Чтобы не оставалось ни малейших сомнений – ошибка тут недопустима.
Он потянулся к книжной полке, достав оттуда кожаный том с выдавленными золотыми буквами: "Святое Писание". Несмотря на порыжевшую обложку, эти слова сияли ярким пламенем в вечернем сумраке.
Кевин принял из рук патера Библию и выжидательно взглянул на него.
– Дьявол не может прикоснуться к этой книге, она обожжет его огнем. Слово Божие опаляет его оскверненную душу. Как только его рука коснется этой книги, он взвоет, как оборотень.
– Но, если он увидит эту книгу, он никогда к ней не прикоснется.
– Вручите ее под видом подарка.
Поискав в столе, патер вытащил коричневый бумажный пакет.
– Положите Библию сюда. И, если он в самом деле тот, о ком мы думаем, он окажется в пламени и взвоет от боли.
– Понятно. – Кожаный том скользнул в пакет. Кевин осторожно сунул его под мышку, будто там была взрывчатка. – И что мне делать дальше, если так и будет?
Отец Винсент пристально посмотрел ему в глаза и затем повернулся к полкам, доставая из-за книг золотой крест с прибитой к нему серебряной фигуркой распятого Христа. Крест был около восьми дюймов длиной. Отец Винсент держал его за основание, крепко сжав кулак.
– Поднесите это к его лицу. Если это подлинный диавол, для него это будет то же, что для глаз человеческих взглянуть на солнце. В этот миг он ослепнет – и окажется просто дряхлым стариком, лишившись всех своих сверхъестественных сил.
– И что потом? – спросил Кевин.
– Потом, – отец Винсент разжал кулак. Нижняя часть креста заострялась клинком. – Потом вы пронзите его тлетворное сердце. Не колеблясь, ибо в противном случае вы с женой погибли. – Он доверительно склонился к Кевину. – Вы будете обречены на вечные муки – вместе с ним.
У Кевина перехватило дыхание. Сердце бешено стучало в груди, когда он принял клинок-распятие из рук отца Винсента. Выражение лица Спасителя было не всепрощающим, как обычно. Это было лицо солдата, воина Господа. Крест оказался увесистым, и клинок – очень острым.
– Как только этот клинок войдет в его сердце, он падет, и с ним будет покончено.
– Но что же будет с нами... с моей женой, с этим... ребенком?
– Когда дьявол убит в одном из своих человеческих воплощений, дьяволово отродье погибнет вместе с ним. Аборт произойдет естественным путем, – убежденно сказал отец Винсент. – Только так вы можете спасти жену.
– Но не делайте ничего, – предупредил отец Винсент, – если первые два испытания не подтвердятся. Тогда немедленно возвращайтесь, и попробуем еще что-нибудь придумать. Поняли?
– Да, – сказал Кевин. – Спасибо вам.
Он поднялся с дивана, взял коричневый пакет с Библией и засунул распятие за пояс.
Отец Винсент напутственно кивнул.
– Вот и хорошо. Идите, сын мой, и да поможет вам Бог.
Опустив ему руку на плечо, он едва слышно забормотал молитву.
– Спасибо, отец, – прошептал Кевин.
* * *
Многоквартирный дом встретил его необыкновенной тишиной. Сменщик Филипа охранник Лоусон встал в стеклянных дверях, наблюдая за его приближением. Кевин свернул в подземный гараж, нажав кнопку на брелоке. Стенка гаража поползла вверх, впуская машину. Здесь царила тишина. В сумраке смутно виднелась дверь. Не та ли это квартира, где живет Харон? Харон... только теперь ему пришла в голову ассоциация... И не тот ли самый это мифологический Харон, мрачный старец в рубище, перевозящий души умерших по водам подземных рек? Еще одна шутка Джона Милтона. Лодочник на лимузине фирмы "Джон Милтон и партнеры". Ежедневно отвозящий их в Аид. Каждый раз спускаясь все ниже по кругам ада. "Над нами посмеялись", – подумал он.
Кевин вступил в лифт. Сперва он поедет к Мириам и расскажет ей все, что узнал, он заставит ее понять и увидеть грозящую ей опасность. Если будет необходимо, подумал он, то позовет отца Винсента, чтобы тот поговорил с ней. Но когда Кевин поднялся наверх, Мириам не оказалось дома. На кухонном столе – записка:
"Прости, совсем забыла, у нас с девчонками билеты на балет. Не жди меня. Мы перекусим где-нибудь по дороге. В морозилке лазанья. Только поставь в микроволновку, согласно инструкции на обертке. Люблю, Мириам".
"Она что, окончательно спятила? После такого разговора, после всех его предупреждений она как ни в чем не бывало пошла с ними развлекаться, не дождавшись меня?"
Она погибла. С ней бесполезно что-то обсуждать. Ему больше не на кого положиться. Взгляд Кевина упал на телефонный столик. Вот удача – истинный подарок судьбы. Золотой ключ был там. Сейчас он поднимется в пентхауз, встретится лицом к лицу с Джоном Милтоном и положит конец всему этому. Схватив ключ, с пакетом под мышкой и золотым распятием-кинжалом, заткнутым за пояс, Кевин устремился в лифт.
