»), но шире. Считают, что качествами своей постройки она превосходила «Фрам». Из-за долгой проволочки научное оборудование экспедиции устарело, теперь это послужило ей только на пользу – все инструменты были приобретены заново.
Четырнадцатого июля Амундсен присоединился к экспедиции в Тромсо. Оттуда «Мод» прошла в последнюю норвежскую гавань Вардо, а затем вышла в море. Кончилась подготовительная стадия, начиналась серьезная часть пути: впереди была опасная зона, где повсюду шныряли немецкие подводные лодки, где каждая минута могла грозить гибелью. Эту часть пути Амундсен справедливо считал самой страшной. Были приняты все меры предосторожности: спасательные лодки подготовили к спуску в любую минуту, в них погрузили провиант на две недели. Спасательные пояса, теплая одежда и т. п. держались наготове.
Впрочем опасения его были напрасны: немцы нигде не показывались и никто не угрожал «Мод».
Обогнув северную оконечность Европы, «Мод» направилась дальше к востоку вдоль берегов Северной России и через месяц после выхода из Кристиании достигла Югорского Шара. Здесь в состав экспедиции вошел один из русских радистов Геннадий Олонкин. Амундсен счел очень полезным его участие в плавании «Мод», так как многие радиосообщения передавались на русском языке; кроме того, Олонкин мог послужить переводчиком при сношениях с разными народностями севера и северо-востока Азии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66