.. Сейбл
вспомнил местный горячительный напиток "Цунами в тундре", которым
его угостил на конференции сосед по креслу. Ягель, настоянный на
гуталине с добавлением молотых оленьих рогов... Супер-агент еще
посмеялся над коллегой по вопросам зяби: "Цунами гм-м, в тундре
гм-м, так не бывает, любезный..." Кстати, слово "любезный" он
подхватил как простуду от другого соседа с переднего ряда,
который пытался объяснить значение слова "зябь" представителю
одной из африканских стран. Действие напитка и впрямь напоминало
цунами. Пантокрин провоцировал организм на подвиги, для которых
явно не хватало представительниц прекрасного пола, а гуталин
позволял напитку долго не замерзать ни в стакане, ни в желудке.
Ягель немного скрашивал запах, вызывающий вопрос: "Скажите, а это
правда оленьи рога? Нет, я имею в виду не принадлежность, а ...
Короче, это точно РОГА?". Местные жители усердно кивали и было
трудно понять на какой именно вопрос они отвечают... От холода
организм ожесточился настолько, что не реагировал ни на какие
раздражители, и молча перерабатывал все, что даже случайно
попадало вовнутрь.
Впрочем женщины были. Их в изобилии представляли три чукчи
в оленьих парках мехом внутрь. Они ходили плотной стайкой и
мужики с недоверием косились на этот спаянный коллектив, от
которого пахло все тем же гуталином: "Интересно, а можно их
приглашать в гости по одной, или... Страшно подумать...".
Инструкция не позволяла расслабляться в этом плане.
Имелись четкие указания как выходить из положения, но об этом
думать было еще страшнее...
"Господи, сколько на них одежды, - чисто теоретически
размышлял супер-агент, - а если она скажет, к примеру, "Я люблю,
когда меня раздевают". Сколько это займет времени? Пожалуй и
всякое желание пропадет..."
Размышляя подобным образом Боб подошел к стойке регистации,
изобразил на лице обворожительную улыбку и обратился к девушке в
синем форменном кителе поверх ватника.
Она беседовала с молодым человеком, на одежде которого было
столько машинного масла и смазки, что этого хватило бы для
обслуживания средних размеров бульдозера. Парень густо замешивал
свою речь словами, в которые вслушиваться не имело смысла. "Все
равно не пойму", - грустно подумал Боб Сейбл, удерживая тем не
менее на лице второе после гостиницы подобие улыбки.
Протянув девушке посадочный талон он приготовился выслушать
обычное в такий случаях сообщение о времени вылета, порядке
посадки и прохождения таможенного досмотра. Вместо этого уши
суперагента уловили:
- Во блин, ни фига себе! - хорошо смазанные пальцы цвета
мокрого асфальта подхватили билет и поднесли почти вплотную к
лицу парня, которое лишь немного уступало его рукам, - Людка,
глянь (дальше несколько слов неразборчиво) - "Американ Аирлинес".
Людка подняла на агента довольно приятные в другое время, в
другом месте глаза и устало сказала:
- На нашем полетите.
От такой перспективы внутренности потенциального пассажира
со стеклянным позвякиванием вповалку посыпались друг на друга. В
самом низу лежало сердце, упавшее первым. Боб протянул руку и
парень покорно вложил в нее, изрядно изменивший цвет, билет.
- А что случилось с "Боингом"?
- Да ото, блин, эт самое. Короче сел он, блин.
- А взлететь значит уже не может? - со слабой надеждой в
голосе поинтересовался Боб.
Парень победоносно посмотрел на Людку, но та только плотнее
запахнулась в форменную тужурку, да заправила обратно в ватник
кусок вывалившейся ваты.
- Короче мы там канавку прокопали под кабель...
- Что, прямо на полосе!?
- Нет, блин, на дне морском! Конечно на полосе. Мигалки
видел? То-то, и я не видел. Их щас снегом занесло. Ну наши-то
знают, а этот... Как ты сказал?
- "Боинг"...
- Во. А колеса у него классные. Так в канавке и остались.
- Он что, разбился?
- Как же, дождешься от него, - с явным разочарованием в
голосе сказал коллекционер горюче-смазочных материалов, - На пузе
всю полосу проехал... Даже немного больше...
- Во блин, - сказал супер-агент.
- Ну, - добавил людкин собеседник.
- Да ну их! Они эту, блин, - парень ткнул заиндевевшую
Людку в плечо, - Ну как ее, блин?
- Гуманитарную помощь привезли, - помогла Людка и
посмотрела на Боба так, как комбайнер смотрит на некошенное поле.
- Во - голова! Только самолет несколько стерся.