Вставив ключ, он нажал кнопку с литерой "П", поднимаясь в пентхауз. Двери сдвинулись, навсегда отсекая от него привычный мир. Кабина поднималась, а ему казалось, будто он спускается в пекло. Он был как Орфей, пытающийся спасти душу своей Эвридики из ада.
Двери медленно разъехались в стороны. В огромной гостиной царил полумрак, лишь несколько свечей в канделябре, поставленном на черный рояль, отбрасывали на стены пляшущие тени, напоминавшие трепещущие силуэты.
Внезапно он услышал мелодию, до боли знакомую – ту самую, что играла Мириам на вечеринке. Однако за роялем никого не было. Кевин вздрогнул: на миг ему показалось, что он увидел Мириам, сидящую за роялем и играющую знакомые мелодии.
Кевин вышел из лифта и прислушался. Ни один звук не выдавал постороннего присутствия. И тут, ступив в глубину гостиной, он обнаружил сидевшего там Джона Милтона. Его силуэт, словно выткался из сумерек. Он сидел на кушетке, потягивая вино, в своей кроваво-пурпурной бархатной куртке.
– Кевин, какой сюрприз! Проходите, не стесняйтесь. Как раз только что вспоминал о вас.
– В самом деле?
– Взяли сегодня выходной? – продолжал Милтон, не отвечая на вопрос. – Надеюсь, отдохнули, набрались сил для нового раунда?
– Пожалуй.
– Очень хорошо. Да, еще раз мои поздравления по случаю заслуженной победы.
– Думаю, здесь нет моей заслуги, – отозвался Кевин, приближаясь. – Победа была отдана мне в руки вами – вместе с запиской.
– Ах, вот вы про что. Все еще думаете об этом, не так ли?
– Нет.
– Нет? Хорошо. Как говорил мой дед, дареному коню в зубы не смотрят.
– О боже.
– Что такое?
– Ваш дед? Эту присказку постоянно повторял мой дед.
– Ну так и что? – шире заулыбался Джон Милтон. – Все деды так говорят. И вы когда-нибудь состаритесь и будете молоть подобную чепуху. – Джон Милтон отставил бокал с вином на столик. – Да проходите же, что вы торчите там, как посыльный? Не желаете винца? – Он качнул бокалом, вино рубиново заискрилось в свете восковых свечей.
– Благодарю вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Он потянулся к книжной полке, достав оттуда кожаный том с выдавленными золотыми буквами: "Святое Писание". Несмотря на порыжевшую обложку, эти слова сияли ярким пламенем в вечернем сумраке.
Кевин принял из рук патера Библию и выжидательно взглянул на него.
– Дьявол не может прикоснуться к этой книге, она обожжет его огнем. Слово Божие опаляет его оскверненную душу. Как только его рука коснется этой книги, он взвоет, как оборотень.
– Но, если он увидит эту книгу, он никогда к ней не прикоснется.
– Вручите ее под видом подарка.
Поискав в столе, патер вытащил коричневый бумажный пакет.
– Положите Библию сюда. И, если он в самом деле тот, о ком мы думаем, он окажется в пламени и взвоет от боли.
– Понятно. – Кожаный том скользнул в пакет. Кевин осторожно сунул его под мышку, будто там была взрывчатка. – И что мне делать дальше, если так и будет?
Отец Винсент пристально посмотрел ему в глаза и затем повернулся к полкам, доставая из-за книг золотой крест с прибитой к нему серебряной фигуркой распятого Христа. Крест был около восьми дюймов длиной. Отец Винсент держал его за основание, крепко сжав кулак.
– Поднесите это к его лицу. Если это подлинный диавол, для него это будет то же, что для глаз человеческих взглянуть на солнце. В этот миг он ослепнет – и окажется просто дряхлым стариком, лишившись всех своих сверхъестественных сил.
– И что потом? – спросил Кевин.
– Потом, – отец Винсент разжал кулак. Нижняя часть креста заострялась клинком. – Потом вы пронзите его тлетворное сердце. Не колеблясь, ибо в противном случае вы с женой погибли. – Он доверительно склонился к Кевину. – Вы будете обречены на вечные муки – вместе с ним.
У Кевина перехватило дыхание. Сердце бешено стучало в груди, когда он принял клинок-распятие из рук отца Винсента. Выражение лица Спасителя было не всепрощающим, как обычно. Это было лицо солдата, воина Господа. Крест оказался увесистым, и клинок – очень острым.
– Как только этот клинок войдет в его сердце, он падет, и с ним будет покончено.
– Но что же будет с нами... с моей женой, с этим... ребенком?
– Когда дьявол убит в одном из своих человеческих воплощений, дьяволово отродье погибнет вместе с ним. Аборт произойдет естественным путем, – убежденно сказал отец Винсент. – Только так вы можете спасти жену.
