Помню… постой, дай-ка вспомню, чем все это кончилось…)
— О'кей, теперь смотри. Ли стоит, засунув руки в карманы, Хэнк объясняет не спеша и терпеливо, показывая своим видом, что дважды он повторять не будет, поэтому лучше усвоить сразу. Он показывает, как надеть петлю на поваленное и окоренное дерево, как зацепить ее за трос, натянутый от ворота до перекладины, закрепленной на макушке дерева. «Врубаешься?» Я киваю, и Хэнк продолжает объяснять мне мои обязанности на день. «О'кей». Хэнк дергает трос, проверяя его прочность, и ведет Ли вверх по склону к высокому пню, от которого к пыхтящей и лязгающей в семидесяти пяти ярдах лебедке серебристой змейкой сбегает более тонкий трос. «Дернешь один раз — значит „тащи“». Он дергает тросик. Резкий писк свистка на лебедке приводит в движение крохотную фигурку Джо Бена. Трос натягивается как струна. Лебедка начинает дрожать от напряжения; разъяренный рев; и бревно, подпрыгивая, начинает двигаться вверх по склону к складу. Когда оно достигает вершины, Джо Бен соскакивает на землю и, перевалившись через гору бревен, отцепляет дроссель. Один из ребят Орланда со скрипом разворачивает стрелу подъемника, похожую на скелет какой-то доисторической рептилии; Джо Бен устанавливает разинутую пасть ковша по бокам бревна, отбегает в сторону и делает отмашку. И снова огромное бревно подпрыгивает и взмывает в воздух, а Джо Бен уже во всю прыть возвращается к своей лебедке. «Джо Бену несладко приходится. Но ничего не поделаешь». К тому моменту, когда подъемник, развернувшись, опускает бревно в кузов грузовика, Джо Бен уже нажимает рычаг лебедки, и трос снова начинает разматываться. Вырывая куски дерна, он змеится по кустам к тому самому месту, где в ожидании замерли Хэнк и Ли… Я надеялся, что Хэнк объяснит еще что-нибудь, и ругал его про себя на чем свет стоит за молчание — вероятно, он считал, что сказанного довольно. Последняя минута перед началом моего Первого Дня…
(Дело в том, что все свободное время Вив читает и знает довольно много разных вещей — тут-то и коренилась загвоздка, потому что ничто так не бесит Генри, как люди, особенно женщины, которые знают что-то о вещах, по поводу которых у него уже есть свое мнение… В общем, как бы там ни было, они сцепились по поводу того, что сказано в Библии относительно всех этих расовых вопросов…) Они смотрят, как трос подползает к ним все ближе и ближе. «А теперь, когда тебе нужно, чтобы он остановился, дерни два раза «. Компрессорный свисток издает два жалобных писка. Трос останавливается. «О'кей, теперь смотри — показываю еще раз».
(Старик утверждал, будто в Библии сказано, что все черные должны быть рабами, потому что ровь у них черная, как у Сатаны. Вив немного поспорила с ним, потом встала и пошла к ящику с ружьями, в котором у нас хранится семейная Библия с записанными днями рождения. Генри начал кипятиться, а она спокойно себе листала страницы…)
Хэнк, повторив всю процедуру сначала, поворачивается к Ли… «Теперь понял?» Я решительно киваю, продолжая испытывать некоторые сомнения. Брат Хэнк достает из кармана наручные часы, заводит их и снова пихает в карман. «Когда смогу, забегу взглянуть, как ты справляешься. А сейчас мне надо передвинуть такелаж вон на тот утес, потому что сегодня днем, попозже, или завтра нам надо будет перенести туда подъемник. Ты уверен, что все понял?» Ли снова кивает, плотно сжав губы. «Ну, лады», — замечает Хэнк и, круша ягодные заросли, направляется к грузовику. Через несколько ярдов он останавливается и оборачивается: «Эй! Ты, конечно, не захватил рукавицы? Так я и знал. Держи. Возьми мои „. Ли ловит брошенные рукавицы и бормочет: «Спасибо, спасибо большое“. Но Хэнк уже продирается сквозь кустарник дальше…
(Вив находит нужное ей место и зачитывает: «Кровь у всех людей одинаковая», после чего закрывает Библию. Это доводит старика до такой ярости, что я подумал — он вообще больше никогда не будет с ней разговаривать, не скажет ей ни слова… Помогли только завтраки, которые она нам готовила с собой…) Ли держит в каждой руке по рукавице, кипя от сдерживаемой ярости. «Козел ты, самодовольный козел! — беззвучно твердит он вслед брату.
— «Возьми мои!» — можно подумать, он мне свою правую руку предлагает. Да я прозаложу все деньги, к которым мне суждено прикоснуться, что у него в грузовике таких еще, по меньшей мере, дюжина!»
