— Это очень полезно — взять своих соперников на войну.
— Полезно для нас обоих, правитель, — проворчал Марафис. Исс не мог этого отрицать. Глядя на юг, на окутанную туманом Смертельную гору, он сказал:
— Держи Белого Вепря поближе к себе.
— Я так и собирался. — Марафис потрогал пустую глазницу. Исс слышал, что увечье причиняет Ножу боль, но тот отказывается облегчить ее чем бы то ни было. — Мне сдается, за сынком следить проще, чем за матушкой.
Ну и дурак, с некоторым удовлетворением подумал Исс. Что возьмешь с сына мясника, выросшего в вонючих трущобах, — разве такой знает вкус в женщинах? Он довольствуется служанками, шлюхами и подавальщицами в трактирах. Где ему раскусить красавицу знатного рода. Исс, не в пример ему, знал, что сын намного опаснее матери: Лизерет Хьюс почти не скрывает своих чувств, а Гаррик всегда хладнокровен. Нож этого не видит — в Лизерет он замечает только надменность и острый как бритва язык.
— Прикажи подать лошадей, — распорядился Исс, наконец-то воспрянув духом. — Обход закончен.
В ожидании Исс призвал своего казначея. Бароны начинали проявлять нетерпение. Они не могли послать за собственными конями, пока правитель не отправится в путь, и чувствовали, что находятся в недостойном положении. Маллистер Грифон, владетель Острых Земель, так и кипел от злости. Он попытался пройти вперед, но Аксел Фосс отстранил его. Лизерет Хьюс оберегали пятеро ее людей, неизвестно откуда взявшихся. Она была не так глупа, чтобы идти от ворот пешком, хотя бы и под охраной, однако они стояли вокруг нее в своих ливреях дома Хьюсов, всему народу на погляденье.
Исс восхищался ее смелостью. Но казначей уже подал ему мешок с монетой, и это отвлекло торговцев от Лизерет.
— Господа купцы, — обратился к ним Исс звучным голосом, который выработал еще при Боргисе Хорго, — я слышал, что на рынке у Нищенских ворот продаются лучшие в городе товары. Хочу сам убедиться в их качестве. Пусть каждый из вас приготовит корзинку самого лучшего, что у него есть. Мой казначей купит это у вас от моего имени и доставит в крепость.
По площади пробежал взволнованный ропот: торговцы прикидывали, какую выгоду принесет им это неожиданное предложение. Исс между тем развязал мешок, и золото с серебром заиграло на солнце.
— А платить будете настоящую цену? — спросил какой-то подозрительный виноторговец.
— И один сребреник сверху, — ответил Исс, возвращая мешок казначею.
Он испытал восхитительное чувство, следуя на коне через площадь среди целого хора славословий. Марафис, едущий рядом на вороном коне в красном уборе гвардии Рубак, наблюдал и мотал на ус. При повороте на широкую Островерхую дорогу Нож сказал:
— Ловко вы это. То, что вы купили у них товары, польстило им больше, чем если бы вы роздали деньги просто так.
Исс кивнул. Он сам порой не мог понять, учит он Ножа или предостерегает.
Островерхая дорога, самая широкая улица в городе, тянулась с севера на юг, от Нищенских ворот до Суда Четырех. Во времена лордов-бастардов она называлась Частоколом из-за железных пик, расставленных на протяжении всех трех ее лиг: на них насаживали изменников и воров. При позднейших правителях улица раздалась и украсилась. На ней появились нарядные арки, каменные статуи и дворцы, где правители держали своих наложниц, своих бастардов и свое золото. Террик Хьюс построил точно посередине большую бойцовую арену, Халдер Добытчик прорыл потешные каналы и насадил глубинные сады, которые зимой покрывались льдом, — но пики убрать даже и он не осмелился. Пронзенные Чудища — это военная эмблема Вениса, и весь город, можно сказать, состоит из кольев, пик и шпилей.
Исс, проезжая, рассеянно считал пики. Одни совсем разрушились от морозов и ржавчины, на других красовались красные ленты, оповещающие о будущих брачных союзах и приглашающие всех, кто знает о каких-либо препятствиях к осуществлению оных, обратиться к такому-то священнику. Любимым развлечением горожан в праздничные дни было прогуливаться между столбами и читать, что написано на лентах. Их обязана была вывешивать каждая вступающая в брак пара, и знатных от низкорожденных отличало только качество лент.
Исс, повернувшись к Марафису, сказал:
— Пора и тебе жениться, Нож. Тот, кто хочет стать правителем, должен владеть землей.
Марафис пробурчал что-то, из чего Исс заключил, что тот внимательно его слушает.