- Несколько, ЧТО?
- То! Стерся он. Полоса у нас знаешь какая? - Боб не
знал.., - На нее если что без шасси попадет - хана!, - Этого
слова Сейбл тоже не знал, но примерно догадался "Это что-то вроде
"Шит!" на родном языке..., - Одним словом наждачка! - продолжал
парень.
- Ну хоть что-то осталось? - спросил Сейбл, у которого от
неограниченных возможностей наждачной взлетно-посадочной полосы
заныло под ложечкой.
- Ну, а чё? Третий слой ящиков остался. Вкусности всякие.
Наши этого добра наелись и теперь в медпункте вместе с
американцами...
- А с ними-то что!? - спросил Боб, чувствуя ответственность
за судьбу соотечественников.
- Да нежные они, блин. Мы их от чистого сердца покормили в
нашей столовке, а они... - парень безнадежно махнул рукой, -
наши-то едят, и - ничего!
Внезапно где-то в недрах давно не крашеной стойки, на
которую опирался супер-агент зазвонил хорошо замаскированный
будильник. Людка, до этого пребывавшая, казалось, в состоянии
летаргического сна, встрепенулась и, не глядя, заставила его
замолчать движением, которым обычно убивают комара.
Будильник звякнул в последний раз и недовольно затих, явно
готовя какую-то пакость. Промасленный парень отодвинулся на
почтительное расстояние, чтобы не мешать Людке извлекать на свет
божий необходимые для работы вещи. С невозмутимостью факира та
выложила на стойку исписанную от корки до корки ученическую
тетрадку, огрызок карандаша, который превзошел по размерам
ожидания Боба, несколько бывших в употреблении багажных
квитанций, неожиданно черный дырокол и, наконец, огромное
оцинкованное ведро с дверной ручкой, привинченной так, что теперь
оно напоминало большую перевернутую пивную кружку. Во всем этом
не было бы ничего удивительного, если бы не одна деталь, которая
бросилась агенту 0007 в глаза и заставила их безвольно упасть на
переносицу. В днище ведра был вмонтирован загубник от дыхательной
трубки для подводного плаванья.
"Ужасная страна. Поставить бы это ведро на стол моему шефу в
ЦРУ. Пусть попытается угадать его назначение, - думал Боб,
пытаясь усилием воли поставить глаза в нормальное положение.
1 2 3 4 5
вспомнил местный горячительный напиток "Цунами в тундре", которым
его угостил на конференции сосед по креслу. Ягель, настоянный на
гуталине с добавлением молотых оленьих рогов... Супер-агент еще
посмеялся над коллегой по вопросам зяби: "Цунами гм-м, в тундре
гм-м, так не бывает, любезный..." Кстати, слово "любезный" он
подхватил как простуду от другого соседа с переднего ряда,
который пытался объяснить значение слова "зябь" представителю
одной из африканских стран. Действие напитка и впрямь напоминало
цунами. Пантокрин провоцировал организм на подвиги, для которых
явно не хватало представительниц прекрасного пола, а гуталин
позволял напитку долго не замерзать ни в стакане, ни в желудке.
Ягель немного скрашивал запах, вызывающий вопрос: "Скажите, а это
правда оленьи рога? Нет, я имею в виду не принадлежность, а ...
Короче, это точно РОГА?". Местные жители усердно кивали и было
трудно понять на какой именно вопрос они отвечают... От холода
организм ожесточился настолько, что не реагировал ни на какие
раздражители, и молча перерабатывал все, что даже случайно
попадало вовнутрь.
Впрочем женщины были. Их в изобилии представляли три чукчи
в оленьих парках мехом внутрь. Они ходили плотной стайкой и
мужики с недоверием косились на этот спаянный коллектив, от
которого пахло все тем же гуталином: "Интересно, а можно их
приглашать в гости по одной, или... Страшно подумать...".
Инструкция не позволяла расслабляться в этом плане.
Имелись четкие указания как выходить из положения, но об этом
думать было еще страшнее...
"Господи, сколько на них одежды, - чисто теоретически
размышлял супер-агент, - а если она скажет, к примеру, "Я люблю,
когда меня раздевают". Сколько это займет времени? Пожалуй и
всякое желание пропадет..."
Размышляя подобным образом Боб подошел к стойке регистации,
изобразил на лице обворожительную улыбку и обратился к девушке в
синем форменном кителе поверх ватника.
Она беседовала с молодым человеком, на одежде которого было
столько машинного масла и смазки, что этого хватило бы для
обслуживания средних размеров бульдозера. Парень густо замешивал
свою речь словами, в которые вслушиваться не имело смысла. "Все
равно не пойму", - грустно подумал Боб Сейбл, удерживая тем не
менее на лице второе после гостиницы подобие улыбки.