Хэнк закончил свои наставления и удалился. Я посмотрел, как он крушит кусты и колючки, потом перевел глаза на трос, который он мне оставил, потом на ближайшее бревно и, внезапно ощутив прилив энтузиазма, который уже посещал меня ранее, натянул рукавицы и взялся за дело… Как только Хэнк исчезает, Ли, размахивая рукавицей, снова разражается потоком ругательств — стилизованная пародия на гнев в будуаре, — но он мгновенно утрачивает всякий стиль, когда извлекает из второй рукавицы два грязных, пропитанных потом ватных катышка, при помощи которых Хэнк защищает нежную кожу своих культей…
Дело оказалось достаточно простым, простым и тяжелым физическим трудом. Но если чему полезному и учили в колледже, так это тому, что самое главное — начать: сдай хорошо первый экзамен и оставшийся семестр можешь валяться на пляже. Поэтому в этот первый день я бойко взялся за дело, надеясь, что скоро мне удастся осадить брата Хэнка, поквитаться с ним и покончить со всей этой дурацкой затеей раньше, чем я переломаю себе здесь хребет. Первое бревно, которое он выбирает, лежит на небольшом бугорке, заросшем иван-чаем. Он направляется к нему, и маленькие алые цветочки с желтыми тычинками словно раздвигаются, уступая ему дорогу. Он набрасывает петлю на приподнятый над землей конец бревна там, где пригорок резко обрывается к каньону, и закрепляет крюк, затем в некотором недоумении отступает: «И что в этом такого трудного?..» Он дергает за провод — пищит свисток на лебедке, — бревно поднимается и едет вверх. «Ничего сложного…» Он оглядывается, проверяя, видел ли Хэнк, и замечает, что тот как раз скрывается за гребнем, откуда тянется второй трос. «Куда это он? « Ли оглядывается, поспешно выбирая следующее бревно. (Да, именно завтраки, которые нам готовила Вив…) Проходя мимо сына Орланда, Хэнк советует ему поспешить: «Ли уже одно отправил — и направляется дальше, в глубь леса… (Потому что ленч в лесу гораздо важнее, чем дома, так как к полудню всегда охватывает такой нестерпимый голод… К тому же старик и без того был любитель поесть, так что ленчи всегда превращались в значительное событие. Поэтому, когда Вив заменила Джэн на посту собирания завтраков из-за того, что та ждала ребенка, — так, по крайней мере, утверждала Вив, но я всегда подозревал, что сделано это было с целью вернуть расположение Генри, — Генри как-то перестал вспоминать и о Библии, и о черной крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210
— О'кей, теперь смотри. Ли стоит, засунув руки в карманы, Хэнк объясняет не спеша и терпеливо, показывая своим видом, что дважды он повторять не будет, поэтому лучше усвоить сразу. Он показывает, как надеть петлю на поваленное и окоренное дерево, как зацепить ее за трос, натянутый от ворота до перекладины, закрепленной на макушке дерева. «Врубаешься?» Я киваю, и Хэнк продолжает объяснять мне мои обязанности на день. «О'кей». Хэнк дергает трос, проверяя его прочность, и ведет Ли вверх по склону к высокому пню, от которого к пыхтящей и лязгающей в семидесяти пяти ярдах лебедке серебристой змейкой сбегает более тонкий трос. «Дернешь один раз — значит „тащи“». Он дергает тросик. Резкий писк свистка на лебедке приводит в движение крохотную фигурку Джо Бена. Трос натягивается как струна. Лебедка начинает дрожать от напряжения; разъяренный рев; и бревно, подпрыгивая, начинает двигаться вверх по склону к складу. Когда оно достигает вершины, Джо Бен соскакивает на землю и, перевалившись через гору бревен, отцепляет дроссель. Один из ребят Орланда со скрипом разворачивает стрелу подъемника, похожую на скелет какой-то доисторической рептилии; Джо Бен устанавливает разинутую пасть ковша по бокам бревна, отбегает в сторону и делает отмашку. И снова огромное бревно подпрыгивает и взмывает в воздух, а Джо Бен уже во всю прыть возвращается к своей лебедке. «Джо Бену несладко приходится. Но ничего не поделаешь». К тому моменту, когда подъемник, развернувшись, опускает бревно в кузов грузовика, Джо Бен уже нажимает рычаг лебедки, и трос снова начинает разматываться. Вырывая куски дерна, он змеится по кустам к тому самому месту, где в ожидании замерли Хэнк и Ли… Я надеялся, что Хэнк объяснит еще что-нибудь, и ругал его про себя на чем свет стоит за молчание — вероятно, он считал, что сказанного довольно. Последняя минута перед началом моего Первого Дня…
(Дело в том, что все свободное время Вив читает и знает довольно много разных вещей — тут-то и коренилась загвоздка, потому что ничто так не бесит Генри, как люди, особенно женщины, которые знают что-то о вещах, по поводу которых у него уже есть свое мнение… В общем, как бы там ни было, они сцепились по поводу того, что сказано в Библии относительно всех этих расовых вопросов…) Они смотрят, как трос подползает к ним все ближе и ближе. «А теперь, когда тебе нужно, чтобы он остановился, дерни два раза «. Компрессорный свисток издает два жалобных писка. Трос останавливается. «О'кей, теперь смотри — показываю еще раз».