— Нельзя править этим городом без баронов. Положим, ты даже возьмешь власть, но надолго ли ты ее удержишь? Все торговые тракты в руках баронов, они же выращивают зерно и скот. Ты откроешь ворота настежь, но подвоза не будет, и в Венисе начнется голод. Ты разошлешь своих братьев-гвардейцев по всем поместьям, но баронское ополчение будет сражаться с ними на своей земле, а Нищенский Город и Морозные ворота тем временем взбунтуются. Кого они пойдут громить — баронов? Нет. Те будут сидеть в своих вотчинах за пределами города.
Доехав до конца Островерхой, Исс направил коня на восток, по Водной улице, что шла от Смертельной горы. Вдоль нее булькали грязью минеральные источники и теснились как попало бани, дубильни и бойни. Семеро гвардейцев образовали широкое кольцо вокруг правителя и Марафиса. Смертельная гора, как бывало каждое зимнее утро, заслонила солнце, и улицу окутали ложные сумерки. Исс достал из-за пояса мягкие замшевые перчатки.
— Тебе необходимо собственное поместье, а получить его ты можешь, только вступив в брак. Женись на дочке барона, и ты станешь одним из них. Сравняешься с ними силой, и они будут уважать тебя и бояться.
Нож задумался, дыша полной грудью и раздувая ноздри.
— Стало быть, это нужно для того, чтобы заслужить их уважение?
— Ты сам знаешь, что да.
— Вы тоже должны знать, что женитьба на баронской дочке меня бароном не сделает. Их титулы и поместья повязаны между собой крепко-накрепко. Понадобится особый указ, чтобы я мог унаследовать поместье, а с ним и титул, после смерти моего тестя.
— Указ будет.
Марафис наконец повернулся лицом. Его пустую глазницу наполняла густая тень.
— Вы даете мне слово?
Исс кивнул.
— Скажите вслух.
— Даю тебе слово. — Исс укротил вспыхнувший было гнев, зная, что дело еще не закончено. Пустив коня легкой рысью, он сказал: — Я как раз думал, на ком бы тебе жениться. Подходящих невест не так уж много, но я, кажется, нашел одну. Катрина Маллион с Хвойных Земель. Она единственный ребенок и наследует своему отцу, а первый ее муж умер, не оставив потомства.
Шли мгновения, а Марафис все молчал. Над ними пролетел косяк белых гусей. Нож жестом велел Стовену Далвею занять место рядом с правителем при въезде на людную площадь Пенгарона.
Исс уже готов был взорваться, когда Марафис, взявшись за подбородок, проронил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
— Полезно для нас обоих, правитель, — проворчал Марафис. Исс не мог этого отрицать. Глядя на юг, на окутанную туманом Смертельную гору, он сказал:
— Держи Белого Вепря поближе к себе.
— Я так и собирался. — Марафис потрогал пустую глазницу. Исс слышал, что увечье причиняет Ножу боль, но тот отказывается облегчить ее чем бы то ни было. — Мне сдается, за сынком следить проще, чем за матушкой.
Ну и дурак, с некоторым удовлетворением подумал Исс. Что возьмешь с сына мясника, выросшего в вонючих трущобах, — разве такой знает вкус в женщинах? Он довольствуется служанками, шлюхами и подавальщицами в трактирах. Где ему раскусить красавицу знатного рода. Исс, не в пример ему, знал, что сын намного опаснее матери: Лизерет Хьюс почти не скрывает своих чувств, а Гаррик всегда хладнокровен. Нож этого не видит — в Лизерет он замечает только надменность и острый как бритва язык.
— Прикажи подать лошадей, — распорядился Исс, наконец-то воспрянув духом. — Обход закончен.
В ожидании Исс призвал своего казначея. Бароны начинали проявлять нетерпение. Они не могли послать за собственными конями, пока правитель не отправится в путь, и чувствовали, что находятся в недостойном положении. Маллистер Грифон, владетель Острых Земель, так и кипел от злости. Он попытался пройти вперед, но Аксел Фосс отстранил его. Лизерет Хьюс оберегали пятеро ее людей, неизвестно откуда взявшихся. Она была не так глупа, чтобы идти от ворот пешком, хотя бы и под охраной, однако они стояли вокруг нее в своих ливреях дома Хьюсов, всему народу на погляденье.
Исс восхищался ее смелостью. Но казначей уже подал ему мешок с монетой, и это отвлекло торговцев от Лизерет.
— Господа купцы, — обратился к ним Исс звучным голосом, который выработал еще при Боргисе Хорго, — я слышал, что на рынке у Нищенских ворот продаются лучшие в городе товары. Хочу сам убедиться в их качестве. Пусть каждый из вас приготовит корзинку самого лучшего, что у него есть. Мой казначей купит это у вас от моего имени и доставит в крепость.
По площади пробежал взволнованный ропот: торговцы прикидывали, какую выгоду принесет им это неожиданное предложение. Исс между тем развязал мешок, и золото с серебром заиграло на солнце.