– Но не делайте ничего, – предупредил отец Винсент, – если первые два испытания не подтвердятся. Тогда немедленно возвращайтесь, и попробуем еще что-нибудь придумать. Поняли?
– Да, – сказал Кевин. – Спасибо вам.
Он поднялся с дивана, взял коричневый пакет с Библией и засунул распятие за пояс.
Отец Винсент напутственно кивнул.
– Вот и хорошо. Идите, сын мой, и да поможет вам Бог.
Опустив ему руку на плечо, он едва слышно забормотал молитву.
– Спасибо, отец, – прошептал Кевин.
* * *
Многоквартирный дом встретил его необыкновенной тишиной. Сменщик Филипа охранник Лоусон встал в стеклянных дверях, наблюдая за его приближением. Кевин свернул в подземный гараж, нажав кнопку на брелоке. Стенка гаража поползла вверх, впуская машину. Здесь царила тишина. В сумраке смутно виднелась дверь. Не та ли это квартира, где живет Харон? Харон... только теперь ему пришла в голову ассоциация... И не тот ли самый это мифологический Харон, мрачный старец в рубище, перевозящий души умерших по водам подземных рек? Еще одна шутка Джона Милтона. Лодочник на лимузине фирмы "Джон Милтон и партнеры". Ежедневно отвозящий их в Аид. Каждый раз спускаясь все ниже по кругам ада. "Над нами посмеялись", – подумал он.
Кевин вступил в лифт. Сперва он поедет к Мириам и расскажет ей все, что узнал, он заставит ее понять и увидеть грозящую ей опасность. Если будет необходимо, подумал он, то позовет отца Винсента, чтобы тот поговорил с ней. Но когда Кевин поднялся наверх, Мириам не оказалось дома. На кухонном столе – записка:
"Прости, совсем забыла, у нас с девчонками билеты на балет. Не жди меня. Мы перекусим где-нибудь по дороге. В морозилке лазанья. Только поставь в микроволновку, согласно инструкции на обертке. Люблю, Мириам".
"Она что, окончательно спятила? После такого разговора, после всех его предупреждений она как ни в чем не бывало пошла с ними развлекаться, не дождавшись меня?"
Она погибла. С ней бесполезно что-то обсуждать. Ему больше не на кого положиться. Взгляд Кевина упал на телефонный столик. Вот удача – истинный подарок судьбы. Золотой ключ был там. Сейчас он поднимется в пентхауз, встретится лицом к лицу с Джоном Милтоном и положит конец всему этому. Схватив ключ, с пакетом под мышкой и золотым распятием-кинжалом, заткнутым за пояс, Кевин устремился в лифт.
Вставив ключ, он нажал кнопку с литерой "П", поднимаясь в пентхауз. Двери сдвинулись, навсегда отсекая от него привычный мир. Кабина поднималась, а ему казалось, будто он спускается в пекло. Он был как Орфей, пытающийся спасти душу своей Эвридики из ада.
Двери медленно разъехались в стороны. В огромной гостиной царил полумрак, лишь несколько свечей в канделябре, поставленном на черный рояль, отбрасывали на стены пляшущие тени, напоминавшие трепещущие силуэты.
Внезапно он услышал мелодию, до боли знакомую – ту самую, что играла Мириам на вечеринке. Однако за роялем никого не было. Кевин вздрогнул: на миг ему показалось, что он увидел Мириам, сидящую за роялем и играющую знакомые мелодии.
Кевин вышел из лифта и прислушался. Ни один звук не выдавал постороннего присутствия. И тут, ступив в глубину гостиной, он обнаружил сидевшего там Джона Милтона. Его силуэт, словно выткался из сумерек. Он сидел на кушетке, потягивая вино, в своей кроваво-пурпурной бархатной куртке.
– Кевин, какой сюрприз! Проходите, не стесняйтесь. Как раз только что вспоминал о вас.
– В самом деле?
– Взяли сегодня выходной? – продолжал Милтон, не отвечая на вопрос. – Надеюсь, отдохнули, набрались сил для нового раунда?
– Пожалуй.
– Очень хорошо. Да, еще раз мои поздравления по случаю заслуженной победы.
– Думаю, здесь нет моей заслуги, – отозвался Кевин, приближаясь. – Победа была отдана мне в руки вами – вместе с запиской.
– Ах, вот вы про что. Все еще думаете об этом, не так ли?
– Нет.
– Нет? Хорошо. Как говорил мой дед, дареному коню в зубы не смотрят.
– О боже.
– Что такое?
– Ваш дед? Эту присказку постоянно повторял мой дед.
– Ну так и что? – шире заулыбался Джон Милтон. – Все деды так говорят. И вы когда-нибудь состаритесь и будете молоть подобную чепуху. – Джон Милтон отставил бокал с вином на столик. – Да проходите же, что вы торчите там, как посыльный? Не желаете винца? – Он качнул бокалом, вино рубиново заискрилось в свете восковых свечей.
– Благодарю вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74