Протянув девушке посадочный талон он приготовился выслушать
обычное в такий случаях сообщение о времени вылета, порядке
посадки и прохождения таможенного досмотра. Вместо этого уши
суперагента уловили:
- Во блин, ни фига себе! - хорошо смазанные пальцы цвета
мокрого асфальта подхватили билет и поднесли почти вплотную к
лицу парня, которое лишь немного уступало его рукам, - Людка,
глянь (дальше несколько слов неразборчиво) - "Американ Аирлинес".
Людка подняла на агента довольно приятные в другое время, в
другом месте глаза и устало сказала:
- На нашем полетите.
От такой перспективы внутренности потенциального пассажира
со стеклянным позвякиванием вповалку посыпались друг на друга. В
самом низу лежало сердце, упавшее первым. Боб протянул руку и
парень покорно вложил в нее, изрядно изменивший цвет, билет.
- А что случилось с "Боингом"?
- Да ото, блин, эт самое. Короче сел он, блин.
- А взлететь значит уже не может? - со слабой надеждой в
голосе поинтересовался Боб.
Парень победоносно посмотрел на Людку, но та только плотнее
запахнулась в форменную тужурку, да заправила обратно в ватник
кусок вывалившейся ваты.
- Короче мы там канавку прокопали под кабель...
- Что, прямо на полосе!?
- Нет, блин, на дне морском! Конечно на полосе. Мигалки
видел? То-то, и я не видел. Их щас снегом занесло. Ну наши-то
знают, а этот... Как ты сказал?
- "Боинг"...
- Во. А колеса у него классные. Так в канавке и остались.
- Он что, разбился?
- Как же, дождешься от него, - с явным разочарованием в
голосе сказал коллекционер горюче-смазочных материалов, - На пузе
всю полосу проехал... Даже немного больше...
- Во блин, - сказал супер-агент.
- Ну, - добавил людкин собеседник.
- Да ну их! Они эту, блин, - парень ткнул заиндевевшую
Людку в плечо, - Ну как ее, блин?
- Гуманитарную помощь привезли, - помогла Людка и
посмотрела на Боба так, как комбайнер смотрит на некошенное поле.
- Во - голова! Только самолет несколько стерся.
- Несколько, ЧТО?
- То! Стерся он. Полоса у нас знаешь какая? - Боб не
знал.., - На нее если что без шасси попадет - хана!, - Этого
слова Сейбл тоже не знал, но примерно догадался "Это что-то вроде
"Шит!" на родном языке..., - Одним словом наждачка! - продолжал
парень.
- Ну хоть что-то осталось? - спросил Сейбл, у которого от
неограниченных возможностей наждачной взлетно-посадочной полосы
заныло под ложечкой.
- Ну, а чё? Третий слой ящиков остался. Вкусности всякие.
Наши этого добра наелись и теперь в медпункте вместе с
американцами...
- А с ними-то что!? - спросил Боб, чувствуя ответственность
за судьбу соотечественников.
- Да нежные они, блин. Мы их от чистого сердца покормили в
нашей столовке, а они... - парень безнадежно махнул рукой, -
наши-то едят, и - ничего!
Внезапно где-то в недрах давно не крашеной стойки, на
которую опирался супер-агент зазвонил хорошо замаскированный
будильник. Людка, до этого пребывавшая, казалось, в состоянии
летаргического сна, встрепенулась и, не глядя, заставила его
замолчать движением, которым обычно убивают комара.
Будильник звякнул в последний раз и недовольно затих, явно
готовя какую-то пакость. Промасленный парень отодвинулся на
почтительное расстояние, чтобы не мешать Людке извлекать на свет
божий необходимые для работы вещи. С невозмутимостью факира та
выложила на стойку исписанную от корки до корки ученическую
тетрадку, огрызок карандаша, который превзошел по размерам
ожидания Боба, несколько бывших в употреблении багажных
квитанций, неожиданно черный дырокол и, наконец, огромное
оцинкованное ведро с дверной ручкой, привинченной так, что теперь
оно напоминало большую перевернутую пивную кружку. Во всем этом
не было бы ничего удивительного, если бы не одна деталь, которая
бросилась агенту 0007 в глаза и заставила их безвольно упасть на
переносицу. В днище ведра был вмонтирован загубник от дыхательной
трубки для подводного плаванья.
"Ужасная страна. Поставить бы это ведро на стол моему шефу в
ЦРУ. Пусть попытается угадать его назначение, - думал Боб,
пытаясь усилием воли поставить глаза в нормальное положение.
1 2 3 4 5