— А платить будете настоящую цену? — спросил какой-то подозрительный виноторговец.
— И один сребреник сверху, — ответил Исс, возвращая мешок казначею.
Он испытал восхитительное чувство, следуя на коне через площадь среди целого хора славословий. Марафис, едущий рядом на вороном коне в красном уборе гвардии Рубак, наблюдал и мотал на ус. При повороте на широкую Островерхую дорогу Нож сказал:
— Ловко вы это. То, что вы купили у них товары, польстило им больше, чем если бы вы роздали деньги просто так.
Исс кивнул. Он сам порой не мог понять, учит он Ножа или предостерегает.
Островерхая дорога, самая широкая улица в городе, тянулась с севера на юг, от Нищенских ворот до Суда Четырех. Во времена лордов-бастардов она называлась Частоколом из-за железных пик, расставленных на протяжении всех трех ее лиг: на них насаживали изменников и воров. При позднейших правителях улица раздалась и украсилась. На ней появились нарядные арки, каменные статуи и дворцы, где правители держали своих наложниц, своих бастардов и свое золото. Террик Хьюс построил точно посередине большую бойцовую арену, Халдер Добытчик прорыл потешные каналы и насадил глубинные сады, которые зимой покрывались льдом, — но пики убрать даже и он не осмелился. Пронзенные Чудища — это военная эмблема Вениса, и весь город, можно сказать, состоит из кольев, пик и шпилей.
Исс, проезжая, рассеянно считал пики. Одни совсем разрушились от морозов и ржавчины, на других красовались красные ленты, оповещающие о будущих брачных союзах и приглашающие всех, кто знает о каких-либо препятствиях к осуществлению оных, обратиться к такому-то священнику. Любимым развлечением горожан в праздничные дни было прогуливаться между столбами и читать, что написано на лентах. Их обязана была вывешивать каждая вступающая в брак пара, и знатных от низкорожденных отличало только качество лент.
Исс, повернувшись к Марафису, сказал:
— Пора и тебе жениться, Нож. Тот, кто хочет стать правителем, должен владеть землей.
Марафис пробурчал что-то, из чего Исс заключил, что тот внимательно его слушает.
— Нельзя править этим городом без баронов. Положим, ты даже возьмешь власть, но надолго ли ты ее удержишь? Все торговые тракты в руках баронов, они же выращивают зерно и скот. Ты откроешь ворота настежь, но подвоза не будет, и в Венисе начнется голод. Ты разошлешь своих братьев-гвардейцев по всем поместьям, но баронское ополчение будет сражаться с ними на своей земле, а Нищенский Город и Морозные ворота тем временем взбунтуются. Кого они пойдут громить — баронов? Нет. Те будут сидеть в своих вотчинах за пределами города.
Доехав до конца Островерхой, Исс направил коня на восток, по Водной улице, что шла от Смертельной горы. Вдоль нее булькали грязью минеральные источники и теснились как попало бани, дубильни и бойни. Семеро гвардейцев образовали широкое кольцо вокруг правителя и Марафиса. Смертельная гора, как бывало каждое зимнее утро, заслонила солнце, и улицу окутали ложные сумерки. Исс достал из-за пояса мягкие замшевые перчатки.
— Тебе необходимо собственное поместье, а получить его ты можешь, только вступив в брак. Женись на дочке барона, и ты станешь одним из них. Сравняешься с ними силой, и они будут уважать тебя и бояться.
Нож задумался, дыша полной грудью и раздувая ноздри.
— Стало быть, это нужно для того, чтобы заслужить их уважение?
— Ты сам знаешь, что да.
— Вы тоже должны знать, что женитьба на баронской дочке меня бароном не сделает. Их титулы и поместья повязаны между собой крепко-накрепко. Понадобится особый указ, чтобы я мог унаследовать поместье, а с ним и титул, после смерти моего тестя.
— Указ будет.
Марафис наконец повернулся лицом. Его пустую глазницу наполняла густая тень.
— Вы даете мне слово?
Исс кивнул.
— Скажите вслух.
— Даю тебе слово. — Исс укротил вспыхнувший было гнев, зная, что дело еще не закончено. Пустив коня легкой рысью, он сказал: — Я как раз думал, на ком бы тебе жениться. Подходящих невест не так уж много, но я, кажется, нашел одну. Катрина Маллион с Хвойных Земель. Она единственный ребенок и наследует своему отцу, а первый ее муж умер, не оставив потомства.
Шли мгновения, а Марафис все молчал. Над ними пролетел косяк белых гусей. Нож жестом велел Стовену Далвею занять место рядом с правителем при въезде на людную площадь Пенгарона.
Исс уже готов был взорваться, когда Марафис, взявшись за подбородок, проронил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163