(Старик утверждал, будто в Библии сказано, что все черные должны быть рабами, потому что ровь у них черная, как у Сатаны. Вив немного поспорила с ним, потом встала и пошла к ящику с ружьями, в котором у нас хранится семейная Библия с записанными днями рождения. Генри начал кипятиться, а она спокойно себе листала страницы…)
Хэнк, повторив всю процедуру сначала, поворачивается к Ли… «Теперь понял?» Я решительно киваю, продолжая испытывать некоторые сомнения. Брат Хэнк достает из кармана наручные часы, заводит их и снова пихает в карман. «Когда смогу, забегу взглянуть, как ты справляешься. А сейчас мне надо передвинуть такелаж вон на тот утес, потому что сегодня днем, попозже, или завтра нам надо будет перенести туда подъемник. Ты уверен, что все понял?» Ли снова кивает, плотно сжав губы. «Ну, лады», — замечает Хэнк и, круша ягодные заросли, направляется к грузовику. Через несколько ярдов он останавливается и оборачивается: «Эй! Ты, конечно, не захватил рукавицы? Так я и знал. Держи. Возьми мои „. Ли ловит брошенные рукавицы и бормочет: «Спасибо, спасибо большое“. Но Хэнк уже продирается сквозь кустарник дальше…
(Вив находит нужное ей место и зачитывает: «Кровь у всех людей одинаковая», после чего закрывает Библию. Это доводит старика до такой ярости, что я подумал — он вообще больше никогда не будет с ней разговаривать, не скажет ей ни слова… Помогли только завтраки, которые она нам готовила с собой…) Ли держит в каждой руке по рукавице, кипя от сдерживаемой ярости. «Козел ты, самодовольный козел! — беззвучно твердит он вслед брату.
— «Возьми мои!» — можно подумать, он мне свою правую руку предлагает. Да я прозаложу все деньги, к которым мне суждено прикоснуться, что у него в грузовике таких еще, по меньшей мере, дюжина!»
Хэнк закончил свои наставления и удалился. Я посмотрел, как он крушит кусты и колючки, потом перевел глаза на трос, который он мне оставил, потом на ближайшее бревно и, внезапно ощутив прилив энтузиазма, который уже посещал меня ранее, натянул рукавицы и взялся за дело… Как только Хэнк исчезает, Ли, размахивая рукавицей, снова разражается потоком ругательств — стилизованная пародия на гнев в будуаре, — но он мгновенно утрачивает всякий стиль, когда извлекает из второй рукавицы два грязных, пропитанных потом ватных катышка, при помощи которых Хэнк защищает нежную кожу своих культей…
Дело оказалось достаточно простым, простым и тяжелым физическим трудом. Но если чему полезному и учили в колледже, так это тому, что самое главное — начать: сдай хорошо первый экзамен и оставшийся семестр можешь валяться на пляже. Поэтому в этот первый день я бойко взялся за дело, надеясь, что скоро мне удастся осадить брата Хэнка, поквитаться с ним и покончить со всей этой дурацкой затеей раньше, чем я переломаю себе здесь хребет. Первое бревно, которое он выбирает, лежит на небольшом бугорке, заросшем иван-чаем. Он направляется к нему, и маленькие алые цветочки с желтыми тычинками словно раздвигаются, уступая ему дорогу. Он набрасывает петлю на приподнятый над землей конец бревна там, где пригорок резко обрывается к каньону, и закрепляет крюк, затем в некотором недоумении отступает: «И что в этом такого трудного?..» Он дергает за провод — пищит свисток на лебедке, — бревно поднимается и едет вверх. «Ничего сложного…» Он оглядывается, проверяя, видел ли Хэнк, и замечает, что тот как раз скрывается за гребнем, откуда тянется второй трос. «Куда это он? « Ли оглядывается, поспешно выбирая следующее бревно. (Да, именно завтраки, которые нам готовила Вив…) Проходя мимо сына Орланда, Хэнк советует ему поспешить: «Ли уже одно отправил — и направляется дальше, в глубь леса… (Потому что ленч в лесу гораздо важнее, чем дома, так как к полудню всегда охватывает такой нестерпимый голод… К тому же старик и без того был любитель поесть, так что ленчи всегда превращались в значительное событие. Поэтому, когда Вив заменила Джэн на посту собирания завтраков из-за того, что та ждала ребенка, — так, по крайней мере, утверждала Вив, но я всегда подозревал, что сделано это было с целью вернуть расположение Генри, — Генри как-то перестал вспоминать и о Библии, и о черной крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210